Попытайся разбить алмазное сердце...

Было некогда время, когда все вещи были вместе. Диоген Лаэртий

- Рубиновый... Мне нужен Каваллоне. - Японец замер, как будто его окатили ледяной водой. - Емитцу? - Емитцу?.. - Тут же эхом отозвались сбоку. Фонг, сразу же остывший, обернулся и вцепился взглядом в возлюбленного. А ведь он и забыл, что Дино - глава третьей по силе семьи Альянса, что тот связан напрямую с мафией. Край сознания отметил, впрочем, что Каваллоне от этого не теряет наивности, удивительно, как его уберегла от порочности семья. Но о чем вообще сейчас рассуждает? - Зачем он тебе? - Спокойно, душою содрогаясь, спросил "Рубиновый", ничего не объясняющим, темным взором глядя на блондина. Нечто отдаленно похожее на интуицию Вонголы говорило о приближающихся проблемах. Но главное, чтобы их двоих это не задело. Трубка ответила спокойно-въедливым: "Это не касается Аркобалено. Передай ему телефон". Спрашивать, откуда Савада знает о присутствии в спальне Фонга итальянца, не приходилось - связи, чтоб их! Мгновение на сомнение, шальная мысль просто сбросить вызов, и вот чуть загорелые пальцы сжимают сотовый. - Емитцу, что-то случилось? - Приветствую, Дино-сан. Прошу прощения за столь резкое обращение и требование, но у меня важное дело к вам. - Поморщившись и махнув рукой, будто собеседник мог его в этот момент видеть, кареглазый поудобнее уселся на кровати, не обратив внимания на сползающее черное покрывало. - Дело в том, что ваши подчиненные отправили в Японию Бьякурана. По поступившим к ним сведениям на вас готовится покушение, и его наняли, чтобы защитить вас. - Видимо, говоривший решил умолчать о том, что Альянс также поручил Джессо собрать информацию о сыновьях Реборна. - Что?.. - Голосом, осипшим и глухим, спросил блондин и замер статуей. Вот оно как - отправили наемника и даже не сообщили... покушение? - ... покушение? Я не знал... - Вот как. И о Бьякуране, похоже, тоже не знали. - Задумчивое молчание, а потом коротко и сдержано. - Спасибо за помощь. - И гудки. Отбросил телефон так, что тот затерялся где-то в складках покрывала, подогнул колени и уложил тяжелую голову на них. Услышавший весь разговор каким-то сверхъестественным образом Фонг в мгновение ока подлетел к возлюбленному, со вселенской осторожностью обнял сгорбленную фигуру за плечи. Брюнет тихо и обеспокоенно зашептал: "Все хорошо. С тобой ничего не случится". Встрепенулся итальянец, через силу улыбаясь и недоуменно интересуясь: - Что хорошо? Ничего действительно не случится, просто я впервые чувствую себя куклой, игрушкой - и только-то! - Аркобалено нахмурился, но произнести "это не так" не успел, его перебили. - Они делают то, что хотят, тогда зачем им нужен я?! Что, "король царствует, но не правит"? - Тише. - Похожего на ребенка сейчас более, чем когда-либо, итальянца успокаивающе погладили по плечам, растрепали волосы. Искусствовед был мягче матери в поступках, хотя внутри у него творилось что-то невообразимое. Кто-то, (о, он явно был самоубийцей и глупцом!) решил убить Каваллоне Дино - не только босса мафиозной семьи, но и его избранника! От этого вскипала кровь, хотелось разнести к чертям собачим всю галерею, собственноручно свернуть шеи пока несуществующим преступникам! Но блондин, отчего-то так тяжко все воспринявший, сдавшийся и подавленный, казался робким, слабым, болезненно-уязвимым. Ему требовалась помощь, требовалась поддержка и тепло. Поэтому, расставляя приоритеты, нужно быть рядом с этим мужчиной, это важнее... и уже потом поиски глупцов, что собирались покушаться на его любовь. Подобное никому не сойдет с рук, и подобное достойно худшего наказания, а пока: - Тише, милый. - На самом деле Фонг едва ли умел успокаивать, но разве важнее не просто присутствие кого-то дорогого рядом? Верно, когда нам больно и плохо, самые глупые и бессвязные слова - все, что нужно для успокоения души. Потому что в такие моменты нам не нужно почти ничего, - всего объятия, всего шепот, всего поддержка. Скользнув ладонями по слегка подрагивающей спине, брюнет сурово поджал губы, сжав Дино почти до хруста и прижавшись губами к его виску. Эта странная любовь... он не помнил, с чего все началось, но он уверен, что вряд ли это когда-нибудь закончится. Казалось, даже судьба не властна на ними. Машина ехала ровно, что дорога еле чувствовалась. Бросив еще один задумчивый, тягучий взгляд в окно, а после словив взгляд и Джи, смотрящего прямо на него через зеркало заднего вида, мужчина прикрыл глаза. Они нещадно ныли, да и сам он, наверняка, выглядел неважно: поиски Верде измотали основательно. Как говорится, он держится то ли на адреналине, то ли на пламени Воли - и все, без этого он рухнет марионеткой. - Джотто-сан, мы подъезжаем. - Тихий и явно неохотный голос друга детства донесся как сквозь вату. Похоже, он уже впал в дрему, так этого и не заметив, будь проклят этот Аркобалено Грозы! Ничего не ответив, Примо мгновенно вскинул свинцовые веки, сделав это чуть ли не на грани возможностей, настолько хотелось спать! Но удержаться оттого, чтобы часто-часто не заморгать, он не смог, ведь организм давно понял, что повиноваться приказам мозга - наиглупейшая затея, так можно попасть и в гроб. А в гроб, как твердило все внутри, ему пока нельзя. Смутно знакомый дом выплывал из ландшафта медленно и не особо увеличиваясь в размерах. Пара пристроек имелись, но основная часть здания выглядела похоже на несколько картинок из воспоминаний. Классика японской культуры была обнесена внешне не тяжелым, но сплошным забором, над которым проглядывались верхушки немолодых ив и современная спутниковая антенна. Стоило рассеянному слегка Джотто заметить последнее из списка "видного над забором", как красивые губы тронула задорно-оживающая улыбка. Его старый знакомый никогда не умел сочетать модерн и классику как нужно, но обладал удивительным свойством видеть в подобном изящество. Легко подплывшая к пункту назначения машина плавно остановилась и тут же улицу усеяла личная охрана Джотто - человек пять, не считая Джи. Остальных людей брать с собой не имело смысла, потому что о многом они докладывали напрямую Реборну. А отцу знать о планах старшего сына не стоило, хотя бы на первое время. Не спеша покинув машину, блондин медленно наполнил легкие свежим и чистым воздухом, совсем не таким воздухом, что витал в городах. Путь же до ворот - сталь вилась причудливо и легко, открывая небольшие промежутки, в которых виднелись прекрасные виды внутреннего садика - гость буквально прошаркал ногами, пытаясь избавиться от остатков усталости. Но стоило руке потянуться к витиеватой темной ручке, ибо звонка в предрассветной тьме Примо просто не заметил, как по ту сторону ограды возникла из ниоткуда фигура. Эта фигура тоже была смутно знакомой... Сначала взгляд не хотел ни за что цепляться, но стоило ему подняться от черного с сиреневатыми узорами кимоно по сильной шее до лица, как Джо буквально поймали в ловушку. Ловушкой этой были спокойные серо-голубые глаза. Двое давних знакомых долго стояли друг напротив друга и вели безмолвный разговор. Хозяин дома без слов приблизился к воротам и отворил их, а после развернулся спиной и пошел к дому. Джотто беззвучно хмыкнул и только сделал шаг вслед за молчащим мужчиной, как не ослабляющий внимания Арчери тут же заступил дорогу своему хозяину, подал жест, - мол, я первый пойду. Человек в черном кимоно, успевший преодолеть путь метра в три, замер, и казалось, что вместе с ним замерло всё. Тихий и низкий, отчего-то напряженный до предела, голос разорвал пространство: - Только он. Один. - Усмешка на губах Примо стала понимающе-широкой и сам ее обладатель без стеснения и страха переступил черту, зная, что Джи поймет его без слов. И тот понял - остался на месте, бросив в удаляющуюся спину дорогого друга единственный отчаянный взгляд. Джи тоже знал к кому именно они приехали. Сад вокруг оживал, чувствуя близкий рассвет. Было заметно, как трепетали лепестки распускающихся цветов, как в водах темнеющего озера проскальзывали тонкие огоньки сверкающих рыбок, даже сложенная из камней дорожка, казалось, оживала. И дорожка эта вела не к дому, - к беседке на берегу сада. В воздухе вкусно пахло кипарисом и чем-то еще, неуловимым; фигура в кимоно двигалась ровно, уверенно, Джи следовал за ней, вспоминая отдельные эпизоды из прошлой жизни. Лишь когда они оба уселись на прохладные деревянные лавочки, Примо очнулся от состояния меланхолии и коротко глянул на четко очерченный чужой профиль. Повисло молчание, недолгое из-за внутренней напряженности и внешней беззаботности блондина: - Ты волосы постриг. - Хозяин дома вскинул аристократично бровь, снисходительно кивнул, вроде и не проявляя никакого внимания к гостю. Вроде?.. Чтобы не встревожить гиперинтуицию Вонголы, мужчина в кимоно остался спокоен и открыт, хотя на самом деле чуть ли не кожей впитывал присутствие Примо-младшего. Пожалуй, он был одним из тех трех-пяти человек, которые могли обмануть интуицию этого голубоглазого красавца. - А ты все такой же лохматый. - Не подбирая выражений и слов сказал человек в кимоно. Раздался мелодичный с толикой усталости смех Примо. - Черт, Алауди, ты никогда не изменишься! - Тот в ответ пожал плечами и вперил взор в светлеющее небо. Они еще посидели молча, при этом атмосфера постепенно сгущалась и тяжелела - именно с той стороны, где находился Джо. - Ты же все знаешь?.. - Больше утверждение, нежели вопрос. - Верде. - Просто и коротко. И с каким-то напряжением, хотя, может, сыну магната просто показалось. - Зачем ты ищешь его я тоже знаю. - Ясно. - Вновь молчание. Вопрос "Поможешь?" остался безмолвно висеть где-то в пространстве, а пепельноволосый явно задумался. Они и сидели так невообразимо долго, думая каждый о своем. На востоке алел восход, а Джи по ту сторону забора скорее всего извелся уже весь, хотя надо ли торопиться? Помощь детектива была бы очень кстати, но договориться с Алауди всегда было очень сложной, непомерно сложной задачей. - Кто я, по-твоему? - Мой друг. - Сбитый с толку ответил голубоглазый. - А если не по-твоему, то кто я? - Ну... человек, мужчина, сыщик... - Сыщик? - Алауди резко развернулся и прищуренным взглядом впился в золотистого блондина. - Да, сыщик, а ты - будущий мафиозный босс! - Джотто только открыл рот, чтобы возразить, как получил хлесткую проповедь, - Ты пришел ко мне, зная об этом и просишь "помочь"?! Я не твоя шавка, которая будет делать то, что ей прикажут, как Арчери, и не психанутый, как Джессо! Ну так кто я?! Примо прикрыл глаза, отметив то, что его отчитали, не повышая особо голоса. Губы сами по себе сложились в горькую полуулыбку и прошептали: - Это было ожидаемо. Пока я ехал сюда, думал, что готов умолять тебя на коленях, и вот ты срываешься, а мне... больно, и мысль, которая успела разъесть мой мозг: как там Тсу?.. - Джотто не видел, как скривилось лицо блондина. - Я помогу тебе, - Вонгола сначала нахмурился, но вдруг распахнул в удивлении и непонимании свои невозможные глаза, - я согласен найти Верде, я даже могу заставить его "переключить" Халф Вонгола Рингс на твое пламя, а не на пламя Савады... но взамен ты пообещаешь мне, что сразу после этого улетишь в Италию! - Пораженное молчание, Примо застывает как некая мраморная статуя, ничего не замечая вокруг, а потом медленно и согласно кивает. Если такова цена... Алауди не выдыхает облегченно, не улыбается и не смягчает взгляда, он так же резко вновь разворачивается. Только на этот раз Джотто не виден его профиль, лишь багряная в лучах рассвета макушка. У подавленного, вконец сломленного мужчины не остается сил, поэтому он откидывается на жесткую скамейку и просто закрывает глаза. В блондинистой голове так и не возникнет ни одного вопроса об Алауди, ведь Примо-старший уже полноценно спал... "Размеренное дыхание, значит, уснул", - детектив осторожно развернулся, прищуренным взором глянул на собеседника. Тот в самом деле спал. Тихий выдох, выпускающий напряженный воздух на волю. Пепельноволосый задумчиво посмотрел вверх, туда, где таяли и гасли в безмолвии звезды. Надо же, его впервые попросил о помощи тот, кто никогда ни в чьей помощи не нуждался!.. Странно. Неужели этот слабый Джотто Примо и есть человек, который когда-то помог ему, спас его? Нахмурившись, Алауди легко поднялся, развернулся в сторону спящего. Серо-голубые глаза видели усталость на красивом живом лице. И эта усталость была из-за него, Тсунаеши?.. Сильные руки легко подняли мужчину, который и не пошевелился. Человек в кимоно беззвучно двинулся в сторону дома, только губы у него были плотно-плотно сжаты, став похожими на тонкую нить. Когда он появился в кафе, то сразу стал самым заметным его посетителем - даже официанты раскрыли рот от удивления и шока, оглядываясь на статную и знакомую фигуру. Но его, если честно, подобное едва ли заботило, потому что он злился. Окажись в этом кафе кто-нибудь из его знакомых, обязательно бы спросил: "Эй, что с тобой?" "О, со мной все замечательно! Просто один псих все никак не отвяжется!" - ответил бы мужчина и закатил глаза. А Бьякуран и в самом деле будто преследовал его, опять позвал в это же кафе. И почему он только пришел?.. - Ну здравствуй, Му-кун! - Блондин расплылся в улыбке даже раньше, чем скривившийся и с опаской на него глядящий Рокудо присел напротив. Вид у иностранца был такой, будто в прошлую их встречу ничего не произошло, но (!) кое-что все-таки произошло, из-за чего в данный момент модель готова сорваться с места и просто унестись отсюда на всех парах. Молча присел. Противная улыбочка наемника все никак не сходила с лица, и на долгий миг синеглазому захотелось стереть ее одним движением. Вопрос слетел быстрее мысли отчасти из-за потаенного страха перед этим "психом": - Чего тебе надо? - Оя-оя, Му-кун, где же наши манеры? - Официантка, глядя во все свои непомерные очи на знаменитого идола всея Японии, подошла практически бесшумно к столу и поставила перед Бьякураном чашку с кофе практически вслепую. Потому что все ее внимание было обращено к синеволосому красавцу в облегающей дизайнерской футболке и плаще поверх. У нее даже язык отнялся. - Или ты так встречаешь лишь меня? - Со странным интересом, после того как девушка ушла, спросил Джессо. В ответ - непонимающе-злое выражение лица, служащее безмолвным началом к издевательству... - Я польщен! - Что. Тебе. Нужно? - По слогам, картонно-механическим голосом прочеканил Мукуро. Вечная ненормальная улыбка блондина увяла. Вновь. "Из-за недовольства", - подсказало сознание и модель напряглась, готовая ко всему. - Видишь ли, ты не подходишь Саваде Тсунаеши. Поэтому твоя кандидатура отметается. - Что?! - Задохнулся мужчина с синими глазами то ли от шока, то ли от страха, а может от странной смеси чувств. И пусть он явно ничего не понимал, нечто из-под черепа, в районе затылка, твердило ему о том, что... все. По-настоящему ВСЁ! Не будет... счастья?.. - Ваша кандидатура, Рокудо Мукуро, не удовлетворяет мое начальство, поэтому вы признаны неспособным выполнить свою миссию, и дальше трепать нервы Саваде-куну вы не будете. - С чуть ли не язвительной ухмылочкой пропел Джессо. Идол сорвался с места так быстро, что никто не заметил его движения, не считая мафиози. Занесенный, стремящийся вперед кулак блондин мягко, почти что нежно перехватил, сжал до побеления пальцев. Затем он медленно поднялся и заломил руку ошеломленно-вырывающемуся иллюзионисту, громко извинившись перед посетителями кафе за данное шоу. Рванувшегося было пленника он усмирил быстро и действенно - поднял вывернутый локоть за запястье так высоко, что чужие мышцы затрещали... Пока он выводил бледного мужчину из кафе, с его губ не сходила маньячно-довольная, такая едкая и такая сладкая улыбка. И вот тогда Мукуро стало по-настоящему страшно!.. Домой Тсуна возвращался поздно, засыпая прямо в машине. И он честно не помнил, как добрался до квартиры, как снял обувь, добрел до своей комнаты и упал в кровать. Он уснул, уже когда падал - сказывалась усталость, сделавшая тело мягким и непослушным. Спросить у Реборна о странных итальянцах он забыл, и, в итоге, узнать о них так и не смог перед выездом на работу, так как отца уже не было. Колонелло, сияющий почище топазов или аквамаринов, разбудил Саваду небрежным скидыванием его с теплой постельки на, хоть и не холодный, но ощутимо жесткий пол. Вскрикнув, мальчишка вскочил, заозирался, ничего не понимая выдал первое, что пришло на ум: - Я не видел никаких львов! - И что за сон ему только приснился?.. - Э... Тсу, ты головой, похоже, стукнулся. - Киллер, наклоняя лохматую голову вбок, пристальным взглядом оценил состояние сына своего любимого. Приемлемо, вроде как. - Эй, Колонелло-сан! Кто же будит людей, скидывая их с кровати?! - Возмущенно краснеющий, рыжик вскочил и забегал по комнате, размахивая руками и показывая, что ничем он не стукался и ничего у него не болит. - Я. - Довольно, на манер объевшегося кота, ответил блондин и быстро покинул комнату, дабы не получить какой-нибудь ладошкой в лоб. Из-за такого пробуждения на работу Тсуна отправился, потирая демонстративно бок и шею. Уже около своего агентства он вдруг вспомнил, что сегодня начинается его трехнедельный ад с Мукуро и Кёей, которым он обязан подозрительному Емитцу-сану!.. С Реборном он так и не поговорил. Интуиция вопила, что это - плохо... и что рядом - некая опасность. Резко повернувшись вправо, он огромными ошарашенными глазами посмотрел на бледного Мукуро, которого под руку вел странный парень с белоснежными волосами и татуировкой под глазом. Они тоже только что покинули машину, видимо, по воле судьбы высадившись около места работы как раз в тот момент, когда это сделал и босс "Звезды царей". - Доброе утро, Тсу-на-ё-ши-кун! - Пропел незнакомец, толкнув Рокудо в сторону агентства, хотя сам он почти вплотную приблизился к замершему Саваде. - Как я рад наконец-то встретиться с тобой! - Промурлыкал он и сжал рыжика в стальных объятиях.