Билет в оба конца

Портос возлежал, как римский патриций, на высоких подушках, количество которых явно превышало все разумные пределы. Подле него стоял небольшой деревянный столик искусной резьбы на гнутых ножках, который был полностью заставлен посудой и остатками одинокого пиршества. Единственный бокал, еще наполовину наполненный вином, не оставлял сомнений в том, что трапеза проходила в одиночестве. Портос читал книгу. И именно эта картинка - довольно увесистый фолиант в мощных руках Портоса - почему-то поразила меня до глубины души. Почитатели героев Дюма-отца привыкли воспринимать Портоса, как большого, вальяжного, добряка-силача, который не очень-то блистал интеллектом. И настолько прочно этот стереотип засел в моей бедной голове, что переступив порог спальни мушкетера, я еле удержался от возгласа в стиле: "Ой, вы умеете читать?" - Дорогие друзья! - пробасил Портос, откладывая в сторону книгу и делая пригласительный жест, - Как же я рад вас видеть! Я уж думал, что вы обо мне позабыли... - Как можно, Портос, как можно, - откликнулся Арамис, первым пожимая протянутую ему руку. - Вы о нас слишком плохо думаете, дорогой друг, - улыбнулся Атос, также здороваясь с раненым. - Внезапное исчезновение такого заметного во всех смыслах мушкетера не может остаться без внимания, Портос, - улыбнулся гасконец. - Скажете тоже, - Портос смущенно хмыкнул, хотя слова юноши ему явно польстили. Только тут он заметил меня за спинами своих друзей и с нескрываемым любопытством начал разглядывать мою персону. Атос спохватился первым. - Портос, позвольте представить вам нашего нового сослуживца и, я надеюсь, также доброго друга, барона фон Хайтера. - Хм.... - Портос наморщил высокий лоб, пристально глядя на меня. - Мне ваше имя почему-то знакомо. Мы с вами уже встречались ранее, барон? - Буквально вчера, господин Портос. Я помог вам немного до прихода лекаря, - с легким поклоном, преисполненным впрочем собственного достоинства, ответил я, выходя на первый план. - Ааа, точно! - мушкетер хлопнул со всего маха по одеялу, от чего тут же зашипел от боли. Резкие движения доставляли ему явный дискомфорт. - Простите, барон, но я вчерашний вечер, по понятным причинам, помню довольно смутно. Мушкетеры тем временем по-свойски распределились по комнате. Арамис с комфортом устроился в единственном кресле, Атос и д'Артаньян сели за стол напротив. Для меня же оставался только табурет, стоявший возле кровати Портоса. Но без приглашения садиться мне было как-то странно, ведь мы не на такой короткой ноге с Портосом, как все остальные присутствующие. И я остался стоять посреди комнаты, как болван, тщательно разглядывая паутину в верхнем углу над кроватью. - Барон, да что ж вы стоите-то? - Портос не выдержал первым. - Садитесь уже. Вот табурет. - Благодарю вас, - изящным движением ноги я попробовал подцепить табурет и пододвинуть к себе. Но не тут-то было. Это вам не IKEA фанерная. Этот табурет делался в XVII веке и на века. Стоит полагать, что он вполне еще может стоять в наше время в каком-нибудь музее. Экспозиция "повседневный быт королевских мушкетеров". В общем, чтобы не разводить более суету, я плюхнулся на это чудо деревянного зодчества там, где он стоял. Портос выглядел бледноватым. Не смотря на плотный обед, который он употребил в дело недавно, на изрядное количество выпитого вина, щеки его были бледными, губы обветреными и синеватыми, а на лбу при ближайшем рассмотрении оказалась еле заметная испарина. У мушкетера явно была температура. Атос, который, как оказалось, не менее внимательно следил за лицом Портоса, спросил: - А как вы себя сейчас чувствуете, мой друг? Но получить ответа на этот вопрос мы не успели, так как в дверь постучали, и сразу же, не дожидаясь приглашения, в комнату водрузилась хозяйка с корзиной, в которой лежали четыре бутылки вина, окорок, хлеб и овощи. - Вот, господа, как обещала, - отпихиваясь после крутой лестницы, хозяйка поставила это все на стол. - Если что, зовите. После этих слов, также тяжело дыша и охая, она вышла и прикрыла за собой дверь. Мы все молча проводили взглядами хозяйку дома. Д'Артаньян, обладавший здоровым юношеским аппетитом, жадно втянул воздух в свой гасконский нос. Прикопченый окорок действительно издавал соблазнительный аромат. - Портос, не хотите ли вы опять подкрепиться? - лукаво поинтересовался из своего кресла Арамис. - Нет, нет, друзья мои, - поматал головой мушкетер. - Угощайтесь без меня. Мы переглянулись с Атосом. Отсутствие аппетита у Портоса могло означать только одно. - Друг мой, вы бледны, - произнес Атос, поднимаясь со стула и приближаясь. - Был ли у вас сегодня уже лекарь? - По крайней мере пока я бодрствовал, - пробурчал Портос. - Я его не видел. Я стойко молчал. Лезть с предложениями своих услуг в данной ситуации было бы во-первых не совсем этично, а во-вторых все-таки я официально не был врачом для мушкетеров, а следовательно показывать рвение в желании исцелять не следовало. И так я для них довольно подозрительный тип, если приглядеться повнимательнее. Но внезапно мои сомнения решил Атос. - Знаете, Портос, на нашу удачу барон оказался настолько образованным человеком, что кроме всего прочего также сведущ в медицине. Мы как раз намедни имели с ним весьма интересный разговор, в котором он поразил меня своими глубокими знаниями этой науки. Как вы думаете, быть может разрешить ему осмотреть вашу рану? Сдается мне, что вам требуется перевязка. Все это Атос произнес таким тоном, в котором необыкновенным образом смешались несколько красок: дружеское сочувствие, уважение сослуживца и покровительство старшего. Предложение в итоге звучало, как полусовет, полуприказ. Я с интересом наблюдал за игрой лиц. О, Атос оказался очень тонким психологом. Он знал на какие струны в душе своих друзей нужно нажимать, чтобы извлечь необходимый отклик. Окажись на его месте другой человек, не стоит сомневаться, что он пользовался бы таким даром в свою пользу без зазрения совести. Но благородство графа приводило к тому, что он манипулировал друзьями (а как иначе это назвать?) только во благо их самих. Портос с нескрываемым недоверием покосился на меня, но, как и следовало ожидать, слова Атоса были для него практически законом. - Что ж, Атос, может быть вы и правы. Тем более, что лекарь мой редкий бездельник, должен признать. Атос с улыбкой кивнул мне. Следующие полчаса я возился с боком Портоса, снимая бог весть как накрученную на его мощный торс повязку, кляня средневековую медицину мысленно всеми известными мне русскими и немецкими ругательствами, промокая края раны, потом заново накладывая повязку из бинтов, которые я собственноручно нарвал из принесенного хозяйкой по моей просьбе чистого куска полотна. Портос за все время процедуры не издал ни звука. Вот уж действительно эпические герои. Местами. Наши современники от каждой царапины чуть ли не в обморок падают. А тут колотая рана в подреберье, никакой анестезии, ноль эмоций. Ну, один раз Портос слегка ойкнул, будто я ему пятку иголкой уколол.