Ты принадлежишь только мне

      Стекло, занимавшее большую часть стены, слегка приглушало цвета, но, тем не менее, ярко-рыжие волосы мужчины, прикованного к стулу в комнате для допросов, не позволяли спутать его с кем-либо другим. Они потемнели у висков от запекшейся крови еще до его транспортировки на новую повстанческую базу на Дантуине. Бледное породистое лицо представляло собой сплошное месиво из кровоподтеков, порезов и ссадин, но каким-то образом он умудрялся сохранять насмешливый вид — презрение так и сочилось из единственного незаплывшего глаза.       Генерал Лея Органа стояла перед ним — чуть левее, чтобы не загораживать обзор присутствующей публике.       — Довольно игр, Хакс. Либо у вас имеется информация, и вы предоставляете ее нам, либо разговор окончен.       Они наблюдали за допросом с другой стороны стекла уже добрых полчаса — собрание избранных: генералов, лейтенантов и прочих важных лиц — по неизвестным причинам включавшее По, Финна и Рей. За прошедшее время выражение на лице Хакса менялось от самодовольного и раздраженного до высокомерного — он вел себя нарочито уклончиво, выторговывая амнистию. И за эти полчаса Рей узнала много нового. Впрочем, для нее не было секретом, что Лея Органа умела быть жесткой — ей не раз доводилось наблюдать проявления крутого нрава генерала, когда та время от времени отчитывала подчиненных. Но никогда прежде Рей не становилась свидетелем ее острого противостояния с умом, подобным уму Армитажа Хакса.       Человек, о котором шла речь, уже успел предъявить немалый список требований, каждое из которых генерал категорически отвергала. И как бы это ни выводило пленника из себя — маска спокойствия не сходила с его лица.       — Вы ведете себя неразумно, генерал, — через интерком примирительно прозвучал его — с носовым призвуком — голос. — Я не могу раскрыть вам сведения, не получив гарантий, что буду огражден от дальнейших телесных повреждений. Услуга за услугу. Учитывая ваш статус, вы определенно понимаете, как это работает. Я окажу помощь Сопротивлению, но взамен вы должны предложить мне что-то стоящее.       Хакс всегда представлялся Рей змеей в идеально подогнанной форме с иголочки. Как-то раз, еще на Морабанде, он пытался разговорить ее, изо всех сил выведывая потаенные слабости и убаюкивая ложным сочувствием к ее бедственному положению. Но откуда ему было знать, что немилосердные годы детства закалили ее, дав умение не поддаваться на такие уловки. В тот день он удалился с той же вкрадчивой усмешкой, которая и сейчас растягивала его губы — но успеха не достиг.       — Вы хотите гарантий? — генерал Органа оставалась невозмутимой. — Каких, например? Я могу приказать расстрельной команде целиться вам в голову, а не в живот, и вы не будете долго мучиться.       Хакс не повел и бровью, ничуть не оскорбившись.       — Для бывшего члена правящего дома Альдераана, ваши дипломатические навыки оставляют желать лучшего, генерал.       — Ваше напоминание об уничтожении моей родной планеты и об отвратительных актах геноцида против Хоснианской системы не пойдет вам на пользу, Хакс, — она медленно прошлась перед ним, сцепив руки за гордо выпрямленной спиной. — Вы ведете себя так, будто здесь у вас имеются рычаги. Будто мы оценим ваши предательские сведения дороже, чем вашу жизнь. Но вы заблуждаетесь, Хакс. Нам известно, что произошло на Морабанде. Нам известно, что Сноук мертв. И наши собственные осведомители сообщают, что новый Верховный Лидер не питает к вам нежных чувств. — Сделав паузу, Лея Органа вперила в Хакса многозначительный взгляд. — Я знаю, что мой сын делает с людьми, которые ему не по душе. Знаю самым непосредственным образом. Ваше присутствие здесь — это акт отчаяния. Вы явились к нам продавать Первый орден не от особого желания. Вы пришли к нам, потому что больше вам некуда идти.       Впервые с начала допроса самодовольная уверенность Хакса дрогнула перед доводами генерала Органы. Однажды Рен проговорился, что разум Хакса почти всегда непробиваем, благодаря изнурительным тренировкам Сноука. Такая защита требовала своего рода чувствительности к Силе, даже если — по сравнению с возможностями Рена и ее собственными — была подобна капле в океане. Но все-таки Рей уцепилась за исключение, промелькнувшее в той фразе Рена. «Почти». На Морабанде, когда Хакс посещал ее камеру, Рей натыкалась на глухую стену, но возможно, сейчас, когда она увидела вспыхнувшие в его глазах искорки замешательства…       «Сопротивленческая сука не может быть в курсе всего. Не может! Ее шпионы не разнюхали, каким помешанным стал Рен, каким одержимым… Ей бередит душу надежда на то, что ее драгоценного маленького монстра можно вернуть домой. Надо работать в этом направлении и добраться до сентиментальной плаксивой частички, которая портит любую женщину…»       Рей коротко вздохнула от резкой вспышки чужих мыслей, открывшихся ей в момент оплошности Хакса. Он по-прежнему шел в наступление, хотя явно был взвинчен. Она не давила, опасаясь, что он мог ощутить давление и укрепить ослабленный контроль. Вдруг она заметила, что некоторые из присутствующих начали оглядываться на нее, вслед за рывком обернувшимся Финном, но их внимание быстро отвлек заново заговоривший пленник:       — Вашего сына уже давно терзают угрызения совести, генерал. Верхо… Сноук использовал их, чтобы сломить Рена и вылепить ученика по собственному подобию, и последствия этого оказались катастрофическими для Первого ордена. Не подлежит сомнению, что из-за этого ваши источники не сумели даже закрепиться в наших рядах. В настоящее время он представляет собой ураган гнева и страстей и, судя по тому, что мне известно, этот ураган сосредоточен вокруг одной-единственной персоны — тощей сборщицы мусора из пустыни на Джакку, той, что заклеймила его лицо ударом светового меча. — По собравшейся вокруг толпе пронеслись изумленные возгласы, раздалось шарканье шагов, а Хакс тем временем продолжал: — Для такого как я, человека моего звания и положения, сама мысль о том, что Первый орден находится в руках подобного создания, отвратительна. Существует ряд других организаций, которые непременно щедро заплатят за мою информацию, более гостеприимные люди… Но я всегда знал, что именно вы, генерал, превыше всех остальных сумеете оценить перспективу обладания ключами, которые могут помочь покончить с войной. Ведь это даст вам возможность снова взглянуть в лицо сыну, спросить его «почему»? Почему он предал семью, которая любила его, и цель, которой они посвятили свои жизни. Почему он решил следовать по стопам зловещего деда, а не джедая-дяди. Почему он оборвал жизнь вашего мужа столь жестоким способом? Вот возможность, которую я открываю для вас.       Тишина, воцарившаяся, как только пленник замолчал, казалась оглушительной. Смутно Рей ощутила тепло чужих пальцев, ободряюще коснувшихся ее руки, но никак не отреагировала, не сводя глаз с человека за стеклом и его притворной сочувственной гримасы. Чужие мысли, вместе с тем, плавно текли, без особых усилий с ее стороны.       «Ей не устоять перед искушением. Женщины вроде нее — всегда в первую очередь мамаши, вот почему сему унылому сборищу преступников никогда не достигнуть успеха. Под ее началом они обречены пасть жертвами естественных хищников».       Генерал, невозмутимо смотревшая на Хакса в течение его пламенного монолога, вдруг сделала нечто совершенно неожиданное. Она улыбнулась.       — Хакс, я просматривала записи ваших речей. Вы в очередной раз доказали, что вы талантливый оратор и умеете вдохновлять слабых духом. Но в своем высокомерии вы совершили роковую ошибку. Вы посчитали, что Сопротивление тоже слабо.       Хакс открыл рот, чтобы возразить, но генерал Органа не дала ему шанса:       — Конечно, мы не располагаем артиллерией, технологиями Первого ордена и не превосходим его численностью, а наши базы данных не трещат по швам от подробнейших сведений о планетах, их политиках, их военной мощи и уязвимостях. Но зато мы разделяем ненависть к тирании и тени, которую она отбрасывает на галактику. Вы еще слишком молоды, чтобы осознать, что мы уже видели ваш род раньше, хоть и под другим именем, и повстанческое движение переживало трагедии, о которых вы читали лишь в сносках ваших учебников по истории. Мы теряли мужей и жен, братьев и сестер, сыновей и дочерей. Мы рисковали всем ради надежды избавить галактику от подобных вам и вашему Первому ордену. И хотя я бы предпочла, чтобы вы попросту рассказали нам все, что знаете, но похоже, нам придется пойти сложным путем. Я вернусь, когда вы будете расположены к разговору.       Взгляд Хакса, когда генерал как ни в чем не бывало направилась к выходу и простучала каблуками по бронированному покрытию, выражал неподдельное изумление.       — Генерал Органа, думаю, мы…       — Доброго вам дня, Хакс, — перебила та. Дверь открылась, и в помещение вступили двое мужчин, посторонившись, чтобы пропустить Лею Органу.       Одного из них Рей как-то видела здесь. По настоянию Люка и в соответствии с собственными понятиями об этике, она не обзавелась привычкой читать чужие мысли, но все же ауру, исходящую от этого мужчины с квадратной челюстью и яркими черными глазами, помнила до сих пор. В нем царили неизбывное горе, безысходность и гнев — не столь редкие на базе, населенной жертвами и отступниками Первого ордена. Но все вокруг него словно отдавало… холодом. Подобному пустоте космоса. Подобному проникающему до костей морозу ледяных ветров Хота. В нем отсутствовали малейшие крупицы тепла, и, вероятно, это как-то перекликалось с причиной, по которой он понуро застыл у каменной стены на внешнем периметре, уставившись на деревья стеклянным взглядом, в день, когда его встретила Рей. Он был не из тех, с кем хотелось находиться поблизости.       Другой мужчина был заметно крепче, высокий и седой, со сжатыми в тонкую линию губами. Генерал мягко опустила руку на плечо первого, и Рей заметила гладкий черный футляр у него под мышкой.       — Будьте добры, избегайте лица, если это возможно, — негромко попросила генерал. — Мне нужно, чтобы он был в состоянии разговаривать, — дождавшись понимающего кивка, она вышла и закрыла за собой дверь.       Обзорное окно резко и без предупреждения потемнело, отразив лица собравшихся наблюдателей — их выражения разнились от смирения до ужаса, а у кого-то с откровенным триумфом. Сквозь динамики не доносилось ни звука. На контрольной панели около окна Рей разглядела перепончатую руку адмирала Акбара — судя по всему, именно он явился причиной внезапной потери обзора.       Помещение наполнилось приглушенными голосами военных — генералы и лейтенанты переговаривались между собой, кто — с отвращением, а кто-то — вполне одобряя увиденное. Несколько раз Рей ощущала на себе чужие взгляды, но никто, кроме Финна и По, не подошел к ней, что радовало — сейчас она была не в том состоянии, чтобы мыслить и вести себя разумно.       — Это было… — начал По и помедлил, подбирая слова. — Правда, я не думаю… — он мотнул головой, между бровей у него залегла глубокая складка. — Не понимаю, как генерал могла дать добро на такое. Мы решаем проблемы по-другому, а это — неправильно!       — Может, она осознала, что старые способы ни к чему нас не приведут, — пробормотал Финн, и Рей с По непонимающе обернулись к нему. Их взгляды встретились, и Финн явно стушевался, но продолжил свою мысль: — Ей пришлось поменять тактику. Хакс твердолобо верил в собственную значимость и мог мурыжить Сопротивление сутками напролет, если не неделями, пока мы бы вытаскивали из него что-то полезное. Генерал показала ему, что мы здесь не в игры играем. Из того, что я слышал о Хаксе, у него превосходный стратегический ум, но как человек он щепетилен похлеще избалованной принцессы, когда дело доходит до реальной боли. Этот способ, вполне вероятно, единственный, чтобы разговорить его.       — Финн, дружище, я знаю, через какой ад ты прошел, будучи штурмовиком, но сейчас мы говорим о пытках у нас, а не…       Дверь в помещение для наблюдения распахнулась, и в сопровождении двух охранников появилась генерал Органа. Ее взгляд сразу же нашел ту, кого искал.       — Рей, не могла бы ты пройти со мной на минутку? Мне надо поговорить с тобой. — Просьба настораживала, но Рей, поколебавшись, кивнула.       За все время, что она была знакома с Леей Органой, та всегда воплощала для нее золотую середину, была той, кому хотелось подражать и на кого равняться. Теперь же, следуя за ней, Рей поняла, что недооценила ее. Инцидент, произошедший у нее на глазах в допросной — происходивший до сих пор, как подсказывал смущенный разум — не уменьшил ее восхищения достижениями легендарной героини Восстания. Но все же раньше она едва ли сознавала, что генерал готова идти к победе в войне любой ценой.       Отведя ее подальше, генерал Органа повернулась к ней. Темневший вдали поворот направо вел в саму допросную, и Рей испытала облегчение от царившей вокруг тишины. Если бы какие-то звуки просачивались сквозь тяжелую транспаристиловую дверь, она не представляла, что бы с ней творилось…       За прошедшие после допроса Хакса минуты лицо Леи Органы заметно смягчилось.       — Рей… Я знаю, смотреть было нелегко, но мне необходимо, чтобы ты поняла, с чем мы имеем дело. Я дала Хаксу возможность честно сотрудничать с нами, но он всячески пытался манипулировать ситуацией в свою пользу. Сопротивление — его единственное реальное укрытие, организация, обладающая достаточной военной силой, чтобы защитить его от наемников — охотников за головами Первого ордена. При любом другом раскладе он погибнет, и ему это прекрасно известно.       — Я понимаю, генерал, — сердце сжимали растущие опасения. Взгляд генерала стал испытующим.       — Рей, я вынуждена попросить тебя об одолжении. Кое о чем, идущем вразрез с учениями джедаев. Но поверь мне, для нас это крайняя необходимость, это требуется, чтобы выиграть войну.       Впрочем, Рей и без того понимала, о чем ее просят.       — Вы хотите, чтобы я прочитала его мысли.       — Да. Я хочу узнать все, вплоть до паролей к туалетам.       Генерал не отступит — это было ясно, но Рей так или иначе попыталась найти отговорку:       — Хакса обучали сопротивляться Силе. Сноук лично тренировал его. Я не смогла прочесть его на Морабанде и едва сумела сегодня.       — Едва? — ухватилась генерал. — Выходит, хоть немного, но ты прорвалась?       — Только когда вы сообщили ему, что знаете о смерти Сноука. Внешне он не показал, но это огорчило его.       Генерал кивнула, будто для нее это не было новостью. Хотя она не зря много лет руководила повстанцами.       — Рей, я бы обратилась к брату, но заранее знаю, каким будет его ответ. Он по-прежнему кается за грехи моего сына, словно в том, что Бен отказался от спасения, есть его вина. Мы только нашли его, и подобная просьба может оттолкнуть его навсегда. А он нам очень нужен.       — Я не джедай, генерал. Но Люк не одобрил бы такой мой поступок, — предупредила Рей.       — Знаю. И еще знаю, что глубокое вторжение в разум сделает с Хаксом. Точно так же, как то, что для тебя это не будет безболезненным или приятным.       — Почему же в таком случае вы пытаете его, раз собираетесь отправить меня вскрывать ему голову? — Пусть вопрос прозвучал резко, но Рей заслужила откровенность Леи Органы.       На щеке генерала дернулся мускул, красноречивей слов подтверждая справедливость укора.       — У меня были подозрения, что Сноук вполне мог учить своих людей сопротивляться влиянию. И пусть я не джедай, но хорошо умею читать чужие эмоции. Хакс же представлялся чистым холстом. И чтобы расшатать его оборону, его нужно было отвлечь. В этом случае боль — достаточно эффективный метод.       — Когда вы собираетесь отправить меня туда? Я… Я не знаю, смогу ли сосредоточиться, если буду там… когда его…       — Мы подождем, пока они закончат, — заверила генерал, ознаменовав тем самым начало одного из самых неловких эпизодов в жизни Рей. Две женщины продолжили ждать, не произнося ни слова. Коридор заполнила тишина, и каждая из них думала о своем. Рей одно за другим перебирала свои упражнения для медитации, успокаивая взбудораженные нервы.       Прошло, по меньшей мере, двадцать стандартных минут, когда, наконец, заскрипела бронированная дверь. Генерал оттолкнулась от стены, направившись туда, и Рей пришлось последовать за ней.       Мужчина, от кого веяло холодом, вытирал руки тряпкой. Ткань насквозь пропиталась буро-коричневыми пятами. Позади него появился второй, с неизменно равнодушным лицом.       — Он в сознании, — сообщил первый.       — Благодарю вас, Коэн. Я бы хотела получить отчет после того, как мы закончим.       — Конечно, генерал, — отсалютовал он, чем удивил Рей. Вместе, он и его крепко сложенный компаньон, без лишних слов проследовали мимо них к выходу. Генерал взглянула на нее и вытащила из кармана маленькое устройство.       — Это поможет нам записать все, что произойдет в той комнате. Я буду задавать вопросы, и мне нужно, чтобы ты нашла на них ответы. Для записи тебе надо говорить громко и четко. Договорились?       Рей понятливо кивнула. Внутри все сжималось от тревоги за то, что ждало ее за закрытой дверью. Будучи сиротой на Джакку, ей приходилось быть свидетельницей множества кошмарных вещей: смертельных ран, жестоких стычек, жутких увечий. На ее глазах штурмовики убивали мирных жителей, и она знала, что световой меч может сотворить с живой плотью. И поэтому ей казалось, что, в каком бы состоянии ни находился Хакс, она сможет с этим совладать.       Генерал открыла дверь, и Рей вскрикнула. Она ошибалась. Это было гораздо хуже, чем все, что она себе представляла.

***

      Пока ее вели через громадный, кипящий жизнью ангар, где мелькали то темные мундиры личного состава, то белые доспехи марширующих штурмовиков, Рей привычно концентрировала взгляд строго перед собой. Ей не впервые доводилось проходить через подобный протокол, но она искренне надеялась, что этот раз окажется последним.       На дальней стороне ангара громоздились ряды припаркованных СИД-истребителей, и взгляд задержался на них, пока она ожидала конвой, обязанный сопровождать пленника с трапа. Угон корабля вмиг превратится в самоубийство, если не найти способа ускользнуть от внимания гигантской вышки связи, возвышавшейся над всем ангаром. На этот раз, чтобы выбраться с исполина, что представлял собой «Финализатор», не приходилось рассчитывать на открытый отвлекающий маневр, скорее, пригодились бы навыки скрытности, которые помогли ей спастись с базы «Старкиллер». Но каким бы ни оказался план, первым делом предстояло избавиться от проклятого ошейника.       И все же она сосредоточилась на нескончаемых поворотах, ярко освещенных переходах и турболифтах. У конвоя, судя по всему, имелся приоритет перед прочим персоналом «Финализатора». Она отметила кислые лица орденских служащих, расступающихся при приближении ее сопровождающих. Рей тщательно запоминала дорогу, сохраняя на лице выражение абсолютного безразличия. Три раза налево, восемь уровней вверх, один о-о-очень длинный переход, два уровня вниз…       Поэтому она почти не заметила, как процессия прибыла к массивной двери. Мысли все еще были заняты сопоставлением отрезков пути, когда конвоиры резко остановились. Ответственный капитан поднес руку к сенсорной панели, но не успел произнести ни слова. Дверь устрашающе раскрылась, а за ней, возвышаясь в центре кабинета, сложив руки за спиной, стоял Кайло Рен в своей неизменной маске. Обстановка в просторном помещении соответствовала приглаженному и практичному стилю Первого ордена.       Рен коротко взмахнул рукой, и капитан без церемоний потянул Рей вперед. А уже через пару секунд они остались наедине — поставив пленницу перед своим командующим, конвоир, не мешкая, убрался. Впрочем, винить его в чем-то было сложно — присутствие Рена внушало страх большинству населения изученной части галактики.       В затянувшейся тишине Рей и Рен смотрели друг на друга. Тишина служила частым предвестником их соприкосновений, оценивающих, сопровождавшихся поиском кратчайших путей к победе.       — Ты готова дать ответ? — спросил модулированный голос.       — Да, — Рей пошевелила запястьями, немного разминая затекшие в ограничителях руки. — Я решила, что не буду твоей шлюхой.       Шлем Рена слегка качнулся — с явным разочарованием.       — Следовательно, ты отказываешься от своего ребенка, дабы избежать моего общества.       — Этого я не говорила. Какой же ты подонок, но ты в курсе, наверное? — непроизвольно вырвалось у нее, Рен, однако, безмятежно продолжал наблюдать за ней, в той же самой, до дрожи нервирующей, манере. Тихонько вздохнув, она поправила себя: — Я сказала, что не собираюсь становиться твоей шлюхой. Но это не значит, что мы не сможем прийти к некому соглашению.       — Соглашению? — снисходительно переспросил он. — Ты считаешь, мы ведем переговоры?       — Разве существуют вещи, которые нельзя обсудить? Ты хочешь спутницу, которая не убьет тебя во сне, а мне нужен мой сын. Конечно, если ты не жаждешь увидеть обслуживающего дроида в моем исполнении, то в твоих интересах убедить меня сотрудничать.       — Разве не в этом заключались условия твоего приговора? — бросил Рен. — Подчинение или заключение?       — Подчинение бывает разным. Почему-то мне кажется, что тебе бы не хотелось проводить вечера с пустоглазой куклой, — она внимательно следила за ним, пытаясь хотя бы по языку тела отыскать намеки на ответ, но он даже не шелохнулся.       — Хм, — громыхнул модулятор через пару мгновений.       — Или я ошибаюсь? — напрямик поинтересовалась она.       — Нет, — признал он с неохотой. — Продолжай. Что у тебя на уме?       — Полдня.       Он помолчал.       — В смысле?       — Я хочу половину дня с Рику, — Рей расправила тонкие плечи и подняла голову с напускной уверенностью. — И еще я хочу присутствовать во время его боевой подготовки.       — Совершенно исключено, — незамедлительно отрезал Рен. — Мальчику нужна дисциплина, а не мамочка, трясущаяся над каждым синяком.       — А ты собираешься их много оставить на нем? — спросила она с горечью.       — Он будет обучен защищаться. Пара синяков — малая плата за то, чтобы предотвратить покушения.       — Покушения!.. — Сама мысль казалась безумной. Рику всего лишь мальчик. Ради великой Силы, он же еще недавно гонялся за бабочками на поляне за их хижиной!..       — Он — сын Верховного Лидера. Я уже упоминал, что у меня есть потенциальные враги. Они не постесняются использовать против меня любую слабость, поэтому я должен избавить от слабостей нашего сына.       Рей не выдержала:       — Он ребенок, ты, бессердечный монстр!       — Падаваны джедаев начинали обучение значительно раньше. К шести годам он бы уже владел световым мечом.       — Люк Скайуокер не обучал моего сына, и даже будь по-другому, он бы не учил его убивать! В этом у него не было необходимости!       — Уверяю, у тебя весьма идеализированное и расплывчатое представление о джедаях, — мягко отозвался Рен. — Но полагаю, за эту ложь ты должна благодарить моего дядю.       В полном смятении Рей не знала, что и думать, но не отступила:       — Если не на каждой тренировке, то, по крайней мере, на некоторых.       Последовавший наклон шлема позволил предположить, что Рен обдумывает ее просьбу.       — Один раз в неделю, — в конце концов уступил он. — Но ни при каких обстоятельствах тебе не дозволяется вмешиваться. Это ясно? — Угроза была емкой и отдающей эхом повелительного тона, который он использовал при общении с подчиненными.       — Как утро Такоданы, Верховный Лидер.       Рен круто развернулся и сделал несколько шагов к огромному обзорному иллюминатору, занимавшему большую часть стены.       — Что-нибудь еще? — спросил он после недолгой, но стоившей ей немало сильных ударов сердца паузы. — Ты еще ни разу не затронула условия нашей личной договоренности.       Не скрывая удивления, Рей уставилась на затылочную часть шлема. Разве ее желания имели значение для Рена?.. Она готовилась бороться за каждую уступку, и его вопрос застал ее врасплох.       — Я… Ты еще не говорил… — нервно пробормотала она. — То есть ты ни разу не сказал, чего конкретно хочешь от меня.       Он шевельнулся, медленно оборачиваясь к ней. Искусственный свет отразился от хромированных вставок маски.       — Мне казалось, это было вполне очевидно из нашей предыдущей беседы.       Он делал это снова, запирая ее своим пугающим взглядом, усугубленным холодом металлического щита, за которым он прятал лицо. Она почувствовала, как ее разглядывают.       — Ты хочешь… Ты требуешь… чтобы я… — слова беспомощно застряли в горле. Крифф, неужели он хотел, чтобы она произнесла это вслух?.. Может, план все-таки был до смешного глуп?.. Как справиться с ним, если ей не хватает мужества выдавить одну-единственную фразу?..       Рен избавил ее от позора… почти.       — Я хочу прикоснуться к тебе, Рей. — Ее глаза округлились, и жар начал медленно охватывать щеки. Он шагнул к ней с неторопливой грацией хищника, и Рей, напрягшись, незамедлительно отступила назад. — Я хочу почувствовать тебя под собой, обнаженную и уязвимую. — Рей попятилась, и Рен остановился, поднимая руки. С ленивым шипением его шлем открылся, Рей увидела гладкие темные волосы, убранные назад со знакомого продолговатого лица. Рен не глядя опустил шлем на подставку — одну из немногих вещей в аскетично обставленном кабинете — и вернулся к своей единоличной охоте.       В его голодном взгляде светилось желание, и один вид сжавшихся рук в черных перчатках заставил ее дыхание неприлично участиться. Почему рядом с ним ей вечно приходилось задыхаться? Может, из-за того, что он смотрел на нее так, как сейчас?..       — Я хочу насладиться твоим телом и почувствовать, как ты корчишься подо мной. И в это время хочу быть в твоей голове. Теперь я выразился достаточно ясно?       Проглотив язык и временно утратив способность говорить, Рей застыла. Еще через мгновение быстро облизнула пересохшие губы, но это не слишком помогло, ведь его глаза отслеживали каждое ее движение, с настойчивостью умирающего от жажды. Куда исчез тот хладнокровный, неприступный Кайло Рен, с которым она торговалась минутой ранее? В какой момент ситуация молниеносно обострилась?..       Рен по-прежнему наступал. Он находился на расстоянии вытянутой руки, но она успела выйти из оцепенения и поднять перед собой скованные запястья в попытке не подпустить его ближе. Он давил, пока ее руки беспомощно не уперлись в грубую материю его облачения. Откинув голову и встретившись с ним глазами, Рей затаила дыхание от пугающей напряженности, которую увидела в них.       — Чем мне выторговать твое полное и безоговорочное подчинение в этом, Рей? — прошептал он, пронизывая ее взглядом. — Я дарую тебе еще одну уступку, — его пальцы, едва касаясь, провели по изгибу ее щеки. — Только одну.       Ей потребовалось время, чтобы осмыслить вопрос, но здравый смысл наконец напомнил о себе. План! Вот ее шанс, скорее всего, единственный. И Рен спрашивал, а не диктовал свою волю. Это было неожиданно.       — Я… Ошейник. Хочу, чтобы его не было. Пока мы… Ну… — с губ срывался сплошной лепет, и она отчаянно пыталась сконцентрироваться мыслями на связных предложениях. — Я хочу быть без ошейника, когда мы вместе, хочу чувствовать Силу по-настоящему. Хотя бы ненадолго. — Неужели это произнес ее дрожащий взволнованный голос?..       Его глаза подозрительно сузились, но в их глубине по-прежнему тлело то самое вожделение.       — И зачем мне допускать подобную привилегию? Твой предыдущий визит на «Финализатор» вылился в миллионный ущерб собственности Первого ордена, не говоря о кадрах, которых пришлось отправлять на переподготовку из-за твоего влияния. — Если бы Рей не знала его лучше, то решила бы, что ей почудились горделивые нотки.       Когда Рен находился так близко, набираться решимости было сложнее всего.       — Ты ведь помнишь, каково это? — негромко спросила она, старательно избегая его взгляда, посмотрев на ограничители на запястьях. — Ту Силу, когда мы были вместе?       Вопрос заставил его крепко сжать ее плечи, и она снова подняла к нему лицо.       — Да, — шипяще выдохнул он.       Рен смотрел на нее не мигая, и она изо всех сил старалась не замолчать:       — Я хочу почувствовать это снова. Ты можешь вернуть его. Ошейник. Как только мы… закончим.       Она заметила, как его взгляд скользнул по ее лицу и остановился на ее губах. Неосознанно Рей прикусила уголок рта.       — Ты просишь меня пойти на риск, Рей.       — Какой в том риск, когда ты теперь самый могущественный человек в галактике? — Заявление дышало опасностью, ей стало страшно, что он раскусит столь откровенную лесть. Но он только несколько мгновений разглядывал ее, а потом прижал большой палец к мягкой нижней губе. И, кажется, в этот самый миг она перестала дышать.       — Ты говоришь правду. Нет ни одной живой души, способной одолеть меня сейчас. — Палец медленно повел по ее губе. — Никого.       Он вдруг отстранился, и ее скованные руки повисли в воздухе, пока разум отрешенно осознавал, что Рен отходит и подбирает шлем. Отвернувшись, он надел его, скрыв гриву возмутительно роскошных волос. Рей следила за ним с растерянностью и паникой. Он… догадывался о ее намерениях?..       Когда Рен снова повернулся к ней, все признаки того страстного мужчины исчезли, скрывшись за глухой маской.       — Я принимаю твои условия. — Он поднес руку к крошечному устройству на вороте. — Капитан?       Рей нахмурилась от неожиданной победы и услышала шорох автоматической двери.       — Подожди, — окликнула она. — Что будет сейчас?       Кайло Рен, Верховный Лидер галактики стоял перед ней в своей привычной позе, сцепив руки за спиной.       — Сейчас долг зовет. Тебя сопроводят в твои покои. Я намерен выполнить свою часть сделки. Предполагаю, ты исполнишь свою?       — Я… Да.       Рен кивнул в знак признательности, а затем развернулся и вновь обратил взор к иллюминатору — впечатляющая звездная россыпь на фоне бесконечного космоса очертила фигуру не менее впечатляющего человека.       — Прекрасно. До скорого, Рей.       Чужая равнодушная рука взяла ее за локоть. Все слова были сказаны, и Рей покорно позволила вывести себя обратно в коридор. При ее появлении весь отряд встал по стойке смирно, опустив винтовки на сгибы рук. Рей вспыхнула, всей душей умоляя Силу и существующих богов, всех, сколько их ни было в галактике, чтобы дверь в кабинет оказалась звуконепроницаемой.       Ее успели торжественно провести по нескольким переходам, когда она неожиданно очнулась, забыв про задумку с запоминанием маршрута. Кайло Рен заставил ее солгать. Она гордо заявила, что отказывается быть его шлюхой, но как теперь можно было честно говорить об этом, если она выторговывала себе поблажки ради шанса на побег? Рей превратилась в одну из тех, кого осуждала, но панику вызывало другое — в глубине души она опасалась, что в конечном итоге это может ей понравиться.