Круг Крови

В кино мы не попали. Как только мы добрались до здания кинотеатра, позвонил Фальк. Пришлось ехать в Темпл. Там уже все собрались. Включая мистера Данте и того человека с приёма. — Вам сейчас необходимо пойти к мадам Россини и одеться. — Фальк был очень серьёзен. — Вам придется отправится в тысяча девятьсот пятидесятый. Вас к этом готовили. Но теперь нам срочно нужно получить первый препарат. Гвен и Гидеон покажут вам дорогу к костюмерной. Иногда он меня жутко бесит. Ну как можно назвать мастерскую мадам Россини костюмерной? Мы уже поднялись на самый верхний этаж, где под самой крышей находилось просторное помещение. Середина зала была пуста. Да и самой мадам Россини нигде не было видно. Вешалка с надписью тысяча девятьсот пятьдесят стояла перед нами. Когда я подошла, то увидела записку прикрепленную к балке на которую вешаются плечики. « Мне сказали, что вас отправят в вечер пятидесятых. Одежда подобрана и весит на вешалке. Каждый из чехлов подписан. Меня не будет или я могу опоздать. Мадам Россини.» На удивление слова были написаны без ошибок. Но может это написал кто-то другой под её диктовку. — Её не будет, — я повернулась к осматривающей всё вокруг компании. — Все чехлы подписаны, так что берите свой и переодевайтесь. Мы похватали свои наряды и разошлись по ширмам. Я поднялась на второй ярус, что бы переодеться там. Потянув за молнию, я увидела платье из бледно голубого материала. Оно было длинной чуть ниже колена. С поясом и короткими рукавами. Вытащив плечики я заметила, что под ним был ещё и корсет. Сняв с себя рубашку и прислонив корсет к себе, я попыталась его затянуть, но у меня ничего не вышло. Стены у яруса не было, от падения вниз удерживал только решетчатый чёрный металлический поручень, ну или забор. Короче я не знаю как это называется. Перегнувшись через него я посмотрела вниз. На самом деле я боюсь высоты. Но сейчас меня хоть что-то удерживало — Ребят, кто уже одет или ещё не раздет? Поднимитесь и помогите мне! Я вернулась обратно и стала копаться в чехле. Там лежали туфли и кое-какие украшения. Кто-то стал прямо за мной, опустив руки мне на бедра. Я сначала испугалась, а потом расслабилась. Моё тело самом могло определить кто это. — Неужели тебе нужна помощь? — его дыхание обожгло мне ухо. — Я думал, что ты сама можешь со всем справится. Я пихнула его и отошла на два шага назад. — Ты не боишься, что нас поймают? — он уже успел завязать корсет. — Сам же говорил об осторожности. Я взяла подушку с рядом стоящего кресла и собиралась кинуть в него. Гидеон это предугадал. Он вырвал подушку из моих рук и пошел на меня, а я пятилась назад, пока не уперлась спиной в стену, его старомодные туфли вплотную прижались к пальцам моих ног. Я быстро задышала, не успела возразить, когда он схватился рукой за пояс моих штанов и притянул меня к себе еще ближе. Его глаза остекленели и потемнели, а дыхание стало медленным и глубоким. Я замерла между ним и стеной, и как только я почувствовала тепло его тела и запах его кожи, мой пульс участился. Кажется, мое сопротивление начинает ослабевать. И внезапно все стало неважным, все, кроме моего желания. Поэтому я схватилась пальцами за его рубашку и притянула к себе верхнюю часть его тела. Так приятно было снова почувствовать его так близко. Я безумно соскучилась по нему, но до этого момента не понимала насколько. — Не заставляй меня позже сожалеть об этом, — сказала я, задыхаясь. — Ты еще ни разу об этом не пожалела, — он поцеловал меня, и я ответила на поцелуй с такой страстью, что, казалось, после поцелуя на моих губах появятся кровоподтёки. Запустив пальцы в его длинные волосы, я прижалась к нему еще сильней. Мои губы хаотично и исступленно путешествовали по его губам. Все такие запутанные и сложные эмоции, которые я испытала с тех пор как мы пообещали друг другу держать всё в секрете, исчезли, как только я утонула в сумасшедшей и навязчивой потребности быть с ним. Его руки начали снимать с меня корсет, и, продолжая прижимать меня к себе, он умело снял его. Я оказалась в ловушке между стеной и его телом и пыталась расстегнуть пуговицы на его рубашке, костяшками пальцев ощущая твердые мускулы его пресса. Стянув рубашку с его плеч, я захлопнула дверь в свой разум, который твердил, что мы можем совершить большую ошибку. Я не хотела слушать саму себя, потому что боялась передумать. Гидеон немного отстранился от меня, высвободил руки из рукавов рубашки и отшвырнул ее в сторону. Я провела ладонями по его идеальной мускулистой груди, мгновенно ощутив, как по телу пробежала волна возбуждения. Я знала, что сейчас им руководит только любовь. Его любовь ко мне. Я не позволила себе думать о Фальке, ребятах и миссии. Я просто хотела его. Прямо сейчас. Он приподнял меня, и я обхватила его за талию ногами. Я видела, что его взгляд сначала метнулся к комоду, а затем — к дивану в углу, и от жгучего желания мое сердце подпрыгнуло. Рациональные мысли вмиг улетучились из моего сознания. Я знала, что сделаю все возможное, чтобы довести это безумие до конца. Все происходило невероятно быстро, но дикая уверенность, что там, где мы сейчас находились, мы в безопасности, была бальзамом для такой холодной и разрушительной боли, что я испытывала в последнее время. — Ни хрена себе! Задыхаясь, мы прерываем наш поцелуй, с лёгким головокружением и пульсирующими губами я всё ещё нахожусь в руках де Виллера. Выглянув из-за плеча Гидеона, я увидела Ронеллу. Она стояла там, одетая в точно такое же как у меня платье, но розовое и в белый горошек. Глаза её были широко открыты. Ещё бы. Увидеть меня и Гидеона вместе, полуголых. Спасибо, что лифчик был ещё на мне. Знала ведь, что это добром не кончится, но не жалею о том, что сейчас произошло. — Ронелла, прошу, никому не говори! — Чувствую, в моем голосе слышалась мольба. — Вообще никому. Гидеон так и стоял к ней спиной, закрывая меня и моё тело от чужих глаз. Дотянувшись рукой до рубашки, он накинул её на меня и пошел за корсетам. Я же, подошла ближе к Ронелле, девушка перевела взгляд на Гидеона и опять на меня. — Хорошо. — она кивнула. — Я не кому не скажу, но сначала ответьте на вопрос. Как долго? Мне просто интересно. Гидеон подошел ко мне сзади, развернул, распахнул рубашку и прислонил к талии корсет, запахнул рубашку и опять повернул к себе спиной. — Где-то пять месяцев. — де Виллер задрал рубашку сзади и начал завязывать верёвки. — А знакомы шесть. Рэтгор всё время смотрела мне в лицо, не отводя взгляд. Скорее всего пыталась не обращать внимания на полуголого Гидеона. — Хорошо, ещё вопрос. Почему никому нельзя говорить? — Потому, что наши отношения, для всех в Хранителей — Табу. — Гидеон снял с меня рубашку, а вместо неё натянул платье. — Они считают, что отношения между де Виллерами и Монтроузами — обречены. Так было всегда и по этому нам просто могут тыкать этим фактом в лицо. Но ещё дело в том, что мы часто путешествуем вдвоем. Это то же самое, что влюбится в своего боевого товарища. Я буду защищать Гвен любой ценой и Хранителям остальным это не выгодно. — Гвендолин, Гидеон! — послышался голос мистера Джорджа. — Спускайтесь! Вам пора! Де Виллер поцеловал меня в нос. — Ты готова? — Если ты готов!