***
Завтрак закончился и все поспешили покинуть столовую, ужасно неуютную из-за гуляющих в ней сквозняков. Вообще, надо признаться, я постоянно мёрзла — всё время с момента моего попадания в этот мир. Что дом на Гриммо, что номер в отеле и дом шевалье — все они очень отличались от привычного для меня комфорта — горячих батарей, и окон, хоть и старых, но заклеенных на совесть, что делало их непроходимыми для холодного воздуха, и это давало мне возможность не кутаться дома в сто одёжек, чего, увы, я не могла избежать здесь. Младший мальчик, Антуан, забрав шестилетних двойняшек Элинор и Софи, был отпущен отцом заниматься с сёстрами чтением. Удивившись такой ответственности, я была втянута хозяйкой дома, попросившей звать её по имени, в беседу о выдающихся успехах её детей. По словам Эжени, Антуан был необычайно умён для своих десяти лет, и профессора Бобатона с нетерпением ожидали сего вундеркинда в стенах данного учебного заведения. Старший из детей, светловолосый Анри, явно обрадовавшийся появлению ровесника, предложил Регулусу сыграть в шахматы, утащив того в свою комнату, бывшую временным пристанищем гостей. Шевалье, под предлогом помощи Снейпу, быстренько сбежал вслед за зельеваром, видимо, не желая в очередной раз выслушивать дифирамбы младшему сыну, а мы с мадам де Вильре перешли в гостиную, сопровождаемые старшими девочками, и продолжили ничего не значащий трёп. Под пристальным взглядом матери девочки, расположившиеся неподалёку, достали одна вязание, другая вышивку и уткнулись в рукоделие. — А почему девочки не в школе? — как бы между прочим поинтересовалась я. — Они уже закончили обучение, — отозвалась хозяйка дома. — Мари сдала СОВ два года назад, а Франсуаза этим летом. Большего им и не требуется. Чего бы хотели сами девочки, я уточнять не стала, сдержав рвущийся с языка вопрос. Судя по всему, их родители даже не рассматривали вопрос их дальнейшего обучения. Ну, да не моё это дело… Чтобы чем-то занять время, поинтересовалась живописными развалинами замка, вид на которые открывался из окна. — Мы мечтаем когда-нибудь отстроить его заново, — улыбнулась Эжени. — Он был выстроен задолго до Статута. Именно с него началась история фамилии Делоне, но постепенно род приходил в упадок, в нём появились сквибы, а магам всё чаще приходилось скрываться. К тому моменту, как волшебники стали отгораживаться от маглов, замок принадлежал сквибу из старшей линии наследования, умудрившемуся стать маршалом Франции и близким другом короля. — А как же?.. — я обвела глазами комнату, молчаливо задавая вопрос о нынешнем положении семьи. — Ещё до принятия Статута в замке уже было невозможно жить, а его тогдашний владелец не желал тратить деньги на его восстановление, к тому же ему пришлось бы контактировать с младшей ветвью семьи, сумевшей удержать в своих жилах магию, а он этого не желал. Впрочем, и маги, со своей стороны, не желали с ним связываться. Они просто поселились здесь, скрыв большую часть владений маглоотталкивающими чарами и запретом для сквибов появляться на этой территории. Нынешний граф Делоне, являющийся почти полноценным маглом, даже не знает о существовании этого дома, но сохранением развалин в хорошем состоянии озабочен, так как зарабатывает деньги на экскурсиях и исторических представлениях для любителей старины. Так что вам очень повезло, что вы попали к нам не в туристический сезон — летом здесь не протолкнуться от маглов. — Это, уверена, очень утомительно, — согласилась я и, повнимательнее взглянув на собеседницу, продолжила: — Дорогая моя, не отправиться ли вам в постель? Вы хорошо себя чувствуете? Мадам де Вильре, на лбу которой выступила испарина, с признательностью согласилась с моим предложением, и удалилась, поддерживаемая под локоть старшей дочерью. Я же поспешила пожелать Франсуазе приятного времяпровождения и сбежала в свою комнату, моля Мерлина и Моргану о скорейшем исполнении дела, которое задержало нас в этой семье. Меня с неистовой силой тянуло вперёд. В Париж, Милан, Венецию… Я уже почти твёрдо решила не задерживаться на одном месте слишком долго. Первоначальный план купить или арендовать домик, и защитив его всеми известными чарами, наблюдать за развитием английских событий, трещал по швам. Я, не бывавшая раньше нигде, кроме черноморского побережья Кавказа, очень хотела увидеть хотя бы небольшой кусочек огромного мира, лежащего за порогом моего дома… За ужином Северус, весь день не казавший из зельеварни носа, поведал радостную новость — зелье, сваренное им, должно настояться до утра, когда начнётся завершающая стадия, во время которой будет добавлен тот самый редкий ингредиент, за которым шевалье мотался в Англию, а наше пребывание в этом доме закончится, к радости моей и Регулуса, блеск в глазах которого подсказал мне, что сын тоже тяготится радушием многочисленного семейства. Мальчика, кажется, снова тянуло на приключения…***
— Одного глотка в день вам будет вполне достаточно. Именно эту дозу рекомендовал ваш колдомедик, и при соблюдении его рекомендаций зелья должно будет хватить на весь оставшийся срок беременности. В каждой бутылочке пять порций, я оставил его под чарами сохранности, — Северус продемонстрировал батарею пузырьков, расположившуюся на полках шкафа, внимательно слушавшей его чете Делоне. — Спасибо! Спасибо, молодой человек! — шевалье, уже успевший смотаться к целителю, чтобы убедиться, что зелье соответствует стандарту, очень эмоционально благодарил Снейпа, то пытаясь жать ему руку, то пихая тому кошелёк, то кидаясь с объятиями. Северус, с удовольствием приняв плату, остального выражения благодарности предпочитал избегать, каждый раз ловко прячась за моею спиной. — Рады были помочь, — улыбалась в очередной раз я, в душе костеря юркого зельевара на все лады, и с удовлетворением замечая, как порыв шевалье гаснет, натыкаясь на мою чопорность. — Нам уже действительно пора. — Я правильно поняла, что вы, мадам Иствуд, отправляетесь в Париж? — поинтересовалась Эжени, к которой уже после первого приёма лекарства словно вернулись краски, расцветившие лицо нежным румянцем и убравшие тени под глазами. Ей явно стало лучше и это было видно по тому, как она стояла, уже не пытаясь опереться на кого-то из детей, сейчас окружавших её. Я не стала отрицать очевидных вещей, согласившись с её выводами по поводу нынешней цели нашего путешествия. Куда же ещё?.. — Моя подруга, мадемуазель Д’Арле, будет рада принять вас в своём доме. Я списалась с ней вчера. Вот её адрес, — попытка отказаться ни к чему не привела, и мне была вручена визитка, на которой всеми цветами радуги переливался адрес: «Пансион „Цветущий шиповник“, Весёлый переулок». — Это в магическом квартале, — уточнила мадам де Вильре. Ну, прямо камень с плеч. Нас просто пытаются передать, как эстафетную палочку, подруге, нуждающейся в помощи, либо просто помогая заработать ей деньги. Увы, мадемуазель Д’Арле будет долго ждать нашего появления — я не собиралась следовать совету Эжени. Поблагодарив хозяев дома за гостеприимство, мы поспешили откланяться, аппарировав в видневшийся неподалёку магловский городок. Точнее, на пустынную сейчас дорогу, ведущую от него к развалинам семейного гнезда славного рода Делоне. — Фух, наконец отвязались, — недовольно буркнул Регулус, когда мы появились за небольшой рощицей, удачно скрывшей нас от любопытных взглядов. — Пообещай, что больше никакой благотворительности, мам. Это так на тебя непохоже. Что случилось? — Как я уже говорила — переоценка ценностей, — улыбнулась я. — Мы ведь с тобой уже это обсуждали. — А ты не могла бы переоценивать их не так резко? — поинтересовался сын. — Конечно, — вздохнув, не могла не согласиться я. Применив чары, защищающие от дождя, и чары отвлечения внимания, мы бодренько направились к городку, чтобы нарушить только что данное мною слово и нанять такси. Хочешь не хочешь, а придётся сыну привыкать к моей новой манере поведения…