Свободное падение

В какой конкретно момент вопросов стало гораздо больше, чем ответов? Почему с каждым новым ответом вопросов появляется в два раза больше? И почему именно сейчас? Мысли, безустанно кружащиеся в голове Клэри, напоминали осеннюю листву, которая в определённый момент просто оседала на землю и укоренялась там, не оставляя свободного места ни на что другое. Она хотела бы вернуться назад, беззаботно учиться в университете и находится в сотнях километров от своей семьи, но сейчас она здесь и должна самостоятельно разгребать свои ошибки и их последствия. Она в который раз не могла не задаваться вопросом, было ли правильно слушать отца и приезжать сюда, чтобы стать главой этой чёртовой фирмы? Ей ещё не было тридцати, опыта — несколько лет и, безусловно, не в такой должности. Возможно, все вокруг были правы — её мать, брат, подчинённые, журналисты — и ей не стоило этого делать? Она любила своего отца, по-своему, насколько его можно было любить, но, возможно, на этот раз он ошибся? Сделал ставку на красное вместо чёрного, на победу которого указывали все знаки? Клэри мельком бросила взгляд на окно напротив, где виднелся свет от неоновой вывески магазинчика, выпустив вздох, а затем снова вернулась к блокноту перед собой. Её укутанные тёплым пушистым пледом ноги были согнуты в коленях и упирались пальцами в край дивана, где она расположилась. Чёрный карандаш скользил по белоснежной бумаге. Это ощущение было таким знакомым и таким чужим одновременно. Девушка едва могла вспомнить, когда в последний раз рисовала, когда в последний раз у неё было желание что-то нарисовать. Её мать, какой бы она ни была и как бы сейчас не относилась к ней, была потрясающе талантлива, Клэри хотела бы иметь такой же дар. Ей картины были великолепными и, безусловно, весьма востребованными, что не могла не заметить сама Джослин, и это стало её Ахиллесовой пятой. Искусство превратилось лишь в материальную выгоду, рисунки создавались только для того, чтобы их потом продать, никакого эстетического наслаждения от процесса, никакого творчества — только средство наживы и возможность показать, чтобы ты на голову выше других хоть в чём-то. У её матери было действительно высокое самомнение. Возможно, по этой причине, потому что видела живой пример того, как наслаждение может стать рутиной, а человек — заложником своего выигрыша в лотерее при рождении, она никогда не показывала свои наброски никому, тем более своей семье, и вообще не так часто занималась этим. Единственный, кто знал об этом, был Саймон, но ему было абсолютно наплевать, талантлива ли она в чём-то или совершенно бездарна. Может быть, только из-за того, что много времени в детстве и подростковом возрасте Клэри провела с ним и его семьёй, которая принимала её как за их часть, она не вырастила себе эго размером с Эмпайр-стейт-билдинг. Она хотела бы сказать, что бездумно выводила карандашом линии и удивилась, когда увидела лицо, смотрящее на неё с блокнота, но знала и могла признать это хотя бы самой себе, что весь день не могла отделаться от мыслей о нём. Клэри усмехнулась, ей не верилось, что это происходило с ней. Она всегда была так собрана, даже когда понятия не имела, как поступить, тогда она хотя бы могла натянуть маску и притвориться, что всё под контролем, даже когда ни черта не знала о своём следующем шаге. Но сейчас Клэри едва могла без дрожи думать о том, как Джейс прикасался к ней, как его руки скользили по её обнажённой коже, как его губы кусали ключицу, как его язык успокаивал то место после. Как он чувствовался в её объятиях. И ещё много таких «как», её мозг неустанно продолжал напоминать о той ночи. Рисунок едва ли передавал то, каким он был в реальной жизни, но она отметила, что неплохо показала остроту его скул, ямочку на щеке, когда он ухмылялся, и практически видела перед собой тот же блеск его глаз во тьме, когда он медленно скользил внутри неё, не отпуская её взгляд. Она всё ещё не понимала, как они прошли этот путь от неприязни к сексу. Отрицать, что он был привлекательным она не собиралась и всегда знала это — вообще-то, знаете ли, у неё были глаза. Но уязвимая её часть, ту, которую она прятала глубоко внутри, не могла не думать о словах, сказанных не для её ушей, но которые ей довелось услышать. И это отталкивало её на мили от него, заставляло бежать назад, вместо того чтобы двигаться вперёд. Да и был ли вообще этот путь вперёд? Клэри вздрогнула от прозвучавшего на всю квартиру звонка, но была рада любому отвлечению. Она бросила блокнот на диван, скинула плед рядом и поднялась. Прекрасно зная, кто ждёт за дверью, она даже не стала проверять глазок и открыла замок. Её встретила гримаса Саймона. — О, младенец Иисус, подвинься же ты, — он едва успел договорить, самостоятельно отдвигая девушку в сторону под её удивлённый взгляд. Он с грохотом поставил пакеты на пол и прислонился к стене напротив. — Я чуть пальцы не оставил на этих ручках, — он указал на сумки рядом, и будто бы доказывая это, выставил перед ней ладони, где виднелись лишь бледные полосы. — На кой-чёрт тебе нужно так много всего? Ты что, в магазин вообще не ходишь? — продолжал возмущаться он. — Если ты не знала, супермаркет находится за углом. Клэри хлопнула его по плечу, но не смогла сдержать улыбку. — Льюис, прекрати ныть как девчонка. Тут не так уж и много всего, чтобы так ворчать, — она легко подхватила один из пакетов и двинулась в сторону кухни. Она разгрузила продукты, которые заодно попросила прихватить Саймона, так как ей было лень идти в магазин, ну и раз он направлялся к ней и всё равно заезжал туда, то почему бы, собственно, и нет? Сегодня был их традиционный вечер кино, который в последнее время стал менее традиционным, если так можно сказать, из-за постоянной занятости обоих — в большей мере, конечно, Клэри, это были первые выходные, когда ей не приходилось никуда мотаться или отвечать на постоянные звонки. Ну, в основном. Её друг присоединился к ней спустя несколько минут, всё ещё притворно и слишком вызывающе кряхтя. Она хихикнула и забрала оставшиеся сумки из его рук. Она бросила на стойку всякую нездоровую пищу, по типу чипсов и крекеров, и закатила глаза при виде замороженной пиццы. Клэри могла поклясться, что это было самой отвратительной вещью в мире, но почему-то Саймон обожал её, и даже сейчас, имея престижную, довольно высокооплачиваемую работу, продолжал покупать её. Должно быть, Саймон заметил, как она сморщилась, смотря на его выбор еды, потому что тут же рассмеялся. — Не строй такую кислую мину, — он ткнул в неё пальцем. — Уверен, ты втайне обожаешь всё это, просто боишься признать. Клэри фыркнула и ничего не ответила. Возможно, она любила всю эту вредную пищу, чего не скажешь о её теле, но такая пицца всё-таки была перебором. Она поставила ту в микроволновку, стараясь не морщиться при виде странной колбасы и сыра, больше похожего на какую-то смесь непонятно чего с майонезом, не говоря уже о присыпке в виде снега из морозилки, и отправила своего друга в гостиную выбирать фильм. Он сказал, что подобрал парочку комедий, что было очень кстати. Клэри схватила две содовые из холодильника, упаковки с чипсами и шмыгнула за ним. Не заметив его взгляд на ней, девушка поставила всё на стол и присела рядом, и только когда подняла голову, увидела, что он смотрит на неё. Она хотела спросить, что не так, но заметила в его руках свой блокнот, который, конечно, был открыт на той самой странице. Нахмурившись, Клэри потянулась к нему и попыталась забрать, но он отстранился. — Клэри, — начал Саймон, и она знала, что ничего хорошего ждать не стоит. — Ты не хочешь ничего мне рассказать? — она отрицательно покачала головой, и он продолжил: — Послушай, я не злюсь на тебя за тот вечер, но те фото… Она зажмурилась и медленно выдохнула. Конечно, она знала о каких снимках идёт речь. Глупые папарацци. Весь субботний день девушка провела рассматривая серию фото, где была она, собственной персоной, и Джейс Эрондейл. Их засняли во время того, как они уходили вместе после благотворительного мероприятия Сантьяго, на её плечи был накинут его злосчастный пиджак, и шли они достаточно близко, хотя тогда ей так не казалось. Был так же момент, как он надевал на неё верхнюю часть своего гардероба, и вот тогда они находились действительно в нескольких сантиметрах друг от друга, что, конечно, все расценили совершенно неправильно. Клэри лишь благодарила Бога за то, что журналисты не последовали дальше за ними, иначе они могли бы заработать тысячи долларов на фотографиях их горячего столкновения в его машине. Классные были бы заголовки: «Кларисса Моргенштерн подалась в порно». — Это… не то, о чём ты думаешь, — она отвела взгляд, чувствуя себя ребёнком, который должен оправдываться, чтобы избежать наказания. Это было так глупо. — Тут и думать не надо, — он провёл рукой по волосам и вздохнул. — Не хочу строить из себя детектива, но не могу промолчать, — Клэри смотрела, как он нервно жуёт нижнюю губу, как будто подбирая следующие слова. — Я заметил в коридоре пиджак, который явно не принадлежит тебе, и он определённо не мой, а теперь, — Саймон указал на блокнот в руке, — я вижу это. И ты хочешь сказать, что ничего не происходит? Долбаный Саймон, его юридическое образование и проницательность. Хотя вряд ли бы ей удалось долго скрывать это, он мог читать её как открытую книгу. Клэри откинулась на спинку дивана и глубоко вздохнула. — Слушай, это, — она сцепила пальцы вместе и обратила внимание на тёмный экран телевизора, как будто сейчас он был самой увлекательной вещью в комнате. — Это был просто секс, — жаркий, потрясающий секс. — У меня нет времени на отношения, да и ему это не интересно. Несколько минут было тихо, а затем она услышала писк микроволновки и, радуясь возможности уйти, пошла на кухню, где медленней, чем в любой другой день достала пиццу, салфетки и двинулась обратно. Саймон сидел на том же месте, его брови слегка сошлись на переносице, как будто он был в глубоких раздумьях. — Клэри, — снова начал он, когда девушка расположилась рядом. Он отдал ей блокнот, который та сразу же убрала за спину, подальше от глаз. — Ты же знаешь, что я переживаю за тебя и не хочу, чтобы тебе было боль… — Саймон, только не говори мне, что ты опять за старое, — прервала его Клэри, закатывая глаза. Он хлопнул её по колену, но на его лице, наконец, появилась улыбка. — Моргенштерн, приспусти своё раздутое эго, я не буду вечно сохнуть по тебе, — она засмеялась, радуясь, что неловкое напряжение спало. — И вообще я был подростком, как долго ты собираешься это припоминать? Они знали друг друга с самого детства, и в какой-то момент Саймон якобы осознал, что влюблён в неё. Стоит ли говорить, что инициированный им поцелуй был отвратительным? Клэри постоянно напоминала ему, что мало того, что он украл её первый поцелуй, но и сделал его непомерно ужасным, тем самым отбив всё желание на отношения с кем-либо в будущем. Потому что, ну, знаете, подростки впечатлительные, и она не понимала, как кто-то вообще хочет целоваться, если это так ужасно, судя из её опыта? — До конца твоих дней, Саймон, до конца твоих дней. Он лишь фыркнул, но не стал ничего отвечать, включая какую-то комедию. Клэри знала, что этот разговор не закончен, но была рада, что он отпустил это, потому что вряд ли в её голове поместиться ещё больше размышлений, чем уже есть.

***

В вечер четверга, когда она заканчивала с очередным контрактом, в её дверь после стука зашла Изабель, приглашая гостя. Клэри даже не подняла голову, сосредоточенно продолжая вчитываться в абзац. Она слышала, как захлопнулась дверь, а затем как кто-то прочистил горло. Кто-то очень знакомый. Клэри подняла взгляд и застыла, увидев человека перед собой. — Джордан? — произнесла она, совершенно не понимая, что её сосед делал в этом офисе. Тот в ответ лишь ухмыльнулся, и тогда она опустила взгляд ниже и поняла, что на нём были не его типичные джинсы и кожаная куртка, под которой пряталась футболка, а чёрный деловой костюм с белой рубашкой. — Кларисса Моргенштерн, — кивнул он и без разрешения присел на стул справа от неё. Она старалась не таращиться на него, не понимая, почему он был здесь, но едва ли это получалось. — Чем обязана? — наконец, спросила она, закрывая папку и отодвигая ту в сторону. — Прежде всего, — начал он, — я здесь из-за твоего отца, — эта новость не настолько удивила её, как должна была, потому что после Люка сложно было произвести впечатление, но всё-таки, что за чертовщина? — Я работаю частным детективом, и несколько лет назад меня нанял Валентин. Он протянул визитку ей, где белым шрифтом было написано «Джордан Кайл» и номер телефона. Эта информация мало что давала ей и только больше обескураживала. — И он нанял тебя, чтобы ты…? — Клэри не осмеливалась делать предположение, потому что, чёрт возьми, это могло быть что угодно. С каждым разом она все больше запутывалась как котёнок в нитках, клубок который он сам же растрепал. Только вот ей казалось, что порой ей нарочно подбрасывали нити, за которые она тянула и всё глубже погрязала. — Чтобы я следил за Джослин Моргенштерн, — ответил он, пристально смотря на неё. Девушка старалась не подавать своего удивления и сохранить спокойное выражение лица, в то время как её разум пытался сообразить, что к чему и почему. Джордан потянулся в потайной карман пиджака, и почему-то Клэри инстинктивно напряглась, но увидела, как он достаёт лишь толстый белый конверт и передаёт ей. — Валентин взял с меня клятву, что если с ним что-то произойдёт, то я передам это только его дочери лично в руки. Она приняла от него конверт, и его вес ощущался не только физически тяжёлым, но и как будто дополнительным грузом на её плечах. Он вдруг поднялся с места, как будто его миссия была выполнена, и молча двинулся к двери. — Подожди, — окликнула его Клэри и тоже поднялась с места. — Я… я что-то должна тебе? — Нет, — как будто в подтверждение мужчина ещё и отрицательно покачал головой, а затем ухмыльнулся. — Честно говоря, мне заплатили даже больше, чем следовало. Она кивнула и неуверенно жевала нижнюю губу. — А я тоже была частью твоей работы? — Клэри не ведала, хотела ли знать ответ на этот вопрос, и что с ним потом делать. Очевидно, она многого не знала о своей семье, раз её отец нанял частного детектива, поручив ему следить за её матерью. — Нет, — он улыбнулся ей и подмигнул, — то, что мы живём в одном доме — чистой воды совпадение, — а затем вышел за дверь как в грёбаном фильме. Вау. Оставшись одна, Клэри судорожно выдохнула и сжала край стола. Эта короткая и быстрая, но весьма информативная встреча привнесла много нового, хотя, конечно, лучше бы её не случалось. Она обратила внимание на свёрток и задалась вопросом, что же там может находиться, но узнать это ей не удалось, так как снова раздался стук в дверь, и ей пришлось поспешно закинуть конверт в ящик стола. Снова показалась Изабель, и она кивнула ей, разрешая войти. Девушка прошла к её столу и положила на него, к счастью, небольшую стопку бумаг на подпись и корреспонденцию. Клэри разложила документы на несколько стопок: в которых была уверена и не очень, а также с которыми хотела подробнее ознакомиться. Дойдя до нескольких газет, она тут же закинула их в мусорное ведро, не желая даже читать эти сплетни. Клэри чувствовала, словно вернулась назад на несколько месяцев, когда при её виде постоянно перешёптывались и даже некоторые не особенно культурные, хоть и преодолевшие порог в тридцать лет, сотрудники указывали пальцем, будто она какая-то зверушка в зоопарке. Какого чёрта всех так беспокоила жёлтая пресса и её личная жизнь? Если бы она была на их месте, то пусть бы её начальница трахала хоть самого президента — её право. Хотя, конечно, президент — это интересно, но… Всю неделю она специально загружала себя работой и усердно старалась избегать журналов и интернета, чтобы не прочитать чего-нибудь новенькое о себе. Хотя это наверняка было бы занятно. — Клэри, — через несколько минут произнесла Изабель не свойственно ей неуверенно. — Могу я спросить? Даже не поднимая взгляд, Моргенштерн ответила: — Конечно, — девушка какое-то время размышляла, как правильней задать вопрос, и тишина привлекла внимание Клэри. Они толком не разговаривали всю неделю, только по рабочим делам, но она знала, что её помощнице также было интересно, насколько правдиво то, что пишут СМИ. — Послушай, Иззи, — мягко начала она. — Я знаю, что сейчас моя личная жизнь обсуждается громче, чем президентские выборы, но поясню сразу — мистер Эрондейл просто подвёз меня домой, потому что я была без машины, а пиджак дал из-за того, что я не захватила ничего из верхней одежды. Клэри хотела оставить то, что случилось между ней и Джейсом, только между ними. И да, хоть она и посвятила в это Саймона (конечно, не прям посвятила, они, может быть и близки, но не настолько, только факт), она знала, что он её не выдаст. Тем более что последние дни она начинала жалеть о том, что произошло. Опять же, её как будто отбросило на какое-то время назад, где все вдруг снова стали воспринимать её как бестолковую девчонку, пытающуюся казаться взрослой. И она злилась — злилась на Джейса и на себя, за то, что поддалась. Конечно, никто из них не мог знать, что их заснимут, но ничего из произошедшего вообще не должно было случиться. Она не могла позволить себе отвлекаться, когда задавалась какой-то целью. Она также постоянно напоминала себе, что Джейс тоже был из тех, кто не воспринимал её всерьёз. Её помощница плюхнулась на край стола и нахмурилась. — Грёбаная пресса такой отстой, — фыркнула она, и в ответ Клэри улыбнулась. Она была полностью согласна с этим. Затем темноволосая, как будто что-то сообразив, резко подняла голову и оживилась. — Слушай, а давай куда-нибудь сходим? Клэри удивлённо посмотрела на неё и покачала головой. — Иззи, мне сейчас не до ночных клубов… — Кто говорил о ночном клубе? — она цокнула. — Мне что, пятнадцать? Я предлагаю пошопиться, а потом зависнуть в каком-нибудь ресторанчике. Первой мыслью Клэри было отказаться, потому что ничто так не расслабляло после рабочего дня как горячая ванна с пеной и морской солью и дурацкий сериал по ABC, но, задумавшись глубже, она поняла, что даже вспомнить не могла, когда в последний раз куда-то выходила. Ну, кроме нескольких походов в кафе с Саймоном. Возможно, ей действительно нужно было немного отвлечься. — Можешь позвать своего симпатичного друга, — продолжила Изабель, кокетливо подмигнув. — Я думала, что у тебя там страстная любовь, — заметила Клэри, хотя тут же вспомнила, что уже вторую неделю ничего не слышала о горячем любовнике своей помощницы. На что та лишь отмахнулась. — Оказалось, что не такая уж и страстная, — вздохнула она. — Чёрт возьми, мне нужно развеяться, ты в деле или как?

***

Небольшой и не слишком дорогой ресторанчик «Мадео» расположился в Вестсайде. С виду, собственно, он и не выглядел как эксклюзивное, супермодное место, где зависают знаменитые детки, прожигая деньги своих богатых родителей, но у этого был свой шарм. Как и в любом правильном итальянском ресторане, тут была паста, лазанья и потрясающая пицца, приятный запах еды разносился по всему помещению, заставляя живот напрячься от предвкушения, а рот наполняться слюной в три раза больше обычного. Клэри никогда не была в Италии, но предполагала, что это заведение близко к истине. В конечном итоге, Клэри удалось избежать бега наперегонки по торговому центру — что нынче называлось шоппингом — и уговорить Изабель сходить просто поужинать. Она не слишком охотно согласилась, но уже было за семь, так что рыжеволосая одержала победу, но была наказана выбором местечка, куда они пойдут. Саймон сказал, что бывал раньше здесь, и вот, пока жив. Это, конечно, лучшая рецензия. — Надеюсь, ты не против, если я тоже захвачу с собой друга, — сказала Изабель, когда они договаривались о времени встречи. Клэри не стала заморачиваться с выбором одежды — просто натянула удобные синие джинсы и светлую рубашку из лёгкой ткани. На этот раз она не стала повторять свои же ошибки и захватила кожаную куртку. — Конечно нет, лишняя компания, думаю, не помешает, — протянула Клэри, засовывая ноги в кроссовки. Саймон уже ждал внизу и наверняка изнывал от нетерпения, даже если с момента его звонка прошло всего две минуты. Тогда она хотела бы быть экстрасенсом, но вряд ли бы смогла возразить Изабель, не вызвав подозрений или не обидев её. Всё то время между приездом домой и сборами в ресторан Клэри изнывала от нетерпения, её пальцы буквально чесали узнать, что же такого секретного было в том свёртке, что её отец доверил доставить ей, и только ей. Конверт действительно был довольно массивным, но не особенно большим, что наталкивало на определённые мысли. В последний раз Моргенштерны полной семьёй собирались, пожалуй, лет семь-восемь назад на Рождество, хоть это и не был типичный праздник, где мать целый день готовит индейку и прочие традиционные блюда, а дети пытаются слизнуть крем с пирога (хотя тогда они с Джонатаном были не совсем уж детьми), они действительно были похожи на семью. Казалось, что что-то случилось после того, как Клэри уехала в Нью-Йорк, и она никак не могла понять, что же именно. Возможно, ответ ждал её в том конверте. Возможно, именно поэтому открывать его было немного страшно. Но до смерти любопытно. Но у неё не было времени, она слишком долго была на работе, и поэтому собираться пришлось быстро. Клэри решила отложить свёрток на более спокойное время, когда сможет просто сесть и разложить по полочкам в своей голове содержимое. На удивление, Саймон и Изабель неплохо сошлись, учитывая, что они были немного из разных миров. Её друг нелепо шутил и едва не обжог язык, заталкивая кусок пиццы только из печи в рот, но, кажется, Иззи находила это забавным. — Прошу прощения, надеюсь, я не слишком опоздал, — послышался слишком знакомый голос и не совсем тот, который Клэри хотела бы снова услышать. Рафаэль Сантьяго, собственной персоной, подошёл прямо к их столу с привычной ему ухмылкой. Изабель поспешно вскочила с места и обняла, очевидно, своего друга, а затем порывалась представить, но тот её опередил: — Кларисса. — Рафаэль, — рыжеволосая вежливо кивнула ему, не упустив блеск в его глазах. Он протянул руку, но вместо того, чтобы пожать её, поцеловал тыльную сторону ладони. — Вы знакомы? — Изабель по очереди смотрела на них. Клэри снова кивнула. — Я помогала Дж… мистеру Эрондейлу в сделке с Рафаэлем, — точнее, в не сделке. Потому что она так и не состоялась. Её помощница легко хлопнула себя по лбу. Очевидно, она забыла, как сама же отправляла её на благотворительное мероприятие Сантьяго-старшего. Рафаэль улыбнулся и скользнул на свободное место рядом с Клэри. Она старалась не выдать того, как сильно была напряжена. Она сделала глубокий вдох и ощутила слишком резкий запах его одеколона. Тот наверняка стоит не одну тысячу долларов, да ещё и от известного бренда, но всё-таки полный отстой. Слишком приторный и навязчивый. Саймон попытался разрядить обстановку, очевидно, заметив, как ей неуютно, и завёл какой-то дурацкий разговор о новом районе в Лос-Анджелесе. Постепенно, градус напряжения спал, казалось, даже Рафаэль старался вставлять свои пять центов, хотя было ясно, что он считал себя на голову выше других. Он был одет в брючный костюм с красной рубашкой и слишком нарочито расстёгнутыми верхними пуговицами. Он будто хотел показать, что полностью расслаблен, но в то же время сообщал, что его банковский счёт не страдает голодом. Она пыталась понять, что же могло связывать Изабель и Рафаэля. Ей мало что было известно про свою помощницу, они много времени проводили на работе, но мало когда им удавалось поговорить о чём-то более глубоком и личном. Тёплое дыхание коснулось её щеки, вырывая из мыслей, и Клэри инстинктивно вздрогнула. Она не заметила, как Изабель и Саймон начали спорить о чём-то, слишком увлечённые, чтобы замечать окружение. — Я рад, что ты всё-таки пришла на мероприятие моего отца, — произнёс Рафаэль, слишком близко придвинувшись к ней. — Очень жаль, что нам так и не выдалось шанса потанцевать. Его рука под столом легко накрыла её колено, но Клэри тут же её перехватила. Белозубая, хищная улыбка мужчины напротив, казалось, стала ещё шире, но он убрал ладонь. Она не разделяла его печаль. Этот человек не вызывал в ней никаких положительных чувств, его губы всегда притворно изгибались, а глаза говорили больше, чем он хотел бы сказать вслух. Его действия были наполнены чрезмерной уверенностью, но не такой, как у Джейса, который всем своим видом излучал стойкость и силу, а такой, когда маленький кот пытался казаться львом, в то время как за его спиной стоял его отец и рычал на неугодных гостей. Оставшееся время она старалась как можно дальше держаться от него и практически не влезала в разговор. Саймон, безусловно заметивший изменение в её поведении, через какое-то время сообщил, что уже поздно, а завтра всё ещё рабочий день, в чём остальные его поддержали. Рафаэль, отсекая все возражения, оплатил счёт, ссылаясь на то, что опоздал и заставил всех ждать, на что Клэри старалась не фыркать. Он галантно открыл перед ней дверь, после чего она поспешно попрощалась со всеми и забралась в автомобиль Саймона даже быстрее его самого. Она знала, что у него были вопросы, но была благодарна за то, что он не озвучил их, позволив им утонуть в тихой музыке и меняющемся пейзаже снаружи.