Bittersweet symphony

Ночью мне так и не удалось уснуть. Пожелав спокойной ночи Хельге и Мортену, я как бы отправился в свою комнату, но позже через окно сбежал на улицу. Я был голоден. Снова. И я ничего не мог с этим поделать. Раньше, много лет назад, много веков назад, когда Томас был еще жив, я тоже себя не контролировал. Я бы перебил половину Нью-Йорка, если бы у меня была такая возможность, и все равно бы жажда не утолилась. Тогда я был ненасытен. Но после смерти возлюбленного, все это желание пить кровь куда-то исчезло. Правда, лишь на определенное время. Я был на грани, когда вновь после длительной паузы, капля пьянящего вязкого вещества опять оказалась на моем языке. Тогда я стал учиться владеть собой. Уменьшал дозы с каждым разом, пока мое тело не привыкло. Бывало, что я умудрялся терпеть неделю. Правда, после этого я снова терял контроль. Но я ведь терпел. Однако с появлением Исака, всего этого словно и не бывало. Будто потеряв все свои навыки, забыв, чему научился, я вновь хотел еще и еще, не смотря на то, что думал, что научился держать себя в руках. Той ночью я убил лишь пятерых белок и одну лису. Отвратительно, мерзко, жалко. Я ненавидел животную кровь. Я обходился ею в крайних случаях, когда ни марихуана, ни выпивка, ничего другого не помогало. Мой давно уже мертвый организм ее просто не переваривал. Это было мучительно, но что остается, когда ни одного, как на зло, человека так и не повстречалось? Меня вырвало много раз, я был просто истощен. Оставались силы лишь на то, чтобы вернуться в кровать и уснуть. А утром я проснулся разбитым и слабым. Кое-как собравшись в школу, я уже открыл дверь, как меня встретил неожиданный сюрприз. - Соня! - Растерянно произнес я, встав на пороге. Девушка, тем временем с сияющей усмешкой прошла в дом, попутно снимая шарф и шапку. - Тетя! Дядя! - крикнула она, обращаясь к Хельге и Мортену, которые на ее зов поспешили спуститься со второго этажа. Я обернулся в недоумении, желая, чтобы внезапно появившаяся племянница Хельги и Мортена оказалась лишь плодом моего больного мозга. - Ты не предупреждала о визите, - намеками начал я, откладывая сумку в сторону и подходя к девушке. Ответом послужил лишь ее неоднозначный поцелуй в мои раскрытые губы. Соня. Родная племянница Хельги и Мортена. И порою мне казалось, что она была с ними ближе, чем со своими родителями. Соня очень часто приходила в наш дом. Помню, как увидел ее впервые. Стоял в шортах и футболке, босиком с не самым лучшим видом на кухне, после сна длительностью в двое суток, ибо перед этим у меня снова случился припадок так называемого «биполярного расстройства», пока я не утолил свою жажду. Как же мне тогда было неловко. А Соня улыбалась. Такой теплой улыбкой, словно смотрела на произведение искусства. Мне она тоже понравилась. И мы стали встречаться. Для нее это много значило. Она так была рада, когда я ей это предложил. Но для меня Соня скорее была способом утолить скуку и, какой-никакой, но все же возможностью жить жизнью типичного подростка. И она знала о моей сущности. И стала слишком опекать меня. Начала следить за каждым моим шагом, контролировать, давать поучительные советы. Это выводило. Соня позволяла даже пить ее кровь, о чем, естественно, никто не знал. Да и о наших отношениях мы не сильно распространялись. Хоть мы с ней и не были родственниками, но все равно это выглядело бы не особо нормально. Знали лишь ее близкие друзья. Однако в последнее время я избегал Сони. Все отмахивался учебой. А на самом деле я просто не хотел ее видеть. Особенно после того, как встретил Исака. Отношения с Соней теперь вообще перестали иметь даже элементарное значение. Но я продолжал любить ее и заботиться. Ведь это Соня. Моя семья, которая приняла меня таким, какой я есть. - Мне нужно предупреждать, что я хочу тебя видеть? – Игриво спросила девушка, обвив руки вокруг моей шеи. - Нет, но… - Мне лишь оставалось растерянно улыбаться, а мысли разбегались, не позволяя собрать их в кучу. - Да я шучу, я помню про твой завал в учебе, - засмеялась Соня, отойдя от меня и принимаясь снимать куртку, - тебе двести лет, а ты столько времени уделяешь какому-то школьному образованию. Не находишь это странным? - А то, что мне вообще двести лет, это ты не находишь странным? – Спросил я в ответ, вздернув брови. Соня улыбнулась, но сказать ничего не успела, потому что в этот момент в комнату зашли Хельга и Мортен. И я, перекинув сумку через плечо, направился к выходу, оставив короткий смазанный поцелуй на щеке девушки и произнося, как можно теплее: - я опаздываю в школу. Здорово, что ты зашла. Я очень скучаю по тебе и на самом деле безумно рад тебя видеть. Конечно, это было ложью. Во всяком случае, ложью в том смысле, в котором восприняла мои слова Соня. Она успела лишь смущенно кивнуть в качестве ответа, потому что я поспешно вылетел из дома.

***

Я приехал за двадцать минут до начала моего урока. Зайдя в ворота, я уже сразу заметил троих моих одноклассников и неторопливо, засунув руки в карманы куртки, направился к ним. Но по пути я четко ощутил на себе чей-то пристальный взгляд, словно насквозь проходящий. Я повернул голову, ища виновника, и тут же наткнулся на него. Исак. Он стоял в компании своих друзей и Вильде, которая, как обычно не переставала щебетать безумолку. И в этот раз он не отвел взгляда. Но я вынужден был отвести. Потому что мои одноклассники обратились ко мне. Черт, так не вовремя. Я не заметил, как подошел к ним. Всех бы их променял на один такой взгляд Исака. Редкий взгляд Исака. Но когда, воспользовавшись паузой в нашем разговоре, я вновь посмотрел на юношу – тот уже заходил в здание. А внутри все сжалось от обиды на самого себя. Что упустил шанс. Упустил несколько секунд, которые я мог бы потратить, утопая в желанных зеленых очах. Я боялся, что сегодня мы больше не встретимся. Боялся, что не доживу до утра, томясь в мучительном ожидании следующей встречи. Но я увидел его. Снова. В месте, где уж точно не ожидал встретиться. После уроков, перед тем, как поехать домой, я прогулялся одну остановку, чтобы забрать платье для Хельги из ателье. А затем сел в автобус. Но уже на следующей остановке зашел Исак. Такой сосредоточенный, что-то увлеченно пишущий в своем телефоне. Он ничего и никого не замечал. Даже меня, стоявшего всего в нескольких сантиметрах от него. Наверное, Исак бы так и проехал весь путь, уткнувшись в свой телефон, если бы я не подал голос: - Привет, - тихо отозвался я, наклонившись к юноше. Исак явно этого не ожидал и слегка вздрогнул, поднимая на меня ошарашенный взгляд расширившихся каре-зеленых глаз. В тот момент я успел умереть и возродиться раз десять. Меня бросило в жар, а затем в холод. Я надеялся, что в таком состоянии никому не бросился в глаза. - Домой едешь? – Спросил я, лишь бы не молчать. - Ага, - коротко бросил Исак, намеренно избегая встречи взглядом со мной. Снова. Смотрел куда угодно, но не на меня. – Ты тоже? Я не ответил, посчитав вопрос юноши риторическим. Как и на мою следующую фразу не ответил Исак. Это было неловко, я замечал смущение парня, отчего разговор клеился намного хуже, чем в прошлый раз. Но уже вскоре Исак спас ситуацию, спросив, есть ли мне восемнадцать и попросив купить ему пива. Я был готов сделать для него, что угодно. Все, что пожелает. Все на свете. А он просит лишь купить ему пива. Конечно я не купил ему пива. Я соврал, что не имею при себе документов, хотя всегда носил с собой. В магазине даже не спросили о них, но блестящая идея заставила меня попросить продавца отложить товар, так как я будто бы деньги забыл. - Я оставил документы, - сказал я Исаку, выйдя на улицу, и, ничего не спрашивая и не предлагая, проплыл мимо него, добавив с улыбкой: - надо сходить за ними домой. И юноша, как тогда, покорно направился за мной. Мортена и Хельги не было дома. Но Соня должна была прийти вместе со своими друзьями сегодня вечером. Но это лишь вечером, а пока у меня было время, чтобы провести его с Исаком. Он разглядывал мои глупые рисунки с таким восторгом, с каким никто никогда не разглядывал. А ведь я и сам их не любил. Они появлялись лишь в минуты, когда я предавался воспоминаниям или задумывался о чем-нибудь, уходя глубоко в свои мысли и не замечая реальности. Но на стене в своей комнате я их развесил только потому, чтобы та не казалась такой пустой. Исак хвалил мои рисунки. Ему нравилось. Как и нравилась та бурда, которую позже мы приготовили. В жизни такого не ел: бутерброды с сыром и всеми приправами, кроме корицы. Исак так захотел. Но не столь важны были те ужасные бутерброды, как он. Мы много курили. Исак – потому что курит, а я – потому что жажда напоминала о том, что мне не стоит забывать, кем я есть. Пили пиво. Говорили о музыке. О его семье, о моей семье. О школе, о людях, о еде и об искусстве. И все эти темы с Исаком казались куда более смысловые, более интересные и важные, чем, если бы об этом я бы говорил с кем-либо другим. Дома юноша был более раскрепощен, чем в обществе. Среди людей он закрывался. Я бросал на него взгляды украдкой, когда мы сидели на подоконнике. Замечал, как делает это и он. Но стыдливо опускал глаза, когда я ловил его взгляд. Это меня так раздражало и так расстраивало, но я терпеливо ждал, мечтая, что когда-нибудь я все же буду достоин доверия Исака, и он откроется мне. А пока ничего не оставалось, как в тайне им любоваться и запоминать его совершенную красоту и невинность. Когда мы сидели на полу, допивая пиво, в дверь позвонили. Это было так неожиданно для меня, все эти часы с Исаком пролетели, как одно мгновение. И уже восемь вечера. И так не вовремя обещанный визит Сони. - Это мои друзья, - объяснил я недоумевающему юноше, попросив: - останься. У нас будет много пива. Исак улыбнулся и кивнул в знак согласия. Я же нехотя отправился открывать дверь. - Привет, дорогой, – произнесла Соня, повиснув у меня на шее, - представляешь, мы зашли в магазин, купили продукты, а затем, прямо на полпути все наши пакеты разорвались… - Все три, представляешь! – Добавил Бьёрн, указывая на кое-как перевязанные пакеты. Мы прошли на кухню, и я познакомил Исака со всеми, чего мне так не хотелось делать. Особенно с Соней. Я сказал, что она – моя девушка. Скажи я по-другому – мы бы с ней поругались. Я заметил, как лицо Исака изменилось. Наверное, мне показалось, ведь я хотел в это верить. Хотел думать, что ему не все равно, как и мне. Но, скорее всего, это лишь мои глупые надежды. Я был счастлив и оттого, что юноша вообще проводит со мной время. В тот вечер Исак не был разговорчив, вновь превратившись в замкнутого мальчика. Я почти не сводил с него взгляда, все пытаясь хоть как-то втянуть того в разговор, но Исак пресекал мои попытки. Соня, Бьёрн и Кари особо не расстроились. Они общались между собой, даже меня слишком-то не замечая, не то, что Исака. Чуть позднее пришли еще пару человек, и Бьёрн с ними стал играть в приставку, а изрядно выпившие Соня и Кари сидели рядом и обсуждали меня и парня Кари – Ивара. Но мне было все равно. Исак ушел в туалет, а я сел наблюдать за текущей игрой в приставку, прислушиваясь, когда юноша придет, чтобы снова вернуться в его компанию. Но Исака не было минут двадцать, и я вышел из комнаты, проверить, все ли там в порядке. Но юноша находился на кухне. Я заглянул туда мельком, увидев, как Исак с опущенной головой стоит, опершись руками о подоконник. - Эй, - не решаясь переступить порог, осторожно позвал я парня, отчего тот резко развернулся, уставившись на меня так, словно впервые видит. Я расплылся в улыбке: - да не бойся ты, это всего лишь я. Исак улыбнулся в ответ: - Я не боюсь, - ответил он, отворачиваясь и направляя свой взгляд в сторону. Я прошел в кухню и встал рядом, загораживая ему весь вид на плиту, на которую он смотрел. - Ты что тут делаешь? – Ласково спросил я, наклонившись к нему. Исак ответил не сразу: - Да так, просто стою, - со вздохом сказал, наконец, он, чуть пожав плечами и поднимая на меня свой волшебный взгляд. – А ты? Разве ты не должен быть со своей девушкой? Я вскинул брови вверх. - И друзьями, - поспешно добавил Исак, краснея, что вызвало мой смех. - Тебя это волнует? – Спросил я, разглядывая юношеское лицо. Исак покраснел еще больше. - Да нет, но просто там твоя девушка и твои друзья, - отмахнулся он, - а ты их бросил. Так некрасиво. - А ты бросил меня, - в ответ произнес я, заставляя себя оторвать взгляд от такой привлекательной шеи Исака, на которую я старался не смотреть вообще еще с нашей первой встречи, и перестать слышать шум струящейся по артерии такой желанной крови, вместо этого судорожно затягиваясь очередным косяком. – Разве это красиво? Исак долго смотрел в мои глаза, растерянно хлопая ресницами, пока я улыбался, глядя на него и втягивая одурманивающий дым. - Юнас просто звонил, мне надо было отойти, - тихо сказал, наконец, Исак. А я выпустил дым прямо в его лицо. - Да? - Да. - Хочешь, я побуду с тобой? – Понимая, что мне только что солгали, поинтересовался я, запрыгивая на подоконник. - И что мы будем делать? – С улыбкой спросил Исак, оборачиваясь и скользя взглядом по моему лицу. И я почувствовал себя беззащитным, обнаженным, таким уязвимым. Но мне нравилось. Я уже давно отдался этому человеку. И пусть он делает со мной, что захочет, не задавая вопросов. Не спрашивая моего мнения. - Например… - Слова, словно застряли в горле и упрямо не хотели произноситься, пока Исак смотрел на меня ТАК. Только, когда юноша вытянул из моих пальцев косяк, затягиваясь и разрывая эту неимоверную зрительную связь, я смог ответить: – приготовить бутерброды с корицей? Исак рассмеялся, давясь дымом. - Что? – Я рассмеялся в ответ. – Ты же отказался от корицы. Корицы не было. - Думаешь, корица бы спасла ситуацию? – Сквозь смех спросил Исак, залезая на подоконник и усаживаясь рядом со мной. - Ну, мы даже не пробовали. - Произнес я, глядя куда-то вниз, - я пью кофе с корицей, и мне нравится. Вдруг бутерброды тоже получились бы достойными? - Ну ты сравнил задницу с грушей, - ответил Исак, вызвав у меня новую порцию смеха. - Задницу с грушей? Серьезно? – Хохотал я, незаметно для себя, мягко положив ладонь на колено Исака. И юноша ничего не сказал. Не отстранился. Не попытался убрать мою руку. Он лишь продолжил смеяться. А меня накрыли новые ощущения и смех куда-то исчез. Все мое тело, словно…пронзила какая-то приятная, теплая молния. Неужели, если я коснусь волос, щеки или плеча Исака, меня каждый раз будут накрывать разные чувства? Я отстранился только тогда, когда вошла Соня с вопросом, куда мы подевались. Удивительно, что спустя минут сорок она нас обнаружила. И зачем вообще обнаружила. Вскоре гости разошлись, забрав все бутылки с собой. Соня не могла насладиться поцелуями в коридоре, а я не мог ей отказать, хотя Исак был рядом и смотрел на нас. Неловко и так отвратительно. Перед ним. Но они ушли, принося тем самым мне облегчение, что мы снова остались вдвоем. Но почти сразу же после ухода Исак и сам стал обуваться. - Ты куда? – Удивленно спросил я, наблюдая за тем, как тот завязывает шнурки. - Домой, - не менее удивленно ответил Исак, покосившись на меня. - Пожалуйста, не уходи. – Умоляюще попросил я, слишком выдавая себя своим тоном. Но мне правда не хотелось, чтобы Исак ушел. Каждый раз, когда мы с ним расходились, меня удушало чувство пустоты, справиться с которым мне удавалось лишь тогда, когда я вновь встречался с юношей. - Почему? – Выпрямившись, спросил Исак, вглядываясь в мои глаза. - Ты можешь остаться у меня. – Предложил я, игнорируя вопрос юноши. Ведь я не знал, как ответить на него. – Уже поздно. - Еще аргументы, - театрально задумавшись, сказал Исак. Я улыбнулся. - Бутерброды с корицей? - Весомо, - чуть подумав, согласился Исак, - еще? - У меня есть классная музыка, которую ты должен послушать, - сказал я, улыбаясь, - еще у меня самая удобная в Норвегии кровать, на которой всегда снятся красивые сны, и мои родители придут только завтра, так что полноценный сон тебе гарантирован. - Ты слишком самоуверенный, - выдохнул Исак, разуваясь и проходя мимо меня обратно в комнату. - И еще я весь твой, любовь моя,- прошептал я себе под нос, направляясь следом за парнем. - Что ты сказал? – Крикнул Исак с комнаты. Я в ужасе остановился, чувствуя, как внутри все упало и похолодело. - Думаю, что постельное белье с мишками и цветочками будет в самый раз! – Почти сразу отмахнулся я, судорожно перебрав сотни вариантов ответа. Сам особо не вдумываясь, какую чушь только что я произнес, я услышал в ответ: - Если ты так сделаешь, то я уйду! Я облегченно выдохнул. Обошлось. В ту ночь мы оба были слишком пьяны. Поэтому много не болтали. Исак ничего не спрашивал. Про Соню тоже. Про нас. Конечно, с чего бы ему вообще что-то спрашивать. Даже, если и было бы с чего, все равно слишком рано. Но, наверное, я размечтался. Мы включили фильм, однако Исак уснул в самом начале. А я нет. Я уснул лишь к утру, до этого всю ночь наслаждаясь спящим парнем и изредка позволяя себе касаться его. Шелковых мягких волос, нежной юношеской кожи. Ловить каждый вздох и улыбку сквозь сон, которую дарил мне мальчик после каждого моего прикосновения. Я разрывался от нежности. Сходил с ума от чувств и своих запредельных мечтаний. И я так хотел, чтобы обо всем об этом Исак знал. Чтобы он знал, как моя душа абсолютно его. Но это лишь мои желания. Не позволив себе оставить и поцелуя на щеке юноши, я, ощущая, как медленно, но уверенно проваливаюсь в сон, осторожно встал с кровати и направился к себе в комнату. А утром Исаку позвонили и он поспешно ушел. Мы даже не позавтракали. И я все же дал ему пиво. Ведь Исак просил еще вчера. А я обещал. Теперь мне вновь оставалось жить до следующей встречи.