Ты принадлежишь только мне

      Вглядевшись в непроглядную тьму арочного входа в пещерный тоннель, Рей дернулась в руках штурмовиков и замерла. Тьма не сулила ничего хорошего. Повинуясь этой подсознательной тревоге, слабый порыв Силы сковал ноги Рей, не давая сдвинуть ее с места — к немалому смятению конвоиров. Штурмовики все еще тщетно пытались заставить ее идти вперед, когда из чернильной темноты появилась безликая фигура в черных одеждах и шлеме.       Воздух рассек модулированный голос:       — В чем причина задержки?       — Сэр, она… — штурмовик замялся, не находя варианта ответа, соответствующего экстраординарной ситуации. — Пленница… каким-то образом приросла к земле. Мы не можем заставить ее идти.       В тусклых лучах света нарисовался зловещий силуэт Кайло Рена, приближавшегося к ним. Его черные одеяния напоминали всколыхнувшуюся тьму. Выдержав короткую паузу, он оглядел пленницу, протянул к ней руку и взял за плечо. Затянутые в черную кожу перчаток пальцы сжались. Странный всплеск Силы прошел по телу Рей, и Рен бесцеремонно выдернул ее с места, так что она уткнулась лицом в шершавые складки плаща, стекавшего с его плеч.       — Убери руки! — зашипела Рей. Понятно, что в его намерения не входило освобождать ее, но Рей было противно осознавать собственную беспомощность — удушливое чувство преследовало ее с момента позорного пленения на Каридефе. Нет, она не подчинится, покорно принимая то, что он запланировал для нее!.. Особенно учитывая недобрую ауру, пронизывающую каждый уголок, каждый камешек этого места…       Рука Рена не разжималась, и Рей снова рванулась в сторону, но он сдавил сильнее, заставив ее зажмуриться от боли. Пока он продолжал держать, ее сердце сделало несколько медленных ударов, и Рей начало казаться, что он рассматривает ее из-под своей непроницаемой маски.       — Возвращайтесь на свои посты. Я забираю пленницу, — Рен не стал утруждать себя поворотом головы в сторону подчиненных. Штурмовики немедленно бросились выполнять приказ, отсалютовав и оставив ее наедине с человеком, уже доказавшим, что при необходимости он более чем способен управиться с ней. Топот тяжелых армейских сапог уже почти стих, когда Рен заговорил снова: — Ты права, их присутствие — чистая формальность. Мне не требуется помощь, чтобы контролировать тебя.       — Прекрати, — Рей предприняла попытку отстраниться, но хватка на плече стала ощутимей, теперь уж точно оставляя синяки.       — Почему? Твоя голова — весьма интересное место, — маска задумчиво наклонилась набок, — ты так упорно боишься Тьмы, что не можешь осмыслить ее. Твои жалкие мечты о побеге впечатляют, но выглядят совершенно по-детски.       В душе вспыхнули искорки гнева, заглушая назойливый страх.       — Как иронично, что о бесплодных фантазиях говоришь ты, держа меня против воли, в надежде уговорить примкнуть к твоей отвратительной армии убийц!       — Великий актер в тебе пропадает. Но ты вряд ли осознаешь, от чего отказываешься.       — Люк Скайуокер дал мне исчерпывающее представление на сей счет, и я не желаю иметь с этим ничего общего.       — Люк Скайуокер — старый дурак! — насмешливо отозвался он. — Но не тревожься, я намереваюсь лично заняться твоим обучением, — он подкрепил свое заявление, резко перехватив ее за руку и потащив за собой в темный провал.       — Нет! — закричала она, но единственным ответом ей послужило эхо, отразившееся от каменных стен во мраке. Вокруг царила кромешная тьма. Должно быть, в маску Рена был встроен режим ночного видения, поскольку он даже не замедлил шага в ответ на ее попытки упереться в землю. Пещерный коридор казался нескончаемым, под ногами похрустывали мелкие камешки, о которые Рей не раз и не два спотыкалась в течение долгих минут мучительного пути. Тьма сгущалась вокруг, будто стены норовили схватить ее, если она не окажется достаточно расторопной.       Она уже готова была отчаяться — сколько еще это будет продолжаться? — как вдруг ее глаза уловили слабый свет. Через сотню или около того шагов ей удалось разглядеть очертания стальной арки, вбитой в красную каменную породу. Они вошли в огромный зал, загроможденный обломками крупных валунов, прямо над которыми поблескивали технологичные современные панели Первого ордена.       — Добро пожаловать в Морабанд, — раздался вкрадчивый голос Кайло Рена, но пораженная Рей продолжала смотреть на уходящие ввысь перекрытия, простирающиеся над ними, подобно грудной клетке сказочного гиганта. Она предполагала, что внутри скал существовали пустоты, но никак не ожидала обнаружить остатки цивилизации прошлого или следы тщательных, явно современных работ поверх древних стен.       Большую часть потолка центральной части зала занимал просвет матового дюростекла, встроенного в природное основание. Приглушенный свет просачивался вниз, высвечивая древние панели с вытесанными рельефами: стилизованные под архаику мрачные лица, руки с оружием, занесенным для последнего смертельного удара. По телу прошла дрожь, когда Рей поняла, что это оружие — световые мечи, а ломаные линии вокруг клинков обозначали их свечение. В тишине помещения, под взглядами каменных стражей, звуки шагов — Рей упиралась в пол, а Рен, не обращая внимания на сопротивление, волок ее дальше — разносились особенно громко. Нехорошее предчувствие, тлевшее с самого прибытия на эту планету, липко вцепилось в душу. Здесь происходило что-то ужасное.       Они миновали зал, следом — множество коротких переходов и дверей, которые распахивались, повинуясь поднятой руке Рена, пока, наконец, их путь не завершился в узком, плохо освещенном коридоре. По необработанным стенам через одинаковые интервалы тянулись ряды небольших ниш, но лампы горели лишь в некоторых, и свет от них был таким слабым, что потолок утопал в тенях.       Поняв назначение этого места, Рей возобновила борьбу. Решетки, камеры, клетки с толстыми, кое-где погнутыми прутьями крест-накрест. Камеры выглядели необитаемыми, но Рей знала, что раз Рен поблизости, вряд ли они останутся таковыми надолго.       Ее похититель молча нажал несколько кнопок, запомнить комбинацию которых у Рей не было надежды. Даже по контрасту с древнего вида обстановкой, техника казалась невероятно устаревшей, и Рей сильно сомневалась, что вообще видела подобную. Впрочем, каков был шанс взломать панель управления, находясь за решеткой?..       Прутья разошлись с противным металлическим скрежетом, втянувшись в каменную коробку в ожидании своего единственного пленника. Рен незамедлительно толкнул ее внутрь, и едва Рей успела обернуться, они заново скрестились у нее перед носом. Путь подошел к концу.       Грязно-серая обшивка стен камеры была явно не из дюрастила, о чем свидетельствовали многочисленные царапины, вмятины и трещины, щедро покрывавшие поверхность. Единственными предметами обстановки были металлическая койка и жуткого вида ржавый унитаз в углу.       — Тебе нравится? — Рен, заложив руки за спину, бесшумно приблизился к решетке. Повернул голову, из-под маски разглядывая тесный закуток. — Мебель отчасти вышла из моды, но все равно это гораздо лучше, чем выпотрошенный AT-AT в пустыне, не так ли?       Рей почувствовала закипающий гнев.       — По крайней мере, на Джакку общество было намного приятнее, — презрительно бросила она. — Ты попусту тратишь время.       — Увидим.       Самодовольство, сквозившее в его голосе, напомнило ей о прошлом, когда она точно так же оказалась во власти последователя Темной стороны. Утратив самообладание, Рей приникла к решетке.       — Тебе больше нечем заняться, кроме как таращиться в темноте на меня?       Рен подошел так близко, что маска почти касалась прутьев.       — Отныне все твое время принадлежит мне.       Внезапно Рей ощутила прошедший по коже шепоток Силы и поняла, что обездвижена. Невозможно было даже разжать челюсти, и все, что ей оставалось, это беспомощно водить глазами.       Она смотрела, как Рен протягивает руку сквозь решетку и касается ее лица, медленно проводя костяшками пальцев по щеке.       — Ты будешь делать то, что я скажу, — модулятор придавал его голосу пугающий оттенок, и она нервно втянула воздух сквозь зубы. — Отдохни как следует, Рей.       Оставив ее обдумывать его слова, он покинул каземат, и секунд через тридцать Рей почувствовала, что к ней вернулась способность двигаться. Она наклонилась, держась за решетку, пытаясь отдышаться под напором сомнений и беспокойства. Кожу еще покалывало мимолетное прикосновение… Почему он трогал ее?..       На нетвердых ногах Рей дошла до полки и села, решив погрузиться в медитацию. Учитель посоветовал бы именно это. Сейчас, конечно, уже поздно, но она сожалела, что не настояла на своем, когда Люк отказался учить ее общаться с помощью Силы. Наставник опасался, что такие упражнения побудят Кайло Рена попытаться проникнуть в ее голову. Но кто же знал, что Рен способен это сделать, стоит ей чуть ослабить защиту…       Поначалу это проявлялось обрывками эмоций и ощущений, чаще гневом, иногда внезапными укусами боли. Их можно было игнорировать во время медитаций с Люком, но порой они отвлекали, например, при выполнении рутинной работы для Сопротивления. С кораблями у повстанцев дела обстояли столь же плачевно, как и с компетентными пилотами, поэтому Рей вызывалась иногда помогать добровольцем. Она как раз была на таком задании, когда Рен нашел ее на Каридефе.       Постепенно тревожные симптомы становились все более явственными. Деликатное прощупывание на самой кромке сознания словно сжималось, становясь осязаемым. Со временем голос стал частенько нашептывать что-нибудь ей, то веселясь по поводу нехватки терпения во время тренировки, то хмыкая над тем, как Финн в шутку сажал ее на спину и катал по коридорам базы. Голос Рена походил на обратную сторону совести, эхо самой мрачной части подсознания, крепнувшее день ото дня, несмотря на все ее сопротивление.       В последний раз, когда она чувствовала его у себя в голове, он говорил о том, что световой меч в ее руках принадлежит ему и что стоит помнить — он всегда берет то, что хочет. Рей запоздало закрылась от него, но успела почувствовать фантомное прикосновение к ключице. Она и представить не могла, что он на такое способен…       Мысли вернулись к настоящему, одновременно с тем, как короткие ногти слишком сильно впились в ладони, и Рей обреченно поняла, что медитация тут не поможет. И задумалась о том, что будет, когда вернется Рен.       С тех пор прошло три дня.       Единственными ее посетителями оставались штурмовики, приносившие еду. К слову, та оказалась на удивление гораздо вкуснее, чем пайки на воле у Сопротивления. Рей несколько раз пыталась пробраться в разум тюремщиков, даже отчасти успешно. Не считая того факта, что они неустанно цитировали какой-то устав, нескончаемо, строчку за строчкой. По-видимому, этих солдат обучали противостоять чтению мыслей.       Рей пыталась отвлечь их внимание шумом, собираясь продолжить ментальное наступление, выцарапывая шанс на побег. Но непроницаемые шлемы, судя по всему, были оборудованы звукопоглощающими устройствами, потому что штурмовики не шелохнулись в ответ на ее крики. Только протолкнули поднос с едой по планке под решеткой и удалились исполнять свои другие, неизвестные ей, обязанности.       В последующие дни ее главным врагом стала скука, и соблазн рискнуть постучаться в голову Кайло Рену, подобно тому, как прежде тот поступал с ней, искушал до невозможности. Собственно, что ей было терять?.. В конце концов, Рей и так сидела в плену у Первого ордена, поэтому она закрыла глаза и устремилась к связи, протянувшейся между ними. Раньше у нее никогда не получалось проделать это с кем-то еще, и в дни обучения Люк строго-настрого запретил пробовать, но вот теперь она сама касалась ниточек их связи, как мотылек, угодивший в паутину.       …нужно было лишь чуть-чуть подождать, чтобы паук устремился вниз, поприветствовать ее.       — «Что ж, вот так сюрприз», — в голове прозвучал истинный голос Рена, и в нем слышалось неподдельное изумление.       — «Ты бросил меня просиживать дни в этой дыре и полагал, что я не стану ничего предпринимать?»       — «Напротив, — тут же отозвался он, явно позабавленный ее язвительным тоном. — Это начало твоего первого урока. Используй все преимущества».       Рей пренебрежительно отмахнулась.       — «Избавь меня от уроков. Ты намерен оставить меня гнить в клетке навечно?»       — «Ты готова меня слушать?»       — «Я готова размять ноги. У меня атрофируются конечности, раньше чем ты успеешь натаскать меня на свои темные приемчики».       Их беседа, казалось, немало веселила его. Рей ощущала странное тепло, исходившее от связи, чужое противоречивое удовольствие. Чувство вины настигло ее слишком поздно — ей полагалось отбиваться от него руками и ногами, но она так мечтала выбраться из камеры… Может, нужно заставить его поверить, что она готова сотрудничать, а самой тем временем обдумать план побега?..       Рен более не отвечал на неоднократные попытки вновь пообщаться с ним, но явился собственной персоной немного позже, тем же вечером, и с непринужденностью прислонился к решетке. Несмотря на абсурдность ситуации, он казался почти дружелюбным.       — Это первый раз, когда ты сама позвала меня.       — Отчаянные времена, — Рей небрежно дернула плечом.       — Ты осознаешь, насколько это редкая вещь? Связь между нами.       — Связь? Нет, связь здесь ни при чем, просто ты без конца лезешь мне в голову! Я всего лишь отплатила тебе той же монетой.       — Вот, значит, о чем ты думаешь? — медленно проговорил он своим модулированным голосом, полностью повернувшись маской к ней.       — Думаю, ты скажешь что угодно, лишь бы было по-твоему.       — По-моему — это единственный правильный путь.       — Кем надо быть, чтобы считать Темную сторону единственным правильным путем! — закатив глаза, воскликнула она. Эхо ее голоса разнеслось по пустому тюремному блоку. Помолчав, Рен наклонился к ней.       — Скажи, — вкрадчиво начал он, — что Скайуокер думает о твоей страстной натуре?       — Что?..       — Тот огонь, что ты прячешь под личиной человечности. Когда ты злишься, пламя ревет у тебя внутри, как пропитанный топливом факел. Порой я чувствую его в голове, и оно будит во мне желание прижать тебя к стене и показать, каким даром может быть страсть.       Рей поняла, что слушает его с открытым ртом, вмиг утратив дар речи. Ошалело уставившись на него, она растерялась, не понимая, как разговор принял такой оборот.       — Что?.. — недоверчиво переспросила она.       На миг рука Рена исчезла из виду, но до нее донесся стук клавиш на панели управления рядом с камерой. Спустя невероятно долгое мгновение решетка открылась, и Рей не смогла побороть желание испуганно притянуть колени к груди.       — Не бойся, Рей, — он ступил в камеру. Огромный силуэт затмил тусклый свет, Рен приближался, и она не могла отвести от него глаз. — Покой — это ложь. Есть только страсть. Вот то, ради чего мы, последователи Темной стороны, живем. Мы не скрываем своей природы. Слабоволие не даст тебе стать настоящим человеком. Не позволит сохранить верность себе.       — От-отойди, — предупредила она, выставив перед собой дрожащую руку, но он сделал еще один шаг вперед.       Ладонь наткнулась на грубое сукно, и Рей подняла испуганные глаза к его маске. Холодный блеск хромированных вставок прямо над ней заставил сердце биться, громко и часто, от ужаса и от ощущения чужой близости. Без сомнения, ему нравилось быть чудовищем…       Рен поднял руки — она мгновенно дернулась в сторону — и нажал на зажимы под кромкой шлема, снимая его. Рей вздрогнула от глухого лязга, когда он уронил маску на койку, совсем рядом с ней. Его волосы оказались слегка влажными и липли к лицу — она невольно удивилась, чем это он занимался, перед тем как прийти к ней. Рей потрясенно разглядывала шрам, рассекавший его лицо. Над ним явно поработала бакта и все прочее, имевшееся в распоряжении Первого ордена — рана зажила хорошо. Неправильное лицо, столь напоминавшее лукавое отцовское, ничуть не пострадало, разве что его черты отдавали холодом, совершенно несвойственным Хану Соло.       Чужая ладонь мягко опустилась на ее подрагивающую руку, все еще поднятую в тщетной попытке защититься. И сдавила с нечеловеческой силой. Рен резким движением дернул ее на себя, отчего она буквально врезалась в него, не в силах вырваться из жесткого захвата.       — Ш-ш-ш, нет, Рей. Прекрати бороться с собой, — шепнул он, почти касаясь губами ее уха, но она не оставляла попыток высвободиться. Она сопротивлялась с отчаянием попавшего в ловушку зверька, но его и без того впечатляющая сила была подкреплена сверхъестественными способностями, позволяя ему без труда контролировать ее движения. Вырваться было невозможно, Рей впустую тратила силы, но ей было плевать. Она знала, что если сдастся, то предаст все, ради чего сражались Люк Скайуокер и повстанцы. Они доверяли ей, разделили с ней свою нелегкую борьбу!..       Она старалась держаться, пока не услышала собственный жалобный всхлип и не почувствовала, как Рен успокаивающе потерся об ее щеку своей.       — Ты не должна бояться своих желаний, Рей. Я знаю, что ты чувствуешь. Ты хочешь выпустить эти гнев и страсть. Они взывают к тебе, требуя, чтобы их освободили, — он чуть отстранился, чтобы взглянуть ей в глаза. Его темный взгляд приковал ее к месту с не меньшей силой, чем руки на ее предплечьях. — Покой — это ложь, есть только страсть, — пылко продекламировал он. — Страсть дает мне силу. Сила дает мне власть. Власть несет мне победу. Победа… — нараспев закончил он, — разобьет мои цепи.       Руки поднялись к ее плечам, шее, а потом обхватили ее лицо, словно она была бесценным, единственным в мире сокровищем.       — Я освобожу тебя, Рей.       Рен приблизился к ней вплотную, и наконец — наконец! — раздался голос рассудка, врываясь оглушительным звоном сирены, напоминая, что надо бороться со слабостью до последнего вздоха. Рей молниеносно уперлась ладонями ему в грудь, но на этот раз, подкрепляя слабое физическое давление, обратилась к Силе, призывая ее из глубины сознания, и направила ее вперед, прогоняя по телу до кончиков пальцев.       Рен пошатнулся, хотя и не отлетел в противоположную стену, вопреки ожиданиям Рей. Его лицо свирепо оскалилось — в противоположность возвышенному спокойствию мгновением раньше. Рука дарксайдера взлетела вверх, и Рей упала на койку, снова оцепеневшая в невидимых путах Силы.       Он ринулся на нее, как раненый зверь, готовый мстить, но сдержал себя, остановившись практически в шаге. Ему потребовалось время, чтобы прийти в себя, успокаивая дыхание. Когда его продолговатое бледное лицо, наконец, утратило гневный румянец, Рен протянул руку, чтобы уже увереннее погладить ее подбородок подушечкой большего пальца. Ее пульс по-прежнему зашкаливал, а сердце бешено стучало, разгоняя по венам кровь.       — Как вижу, тебе нужно больше времени, — кратко подытожил он.       Ответный вздох ограничивала хватка Силы, но когда Рен вышел из камеры, напряжение стало постепенно отступать. Он закрыл ее и без лишних слов покинул тюремный блок. Как и в его прошлый визит, хватка Силы окончательно спала лишь спустя полминуты.       Рей долго смотрела на грязный пол, пока, в конце концов, не поддалась искушению устало повалиться на жесткую койку. Она легла и попыталась не думать о том, что произошло, помедитировать, но не могла избавиться от ощущения чужих рук на лице и воспоминания о тепле, которое чувствовалось даже сквозь плотную военную форму. Даже его запах преследовал ее, перечеркивая тщетные попытки обрести покой, мучая и дразня ноткой свободы и свежего воздуха.       Она испытала невероятное облегчение, когда Рен не появился ни на следующий день, ни в последующий. Она была уверена, что толчок Силы больше не сработал бы.       Прошло еще четыре дня.       Ей нанес визит сам генерал Хакс — мужчина с приметным цветом волос и сверкающим взором, он часто мелькал в пропагандистских роликах Первого ордена. Видеть его воочию казалось чем-то невероятным, но Рей быстро взяла себя в руки, почувствовав исходившее от него снисходительное презрение.       — Итак, ты и есть та самая пустынная мусорщица, которую Рен никак не может выбросить из головы, хм? Я был немало удивлен, получив новость, что ты не погибла на «Старкиллере». — Фраза прозвучала с нескрываемой насмешкой, и Рей вспомнила, что база «Старкиллер» находилась под началом этого человека.       Она искоса поглядывала на идеального покроя форму, в совершенстве подогнанную под его изящное телосложение, и яркие рыжие волосы, подстриженные, судя по всему, хирургическим лазером.       — Должно быть, помойной крыске нелегко выживать в гуще войны. Ты выбрала не ту сторону, девочка.       Рей приосанилась под его надменным взглядом.       — А есть ли в Первом Ордене место для помойных крысок вроде меня, генерал Хакс? — с показной учтивостью спросила она.       Ответом ей послужила брошенная свысока тонкая улыбка генерала.       — Что ж, очевидно, в тебе есть нечто большее, чем кажется на первый взгляд, барахольщица. Рен, судя по всему, думает именно так, как и наш Верховный лидер. Хотя я уверен, что Верховный лидер уже начал подозревать, что от тебя больше проблем, чем пользы. — Он лениво одернул манжеты идеально сидящего мундира. По его лицу скользнуло легкое раздражение. — Вчера Рен сровнял с землей целый торговый район — после слегка небрежного замечания посольского представителя. Мне сообщили, что он этим действием отбросил назад годы политических переговоров. Его логи показывают, что перед тем он вернулся как раз из этого места… — Хакс окинул ее оценивающим взглядом, словно пытаясь определить, имеет ли какая-либо ее конкретная часть существенную ценность.       Рей хранила молчание, гордо подняв подбородок. Частично это помогало скрыть ужас от того, с какой обыденной непринужденностью он упомянул об убийстве сотен, если не тысяч. Это случилось из-за нее?.. Рен совершил этот чудовищный поступок, потому что она отказала ему? Должно же было быть что-то еще, но… Рен был причастен к уничтожению системы Хосниан. Его ярость была легендарной, он никогда не останавливался перед убийством невинных. Во сне ей до сих пор случалось видеть красный отсвет меча на пораженном лице Хана Соло.       Хакс, похоже, осознал, что не получит от нее никакой дополнительной информации, поэтому сменил тактику:       — Тебе будет полезно знать, что здесь существуют изоляторы поновее, чем этот. Мне неизвестно, по какой причине Рен посадил тебя в эти руины. Тут имеются некоторые современные удобства, но камеры, откровенно говоря, находятся в плачевном состоянии, — Хакс с неприязнью покосился на унитаз в углу. — Я мог бы устроить, чтобы тебя перевели в другой блок в том случае, если ты готова сотрудничать.       Глаза Рей сузились, она не могла понять мотивов генерала. Но вдруг ее озарила неожиданная мысль — она могла попытаться проникнуть в его разум и воспользоваться Силой. Раньше это давалось с трудом — сказывались долгие годы выживания исключительно за счет ума и сноровки — но не стоило забывать об имевшемся у нее сейчас другом оружии. Резко поднявшись, Рей подошла к решетке, немедленно привлекая внимание Хакса.       — Освободите меня, генерал, — произнесла она, акцентируя каждое слово.       Генерал Хакс выглядел озадаченным, а затем всякие эмоции исчезли с его лица. Она с жадным нетерпением наблюдала за переменой, ожидая, что он подойдет к панели, чтобы открыть ей дорогу на свободу, но он не двинулся с места. Рей нахмурилась, собираясь попытаться еще раз, но тут равнодушное холеное лицо озарилось глумливой радостью.       — Я ждал, что ты попробуешь это. Выходит, старый отшельник подвел и тебя, раз сей прием занял столько времени. В числе многих первостепенных вещей, которым Верховный лидер обучил меня, когда я пришел к власти, было умение противостоять влиянию людей вроде Рена. И вроде тебя.       Несмотря на обескураживающие откровения Хакса, Рей рванулась вперед, напролом, повторяя попытку. Но, как и в прошлый раз, ее встретила тишина — вакуум взамен шквала мыслей и чувств, которым полагалось там находиться. Он предусмотрел все.       — Если ты закончила копаться в моей голове, я бы хотел повторить свое предложение… Рей, не так ли? — Она никак не отреагировала, вернувшись обратно на металлическую койку. — Если ты согласишься содействовать Первому ордену и расскажешь все, что тебе известно о передвижениях преступной организации под названием «Сопротивление» и беглом преступнике Люке Скайуокере, я предоставлю тебе улучшенные удобства, меню получше, чем то пойло, которым, вероятно, тебя здесь кормят, и регулярные физические упражнения. Охранники сообщили мне, что тебя не выпускали из камеры целую неделю.       Безусловно, генерал Хакс полагал, что перед его предложением невозможно устоять, но Рей всего лишь коротко глянула на него. Ей пришлось прожить годы в обжигающих песках Джакку, не обладая ничем, кроме имени, самодельной одежды и спидера, сделанного из кусков металлолома. Ему никогда не удалось бы соблазнить ее, предложив променять одну тюрьму на другую.       Не получив ожидаемого ответа, Хакс неодобрительно прищелкнул языком и вздохнул.       — Твое упрямство не более продуктивно, чем ваши повстанческие идеи о независимости. Но, тем не менее, я не буду тебе мешать. Рен получит свое сполна, можно не сомневаться. — Он отступил. Издевательская усмешка, искривившая его губы, была последним, что увидела Рей.       Она прислонилась к стене, вспоминая, как с радостным гиканьем скатывалась с самых высоких дюн на Джакку, как в лицо хлестал ветер, когда приходилось давить на тормоз. Она любила свой спидер.       Потянулись долгие двое суток.       Отвернувшись от решетки, Рей неподвижно лежала на ледяной койке. Удушающая атмосфера этого места поглощала все эмоции. Понадобилось усилие, чтобы напомнить себе, что она больше не отчаявшаяся маленькая мусорщица, игравшая в бесстрашие среди отбросов галактики на позабытой всеми пустынной планетке.       Она услышала тяжелую поступь штурмовика, несущего обед, но не отреагировала. Апатия стала постоянным атрибутом ее новой жизни, и Рей закрыла глаза, отгоняя ее, вновь надеясь окунуться в воспоминания о первом полете за рычагами управления на «Тысячелетнем Соколе». Ее восторг, трепет от свободы полета…       Неожиданно раздался измененный вокодером голос штурмовика:       — Всегда терпеть не мог белковое пюре. С чем оно — мясное или овощное? На вкус — как будто его соскребли с задницы банты.       Рей открыла глаза и оглянулась на говорившего. Он выглядел, как все прочие штурмовики, посещавшие ее камеру. Охранник стянул шлем, и Рей вытаращилась на него.       Смуглая кожа, коротко стриженные волосы и теплая приветственная улыбка.       — Финн! — воскликнула она, и возглас отразился громким эхом от стен тюремного блока.       — Тише, — одернул ее Финн, с опаской глянув в сторону коридора. — Нам надо спешить, Рей, — он сосредоточенно набирал комбинацию на панели, словно вспоминая ее на ходу. — Снаружи нас ждет По, у нас СИД-истребитель. Знала бы ты, как он достал меня его техническими спецификациями за время полета, не затыкался всю дорогу… Наверное, кайфовал бы, как на курорте, если бы мы не рисковали жизнями. — Прутья решетки разъехались, и Финн протянул руку ей навстречу.       Рей бросилась к своему спасителю, чуть не запрыгнув на него от радости.       — Как вам удалось найти меня?..       Финн засиял от гордости.       — На твоем корабле был маячок. Давным-давно генерал Органа установила его, чтобы присматривать за мужем. Мы узнали о бое на Каридефе, и По провел какой-то безумный расчет с расходом топлива и координатами обитаемых планет неподалеку. Правда, я до сих пор в нем не разобрался, но это дало нам возможность сузить круг поиска. Потом мы подняли на уши повстанческую шпионскую сеть и обнаружили в архивах эту дыру. Честно, я не думал, что план сработает, но генерал сказала, что раньше и не такое получалось, и что штурмовики по-прежнему тупоголовы, как во времена Империи. Впрочем, вряд ли она хотела оскорбить меня, но…       — Финн, — прервала его Рей, подавляя смешок от знакомой длинной тирады, — ситуация была безумной, с учетом того, где они находились. — Разве нам не надо спешить к По?       — Точно, из головы вылетело. Пошли.        Она двинулась за ним, бросив прощальный взгляд на открытую мрачную камеру. Ей почти не верилось, что она выбралась, что все позади — вместе с этими воспоминаниями. Не хотелось и думать о том, что сделает Рен, когда узнает о ее побеге. Тьма его глаз и призрак прикосновения всколыхнулись непрошеными гостями. Но Рей подавила дрожь и поспешила вслед за Финном.

***

      Спросонья она не сразу отреагировала на внезапное появление Кайло Рена. Потом, открыв рот, недоверчиво наблюдала, как ее давний противник подходит к встроенной подставке возле двери и быстрыми выверенными движениями избавляется от перчаток и шлема. Когда Рей протерла глаза, он уже приблизился к кушетке. Поэтому запоздалая попытка отползти подальше, вне пределов его досягаемости, натолкнулась на препятствие в виде высокой спинки неправильной формы. А Рен, не теряя времени, опустил колено на подушку рядом с ней.       На его лицо упала темная прядь, когда он наклонился к ней, взявшись за спинку кушетки. Возможно, она еще не отошла ото сна и от нежданного появления Рена, но его глаза показались ей горящими углями — они жадно впивались в нее, блуждая по ее телу, словно смакуя его медленными прикосновениями. Эти глаза по-прежнему напоминали непроглядные сумерки — бывало, они снились ей, а их цвет вспоминался всякий раз, стоило обратиться мыслями к притяжению Тьмы.       — Ты же знаешь, что я не слишком терпеливый человек, Рей. — Его глаза скользнули по ее лицу и ниже — к символу его победы над ней. Рен нежно коснулся изящного ожерелья. — Тебе идет, — отметил он, снова встречая ее взгляд.       Его слова помогли ей очнуться от наваждения.       — Покорность мне идет. Сомнительный комплимент, — хмыкнула Рей, внутренне содрогнувшись от придыхания в собственном голосе.       — Покорность не всегда ужасна. Иногда… — чужая рука поднялась по ее шее и обхватила челюсть, и Рен пристально уставился на ее губы, — она может быть довольно приятной.       Рей не ответила — не нашлось слов — и от бессилия сглотнула. Уголки губ Рена приподнялись — в триумфе, подумала она — но тонкая улыбка почти сразу исчезла, словно ее и не было. Ласкающим движением погладив ее кожу, Рен отпустил ее и сел, откинувшись на спинку кушетки. С хищным блеском во взгляде он продолжал следить за ней, лишая последних иллюзий безопасности.       — Распусти волосы и иди ко мне, — по-хозяйски распорядился он.       Она снова проглотила подступивший к горлу комок. Значит, Рен решил убедиться, что она выполнит свою часть сделки. И, без сомнения, хотел, чтобы она сделала это с охотой. Конечно, глупо было отрицать, что его близость ей небезразлична, бессмысленно притворяться, когда ее простенькая туника и штаны внезапно стали казаться слишком узкими. Рен прекрасно знал, еще по прошлому опыту, что его руки пробуждают в ней, но на этот раз Рей отказывалась бояться, несмотря на пугающее тепло, зарождавшееся внизу живота.       Дрожащие пальцы потянулись к шнурку в волосах, под пристальным взглядом Рена, напоказ вытянувшего руку над спинкой кушетки. Рей позволила волосам отрасти за время пребывания в Сопротивлении, освободившись от необходимости протискиваться сквозь узкие щели внутри ржавеющих звездных разрушителей. Не спеша разматывая шнурок, она воспользовалась короткой передышкой в относительном удалении от Рена. Верховный лидер в состоянии потерпеть, раз так жаждал выбить ее из колеи.       Когда каштановые волны, наконец, упали на узенькие плечи, Рей судорожно вздохнула и заставила себя приподняться, сев на колени лицом к нему. И засомневалась — этого ли он хотел, но в этот миг Рен подхватил ее под бедра и плавно подтянул к себе, заставив оседлать его колени. Впрочем, она не протестовала, но все же сердце беспокойно застучало, пока она устраивалась поудобнее, прижавшись к нему, грудь к груди, машинально хватаясь за его широкие плечи.       Она почувствовала, как чужие длинные пальцы погружаются в ее волосы, и — по ее спине пробежал волнующий трепет — сжимаются на затылке, заставляя голову откинуться назад. Какой же он высокий по сравнению с ней… Ее глаза встретили пылкий взгляд Кайло Рена.       — Ты моя, Рей. Повтори, — отрывисто приказал он.       Но это было выше ее сил. Темные глаза вспыхнули, когда она промолчала — зрачки почти слились с радужкой. Рей собрала все свое мужество, чтобы продолжать дышать — она знала, что если признает его власть над собой вслух, то это лишит ее последних крупиц контроля, которые помогали ей держаться до сих пор. Перевес был на его стороне — Рен ограничил ее выбор сексуальным рабством и заточением, и она не собиралась отдавать ему еще и часть своей души.       Он был так близко, что она чувствовала на лице теплое дыхание.       — Повтори, Рей. — Пальцы в ее волосах предостерегающе сжались. Его взгляд не отрывался от ее губ, словно этим он мог заставить ее произнести нужные слова. — Дай мне то, что я хочу.       — Это не входило в уговор, — выдохнула она. Крифф, да что не так с ее голосом?.. Почему она будто стонет?..       Его темные брови раздосадованно опустились. Без сомнения, Рен собирался напомнить о ее обещании повиноваться, но тут выражение его лица изменилось. Он проницательно оглядел ее. Без маски Рей могла почти полностью проследить направление его мыслей.       — Хорошо, — небрежно бросил Рен. — В конце я все равно получу то, что хочу. — И прежде чем она успела понять, что он имел в виду, на ее губы обрушился яростный поцелуй.       В его движениях не было нежности. Он словно желал захватить ее целиком, сдавливая губами, проникая в ее рот языком, то и дело задевая нежную плоть зубами. Крепко обхватив ее талию, сжав волосы на ее затылке, Кайло Рен не оставлял ей шанса сбежать. Ей приходилось податливо уступать под каждым нетерпеливым вздохом, под каждым плавным движением языка, смиряясь, даже когда он ощутимо куснул ее губу. В какой-то миг она попробовала отстраниться, но, в ответ на сопротивление, он лишь крепче сжал ее, плотнее усаживая на себя. Теперь Рей оказалась прямо над выпирающей сквозь штаны возбужденной плотью. Смутившись, она снова попыталась отодвинуться, но в итоге ей удалось лишь неловко поерзать.       Рен гортанно застонал от ее сумбурных передвижений. Случайный контакт пробудил в нем что-то дикое, и он с силой — до боли — намотал на руку ее волосы, решительно пресекая любые попытки побега. Рей беспомощно чувствовала подступавшее вожделение, то, как пьянят ее давно померкнувшие в памяти грубые поцелуи. Словно повинуясь собственной воле, ее ногти впились в широкие плечи Рена, и она обхватила его бедрами, ощущая, как он подался ей навстречу.       Когда он оторвался от ее губ, Рей едва помнила свое имя. Давление на затылок исчезло — Рен взялся за ее талию обеими руками и прислонился к ее лбу своим. На краткий миг Рей почти поверила, что он дарует ей время отдышаться — крифф, она задыхалась, словно утопающая! Но тут его пальцы залезли под резинку ее штанов, чужое тепло коснулось ее разгоряченной кожи. Эти бездонные глаза неотрывно следили за ней, и Рей ахнула, когда он, продолжая удерживать ее, начал мучительно медленно тереться об нее.       Фрикции сводили с ума… Краски, звуки, чувства — все слилось воедино, вырываясь из опухших губ жалобным стоном. Ей захотелось стыдливо опустить глаза, чувствуя совсем рядом дразнящие движения томительной пародии на настоящий секс. Она пыталась, отчаянно пыталась подавить унизительные стоны — разум умолял сохранять здравомыслие, но когда Рен с особенной силой вжался в нее, тело малодушно вздрогнуло.       — Кайло… — всхлипнула она.       Смешок, раздавшийся над ее ухом, прокатился дрожью до самого сердца, и Рей вяло моргнула, не понимая, что именно он нашел забавным.       — Наконец-то, — улыбнулся он. Самодовольная усмешка придавала ему беззаботный, какой-то совершенно мальчишеский вид, от которого ее пульс резко участился. — Мне пришлось долго ждать, чтобы услышать, как ты снова произносишь мое имя этим тоном.       Не сразу поняв его слова, Рей вспыхнула от смущения и негодования, горячей волной прокатившегося по ней от его наглости. Не зная, что делать, она уперлась руками ему в грудь, но Рен легко преодолел ее оборону.       — Не так быстро, — плотоядно предостерег он. — Мы еще не закончили, — без каких-либо затруднений Рен встал вместе с ней, и в результате ее ноги теперь болтались в воздухе. Стиснув ее ягодицы, он дошел с ней до ближайшей стены. Рей испуганно вцепилась в его робу, опасаясь, что он вот-вот уронит ее, но опасениям не суждено было сбыться. Он нес ее легко, словно куклу.       Вдруг ее спина врезалась в стену, и Рей в панике посмотрела на Рена. Он разжал руки и отступил. Похолодев от страха, Рей не сразу осознала, что ее держит Сила. Ее ноги судорожно пытались найти опору, а пальцы беспомощно царапали металлическую обшивку. Рен с удовольствием смотрел на нее, пока ее беспокойный разум пытался принять факт того, что она не рухнет на пол. Постепенно пришло успокоение. Поняв, что попусту тратит силы, Рей позволила себе расслабить конечности. И прожгла своего похитителя недобрым взглядом.       — Отпусти меня, — ледяным тоном потребовала она.       Рен сделал вид, что обдумывает ее слова, внимательно изучая ее распластанное по стене тело.       — Нет.       — Зачем ты это делаешь?       — Я потратил много лет, воображая, что сделаю, когда заполучу тебя снова. — Он шагнул вперед, в ее личное пространство, и приблизил свои полные губы к ее порозовевшей шее. Опалив дыханием ее кожу, поднялся к ее уху: — Что я сказал тебе, Рей? Хочу видеть тебя голой и уязвимой.       Чужие руки провели по ее ключицам, и Рей отстраненно поняла, что он сжал ворот ее туники. Губами обхватил мочку уха, чувственно проводя по ней языком, словно по сладкому созревшему плоду, который так хочется сорвать. Звук рвущейся ткани достиг ее слуха, но Рей еще не успела осознать, что происходит, как Рен внезапно отступил и посмотрел вниз.       Ее грудь тяжело вздымалась, и Рей не могла скрыть замешательства. Но спустя мгновение из-за прохладного рециркулируемого воздуха по коже поползли мурашки. И Рей открыла рот, когда он, не медля, разорвал ее тунику пополам, прямо посередине. Легкие тряпочки самым жалким образом повисли на ее плечах.       Поблескивающие глаза Рена с нескрываемым вожделением ласкали ее обнажившееся тело и плотно перетянутые груди. Жадно скользнув взглядом по ее подтянутому животу, взгляд Рена задержался на сползающих штанах, которые все явственнее промокали в паху. Дыхание Рей участилось, когда чужая рука вновь зашевелилась. Общение с Реном всегда способствовало практике дыхательных упражнений.       Он деловито расстегивал застежки своего облачения. В считанные секунды избавившись от тяжелой верхней робы, он остался в черном, простроченном плоскими складками сюрко, прилегавшем к телу, как вторая кожа. На его шее блеснула серебряная цепочка, исчезавшая в вороте, и взгляд Рей опустился ниже, к внушительной широкой груди. Роба упала на пол, и Рен провел по волосами, отчего могучие мышцы рук и спины перекатились, заставив Рей почувствовать, как у нее во рту пересохло.       Теперь он снова занялся ею. Его руки провели по ее голым бокам, забрались под плотную обмотку на груди, и Рен внимательно оглядел ее, выискивая поддетую под остальные ленту.       — Рен… — взмолилась она с мрачным предчувствием, но это лишь подстегнуло его решительнее дергать за ткань.       — Нет. Это не то имя, которое я хочу услышать. — Оторвав ее от стены, он нашел, что искал, и принялся разматывать ее импровизированное белье. Длинная лента упала на пол, и голодный взгляд Рена замер на ее обнажившейся груди.       Она смутилась и, зажмурившись, отвернулась, но Рен повернул ее лицо обратно.       — Не смущайся, Рей, — выговорил он, опуская руку с ее подбородка на грудь, поддев большим пальцем напрягшийся сосок. Спину пронзил нервный импульс, заставив Рей неосознанно изогнуться. — Иногда по ночам я все еще вижу их во сне…       Рей судорожно втянула воздух, ощущая его ладонь, спустившуюся к пупку. Не отрывая от нее глаз, Рен опустился на колени и спустил ее штаны, вместе с узкими эластичными шортами. Аккуратно освободив ее от одежды, он занялся ее ботинками, расшнуровывая их с военной сноровкой.       Завороженно наблюдая за ним сверху вниз, Рей любовалась блеском черных кудрей, небрежно отброшенных с его мрачно притягательного лица, сильными плечами, переходившими в натренированные руки. Невозможно было отрицать, что Кайло Рен выглядел впечатляюще — и он, похоже, в полной мере намеревался доказать ей это. Окинув ее взглядом, нехорошим и многообещающим, он опустил руки, взявшись за ее бедра. Рей вздрогнула, когда он резко развел их.       Его глаза обжигали. Он смотрел на нее. Слишком долго. Не выдержав напора такой неприкрытой похоти, устремленной к ее самому сокровенному месту, Рей испытала жар и стыд. Рен наклонился к ней, заставив вздрогнуть от вздоха, коснувшегося трепетной плоти, и прислонился щекой к внутренней части бедра.       — Рей, — глухо прошептал он. — Я хочу взять тебя так. Ты согласна?       Пробившийся сквозь пелену желания вопрос ошарашил ее. С учетом насильственных методов, к которым он прибегал до сей поры, Рей с чистой совестью предполагала, что он попросту возьмет то, что хочет. Предательское тело полностью поддерживало это предположение, несмотря на восстающий на все лады разум, уверенный, что в этом случае она рано или поздно потеряет себя. Но выходило, что именно ее согласию предстояло стать финальным аккордом его победы… И конечно, Рен хотел, чтобы она произнесла его вслух.       Она посмотрела на мужчину, стоящего между ее расставленных бедер. Его губы находились в нескольких дюймах от ее распаленного естества. Да, он по-прежнему был верховной властью в Первом ордене, зловещим призраком в глубине ее сознания и биологическим отцом ее одаренного ребенка, но сейчас он смиренно преклонил колени и не сводил с нее глаз, будто она была даром, посланным свыше.       В его присутствии она еще ни разу не пробовала свои ограниченные способности Силы — прикосновения Рена лишали ее рационального мышления — но теперь Рей неуверенно ткнулась в старую связь между ними. Та ярко вспыхнула перед ее мысленным взглядом, как неразрывные гравитационные связи двух стремящихся друг к другу планет. Рей шумно втянула воздух, чувствуя, как рушится недавняя решимость.       — «Да…»       Руки Рена тут же потянули за серебряную цепочку на его шее, и он быстро поднялся на ноги. Оказалось, на цепочке было продолговатое устройство, напоминавшее примитивный ключ, и он наклонил ее голову, чтобы добраться до замка ожерелья. Раздался тихий щелчок. Рен выполнил свою часть сделки и, как и обещал, снял сдерживающий Силу ошейник.       Рей замерла под его многозначительным взглядом, пробуя на вкус чувство внезапно исчезнувшей тяжести.       Сила врезалась в ее тело, как приливная волна. Ощущения грозили утопить ее, и Рей зажмурилась. Она еле-еле — где-то там, далеко — чувствовала, как голова ударилась о стену. Почти осязаемые волны энергии окружали ее, омывали каждую кость, каждую частичку, жадно лакавшую вернувшуюся Силу.       У хижины, где они впервые за многие годы столкнулись друг с другом, все было иначе. Раньше она добровольно не использовала Силу, но та всегда была с ней, подобно мягкому ветерку, невесомо овевавшему лицо и принимавшему форму согласно ее воле. А сейчас эта безудержная энергия казалась настолько живой, настолько яркой и выразительной, что граничила с тактильными ощущениями. Подобное случалось исключительно редко: в роковой день на скале с Люком и во время стычек с Кайло Реном, включая ту ночь, когда был зачат Рику.       С трудом разлепив веки, Рей взглянула на Рена, который наблюдал за ней с напряженным благоговением. От его откровенного взгляда у нее пресеклось дыхание. И он снова опустился на колени перед ней. Его ладони прошлись по ее бедрам, а потом подхватили ее ноги под колени и закинули ему на плечи. Теплый выдох коснулся изнемогающей плоти, и Рен подался вперед, прижимаясь ртом к ее влагалищу.       Рей шумно всхлипнула от резких движений его губ и языка по плотно сжавшимся складкам. Он неприкрыто наслаждался тем, что творил. Его рот жадно, хищно и неумолимо клеймил все, к чему прикасался. Она безудержно стонала из-за умелых ласк, которые раскрывали ее, подставляя неумолимому натиску. И еще она вдруг поняла, что чувствует его в голове — своего темного преследователя, пуще разжигавшего страсть внезапным шепотом:       — «Да, Рей, — зарычал Рен в ее сознании. — Почувствуй… Взгляни на меня… Это я — тот, кто дает тебе почувствовать это…»       Его рот приникал к ней снова и снова, пока ему не пришлось стиснуть ее бедра, когда она начала бешено извиваться. Потеряв контроль, она вцепилась в густые пряди, сильнее прижимая к себе его голову, пытаясь направлять движения чужого языка. Руки Рена стиснули ее ягодицы, поднимая ее тело выше. Рей прикусила губу, но не смогла сдержать стона, снова ощутив его губы. Гибкий язык погрузился в нее — он был ненасытен, но мастерски не давал ей получить желанную разрядку, сколько бы она ни извивалась. Он даже рыкнул на нее, когда она дернулась слишком сильно.       Слова, предназначенные для нее одной, были под стать агрессии его действий:       — «Скажи это, Рей… Ты же знаешь, что ты моя, — новый прилив похоти затопил ее греховно-плотскими образами в его мыслях. — Прекрати отрицать то, что нам обоим прекрасно известно… Ты дашь мне то, что я хочу».       Рей изогнулась в его руках, разрываясь между желанием заглушить его голос и жаждой утонуть в нем с головой.       — Кайло… пожалуйста… — взмолилась она вслух, чувствуя, как бурный темп чувственных ощущений и Силы угрожает затмить рассудок. Она уже не знала, о чем просит его в этот миг. Все, что ей было известно, это то, что он сводит ее с ума.       — «Скажи, Рей. Скажи мне, и я дам то, что тебе нужно».       Она помотала головой, борясь с темным бессознательным монстром, пробудившимся в ней. Нет, подчиниться ему было превыше ее сил, но он не отступал, подтачивая ее стойкость, как шторм размывает основание ничего не подозревающей скалы. Он заставлял желать уступить ему.       Когда молчание стало красноречивым, Рей жалобно застонала — Рен постепенно усмирял движения, дразня чувствительные складки неторопливыми протяжными прикосновениями. Бессмысленно было теперь отрицать, что ей хочется большего — что оно ей необходимо! Рен ткнулся в нее носом, его язык остановился, слегка лизнув ее напоследок.       — Кайло… пожалуйста, не надо… — воззвала она снова, голосом, звеневшим от напряжения и отчаяния.       Он пошевелился, подняв к ней лицо.       — Ты знаешь, чего я хочу, Рей.       Рей стиснула зубы от того, как пульсировало беззащитное влагалище после его атаки. Крифф подери, как же это было давно… До него она и не представляла, что может желать подобного, хотеть, чтобы ее трогали так откровенно и властно. Коварный, хитрый ублюдок, но он был в ее голове и знал ее самые темные желание. Знал, как сломить ее.       Опустив голову от бессилия, Рей закрыла глаза, закусив губу, собираясь с силами. Произносить это вслух было невыносимо, поэтому она прошептала проклятые слова в голове, с заходящимся стуком сердцем из-за того, что он довел ее до такого:       — «…я твоя, Рен».       Шепоток теплого воздуха по ее складкам в очередной раз вызвал дрожь.       — Я не уверен, что верно расслышал тебя.       Рей слабо застонала от досады. Он держал ее удовольствие заложником с таким неприкрытым наслаждением, что, не находись она в безвыходном положении, с радостью бы попыталась пнуть его прямо в лицо, плюнув на Силовой захват.       — Я твоя… Кайло, — выдавила она.       Его ответ был немедленным и совершенно разнузданным. Рен сжал ее ноги под коленями и поднял их, раздвигая неприлично широко, и приник к ней с алчностью хищника, дорвавшегося до жертвы. Язык влажно прошелся между напряженными складками, и от непристойных голодных звуков Рей бессильно закатила глаза.       Голос в голове заурчал от удовольствия, поощряя ее капитуляцию и покорность. И после чувственных прикосновений к клитору, Рей окончательно растеряла остатки рассудка — она билась в его руках и кричала, пока он изводил ее губами. И сотрясаясь от судорожной дрожи, начавшейся где-то в животе, она поняла, что окончательно проиграла этот бой.       Ее руки отчаянным усилием вцепились в растрепавшиеся кудри, словно его волосы были последним спасением в раздираемой войной галактике. И тут она почувствовала ее — Силу, начинавшую восходить где-то в затылке, подобно готовой взорваться звезде, готовой смести все рядом с собой. Ощущения овладели ею, заставляя кружиться в их эпицентре… А потом они вырвались наружу, заполняя собой все ее существо, промчавшись по мысленной связи с Реном. И его жаркий ответ не заставил себя ждать. Нервы горели, словно ее тело пронзила молния. Сила бесконечно петляла между ними в круговороте ослепительного наслаждения, сковавшего их не хуже самых крепких цепей. Подчиняясь ее буйному ритму, Рей откинула голову назад, отдавшись во власть ее течения. Чувства обращались в могущество, в небывалое присутствие Силы, прокатываясь по ним с яростью урагана.       Это было кульминацией всего, что она пыталась забыть. Незыблемая связь, соединявшая два живых существа страстью и обещанием вечности. Ей не полагалось чувствовать их. Свет не должен сливаться с Тьмой подобным путем. Но в глубине души она знала, что ее Свет жаждал его Тьмы, так же как его Тьма тянулась к ее Свету. Их необъяснимо тянуло друг к другу — две половинки одного обреченного целого.       Время не имело значения среди таких феноменов. Но через некоторое время легкий укол рассудка подстегнул ее подняться к поверхности теплого тягучего океана Силы, накрывшего их обоих. Она чувствовала, как медленно скользит вниз по стене, по мере того как ослабевает сосредоточенность Рена. Он тяжело дышал, прижавшись к ней и крепко зажмурив глаза, потерянный в успокаивающей чистоте ее Света. Рей осела на его плечи, но вряд он это заметил, слепой ко всему, кроме Силы, наполнявшей его тело ослепительной энергией. Голос в ее голове молчал, в унисон его рассеянным мыслям.       Рей сонно смотрела на него сверху, ее собственный ум был вялым, но приобретал ясность и вспоминал цель с каждым новым вздохом. Это был поворотный момент по многим причинам, и его нельзя было упустить, даже если душа кровоточила от осознания истинной их связи. Она не могла согласиться быть добровольной пленницей Рена и не могла позволить ему осквернить ее сына Тьмой. Ей надо было действовать, и действовать сейчас.       Они оба все еще были настолько погружены в Силу, что ей без труда удалось выделить странствующую струйку из бесчисленных переплетений. Рей сосредоточилась на двойственности природы Силы и том, что она существовала внутри нее и одновременно была распределена по всей вселенной. Эфемерные волокна, соединявшие все живое и заполнявшие пустоту бездны между мертвыми звездами. Так говорил Люк Скайуокер, когда показывал, как связываться с другими одаренными, с которыми ее не объединяла связь, как с Кайло Реном. Это было уже после Морабанда, после того, как он осознал, чего ей стоил его отказ учить ее. И вот этим самым способом она потянулась к бывшему учителю, умоляя его о помощи.       — «Люк Скайуокер, пожалуйста, выслушай меня, — выкрикнула она в безграничную паутину Силы, оплетавшую все сущее. — Мы с сыном на «Финализаторе», нас взял в плен Кайло Рен, и нам нужна твоя помощь. Ты — наша единственная надежда».