Старший брат

***

      В последний месяц приходилось часто менять место жилья. На поверхности часто бывали теракты, которые всегда кончались взрывами. Неспокойное время было. Сплинтеру это не особо было по душе, совсем. Потому что однажды, на него и черепашек обрушился обвал, от которого они чудом спаслись. И вот, после очередного обвала, семейство шло по тёмной и холодной канализации в поиске убежища. На время крыса решил подойти немного ближе к людям. Теплее и более спокойно было находится к ним, но очень опасно, но это было на время.       Они шли длинными туннелями и вышли, через один проход на железнодорожные пути, по которым мчались поезда метрополитена через каждые семь минут. В подземке, связывающей Манхеттен с прилегающими населёнными пунктами Нью-Джерси.       Сплинтер всегда строго настрого запрещал детям подходить даже на приличное расстояние к балкам, не говоря уж о том, чтобы подходить близко, чтобы посмотреть на огромные, выкрашенные в темно-синий цвет вагоны поезда. Так же для убедительности Сплинтер объяснил малышам какие будут ждать их последсвия, если у тех хватит смелости ослушаться их. И черепашки слушались. Боялись и слушались.       Приближаясь к рельсам, самый одаренный из пятерых сыновей Сплинтера занервничал. Осматриваясь, то в одну сторону, то в другую. - Донателло? - прозвучал вопросительный голос отца, заставляющий отвлечься и обратить внимание на него. Тот следил за остальными сыновьями, перебирающимися через рельсы. - Торопитесь, дети!       Дети, одним словом дети! Какими же детьми они были в тот момент и словом не описать и не "в сказке рассказать"! Даже Леонардо, который в будущем будет спокойным и серьезным, ответственным сыном из всей четверки, сейчас же он был - ребёнком. Шаловливым, не всегда серьезным, беззаботным, порой легкомысленным ребёнком. Из всей этой "шайки" только маленький и не по своим годам умный черепашка в фиолетовой повязке был один из тех, кто за день задавал слишком много необычных вопросов. И часто эти вопросы были философские. Мудрый крыса с превеликим удовольствием рассуждал на разные темы вместе с Донателло, усаживаясь с ним в сторонке, пока остальные братья играли и тренировались. Потом Сплинтеру пришла в голову идея, что и с остальными тоже нужно разговаривать на разные, желательно полезные и умные темы, чтобы другие сыновья не отставали в развитии. И каждый вечер, уделяя этому занятию пару часов, сэнсэй и черепашки собирались, садились в круг и обсуждали новости, идеи, переживания и прочее. Сплинтер рассказывал интересные и поучительные истории, после которых они делали выводы. - Донателло, - позвал крыса, подойдя к умнику. - Пойдем! - Я... - черепашка посмотрел в стороны, не делая шаг вперед к рельсам, сел на бетонный пол, и сжался. - ..я не могу!       Сплинтер услышал вдалеке звук приближающегося поезда к станции, по дошедшей волной к ним вибрации. Что означало, что через несколько секунд он проедет мимо них. - Рафаэль, Акера, - крыса повысил голос, отпуская руки к гению. - Прекратите баловаться и быстрее переходите на другую сторону!       Сплинтер поднял на руки четвертого по старшинству сына и понес на противоположную сторону, рядом с ним по одну сторону шел Леонардо. Рафаэль оказался первым, кто перешел через рельсы самостоятельно и повернувшись к родным лицом, он плюхнулся на пол, в ожидании.       Акера не особо поторапливался. Только крыса дошел до стены подземки и отпустил Донателло на пол, наклонившись, как помимо радостных воплей услышал испуганный крик Микеланджело.       Учитель оглянулся назад и ахнул от испуга, накрывший его с головы до кончика хвоста. Младший сын умудрился застрять между балками и отчаянно метался, в попытке освободится.Стены и пол подземки сотряслись и из угла вылетел поезд, озарив ярким светом фар, раздался громкий, оглушающий сигнал. Большой мутант - крыса без раздумий бросился к черепашкам, но не успел он даже подойти к рельсам, как на него полетел младший с испуганным, коротким, сопровождающим его криком. Акера помог бедняге вытащить ногу, застрявшую между рельсами и посмотрев направо - увидев большой вагон, приближающийся с бешеной скоростью, сигналивший громким гудком. Старший брат быстро пробежался глазами по остальным трем братьям и отцу, после чего перевел короткий взгляд на младшего , сердце бешено колотилось, старшему дико стало страшно за младшего и что были силы толкнул того вперед. Младший споткнулся об рельсы и кувыркнувшись полетел на обеспокоенного отца. Акера в надежде успеть перейти через рельсы, поспешил поднять ногу, но только сделав задуманное, его мысли резко прервались отозвавшись сильной болью в голове, вызванной сильным ударом об пассажирский поезд метрополитена. Всё тело пронзила сильная боль и наступила темнота, словно завернув в одеяло маленького черепашку со всех сторон и унося от страшной реальности, как можно дальше. Акера отлетел в сторону. Состав не останавливаясь полетел мимо напуганных произошедшим присутствующих, оглушая на мгновение стуком колес.       Когда вагоны пронеслись мимо Сплинтера, он увидел Акеру, лежащего по другую сторону. Старший сын не шевелился. Округлив глаза от испуга, Сплинтер сглотнул ком в горле и отпустил взгляд на оставшихся сыновей. Те смотрели на брата и не шевелились, не произносили ни звука.       Впервые, настала такая тишина, которая оглушила сэнсэя. Помотав головой из стороны в сторону, приводя себя в чувство. Крыса сдавленно проговорил: "- Пошли!" - А как Акера? - удивленно и на удивление тихо поинтересовался Микеланджело. - Я за ним вернусь. - ответил крыса, подталкивая маленького озорника в сторону небольшой белой двери. Сплинтеру составило большого труда заставить идти братьев дальше, до нового убежища оставалось немного и крыса желал поскорее до него добраться, оставить испуганных, ничего не понимающих и уставших сыновей, чтобы вернуться к старшему. "Прекрасно! Надо оставить главного..Он сможет..Он справится.."       Малыши устраивались на новом месте. Было намного лучше старого жилья. Место жилья было грязное, пыльное, но больше обжиточное, чем прежнее. Комната была не особо большая, но в ней спокойно уместилась большая раскладушка, небольшой шкаф в углу, стол, на котором лежали старые газеты, документы, пара карандашей, оказалась в углу даже аптечка, небольшой чемоданчик. Сплинтер усадил сыновей на кушетку и приказал ждать его на ней, не слазить, не уходить чтобы не случилось. Зажег на столе свечу и молча ушел, закрыв скрипучую большую дверь.       Вернувшись к месту происшествия, Сплинтер обнаружил старшего сына всё так же неподвижно лежащего на каменном холодном полу. Подойдя к сыну, крыса принюхался, и аккуратно положил лапу на плечо малыша, лежащего на левом боку. Панцирь черепашки был расколот. Были вмятиня от которых отцу стало дурно. Была кровь и Сплинтер не понимал...Повернул его на спину и увидел испачканный кровью пластрон, правая рука была ободрана, а мордочка черепашки, впервые, была такая спокойная, что не понравилось крысе. Из уголка губ маленькой струйкой всё ещё текла кровь, капая на шею и грудь сына. Глаза были безнадежно навсегда закрыты. Сплинтер понимал, что его старший сын умер. Его быстрое активное колотящее сердце остановилось, навсегда. Акера больше никогда не откроет темно-зеленые глаза, не улыбнется отцу, не засмеется, и не скажет, как любит своих братьев и отца. Сплинтер больше не будет учить его боевым искусствам, старший сын больше никогда не возьмет в руки катану, не спросит о приемах, не сделает ошибок, не достигнет побед. Ничего больше не будет. Жизнь черепашки с повязкой, цвета морской волны закончилась. Сплинтер был очень горд за своего сына. Он не задумываясь, почти..спас брата.        Дрожащими руками, Сплинтер поднял черепашку на руки, прижал к себе и зарыдал, шепча имя старшего сына, как мантру.