***
Дроид проделал отличную работу. Мысли лениво текли одна за другой, пока Рей пыталась сопоставить отражение незнакомки в зеркале с собой. Исчезла и мусорщица, обточенная песком и тяготами жизни, и женщина, рискнувшая отправиться навстречу неизведанному со скудным запасом вещей и ребенком, цеплявшимся за руку. Незнакомка, с которой она встретилась взглядом, походила на заманчивый трофей, таинственный и элегантный, как поднимающиеся струйки благовоний. Мягкие тени и линия подводки подчеркивали глаза, превращая их ореховый оттенок в нечто мерцающее и экзотическое. На загорелой коже поблескивали крошечные пылинки пудры, навевая мысли о звездной россыпи, и аккуратный макияж на щеках выгодно подчеркивал скулы. Когда дроид выкрасил ее губы в бледно-розовый цвет, Рей пренебрежительно фыркнула. Розовый всегда казался ей слишком легкомысленным и несуразным, но, увидев себя в зеркале, она кардинально поменяла мнение. После финального штриха сочетание выглядело благородным и даже сдержанным по сравнению со всем остальным. Самой возмутительной частью парада, без всяких сомнений, было платье. Но его доставил дроид. Пиликающий механический помощник появился два часа назад и принес с собой манекен с этим самым нарядом и несколько ящиков косметики, один вид которых вогнал Рей в ступор. Но в первую очередь ее проинформировали, что на ужин стоит ждать Верховного лидера, и по этой причине дроид здесь, чтобы помочь ей. Она не успела возмутиться — какой смысл в этих махинациях, когда даже слепому очевидно, что ее привезли сюда с единственной целью, — но затем подумала о том, чем такой вопиющий отказ играть по правилам Рена может обернуться для нее. Сегодня был первый день, когда ей позволили увидеться с Рику, и Рей дорожила каждой проведенной с ним минутой. Сын начал постепенно оттаивать, несчастный неуверенный ребенок, испуганно смотревший на нее с порога, в конце концов стал похож на того милого, не по годам развитого мальчика, который всегда был щедр на объятия и нежные улыбки. Первая неловкость после встречи быстро прошла, и Рей показала ему свои апартаменты, с вялым энтузиазмом радуясь обнаруженным удобствам. Она лишь старательно избегала того закутка, который про себя окрестила «звездным покоем». Войти туда и не вспоминать разыгравшиеся недавно события было невозможно, поэтому ей не хотелось появляться там вместе с сыном. Она расспросила Рику, чем он занимался после той сцены с отцом, которой поделился с ней. Откровенно говоря, она ожидала услышать о новых голокнигах или наборе его любимых мелков, и вышло так, что сын действительно их получил. Рен выполнил свое обещание в максимально короткий срок. Эти вещи ожидали Рику в его комнате, когда они пришвартовались на «Финализаторе», но кроме того, там оказалась масса удивительных вещей. Сын взахлеб рассказывал ей обо всем, что увидел, когда отец показывал ему его новое обиталище в первый раз. Там были головоломки и игрушечные модели кораблей, нечто, что его отец именовал «образовательной игрушкой» с интерактивной голограммой, конструктор из шестеренок и невероятных разнообразных деталей, а еще какая-то сложная настольная игра, которой Рен пообещал научить Рику, когда будет свободное время… Список можно было продолжать, и Рей со странным волнением в сердце слушала, как сын описывает новые игрушки. Рен будто пытался компенсировать годы, которые Рику провел без него. Сын получил все, о чем мог только мечтать обычный ребенок его возраста, но это, вероятно, было привилегией сына Верховного лидера. В груди становилось невероятно тепло при виде светящихся счастьем глаз Рику. Их прошлая жизнь была достаточно скудной, и она много раз представляла, что бы сделала, будь у нее возможность обеспечить сына всем, о чем мечтало его маленькое сердечко. Справедливости ради, он никогда не клянчил игрушки или безделушки, которые видел на рынках и в лавках. Но от нее не укрывался его тоскливый взгляд. Это причиняло ей боль, потому что такой взгляд был ей знаком. Рей мечтала дать ему все, чего была лишена сама, но, не имея ничего ценного, подарила ему свою безусловную и безграничную любовь. Но другая ее ипостась — мать, готовая яростно защищать свое дитя, — чрезвычайно тревожилась о том, что Рен успел занять столь значительное место в сердце Рику. Сюда входило его расположение — и не только подарки, — грубоватая, странно заботливая манера общения с сыном, отчего Рику будет сложно увидеть его агрессивной стороной в сложившейся ситуации. С точки зрения мальчика, его отец не манипулировал им, не преследовал их с матерью и не взял их в плен, посадив под замок на боевом корабле, нет — для него Рен попросту собирал вместе их маленькую семью. Понимание этого было до болезненности очевидным — исходя из того, с каким восхищение сын рассказывал о Рене. Встав из-за туалетного столика, Рей приподняла и повернула голову, оглядывая неприлично низкий вырез на спине, обрамленный облегающими кружевами платья. Но до того, как ее одели, ей пришлось выдержать долгое купание с разнообразными кремами и гелями под светское щебетание дроида. Рей невнятно мычала в ответ на большинство ничего не значащих вопросов, когда дроид вежливо оставлял для нее паузу в потоке слов. Ее волосы превратились в мягкую шелковистую копну — нечто совершенно непредставимое. Она старалась игнорировать шальную мысль о роскошных блестящих волосах Рена. Какими они были на ощупь, когда она пропускала их сквозь пальцы. Наверное, когда в твоем распоряжении все ресурсы галактики, подобные изыски не представляют проблемы, и не стоило так удивляться… Но пока они вместе с Рику сидели на кушетке, она не задумывалась об этом. Сын лежал у Рей под рукой, читая вслух одну из тысячи голокниг в своем новеньком датападе, а она разглядывала его новую, хорошо скроенную одежду, аккуратно подстриженные волосы, обрамляющие бледное личико. И снова не могла найти в себе сил ненавидеть Рена. Он обеспечил Рику всем необходимым, и даже более, и это печалило ее — ведь когда им с сыном удастся сбежать с корабля, их жизнь неумолимо изменится. Если когда-нибудь им улыбнется удача. Прошел день, но Рей начинала беспокоиться, что ее мольба, обращенная к бывшему учителю, оказалась тщетной. Она не получила ни ответа, ни какого-нибудь знака о том, что уловка сработала. Если попытка провалилась, ее последним шансом оставалось время. Время, чтобы Рен свыкся с рутиной и расслабился. Время, чтобы она смогла узнать больше об устройстве ошейника и функционировании «Финализатора» при новом режиме. Подобная игра обещала быть долгой — узкая тропинка среди лжи, надежды и игры в послушание. И еще риска. Но Рей всей душой надеялась, что Люк услышал ее, что сообщил новость генералу Органе, Финну и По. Ибо чем дольше они с сыном оставались на этом корабле, тем сильнее подпадали под влияние Рена. Спустя несколько часов после того, как накрыли ланч — стол поражал ее воображение изобилием фруктов, сыра и охлажденного мяса, вследствие чего Рей снова стало не по себе, — прибыл эскорт Рику. Не обращая внимания на грозившие пролиться слезы, она прижала к себе сына, и он обхватил ее за шею в ответ. Паника казалась иррациональной, ведь ей обещали, что он будет с ней каждый день, но Рей не могла избавиться от ощущения, что теряет его. Все эти годы — большую часть его шести лет — она спала рядом с ним, спасая его от холода, кошмаров и обид. И теперь не переставала думать о том, скучал ли он по ее теплу, хватает ли ему роскошной комнаты, полной игрушек, чтобы спокойно спать. Она не успела спросить сына об этом — отряд штурмовиков быстро увел его, оставив ее наедине с тишиной. Приглушив свет в главном зале и устало опустившись на кушетку, Рей смотрела на звезды в иллюминаторе. Воспоминания застигли ее врасплох. Вот Рику делает первые шаги в ее распахнутые объятия, пока По и Финн подбадривают его… Вот первый рисунок Рику, который он дарит ей — широкий неровный овал с тремя маленькими кружками и яркими синими линиями, окружившими ее, как нимб, — в тот день это довело ее до безудержных сентиментальных слез… Вот Рику захлебывается слезами в ее руках, после того как другие дети разбежались от него в ужасе, а ведь он всего лишь пытался понравиться им, подняв в воздух куклу… И еще полная счастья улыбка на его лице, когда она обнаружила подарок По — новые цветные мелки, непонятно как переданные на Хот до их прибытия… Оказалось, было столько мгновений, каждое из которых явилось значимым и трогательным. Они в равной мере согревали и разбивали ей сердце, поскольку теперь она была вынуждена считать часы, проведенные с сыном, радуясь каждой секунде на случай, если благосклонность Рена ослабнет или полностью исчезнет. Поступать так с матерью было слишком жестоко, и Рей не сразу осознала, что до крови вонзила ногти в ладонь. Рен получил все, что хотел. Своевольный одинокий принц — вдруг напомнил разум — взял под контроль свою империю и вынудил галактику склониться в страхе, принц успешно выследил и пленил женщину, которую вожделел, и получил ребенка, которого страстно желал. О чем еще ему оставалось мечтать — все его мечты исполнились… И все же… Несмотря на то, что Рен получил доступ к ее телу и пользовался возможностью заставить ее изнывать от сладкой тоски и вздрагивать под его рукой, ее чистая и незапятнанная любовь была ему недоступна. Даже несмотря на Силу. Ее страсть и, возможно, здравомыслие принадлежали ему, когда он доводил ее до исступления своими руками и языком, но она отказала ему в том, что нельзя получить шантажом. Не имело значения, что перевес был на его стороне, что он заявлял о том, что она его, и что сама Сила благоволила им — Рей никогда не поддавалась ему по своей воле. Принуждение было неотъемлемой частью их отношений. Возможно, однажды они были близки… Но надежда рассыпалась, когда Рей осознала, с кем рискует потерять душу. В том, что она испытывала к нему, были виноваты смятение и иррациональная связь между форсъюзерами. И тогда, после первого побега с «Финализатора», она твердо решила смотреть на него, как на монстра с лицом человека. И он знал это. Вот почему всякий раз Рен изо всех сил старался убедить ее в обратном, вот почему снимал маску, пытаясь поколебать ее решимость, вот почему использовал физическую близость, чтобы отвлечь ее мысли и подавить здравый смысл. Он хотел, чтобы она не только приняла Темную сторону… Он хотел, чтобы она приняла его самого. Чем дольше она размышляла об этом, тем с большей ясностью понимала, что это выходит за рамки задетого самолюбия и желания господства, которые у нее всегда ассоциировались с Реном. Он… он совершил все те поступки — загонял ее во власть ужасных обстоятельств, упорно и методично преследовал ее по всей галактике, захватил контроль над империей и обратил всю мощь своей военной машины, чтобы найти ее — с единственной целью: вынудить ее оказаться беспомощной и в его власти?.. Слова генерала Органы периодически всплывали в памяти, когда Рей приходилось напоминать себе о причине, по которой им с Рику следовало держаться настороже. «Видимо, ты плохо осведомлена о его склонности к одержимости целью, но, к несчастью, он всегда был таким. Поверь, он никогда не останавливается на полпути». В то время она считала, что Рен преследует ее ради власти и их потенциального сходства, как форсъюзеров. Рей снова и снова переживала события на «Финализаторе», чуткость и внимательность Рена, его терпеливые слова… Она относила это к его желанию переманить ее на Темную сторону, но теперь, в свете всего произошедшего, понимала, что здесь скрывалось что-то еще. Но что полагалось делать с этим знанием, она не представляла. Независимо от того, что он испытывал к ней, он по-прежнему не доверял ей и был слишком осторожен. Ошейник и стражники были тому доказательствами. По крайней мере, пока. Возможно… Возможно, существовал другой способ сыграть в эту долгую игру. Она планировала выживать и ждать своего шанса, но может статься, ей стоило проявить больше агрессии. Сбросить неокрепшую праведность, присущую ей, если верить словам Рена, и начать действовать самостоятельно?.. Рей снова посмотрела в зеркало. Взгляд проследил изгиб обнаженных плеч, подчеркнутых тонкими лямками, аккуратный бюст, стиснутый и вздернутый жестким лифом, и откровенный вырез до самой поясницы. Платье сидело, как вторая кожа, облегая ее фигуру до самых икр, где расходилось изощренной опушкой из перьев — а те с нарочитой небрежностью переходили на подол. Прическа была под стать ее экстравагантному виду. Часть волос была собрана заколкой вверх, а остальные сбегали на плечи нежными завитками. Рен любил гладить ее по волосам. Эта женщина ничем не походила на Рей с Джакку, Рей, ученицу джедая, или Рей, заботливую мамочку. Эта Рей носила обличье соблазнительницы, даже невзирая на броский ошейник. И вероятно… Вероятно, пришло время сыграть свою роль.Часть 10
28 ноября 2017 г. в 17:55
— Здесь?
— Он желает провести встречу именно здесь, миш’ла.
Сильнее сжав зубы, Рей осторожно последовала за женщиной. Практически все столы в кантине были заняты — пестрые компании торговцев, рабочих и мутных личностей вполголоса беседовали, склонившись над кружками. За время, проведенное в Сопротивлении, ей довелось повидать немало подобных захудалых заведений, но, безусловно, ни одно не могло сравниться с памятным живописным замком Маз на Такодане.
В этой кантине царил полумрак. Единственным источником света служили круглые оранжевые люстры, наполовину утопленные в стенах. Но обстановка беспокоила Рей куда меньше, чем загадочная женщина, уводившая ее все дальше от шума и суеты общего зала.
Что-то в ней настораживало. И дело заключалось не только в том, что эмоции новой знакомой оказалось чрезвычайно сложно читать, а в том, что та с жадностью внимала каждому ее слову. Такое поведение было необычно для посредника, который искал пилота грузовоза. Женщина выглядела весьма привлекательно, с безупречной кожей, пышными бедрами и кокетливыми манерами, но внутреннее чутье не давало покоя Рей. Впрочем, острая нужда в кредитах перевешивала инстинкты. Бывшая мусорщица знала, как собирать металлолом, и умела пилотировать, но этим и ограничивались ее полезные навыки, поэтому упускать внезапно предоставившуюся возможность подзаработать — в свете того, что сбережения таяли на глазах, — было непозволительной роскошью.
Слоняясь в поисках работы по доку, она увидела, как эта женщина, соблазнительно покачивая бедрами, подходила к двум мужчинам, предлагая им вакансию. Но, судя по всему, очевидный интерес слушателей к ее фигуре полностью затмил название фирмы, которую представляла посредница, потому что мужчины расхохотались, едва та произнесла пару вступительных фраз. Впрочем, прозвучавшая сумма кредитов привлекла внимание Рей. Контракт обещал быть долгосрочным — даже слишком, но ей требовались деньги, чтобы модернизировать рухлядь, служившую ей кораблем.
— Какая очаровательная девушка, — произнесла Базин с масляной улыбкой, задав несколько вопросов насчет ее опыта пилотирования. — Никогда бы не подумала, что подобное создание будет прозябать на грузоперевозках.
Рей нахмурилась. Нет, конечно, она не считала себя уродиной, но по сравнению с яркой красотой женщины-посредницы выглядела довольно блекло. Не зная, как отреагировать, Рей промолчала. Губы Базин, покрытые темной помадой, растянулись в новой обаятельной улыбке.
— Что ж, — она изящно повела рукой, — следуй за мной, миш’ла. Полагаю, настало время тебе встретиться с хозяином.
По дороге Базин беззаботно делилась информацией о своем работодателе — владельце фирмы по грузоперевозкам, зайгеррианце, известном среди местных как Скрун. Их путь лежал к станции общественного транспорта, и Рей поразилась количеству пассажиров на платформе и тому, как был набит их корабль. Несколько раз ее бесцеремонно толкали, и она изо всех сил цеплялась за свисавшую с рейки ручку. Один раз даже влетела в улыбающуюся Базин, которая помогла ей устоять на ногах, но опять с какой-то навязчивой фамильярностью.
Рей обрадовалась возможности наконец-то выбраться из толчеи и свободно встать на погрузочной платформе, глотая свежий воздух под удивленными взглядами своей спутницы. Близился час заката, и пока они шли к месту назначения, исчезли последние лучи красного солнца планеты.
За грубо отделанным оконцем виднелась лишь кромешная мгла. Базин продолжала вести ее в заднюю часть кантины, и вместе с затихающей позади болтовней посетителей усиливалась дрожь от нехорошего предчувствия.
Коридор закончился темной занавеской, отгораживающей часть кантины от общего зала. Базин послала ей через плечо ободрительную улыбку и отодвинула занавеску, элегантно пригласив пройти вперед. Инстинкты будто взбесились, и Рей неожиданно посетило горячее желание отказаться от этой затеи. Если подольше покрутиться в доке, обязательно найдется какая-нибудь работенка, пусть и не столь щедро оплачиваемая. Наверняка есть фирмы, которые ищут помощников пилотов или новичков-механиков, умеющих работать с гидроспаннером и готовых учиться. Риск попасть в неприятности за гостеприимно распахнутой занавеской был более чем реален — чутье редко ее подводило…
Но что-то в улыбке Базин — возможно, легкая снисходительность или насмешка —пробудили в Рей искру гнева. Это произошло почти машинально, словно кто-то испытывал ее выдержку.
Женщина не представляла для нее угрозы. Несмотря на всю свою загадочность, она не могла считаться равным противником для одаренного Силой. Если Рей намеревались обмануть, что ж, она умела защищаться от предприимчивых сладкоречивых болтунов. Спасибо старому жулику Ункару Платту с его вечными попытками нагреть ее, научившими думать и трезво оценивать каждую сделку.
Кроме того, вряд ли в галактике нашлось бы существо, способное одолеть форсъюзера в тесном помещении. Память услужливо подкинула воспоминание об испуганных физиономиях отбросов на Асмеру и их ужасе перед ее силой. Само собой, не следовало позволять ситуации заходить настолько далеко, но Рей было приятно ощущать, что она в состоянии справиться с противником, превосходящим ее числом. На какой-то неуловимый миг она даже почувствовала себя неуязвимой. Форсъюзеру вроде нее было бы глупо бояться встречи с потенциальным работодателем. Вздохнув и взяв себя в руки, Рей прошла за занавеску.
Сидевший за столом гуманоид действительно был зайгеррианцем. При ее появлении он поднял голову и погладил резко выступающую линию подбородка. Его глаза были поразительно ясными, но легкая улыбка неприятно напомнила повадки Базин.
— Ах! — благодушно выдохнул Скрун с таким видно, будто ждал ее прихода сутками напролет. — Вы, должно быть, и есть тот пилот. Приветствую! Пожалуйста, присаживайтесь и располагайтесь! — Он указал на табурет, стоявший у стола.
Рей оглянулась на Базин, ненароком перекрывшую путь в общий зал. Слева от Скруна находилась дверь и небольшое окно. Вполне подходящий выход при необходимости, но сумка у бедра придавала куда больше уверенности — внутри лежал световой меч. Девушка опустилась на табурет и сложила ладони на коленях, готова перейти к обороне в любой момент.
— Все верно, это Талия, — ответила за нее Базин, не успела Рей представиться. В ее голосе слышалась нотка веселья. — Она родом из… Оринды, не так ли?
Помедлив секунду, Рей кивнула:
— Да, это так.
— Оринда, — снова заговорила Базин, она слегка тянула слова, — чудесное место. Давненько я там не была.
При этой фразе Рей слегка растерялась. Об Оринде она слышала от торговцев, но, кроме сплетен, мало знала о самой планете. Из-за спонтанной ситуации в доке она не успела продумать свою легенду, но ей хватило ума не назваться Рей с Джакку. Привлекать лишнее внимание было ни к чему. И все же Базин упомянула Оринду так, словно знала о ней что-то особенное.
— И вы хотите наняться пилотом грузовоза? — снисходительно спросил Скрун, отвлекая ее от размышлений.
Рей держалась, не теряя бдительности, пытаясь не нервничать под его проницательным взглядом.
— Да. Мне сказали, что оплата будет включать расходы на топливо?
Скрун наградил ее терпеливой улыбкой.
— Это не составит проблемы. Я предприниматель, дорогуша. И растущая цена на топливо — это одно из многих обременений, с которым деловым людям вроде меня приходится сталкиваться с тех пор, как Первый орден решил воевать с Сопротивлением. Таково тяжкое бремя для нас всех. Но это война, хотя некоторые мои конкуренты ради выгоды решили играть за обе стороны. — Зайгеррианец поднял к губам пузатый бокал с темным пойлом и сделал большой глоток, продолжая с непонятным вниманием следить за ней. — Когда Первый орден обнаружил их двурушничество, им пришлось сурово поплатиться.
Она наблюдала за Скруном — тот, как ни в чем не бывало, опустил бокал на стол. Неожиданное упоминание Первого ордена обеспокоило Рей. Ее опыт в перегонке грузов напрямую касался Сопротивления, и все прошедшее время она пыталась избегать любых разговоров с местными о войне и политике. Повсюду сновали шпионы — в нынешние времена доверять незнакомцам было опрометчиво.
Рей уловила смутное ощущение предвкушения, исходящее от Скруна. Казалось, он старательно скрывал что-то, ожидая, пока она ослабит внимание. Сохраняя на лице полнейшее спокойствие, она незаметно придвинула руку к сумке, коснувшись привычной рукояти. Напрягла слух, пытаясь определить малейшие движения женщины позади себя. Несмотря на то, что Сила часто служила более надежным индикатором опасности, путаница, вызванная непроницаемыми эмоциями Базин, заставляла постоянно оставаться настороже. Рей не могла избавиться от чувства, что присутствующие что-то скрывают.
— Я всегда считал, что следует выбрать сторону, а не метаться туда-сюда, подобно бестолковой гизке, — продолжил Скрун, и уголок его рта сложился в хитрую ухмылку. — Первый орден заполучил галактику, и все должны подчиняться, когда от нас этого требуют. Даже я.
— Вы правы, — натужно выдавила Рей в ответ.
Губы Скруна растянулись шире, и его взгляд скользнул за ее плечо, видимо, к Базин.
— Я уверен, — произнес он с лукавым блеском в глазах, — наш наниматель будет весьма доволен.
Нехорошее предчувствие взревело, и Рей подозрительно прищурилась.
— Наниматель? Я думала, вы — единоличный владелец фирмы.
Благодушный вид Скруна ничуть не померк, но вместо него ответила Базин — причем обращалась она не к Рей:
— Вот и проверим, как он проявит благодарность, не так ли? Он только что прибыл.
Девушка быстро развернулась и взглянула на Базин, но та пристально смотрела в сторону окна. Быстро проследив за ее взглядом и уже собравшись потребовать объяснений, Рей буквально лишилась дара речи, заметив во мраке темный силуэт.
Прибывший был высоким — таким высоким, что в окне виднелся лишь его мощный торс — голова пришельца была скрыта за рамой. Точнее, нет, виднелись плавные очертания широкого капюшона, и в освещении, исходившем от кантины, широкополое одеяние казалось чернее ночи.
Опасность. Рей запустила руку в сумку и лихорадочно принялась рыться, но пальцы нащупали лишь пачку пайков и гидропак, который она привыкла носить с собой. Она копнула глубже, но ногти только тщетно заскребли по дну.
Душу пронзила лютая ненависть — Рей оторвала взгляд от пришельца за окном и одним махом открыла сумку, лишь подтвердив для себя то, что и так было понятно. Его не было. Меч исчез, унеся с собой последнее напоминание о потерянном потенциале несбывшейся героини. Она осталась безоружной.
Рей перевела полный возмущения взгляд на Скруна, однако зайгеррианец поднялся со своего кресла, торопливо прошел к двери и распахнул ее. Приятный вечерний ветерок пробрался в комнату, но Рей мало занимали ароматы ночи, поскольку она почти перестала дышать, когда, громко ступая тяжелыми сапогами, порог переступил Кайло Рен.
— Нет… — выдохнула Рей, не веря своим глазам, и молниеносно вскочила с табуретки.
Знакомый капюшон и облачение чернее черного безошибочно позволяли опознать мрачный образ Темного форсъюзера. Но именно пустой непроглядный визор его маски преследовал ее с того рокового дня на Такодане. Словно сама Тьма смотрела в глубины ее души, ведая все, что она мечтала скрыть. И все же Рей знала его истинное лицо — то, что пряталось за маской, помнила его пронзительный взгляд, губы, произносившие слова искушения, от которых ее сердце сжималось от смеси отвращения и терпкого удовольствия.
На подкашивающихся ногах она отступила на пару шагов. В комнате внезапно стало тесно, как в битком набитом транспортнике, доставившем их с Базин сюда.
Темный призрак из ее головы был здесь — настоящий, живой, безмолвный и взирающий на нее свысока. Он был здесь. И, не двигаясь, разглядывал ее невероятно долго. Воздуха отчаянно не хватало, и ей пришлось судорожно вздохнуть, невольно нарушив царившую тишину. Рен протянул руку, закрывая за собой дверь.
Искаженный модулятором голос почти мурлыкал, пробуждая воспоминания о столкновении на Морабанде, его слова о том, что страсти бояться не надо.
— Я прибыл, чтобы поговорить, Рей, а не драться.
В крови горел адреналин — она задышала чаще. Должно быть, паника отразилась на ее лице, потому что сейчас ей хотелось убежать, воспользовавшись тяжелым столом, чтобы отвлечь Рена. Он поднял руку. Но не его сила вынудила ее застыть на месте.
Холодный острый край кинжала впился ей в горло, пресекая попытку бегства. Чья-то рука обхватила ее талию, аккуратно прижимая ее спиной к безошибочно женственным формам. Базин. Рей не услышала и не почувствовала ее, слишком поглощенная воплотившимся кошмаром перед собой, поэтому забыла об опасности, притаившейся сзади.
— Не так быстро, — протянула Базин мягким переливчатым голосом. — Будь я на твоем месте, я бы выслушала его. Поскольку, миш’ла, если ты вырвешься, тебя ждет самый настоящий сюрприз. — Женщина прижалась к ней плотнее, скользя щекой по ее щеке, и столько откровенные прикосновения заставили Рей опешить.
Рен опустил руку. И не вмешался, дав Базин шанс с радостным видом обосновать свою угрозу:
— Видишь ли, четверть людей в том зале — наемники, как и я, нанятые нашим милостивым хозяином, который проделал такой путь, только чтобы поговорить с тобой. Нам всем щедро заплатили за то, чтобы мы любой ценой предотвратили твой уход. Но в случае, если тебя это не впечатляет, возможно, ты передумаешь, узнав об оцеплении из штурмовиков вокруг этой кантины? Наш хозяин очень предусмотрителен, и он желает, чтобы его не прерывали, пока он будет беседовать с тобой. Итак, как я уже говорила, миш’ла, не торопись. — Рука на талии с обманчивой лаской предупреждающе сжалась.
— Отпусти меня, — процедила Рей, но голос предательски дрогнул.
— Это зависит от того, — отозвалась женщина, — готова ли ты вести себя хорошо.
Рей сжала зубы, чувствуя, как затянувшаяся паника превращается в гнев. И единственным, что спасало эту жалкую мошенницу, был внушительный вид мужчины, закутанного в черное, который без заметных эмоций наблюдал за разговором.
— Полагаю, ты не оставила мне выбора, — выговорила Рей, не повышая голоса, чтобы избежать острого лезвия. — Если все действительно обстоит так, как ты говоришь.
До нее донесся довольный смешок, и кинжал медленно отодвинулся от шеи, вместе с подобострастной близостью Базин. Рей расправила плечи и обратила взгляд к Рену, ожидая нового подвоха.
И он не заставил долго ждать.
— Очистить комнату, — коротко произнес он, и Рей не стала оборачиваться, чтобы взглянуть на спешащих прочь Скруна с подельницей — Рен завладел всем ее вниманием.
Он подошел к столу и опустился в кресло, которое ранее занимал Скрун.
— Садись.
Каждая клетка ее существа вопила, что надо воспротивиться его приказному тону, но Рей прекрасно понимала, что ее обвели вокруг пальца. Да, она все еще могла толкнуть в его сторону стол, рвануть за занавеску и броситься к выходу, а когда наемники опомнятся — отшвырнуть их Силой, выбраться наружу и раствориться в ночи… Она сможет остановить огонь из бластеров, который полетит ей в спину, и кроме того, заряды, скорее всего, будут предупредительными. Но что потом? Даже если ей повезет добраться до дока без Рена на хвосте — Базин была права, — он наверняка все предусмотрел. Наверняка уже были запрещены любые несанкционированные взлеты, и даже если присутствие Первого ордена было минимальным, на этой планете не нашлось бы дурака, решившегося встать у них на пути, теперь, когда добрая половина галактики в их руках.
С неохотой Рей подвинула на место табурет и села, прожигая взглядом дыру в обшарпанной столешнице. Вмешательство Базин и беспардонность, с которой ее завели в ловушки, притупили страх, дав дорогу досаде и раздражению. Она чувствовала разгоравшуюся злость, негодование. Руки чесались взять световой меч и наглядно показать Рену, как сильно ей хочется пообщаться в настоящий момент. Как она жаждет дополнить свои аргументы гудением ослепительного клинка.
— Ты оставила Скайуокера, — задумчиво изрек модулированный голос, и Рей удивленно подняла взгляд. Молчание затягивалось, пока ее глаза блуждали по хромированным вставкам маски и непроглядному визору на лицевой панели. Она почувствовала легкое прикосновение к разуму и вздохнула, пытаясь сохранить самообладание. Ее умения возросли с тех пор, как она оказалась в его власти на Морабанде. И если она сама не даст слабину, открывая ему лазейку, он ни за что не проберется в ее мысли на этот раз.
Он по-прежнему терпеливо ждал ее ответа.
— И что навело тебя на эту мысль? — небрежно бросила она.
Рен расслабленно облокотился на стол.
— Я знаю своего дядю. Его наставления рассчитаны на определенное постоянство и зубрежку. Ты отлучилась слишком надолго, — многозначительно добавил он, но Рей снова промолчала, потому что не могла представить, откуда ему было это известно. А подтвердить или опровергнуть его слова означало выдать себя.
— Интересно, как твои успехи в Сопротивлении? — Она сосредоточилась на том, чтобы дышать ровно, даже когда он с проницательным любопытством наклонил голову набок. — Я отслеживал твои передвижения с Асмеру, и выглядели они… довольно беспорядочными. С определенной точки зрения, даже отчаянными. Ты три раза сменила корабль.
— Ты безумен, если думаешь, что я буду обсуждать это с тобой, — в ее гордом тоне прорезалась сталь, в противовес гложущей изнутри панике. Как?.. Откуда он узнал такие подробности, как нашел ее с такой легкостью?..
— Ты отвергнешь руку помощи, учитывая, что Скайуокер и твое ненаглядное Сопротивление так очевидно бросили тебя? Взгляни, что случилось по их вине. Ты здесь, тебе приходится слоняться среди отбросов и побираться в поисках работы, лелея мечту о завтрашнем обеде. Ты действительно хочешь снова стать мусорщицей? — спросил Рен, закончив свою пылкую тираду. На миг ей показалось, что он и вправду искренен. Интересно, ему приходилось хотя бы раз в жизни работать только ради того, чтобы прожить завтрашний день? Почувствовать тяжкое бремя выживания, как большинству существ в галактике?..
— Помощи? — смущенно переспросила Рей, нарочито игнорируя все остальное. — Это что-то новенькое, — фыркнула она и отвернулась.
— Разве что… — протянул он. Она твердо верила, что Рен не может читать ее мысли, но он, несомненно, пытался это сделать. — Разве что ты сама приняла решение оставить их. Разве что ты совершила нечто непростительное… Ты сбежала от них, ведь так? — уже увереннее добавил он. — Что ты сделала?
— Криффа ради, замолчи!..
Лающий смех через маску получился искаженным. Рен поднял руки, нажимая на крепления шлема.
Рей не желала видеть его лица. Ей не нужны были напоминания о человеке под маской. И она попыталась осадить его, пусть это и выглядело жалко.
— Не утруждайся, Рен! — процедила она, едва появились кончики смоляных волос. Он замер. — Маска к лицу чудовищу, которым ты и являешься на самом деле!
Глупо было надеяться, что это сработает. Тем более, так самонадеянно позволив заметить свое беспокойство при виде его настоящего лица. Рен все равно снял шлем и поставил на стол рядом с собой, отчего могло показаться, что из темного визора на нее уставилась отрубленная голова. Рей упорно отказывалась смотреть на своего противника, но ее выдержка дрогнула, когда раздался его греховно-бархатный голос.
— Ты забываешь, Рей, что я был в твоем разуме и посвящен в некоторые твои сокровеннейшие тайны. В глубине души ты страшишься, что можешь оказаться таким же чудовищем, как и я.
Она сжала зубы, мысленно сокрушаясь, что когда-то допустила его в свою голову.
— Как ты нашел меня?
Он ответил без раздумий:
— Линия горизонта на Асмеру. Я узнал ее, когда мы говорили. Дальнейшее было вопросом времени: мобилизовать группы наблюдения и выдать им ориентировку на одинокую девушку, которая бродит как неприкаянная.
Но она не купилась на приманку.
— Замечательно. Итак, что теперь? Потащишь меня на свой корабль, а я буду кричать и отбиваться?
— Возможно, для тебя это прозвучит странно, но если бы я желал причинить тебе вред или покончить с тобой, я бы сделал это еще на «Старкиллере». Или на Каридефе. Я же говорил, мне попросту хочется поговорить с тобой, объяснить все то, что я тебе предлагаю.
— И правда, — кивнула она, и ее глаза сверкнули со всей яростью человека, привыкшего бороться с трудностями в одиночку. Такими трудностями, какие и не снились избалованному, испорченному принцу. — Потому что похоже на то, что ты в любом случае заберешь меня отсюда, вне зависимости от моей воли.
Его глаза казались черными в тусклом свете — они блестели и манили, стоило ей посмотреть в них. И еще его лицо… Оно, как и раньше, приковывало к себе, как на Морабанде — узкое, но по-своему благородное, омраченное лишь неоспоримым доказательством ее ярости, вынесенным с поединка на «Старкиллере». Шрам, со странным изяществом рассекавший его бледную кожу, служил наглядным доказательством ее мести.
— Да, Рей. Ярость служит силой. Ярость присуща человеку. Я заслужил ее. Я заслужил ее, и даже большее, и ты это сделала.
Она тихо вздохнула, часто моргая и быстро захлопывая свой разум перед ним. Всему виной его открытое лицо, заставлявшее ее защиту стремительно слабеть…
— Я не лгал тебе, Рей. Я хочу обучать тебя. — Он наклонился в ее сторону, неотрывно следя взглядом за ней. — Я хочу показать тебе Силу и истинный путь. Хочу показать тебе, как обуздать ярость, печаль и тоску, как придать им форму чего-то прекрасного и грозного, не имеющего границ и пределов.
Больше всего на свете ей хотелось отвести взгляд, заставить этот голос замолчать, отвергнуть саму мысль, что эти жалкие чувства существуют в ней. Но он все знал. Он знал о том, что она чувствует, слышал предательские сомнения в ее голове и был безмолвным свидетелем ее разочарований. Вынуждая ее вступать в разговор, Рен безошибочно определил источник ее ненависти — пребывание под крылом Люка.
Было ненавистно признавать, но она хотела обрести силу. Это было то, о чем она не подозревала, пока не испытала ее вкус на «Старкиллере» — ей хотелось стать большим, чем безвестная мусорщица, копавшаяся в песках, большим, чем безродная сирота, видевшая смерть каждый раз, закрывая глаза перед сном. Рей хотелось чувствовать себя достойной, значимой, и какое-то время ей казалось, что обучение у Люка Скайуокера даст ей это. Идеи Сопротивления отдавали романтизмом и были рискованными, когда она думала о них, будучи маленькой девочкой, но в жизни все оказалось иначе. Единственными людьми, которые не смотрели на нее как на бомбу замедленного действия, были Финн, По и генерал Органа. Хотя она не знала, стала ли бы винить в том кого-то после случившего на Эч-То.
Ей нужно было найти свое место, цель. Но путь Люка, правильный путь, означал, что ей пришлось бы отказаться от многих эмоций, часть из которых озвучил Рен, привязанности оказались бы под запретом. Сам кодекс джедаев, противоположный учению ситхов, которое декларировал Рен, отвергал их.
Нет эмоций, есть покой… Нет страсти, только спокойствие.
Если бы она пошла по этому пути, то обрекла бы себя на унылое существование до конца своих дней. Рей была мусорщицей, мучимой голодом и пустыми надеждами. У нее почти не было причин улыбаться до того дня, когда ее нашел Финн. И перед ней открылась вся галактика, множество неизведанных путей и возможностей, а Люк и Сопротивление хотели превратить ее в оружие против Первого ордена.
— Рей, — странно взволнованным голосом обратился к ней Рен, отрывая от мрачных мыслей, — позволь мне обучать тебя. Я бы мог показать тебе столь многое, если бы ты только открылась мне. — В его словах, в щедром дразнящем обещании сквозила странная тоска. И от множества смыслов, сплетавшихся в них, ее не покидала тревога, пробуждая непривычное тепло. То, как он прикасался к ней на Морабанде, и последующие призрачные шепотки об испытанных чувствах подразумевали, что он желал большего, чем простое ученичество. Проглотив подступавший к горлу ком, Рей решила высказать напрашивающийся вывод:
— Ты всего лишь хочешь, чтобы я звала тебя «мастер».
Его взгляд внезапно вспыхнул, и ответ мягко прошелся по ее нервам:
— Да, Рей. Я очень этого хочу.
Она распахнула глаза, чувствуя, как участившийся пульс отдается в ушах. Рен даже не пытался притвориться, что его мотивация не подпитывалась эгоистичными желаниями. Он хотел… Он предлагал…
Нет, она не позволит себе попасться на эту уловку — он испытывал ее реакцию, искал просвет. С ним всегда было так — вкрадчивый шепот в темнейших уголках сознания, огонь его глаз, притягивающих ее к себе, вместе с тем, как его губы приближались для поцелуя.
Рассеянно моргнув, Рей одернула себя. Он не поцеловал ее, потому что она не позволила. Ей хватило сил противостоять ему.
— Я не хочу убивать людей, Рен. Я не убийца.
— Но ты хотела убить меня, когда я поймал тебя на Такодане, — возразил он. Очевидно, это был не вопрос, а так, размышление вслух.
— Ты пытался убить меня и моих друзей, — скептически отозвалась Рей, сдвинув брови.
— Друзей, — презрительно фыркнул Рен, словно само это слово было ругательством. — И где же теперь эти «друзья»?
Она сжала губы, не желая углубляться в эту тему. Ей следовало отвлечься, обратиться мыслями к следующему шагу, который можно было предпринять, но не вспоминать импульсивное решение, стоившее ей единственных близких людей.
Рен вздохнул.
— Рей, я не прошу тебя стать солдатом Первого ордена. Я не прошу тебя приносить клятву верности его идеалам. Я лишь хочу помочь тебе раскрыть твою силу, твой потенциал. Со мной тебе не придется быть спасительницей мира или выступать против превосходящих сил в одиночку. Ты будешь только собой. Меч будет в твоей руке, и только ты будешь принимать решение — стоит ли использовать его для большего, чем самооборона.
Рей с непониманием обратила к нему взгляд — услышанное удивило ее.
— Ты хочешь сказать, — невозмутимо уточнила она, — что твой Верховный лидер вот так просто позволит мне тренироваться с тобой и не попытается принудить меня убивать людей?
Он наблюдал за ней долю секунды, а потом наклонился ближе.
— Я же говорил тебе раньше, Сноук — лишь средство достижения цели. Сейчас он может дергать за ниточки, но так будет не всегда.
Он действительно имел в виду то, о чем она подумала?.. По словам генерала Органы, Сноук держал Рена на коротком поводке больше десятилетия, и тот, не колеблясь, совершал зверства во имя Первого ордена. Неужели что-то изменилось в тот роковой день, когда Хан Соло ступил на мост осциллятора?..
— Но тогда почему ты… — Она осеклась, пытаясь сформулировать вопрос так, чтобы не вызвать вспышки, зная темперамент Рена. И зачем она вообще ищет его объяснения?..
— Все меняется, — коротко заявил Рен резким тоном, давая понять, что вопрос закрыт. В его взгляде почудилась решимость, но вскоре он опомнился и вернул внимание к ней. — Важно то, что ты больше не одна. Тебе не нужно сковывать себя устаревшими суждениями Скайуокера. Я лучше, чем кто-либо, знаю, каково быть его учеником. Снисходительность к твоим умениям, сухие догмы, оспаривающие твои убеждения. Всю его сознательную жизнь его считали героем, спасителем галактики, и вряд ли он способен понять, что значит быть кем-то другим.
— Почему? — не выдержав, спросила она. Вырвавшийся вопрос мучил ее с самого «Старкиллера». Ведь куда проще было бы причинить боль Люку Скайоукеру, расправившись с ней. — К чему столько трудностей ради того… чтобы учить меня?
Его лицо омрачило незнакомое выражение. Нечто одновременно мягкое и чрезвычайно напряженное. Темные глаза не отрывались от нее, смотрели не моргая.
— Потому что никогда прежде я не встречал никого, подобного тебе. — Ее дыхание словно остановилось — его ответ окончательно запутал ее, расшатывая хрупкую картину мира. Но затем он продолжил: — Сноук даже не представляет, насколько велик в тебе неиспользованный потенциал.
Так вот к чему все шло. В конечном счете, все сводилось к тому, что заполучить ее силу на Темную сторону, а не… Рей прикусила язык.
— А если я попрошу дать мне время подумать?
— Я бы предпочел использовать это время, чтобы убедить тебя. Поэтому нет. — Рен поднял шлем и зажал его в затянутых в черные перчатки руках, а потом отработанным движением нахлобучил на голову. Маска вызвала легкое замешательство, словно перед ней вдруг оказался другой человек…
Он встал и обошел стол, нависнув над ней, по-прежнему занимавшей маленький табурет. И протянул руку. Рей недоверчиво подняла глаза и, встретившись с непроницаемой темнотой визора, качнула головой. Она поднялась сама, всем своим существом демонстрируя, что в происходящем нет ни капли ее доброй воли, что она не собирается притворяться, будто подыгрывает ему.
Рен отодвинул занавеску, пропуская ее, и Рей вышла в общий зал. У стены неподалеку она заметила перешептывающихся Скруна и Базин. Рен прошел к ним, а она остановилась, оглядываясь по сторонам. Кое-кто из посетителей стоял к ней спиной, но большая часть наблюдала за ней с повышенным интересом. Базин не лгала. Кантина действительно была набита наемниками.
Ее отвлек нежданный вскрик где-то справа. Рей быстро обернулась.
Лицо Базин исказилось от боли — женщина стискивала голову, согнувшись в пояснице, пока Рен стоял над ней с вытянутой рукой, будто прорывался сквозь ее разум Силой… Рей осознала, что именно это он и делал. Еще через мгновение ее вероломная знакомая заорала особенно громко, а потом сползла по стене, с блестевшими от слез щеками. Рен постоял над ней пару секунд, а затем как ни в чем не бывало вернулся к Рей. Она увидела в его руке свой световой меч и задержалась тоскливым взглядом на рукояти.
— Идем, — отрывисто произнес Рен знакомым модулированным голосом, нетерпеливым жестом указав ей продолжать путь.
Ее взгляд метнулся к Базин, пустыми глазами смотревшей в пол и вытиравшей мокрое лицо. Скрун решил держаться от подельницы на расстоянии и явно не собирался даже помочь ей встать, отворачиваясь, будто они вовсе незнакомы.
— Зачем ты это сделал? — удивилась она, глядя, как Базин пытается подняться на ноги.
— Она взяла на себя смелость коснуться того, что ей не принадлежало.
Рей резко глянула на него, но он уже маршировал к двери. У нее не осталось иного выбора, кроме как последовать за ним, чувствуя на себе взгляды многочисленных наемников.
У нее не было выбора, настойчиво напомнила она себе, в том числе и в том, что касалось ее тревожного и разрушительного влечения к Рену.