Ты принадлежишь только мне

      — Рей, пожалуйста, проходи.       Ее встретили усталые лица брата и сестры Скайуокеров. Они стояли у круглого стола, сложив руки за спиной, бессознательно подражая друг другу. Рей вспомнилось мимолетное замечание По о том, что да, они близнецы, у них одинаковое серебро в волосах и морщины на лицах, но они невероятно отличаются друг от друга.       Глаза генерала выглядели покрасневшими и остро поблескивали, с почти болезненным упорством. Рей не раз видела, как суровые, закаленные в боях мужчины ежились под этим взглядом. Безусловно, в таком почтительном отношении к ней в Сопротивлении сыграло свою роль, в том числе, ее легендарное происхождение, но, по мнению Рей, по большей части это было заслугой личных талантов генерала.       Рядом с сестрой бывший наставник Рей на первый взгляд казался менее впечатляющим. Вероятно, в молодости он был хорош собой, но Рей всегда считала, что главные преимущества Люка скрывались за добродушным, слегка рассеянным видом. Светлые волосы падали на лицо, с которого на нее смотрели водянистые голубые глаза. Сейчас он не играл в полубезумного старика, в образе которого зачастую показывался в Сопротивлении, нет. Его всевидящий взгляд пронизывал насквозь — но к этому она привыкла, будучи еще ученицей.       И видя их обоих, свидетелей былой войны, Рей подумала, что Скайуокеры схожи между собой больше, чем казалось По.       — Надеюсь, ты не возражаешь, что я пригласила Люка присоединиться к нашей беседе, — генерал жестом пригласила ее к столу. — Чуи привез его с Эч-То.       Собравшиеся расселись, генерал сложила перед собой руки, а Люк спрятал кисти в рукавах выцветшей робы. Рей, заняв место справа от Леи Органы, неловко облокотилась на стол.       — Если позволите, генерал Органа, о чем конкретно вы хотели поговорить? — спросила она, но мгновенно поправила себя: — То есть я, конечно, рада обсудить с вами что угодно, но…       — В том числе личность отца Рику? — мягко осведомилась та.       Резко вдохнув, Рей широко распахнула глаза, чувствуя на себе выжидательные взгляды.       Генерал наклонилась к ней.       — Да, я подумала, что тема может оказаться скользкой. Послушай, Рей… — она помедлила, подбирая деликатные слова. Рей боялась представить, что сейчас на ее лице: страх, вина, жалость к себе или все вместе взятое?.. — Мы собрались не для того, чтобы осуждать тебя. Но, боюсь, в некотором смысле это может иметь куда более далеко идущие последствия, чем результат твоего личного выбора.       Генерал подняла со стола датапад и протянула его.       — Вот, взгляни, — предложила она. Рей с опаской взяла его в руки и уставилась на экран, читая высвечивавшуюся информацию.       — Документ, который ты видишь, со времени последних новостей о Сноуке распространяется по всему голонету. Особенно часто его можно встретить в подпольных сетях. — Рей перечитала текст во второй раз, в третий и, наконец, в четвертый. Ее глаза снова и снова приковывало упоминание собственного имени: «Рей, фамилия неизвестна» и астрономическая сумма кредитов, выведенная жирным шрифтом прямо под ним.       В конце концов оторвавшись от экрана, она глубоко нахмурилась и вопросительно глянула на генерала.       — Что это?       — Мне казалось, это весьма очевидно. Контракт для наемников.       Рей со стуком положила датапад.       — Но вознаграждение сумасшедшее!       — Да. Кроме того, обрати внимание на выделенные инструкции в первом абзаце. Если не ошибаюсь, они звучат, как «Под страхом смертной казни цель должна быть доставлена живой». — Генерал откинулась на стуле, с кривой усмешкой глядя на Рей. — Не припоминаю, чтобы раньше видела подобное.       Рей не сразу смогла сформулировать вопрос.       — Мне казалось, — начала она надтреснутым голосом, — за всех сопротивленцев назначена одинаковая цена, разве нет?       — Нет. Такой цены удостоилась только ты, Рей.       И не прикасаясь к датападу, Рей по-прежнему не могла оторвать глаз от цифр под своим именем. Еще отчаянно хотелось убежать отсюда, прочь из этого зала, побыть одной. В ушах стучал пульс, на сердце было тяжело, и Рей не знала: из-за душевных переживаний или от физического недуга.       — Спасибо… генерал Органа, — она сглотнула, пытаясь совладать с неловкостью. — Спасибо, что показали мне. — И попыталась взять себя в руки. — Полагаю, пока все не уляжется, мне стоит чаще работать на складе и продолжать инвентаризацию.       Прищурившись, генерал странно посмотрела на нее.       — Я бы сказала, что твоя работа с описью — меньшая из наших забот, Рей. Похоже, ты не осознаешь всю серьезность ситуации, поэтому позволь поделиться с тобой еще кое-чем. — В ее словах явственно ощущалась настороженность, но Лея Органа с присущим ей профессионализмом скрывала ее.       — Не прошло и пяти недель, как Кайло Рен стал Верховным лидером, в течение которых, по нашим данным, он лично расправился с восемью высокопоставленными офицерами собственного режима и рядом дипломатов. Насколько можно судить, все казненные выступали против его возвышения, но, кроме того, имеются подозрения, что часть из них была «неверующими». Теми, кто полагал, что Сила — лишь фикция, и не скрывал своих взглядов даже во времена правления Сноука. Проще говоря, это были обыкновенные карьеристы, которые посмеивались над фанатичными пристрастиями Верховного лидера.       Тщательно стараясь не опускать глаз, Рей поерзала в кресле. Было неловко слушать о людях, что убил Рен, особенно из-за тайного страха услышать вопрос, который она много раз задавала себе после побега с «Финализатора»: как ты позволила человеку, чьи руки по локоть в крови, прикоснуться к тебе?..       Генерал тем временем продолжала, безразличная к ее внутренним терзаниям.       — Помимо прочего, ходят слухи, что он приказал всем вспомогательным разрушителям класса «Ресургент» и флотилиям СИД-истребителей, не вовлеченным в экспансию, отступить из Среднего Кольца и миров Ядра. Он перегруппировал их на краю Внешнего Кольца. И речь идет не просто о нескольких флотах, Рей. Мы засекли по меньшей мере тринадцать звездных разрушителей, которые направлялись к точке рандеву в нескольких гиперпрыжках отсюда.       Рей осеклась, моментально забыв гложущие ее страхи.       — Вы считаете, он знает, что Сопротивление на Дантуине.       — Я считаю, он знает, что мы во Внешнем Кольце, но думаю, что стягивает флот не по этой причине.       — Тогда почему?       Генерал смерила ее долгим изучающим взглядом.       — Из-за тебя, Рей.       Ее губы попытались сформулировать ответ, но невозможно было вежливо опровергнуть эти слова, не выдавая ничего лишнего. Возможно, генерал намеренно подвела ее к этому разговору.       — Рей, ты представляешь, сколько подобных контрактов от имени Ордена в голонете? Тысячи. До недавнего времени Люк считался самой главной целью, по поводу чего, как мне сообщали, немало шутили среди наемников. Большинство не верит в то, что Люк Скайуокер существует на самом деле. Многие полагают, что Первый орден гоняется за призраком. — Рей решилась скосить взгляд на бывшего наставника и, заметив, что тот пристально за ней наблюдает, быстро отвела глаза.       — Контракт на тебя получил наивысший приоритет после того, как к власти пришел Кайло Рен. Очевидно, что для моего сына, делающего первые шаги на посту Верховного лидера, одной из первостепенных целей является заполучить тебя. Я не удивлюсь, если в конечном счете он вознамерился направить всю мощь своей армады, чтобы снова захватить тебя.       Рей зябко повела плечами — слышать подобные вещи о себе, безвестной мусорщице с Джакку, казалось немыслимым.       — Я не думаю…       — Значит, ты совсем не знаешь моего сына. Видимо, ты плохо осведомлена о его склонности к одержимости целью, но, к несчастью, он всегда был таким. Поверь, он никогда не останавливается на полпути. Какой бы ни была причина, он хочет тебя.       Эти последние три слова эхом отдались в ее голове, будоража стену, за которой скрывались эмоции и которая грозила низвергнуться от малейшего толчка. Едва переступив порог этого зала, Рей старалась ограждать мысли, но понимала, что эти двое наверняка ощущали ее непокой. Ей надо дать им хоть какое-то объяснение!.. Что угодно, лишь бы оно включало толику правды, иначе Люк почувствует ложь в ее словах.       — Это потому, что я оставила отметину на его лице, — произнесла она тихо. — На «Старкиллере». Задела его гордость.       — Все возможно. Но еще ты сбежала из плена на «Старкиллере» и Морабанде, и ты единственный форсъюзер вне его власти, которого можно обратить к Темной стороне. Люк сказал мне, что он неустанно пытался это сделать.       Рей была не в силах смотреть на Люка. Кроме того, было понятно, что она увидит, если оглянется. Он прекрасно знал о ее слабости к Рену. Уже очень давно.       — Я не шпионка, генерал.       — Этого я не говорила. Но ты улетела от Люка в гневе, объявила, что бросаешь обучение. Кроме того, по показаниям свидетелей, ты ранила несколько человек в инциденте на Асмеру, а потом исчезла без следа. Затем, почти год спустя, ты объявилась на какой-то торговой планетке, беременная чувствительным к Силе ребенком, скрытое могущество в котором растет день ото дня.       Рей уткнулась взглядом в стол.       — Я рассказала вам, как это произошло.       — Да, рассказала. И я не давила на тебя, потому что… честно говоря, не думаю, что была готова к разговору. Смерть Хана была еще слишком свежа в моем сердце, и я не могла…       Подняв глаза, Рей увидела помрачневшее лицо генерала. Ей вспомнилось, как та обняла ее при встрече выживших со «Старкиллера». В тот миг ни у кого не нашлось слов, и это был единственный раз, когда лидер Сопротивления напоминала обычную женщину из плоти и крови, охваченную тяжелым горем и сожалениями. Сегодня это повторилось на мгновение, но быстро улетучилось. Лицо Леи Органы посуровело, и в глаза вернулась обычная сосредоточенность.       — Но теперь это неизбежно. Рей, сходство поразительное. Мне довелось увидеть всего несколько стоп-кадров голозаписей с повзрослевшим Беном, когда он еще не носил ту ужасную маску, но я помню, как выглядел мой мальчик в детстве.       Да, поняла Рей, медленно выдыхая, сегодня им не избежать этого разговора.       — Рей, Кайло Рен — отец твоего ребенка?       Ей по-прежнему было страшно смотреть на Люка. И, наверное, поэтому хватило дерзости произнести вслух:       — Рядом с вами сидит джедай. Почему бы вам не попросить его выяснить правду?       — Потому что ты не враг, — вздохнула генерал, и в ее взгляде промелькнуло сожаление, отчего Рей показалось, что та думала о генерале Хаксе.       Рей так долго хранила свой секрет, что было страшно расставаться с ним. Но нет, не хотелось опять лгать. Она понимала, что слишком многим обязана генералу и, в известной мере, Люку.       — Да, — подтвердила она в конце концов. — Да, Кайло Рен — отец Рику.       — Это… Это было добровольно, Рей?       Было очевидно, как трудно генералу Лее задавать этот вопрос, поэтому Рей не стала задерживаться с ответом. И как бы все внутри ни противилось тому, чтобы вытаскивать собственные поступки на свет, она чувствовала необходимость успокоить ее, насколько было в ее силах.       — Да. Я была… растеряна. Но все было по согласию.       Генерал еще раз кивнула, скрывая облегчение и, вероятно, благодарность за уточненные детали.       — Хорошо. Но знает ли он? О Рику?       — Нет, я ушла прежде, чем проявились какие-либо признаки беременности.       — Ладно. Хорошо, — генерал накрыла ее руку своей, легонько сжимая. — Спасибо, Рей, за честные ответы. И понимаю, что признаться было непросто. Это было тяжелое бремя. Рику — удивительно милое дитя. Я знаю, ты всего лишь хотела защитить его.       Осторожно высвободив руку, Рей оперлась в колени, смущенно глядя в пол. Она не заслуживала похвалы или жалости этой великой женщины, но была безусловно рада, что та хотя бы поняла ее мотивы. Кайло Рен — Бен, каким его знала генерал, — в конце концов, ее сын. Независимо от вины Рей за разделенную с врагом постель, горе Леи Органы было во много раз ужаснее. И, возможно, сожаления роднили их.       — Есть, увы, еще один вопрос, — надломленным голосом добавила генерал. — Мы с Люком подробно обсудили положение дел и пришли к выводу, что тебе будет неразумно оставаться в Сопротивлении.       Рей почувствовала, как в животе все сжалось. Выходит, она была права. Ее преступления слишком велики, чтобы ей позволили находиться в рядах повстанцев. Она подвела их, отвернулась от них, выносила и родила ребенка от злейшего врага, надеясь, что они будут жить под одной крышей с потомством человека, ответственного за гибель миллиардов. И не важно, каким милым, добрым и светлым был Рику, нельзя было просить невозможного.       — Нет, Рей, не поэтому, — звучание голоса бывшего учителя поразило настолько, что она в замешательстве обернулась к нему. — Прости, — он с видом раскаяния поднял руки. — Мне не следовало подслушивать. Но я ощутил твой страх, твое чувство отверженности, и мне бы не хотелось, чтобы у тебя создалось неверное впечатление. Только не снова.       — Тогда почему? — с вызовом спросила она. По правде говоря, они никогда не обсуждали тот день на скале, не считая короткого признания Люка, что он сожалеет о том, как все вышло. Но она не позволяла ему углубляться в эту тему, всегда находя благовидный предлог или неотложное дело по уходу за сыном. Через некоторое время Люк перестал даже пытаться, а когда сама генерал посоветовала ей не возвращаться к обучению, имея ребенка на руках, Рей сочла вопрос закрытым.       Взгляд пожилого джедая не отрывался от нее — взгляд, который, казалось, пронизывал всю вселенную. И когда Люк заговорил, то снова стал тем мудрецом, который вел ее обучение:       — Кайло Рен чувствует твой след в Силе, Рей, и если мы дадим ему достаточно времени, Первый орден окажется у нашего порога. Поначалу мы сможем держать оборону, но если против нас выступит вся мощь армады Первого ордена… — он умолк, бессильно опуская руки.       — …сражение превратится в бойню, — закончила за него генерал.

***

      Рей проснулась в одиночестве.       Простыни приятно холодили кожу, когда Рей перевернулась и уставилась в терявшийся в сумраке потолок. Непроглядный, если бы не слабое теплое свечение, облизывавшее его края — прекрасные технологические изыски Первого ордена. Рей слегка потянулась, чувствуя томное покалывание на коже чувствительных бедер и живота. Можно не сомневаться, что после ночи с Реном тело щедро расцветало синяками.       Когда он нес ее сюда, через пару минут после отчаянной попытки дотянуться до Люка Скайуокера, эти мгновениями были самыми страшными в ее жизни — а таковых рядом с Кайло Реном у нее было немало. Она предусмотрительно, даже агрессивно ограждала мысли, чувствуя, как его большие руки ложатся ей на талию и опускают на пол. Невозможно было истолковать загадочный блеск в его темных глазах. Паника побуждала требовать объяснений, несмотря на опасно взвинченные нервы, потому что его молчание страшило сильнее. И если он знал… хотелось встретить его гнев, глядя ему в лицо.       Но он не дал ей шанса. По-хозяйски взяв ее за челюсть, Рен прижался к ее губам медленным вдумчивым поцелуем. В чем-то Рей даже была рада, поскольку в тот миг не доверяла собственному лицу. Выглядеть перед ним испуганной — это последнее, чего ей хотелось в жизни. И как бы сильно ни тревожила мысль о том, осталась ли ее отчаянная диверсия незамеченной, последствия разоблачения ужасали не меньше. Поэтому пока язык Рена покорял ее ленивыми движениями, она сосредоточилась, пытаясь успокоить бешеный пульс, и, подчиняясь легкому напору, инстинктивно опустила руки на его крепкие предплечья.       Рен оторвался от ее губ и сонно посмотрел на нее, вероятно, наслаждаясь тем, как она была зажата между ним и стеной. Очевидное физическое свидетельство его власти над ней заставило Рей снова напрячься — будто ей было мало напоминаний, до сих пор отдающихся в голове ее задыхающимся голосом. Его губы дернулись, словно подавляя шутку, и Рен поднял Рей на руки, направляясь к одной из закрытых дверей гостиной. Заглянув поверх руки, прижимавшей ее к его груди, она увидела кровать с тонкой полоской света из дверного проема.       Аккуратно опустив ее на невероятно мягкий матрас, Рен куда-то ушел. Впрочем, Рей не пришлось долго ждать — вскоре он вернулся, держа в руке проклятый ошейник.       Иссушающее чувство ускользающей Силы было почти нестерпимым, совсем, как от недавно побывавших на ее руках жестких ограничителей, грубо подавлявших океан привычной энергии. Крохи Силы еще теплились в теле, когда она уже была готова заплакать от потери. Ошейник глушил даже эхо до едва ощутимой дрожи, и как бы Рей ни хотелось обрушить на голову своего тюремщика проклятия за столь изощренную пытку, она знала, что должна очистить разум от любых крамольных мыслей. Пусть Рен определенно не вел себя, как тот, кого предали в минуту слабости, ей все еще мало верилось в успех ее уловки. Рисковать было нельзя. И хоть ответа не последовало, это не означало, что ее мольба прошлась незамеченной по галактике.       Сняв сапоги, Рен лег на кровать и прижался к ней, окутывая ее своим теплом. Он был по-прежнему одет, и контраст грубой материи, прикасавшейся к ее голой коже, казался резковатым, но, тем не менее, приятным. Одновременно это — и еще тепло чужого тела — помогло Рей собрать воедино мысли и чувства. Сон наконец-то пришел к ней, невзирая на тяжелую руку, лежащую на ее талии, и тихое дыхание, мерно касавшееся волос на макушке…       И вот, признав над собой власть человека, который одержимо преследовал ее и пленил, Рей встала с постели и плотно завернулась в простыню. Кажется, накануне одежда осталась валяться на полу гостиной, но она сильно сомневалась, что та будет пригодна после вчерашней встречи с Реном. Но время поджимало — генерал Фазма упомянула, что утром ей позволят увидеться с Рику, поэтому надо было принять душ и одеться. Малыш, скорее всего, и без того был напуган, и Рей не хотелось лишний раз волновать его, появившись в помятом виде, проиграв вчерашнее противостояние по всем фронтам. Как бы ей ни было неприятно признавать это.       Вернувшись в мягко освещенную гостиную, Рей обратила внимание на несколько незамеченных ранее дверей и панелей. Она слегка поморщилась — вчера не было возможности изучить отведенные ей комнаты. Рен появился слишком внезапно. И она не ожидала, что он сходу набросится на нее, не дав времени примириться с принятым решением.       Одна из дверей распахнулась, открыв роскошный освежитель с настоящей водой, перед которой Рей не смогла устоять. Сбросив простыню, она залезла в блестящую кабинку и повозилась с индикаторами, до конца не веря своему счастью. И когда тело окатили первые струи самой что ни на есть естественной воды, она блаженно застонала, закрывая глаза и отдаваясь во власть божественных ощущений.       Ей изредка удавалось понежиться в подобных изысках — в отдельных случаях, путешествуя по делам Сопротивления. Повсеместно были распространены ультразвуковые освежители, кроме того, в большей части миров природная вода была в дефиците. И на Джакку в том числе. Купание являлось нецелевой тратой драгоценных ресурсов, а выпарить грязь позволяла любая более-менее исправная струя ультразвука.       Даже здесь, в расположении Верховного лидера, ее водили в самый обыкновенный освежитель. Подобные вещи были стандартными, в том числе в офицерских каютах — она знала об этом не понаслышке, немало исходив по заброшенным коридорам разбившихся имперских разрушителей. Да и ее последний визит на «Финализатор» не сопровождался такой роскошью.       В тот раз ей предоставили стандартную каюту, вероятно, полагавшуюся младшему офицерскому составу. Койка вылезала из стены, компактно заменяя собой небольшой столик и стул, за перегородкой прятался освежитель и узкий шкаф. На стене рядом с зеркалом темнел иллюминатор — немногим больше обеденной тарелки. Ее нынешний освежитель мог считаться экстравагантным даже по меркам Первого ордена, и все же вода ласково согревала ее и успокаивала напряженные мышцы.       И как бы тело ни противилось расставанию с дарованным великолепием, разум напоминал, что придется надеть что-нибудь до прихода сына. С сожалением выключив воду, Рей взяла полотенце и отправилась в до неприличия огромную гардеробную — называть такое помещение шкафов казалось кощунством.       Потратив пять минут на разглядывание возмутительно показушных нарядов, Рей всерьез задумалась о брошенной на полу освежителя простыне. И уже собираясь покинуть избыточно гостеприимное место, Рей заметила неизученный комод у двери. В верхнем ящике, к ее облегчению, лежали аккуратно сложенные темно-серые тренировочные комплекты. Она сразу узнала — по прошлому визиту на «Финализатор» — удобные узкие леггинсы, доходившие до лодыжек, и облегающий топ. Ткань была легкой и прекрасно справлялась с потом, отлично подходя для практики со световым мечом… если бы ее не низвели до… спутницы Верховного лидера. Рен не собирался давать ей доступа к Силе, поэтому, судя по всему, тренировки тоже находились под запретом.       Забрав один из костюмов, Рей вернулась в гостиную за обувью, но, само собой, ничего из ее прежней одежды: ни штанов, ни ботинок, ни остатков изодранной туники — не нашлось. В дурном настроении ей пришлось вернуться в гардеробную и, поискав, выудить простые комнатные туфли, идеально подошедшие, словно их сделали именно для нее.       Рей замерла, ошарашенная внезапным пониманием.       Ведь они и были сделаны для нее. Кайло Рен провел в поисках семь лет. И все в этих комнатах, скорее всего, было сделано с мыслями о ней. Это открытые принесло странные чувства — Рей не знала, что и думать. Должно ли это льстить ей? Или, наоборот, невероятно беспокоить — из-за его маниакальной одержимости?..       Не найдя ничего похожего на шнурок для волос, Рей оставила волосы распущенными — возвращаться в чудовищных размеров гардеробную было выше ее сил. Разобрав пальцами несколько колтунов и зачесав назад длинные пряди, она поняла, что не представляет, чем заняться. По словам Рена, днем она могла делать все что пожелает, но чем можно делать, находясь взаперти в позолоченной клетке? Безумно роскошной и удобной, но, тем не менее, клетке. Вспомнив про неизученные панели — конечно, это было кратковременным спасением от скуки, — Рей решила уделить внимание им.       Она нашла обеденный уголок, прятавшийся за одной из панелей, и, нажав на него, удивленно приподняла брови при виде изобилия подносов со странными фруктами и напитками. Она неуверенно коснулась одного плода — на ощупь он оказался ледяным. Мусорщица внутри нее не могла отвести взгляда от невиданного пира. Конечно, с тех пор, как она нашла приют в Сопротивлении, большая часть порожденных голодом привычек ушла в небытие, но фрукты оставались редким удовольствием на военной базе. Поэтому инстинкты возобладали над разумом — Рей машинально схватила два кусочка, один запасливо спрятав в карман тренировочного топа, наплевав на то, что ткань топорщится и пачкается, а другой сунула в рот.       И застыла от сладкого пикантного ощущения сочной мякоти на языке. Нежно-розовый фрукт оказался непередаваемо сочным, и ее глаза жадно следили, как капелька бледного сока медленно катилась по руке. Наверное, это была лучшая трапеза в ее жизни, и хотя ей редко доводилось пробовать фрукты, она знала, что этот вкус останется в памяти на долгие годы.       Как и с настоящей водой в освежителе, Рей не стала долго раздумывать, а просто насладилась роскошью, которую Рен упорно ей навязывал. Откусив от фрукта еще раз, Рей поняла, что не в состоянии оторваться от сочного плода, и позабыла про изучение панелей, облизывая сахарный сок, не утруждаясь манерами и приличиями. Закончив, она решила вернуться к тарелкам и набить карманы этим угощением. Кто их разберет: было это повседневной пищей или яствами для особого приема?.. Она вонзилась зубами в податливую плоть, чувствуя, как сок стекает по подбородку и, не удержавшись, вылизала липкую от сока руку.       Вот именно в таком виде ее и обнаружил вошедший в каюту без маски Кайло Рен. Взгляд Верховного лидера объединенной галактики скользнул по ней — по влажным рукам, бессовестно испачканному лицу — и уперся в широко распахнутые глаза… Пожалуй, Кайло Рен еще никогда не выглядел таким голодным.