Внутренние демоны

-Я хочу лишь счастья, огромного всепоглощающего счастья! Но как его получить??? -Выстрадать! (С) Он не был похож на великих героев древности, Король, лишенный духа величья, практически с детства. Как мог он не впасть в пучину уготованного ему триумфа? Бесчисленные мысли и воспоминания лезли в голову и нитями расплавленного золота оседали там. Каждый коридор, каждый поворот в этом царстве хранил в себе память о таком далеком, безоблачном прошлом. Вот тут, в этой нише так часто прятались они с младшим братом от сестры, что с визгом бегала и искала их по всем коридорам. Здесь он обычно натыкался на своего царствующего деда и плелся за ним до самого тронного зала, засыпая по дороге множеством самых разных вопросов. Так много дорогих сердцу воспоминаний одной большой лавиной обрушились на Торина под высокими сводами родного дома. И он часами бродил, мерил шагами пустынные галереи и залы, лелея призраки прошлого, такого давнего по людским меркам. -Найдите, принесите мне Аркенстон, святыню моего царственного рода!- Разнесся звучный приказ Короля еще несколько дней назад. И теперь он сидел в своих старых покоях, где еще не все было очищено от каменной пыли десятилетий изгнания, и внимательно всматривался в холодную, сверкающую глубину главной драгоценности своего деда. Аркенстон - большой, тяжелый, идеально правильной огранки камень, теперь постоянно висел в холщевом мешочке на поясе нового Короля. Кристальная чистота огромного алмаза ослепляла Торина, насколько совершенен был этот прекрасный камень, насколько чист и благороден был его блеск. « Тридцать лет и твое сердце на веки будет разбито, ибо и в чертоге ожидания не встретишь ты ту, что так полюбилась тебе!» как часто теперь звучали в голове слова старого друга, учителя и советчика. С какой болью раз за разом властный гном окунался в тени зыбкого будущего, которое вскоре не принесет ему больше никакой радости. Замогильный холод непознанной человеческой смерти уже сейчас начинал опалять лицо Короля, ибо никто из ныне живущих так и не знал, куда уходит человеческий род после кончины. И эти мысли ежечасно бередили горячий гранит гномьего сердца, выщербив широкую трещину меж Королем и его истинной любовью. Слишком гордый и злопамятный принц, питающий глубокую неприязнь к эльфам Средиземья, считал ниже своего достоинства изучать старые предания Первородных. И это стало его роком. Древнее как мир Драконье проклятие тяготело над драгоценным желтым металлом, в котором долгие годы спал огнедышащий ящер. Проклятие, что забирало сначала радость и свет, а затем и саму жизнь попавшей под него жертвы. Оно медленным ядом проникало в самое храброе сердце, отыскивая трещинки боли и страха и навсегда завладевало им. А в сердце Короля в достатке было и того и другого. Сквозь холодный блеск Аркенстона древняя отрава нашла путь в самую суть Торина Дубощита. Холодной, золотой коркой покрылось все, что совсем недавно живо трепетало от любви и страсти. И лишь багряный огонь преисподни поселился в глубоких синих глазах. Даже после своей смерти дракон мог забрать жизнь своего главного врага. Аврил дремала на пыльной широкой постели, завернутая в теплый меховой плащ своего Короля. Сквозь сон она уловила, как засобирался куда-то Торин. Как осторожными нежными движениями он вложил проклятый камень в мешочек на поясе и двинулся к выходу. -Ты куда? Не уходи, останься со мной!- Тихо проговорила девушка, когда он был уже у дверей. Гном вздрогнул и оглянулся. -Спи, любимая. У меня есть дела. Я скоро присоединюсь к тебе.- Дверь закрылась и наступила тишина. Слезы потекли из ясных серых глаз. Как же сильно ее Король переменился. Он будто отгородился от нее, таская за собой как предмет собственной мужской гордости. Девушка хотела как-то помочь, он не допускал ее к советам и делам, предлагая отдохнуть. Она просила толику внимания, он же устраивал ночь необузданной страсти и с рассветом покидал ее. Беспросветное одиночество стало единственным спутником в глухих каменных стенах. Ее Король больше не делился своими проблемами, не спрашивал такого важного для него ранее совета Аврил. Вечерами он приносил большие резные шкатулки и часами примерял на свою Королеву громоздкие, вычурные украшения, самолично, отобранные им в сокровищнице Эребора. Девушка никогда не носила золота, ведь народ Дунадана всегда предпочитал ему лунный блеск серебра. Теперь же она и вовсе возненавидела болезненную желтизну этого проклятого металла. А Короля охватывала истинная страсть при виде тяжелых драгоценных серег в изящных женских ушках и широких, змеевидных колье на нежной шее. От его необузданности было теперь не скрыться. Из нетронутых временем гардеробов сестры Торина гномы притащили Аврил несколько дорогих, парчовых платьев. Они были почти вдвое широки и свисали с девушки, подобно мешковине, но настоятельная просьба принца Эребора гласила, носить теперь только их. И она подчинилась. Долго и монотонно ушивала тяжелую ткань, приводила в порядок золотистые плетения корсетов, и все чаще чувствовала, что ее место не здесь. Все было неправильно, не так. Не такой одинокой и чуждой представлялась ей ранее жизнь во владениях ее Короля. Слезы с новой силой потекли из девичьих глаз. А Торин меж тем быстро прошел в тронный зал, здесь собрались почти все его верные соратники, лишь некоторые остались нести стражу на стенах древней твердыни. Полный такого долгожданного величия опустился он на трон своего почившего деда. Торжественным молчанием вторили ему соплеменники. Лишь тихая, бесшумная тень спускалась под горящими факелами сводами. Ворон, черный как смоль ворон опустился на правый подлокотник трона Короля. -Ты вернулся, Мой Властелин!!! Я ждал!- Под удивленный рокот гномов прокаркала птица.- Ранее служили мои предки твоим, и теперь настал мой черед. Важные вести снаружи принес я для тебя. Торин дотронулся в одобрительном жесте до птичьего оперения. Он помнил птиц сидящих на подлокотниках тронов деда и отца. -Говори! -Дракона больше нет. Во всеразрушающей жажде своей мести погиб он от рук человека, спалив город Эсгарот. Смятение и радость забились при этих вестях в глазах стоящих вокруг гномов. - Но люди хотят компенсации, они идут к тебе, О, Владыка! Движимые, собственным горем…и Королем эльфов, посулившим благородный куш от тебя!!!- Склонилась на бок птичья голова. Гномий Король вскочил. -Как может этот несносный Лесной Король лезть в дела по праву моего царства?- Пламенную речь Принца Эребора поддержал рык всех собравшихся в зале гномов.- Мы не позволим эльфам распоряжаться нашим древним царством и его сокровищами! Мы не отдадим им ни гроша! Подгорный народ пылко и бурно совещался. Никто не заметил в тени зала тщедушную фигурку еще одного покинутого участника похода. Бильбо Бэггинса. Того, кто единственный понимал и разделял одиночество новоявленной гномьей Королевы. Того кто с каждым днем с болью в сердце созерцал, как бледнеет и тускнеет еще одна любовь Короля. И теперь в его голове созрел план. Лишь одного хотел этот маленький хитрый хоббит: покинуть гору и никогда сюда не возвращаться. И еще снова видеть озорные блики радости в ясных серых глазах. Резким движением, вынув из нагрудного кармана кольцо, Бильбо натянул его на палец. Благими намерениями других людей вымощена дорога в ад.