***
О случившемся в поместье Северин теперь могли поведать только кровавые следы, теряющиеся в пепельной земле за порогом, и разломанная на щепки мебель. Глаз быстро зацепился за опухшую физиономию Дьярви, безвольно развалившегося на уцелевшем стуле. Из узнаваемых черт лица остались одни светло-голубые зенки, которые грозились превратиться в узкие щёлочки. Услышав плеск воды в углу позади меня, я резко повернулась и увидела, как те два волкихарца, скрючившиеся на коленках и вооружённые тряпками, лихо драили каменные полы. — Неплохо. На этот раз твой ту’ум действует долго. — Я применил его ещё раз, — ответил Дьярви. Голос его стал совсем тихим и хриплым, и он время от времени потирал ушибленную суджаммой голову. — Можно вечно смотреть на то, как кто-то другой работает, — я еле оторвала взгляд от волкихарского тандема, — но давай сначала подлечим тебя заклинанием. А то ты как отбивная. С кровью. — Сперва я жду, что ты втолкуешь своему братцу следующее: использовать двух профессиональных воинов таким образом — как минимум расточительно, — звучно заявил альтмер, поднимаясь по лестнице. В отличие от норда, на нём всё заживает быстро, потому он остался совершенно невредим. Не считая слегка заляпанной кровоподтеками одежды. Только я успела остыть, как моя злоба распалилась заново. Он намеренно говорит со мной в таком тоне или у него получается уже непреднамеренно? — Не будем же мы с Дьярви сами всё прибирать. А работы тут из-за тебя хватит на целый вечер. — Я должен был позволить себя убить, по-твоему? — Я могу применить Крик на эту талморскую сволочь тоже, тебе надо всего-то попросить, — как бы невзначай уведомил Драконорожденный и, чуть наклонившись в сторону, отдал очередной приказ волкихарцам: — Хватит. Ты смети все осколки в кучу, а ты сложи всё сломанное за дверь. — Знаешь, ты мог бы попытаться найти с Дьяром общий язык. Тогда тебе не пришлось бы защищаться. — Найти общий язык с ним? Тут без бутылки не разберёшься. Остроухий снова цитирует меня. Я хорошо запомнила, когда высокий эльф мог услышать этот фразеологизм: в ту же ночь, когда он вызволил меня из рук Талмора, и я рассказывала ему про родной мир. Тогда зашла речь о всемирной истории за последний век. Благодаря школе у меня в голове отложилась сплошь каша с противоречащими друг другу тезисами. Поэтому я соскочила с темы и объяснила ему всё максимально абстрактно, сопроводив фразой: «Ну короче тут без бутылки не разберёшься». Сейчас она прозвучала чересчур язвительно, даже слишком уместно и в упрёк мне же, учитывая контекст. — Можешь заставить их плясать с мётлами? — обратилась я к Довакину. — Конечно, — ответил он и вновь распорядился. — Вы её слышали. Выполняйте. — Теперь пусть один скачет на метле, как на лошади, а другой… машет, как маг посохом. — А как маги машут посохом? — Долго вы собрались чушью заниматься? — надменно спросил альтмер, уперев руки в бока. — Да, в самом деле. Пусть продолжают уборку, — любезно согласилась я. Ещё некоторое время мы в тишине наблюдали, как непревзойдённые вампиры-воины наводили порядок в жилище. Пару раз обломки мебели едва ли не выдернули у меня из-под ног. — Как там Фрея? Она пошла обратно, к скаалам? В тот самый миг Дьярви разинул глаза, насколько ему позволяли опухшие щёки, прыгнул к выходу и выкрикнул: — Я обещал проводить её до деревни! Когда Довакин скрылся, хлопнув за собой дверью, длинноухий первым же делом спросил: — О ком он? — О своей любимой, вроде как. — А что случилось с женой? — Всё с ней нормально. Осталась в Вайтране. — Понятно, — ответил Мерион так, что по одному слову ощущалась вся степень его антипатии. — Вытащи кинжал, который ты спрятала в правом сапоге, и отдай мне. — Да как ты… Ты мне не доверяешь? Под его испытующим взглядом я не выдержала и, присев на краешек стула, медленно вынула кинжал, придерживая ножны, чтобы не порезаться. — Я считаю, что пока ты не в состоянии принимать разумные решения. В тот момент меня уже трясло от сдерживаемой истерики. Из последних сил я не позволяла себе показывать то, что чувствую. Опять его треклятый менторский тон! — Избавь меня от своего морализаторства. — Вижу, ты в ярости. Оттого ты продолжаешь совершать ошибки — одну за другой. Я схватилась за рукоятку кинжала, резко извлекла его из ножен и с силой метнула в альтмера. Такой реакции можно только позавидовать. Либо мне надо попрактиковаться сперва на движущихся мишенях. Оружие пролетело рядом с плечом дёрнувшегося эльфа, звонко стукнулось о стенку и отскочило на пол, прямо под ноги зомбированному волкихарцу. — И почему в этом доме все пытаются меня убить? — Не знаю. Рожа у тебя недобрая. Он издал ироничный смешок и добавил: — Догадайся ты спрятать кинжал под плащ, я заметил бы его гораздо позже. — Спасибо. Учту на будущее. Разговор зашёл в тупик, не успев толком начаться. Он показал, кто главный. Снова. — Как скоро твой «братец» вернётся? — Может, через неделю. Не будет же он идти день до деревни скаалов лишь затем, чтобы сказать Фрее «Ну давай, пока!» и двинуться обратно. — У нас нет времени на его глупости. — Что я могу поделать? Только он знает нужный ту’ум. Остроухий нервно помассировал пальцами виски, словно в поиске переключателя, который помог бы ему подыскать нужные слова. В конце концов он распрямился, поднял глаза и холодно сказал: — Ночью выдвигаемся за ним.***
На фоне пережитого за сутки все сны были на редкость бессвязными и мучительными. Я не успела заметить, как часы пролетели, не подарив мне никакого отдыха и уединения. Посреди очередного кошмара — что-то про взбунтовавшегося трэлла с рассечённым напополам лицом — в дверь моей комнаты постучали. — Лорд послал за тобой. Сказал, чтобы ты собиралась. Последняя фраза растворилась в тишине, и я невольно уткнулась лицом в подушку, понадеявшись, что это просто ещё один дурной сон. — У тебя есть несколько минут, пока господин не явился сюда сам. Едва понимая происходящее, я встала, доковыляла до бадьи, чтобы умыться и уложить волосы. Наклонившись над своим отражением на поверхности воды, я прокричала: — Забыл про субординацию? Мы с тобой на ты не переходили. Идиот. Волкихарец за дверью промолчал. Я подобрала сложенную на тумбочке Соловьиную броню и медленно пролезла в неё, выравнивая ткань на руках и ногах. Когда очередь дошла до множества застёжек на спине, снова возникли проблемы. От нервов руки отказывались слушаться, и крючки никак не заходили один за другой. — Поторапливайся. — Если бы ты зашёл и помог застегнуть мне эту дурацкую броню, а не только капал на мозги, дело пошло бы гораздо быстрее! — На меня твои нелепые уловки не действуют. — Тогда захлопни варежку и стой там, пока я не выйду. Один месяц минус один день, чтобы придумать, как отыграться. Альтмер поплатится за своё вероломство, как и двое его послушных шавок. Кажется, я не держала столько зла даже на Харкона — безграничная власть за века сделает из любого отъявленную мразь. Возможно, меня ждёт такая же участь. Но когда становишься мразью в кратчайшие сроки — это уже личный выбор. Удерживая костяшками немеющих пальцев края брони, я кое-как продолжала фиксировать крючки. Осталось совсем чуть-чуть, закрыть область от лопаток до шеи. — Хватит. Я захожу. Действительно, в комнату ввалился «хороший мальчик» постарше. Он удивился, увидев, что я правда занята сборами, но через пару секунд его суровое и ничем не примечательное лицо приняло безразличное выражение. — Пошёл вон отсюда! — рявкнула я, моментально вскипев от такой наглости (и целеустремлённости в выполнении поручений). — Дверь за собой закроешь. — Повторю то же самое, что пытался донести до тебя наш лорд: твои приказы не имеют для меня силы. — Да? Повторишь то же самое, когда я призову атронаха? — Ты до сих пор не поняла, в каком положении находишься? — произнёс он, глядя, как я, завершив с бронёй, покрутила рукой, призывая шар магической энергии. — Боюсь, наше понимание расходится. Можешь вернуться к папочке и поделиться с ним своими соображениями. Кстати, это не он идёт? Волкихарец выглянул на лестницу. Он не упал сразу же ниц, потому стало ясно, что приближался точно не Мерион. Пригладив рукава, я выскочила вслед. — О, ты тоже здесь. Как тебя там, Вупсень или Пупсень? Где ваш Лунтик потерялся? — Я Орм, — кратко ответил вампир на вид помладше. Его скулы и челюсти двигаясь выглядели настолько мощными, что он наверняка каждый раз рисковал перекусить свою жертву напополам. Какая очаровашка. — Мне плевать. — Вот поэтому я не завёл детей. Когда они вырастают, то начинают себя вести именно так, — добавил вампир постарше — Вербранд, стало быть. В отличие от своего соплеменника, физиономией он не был похож на ходячий орехокол, но в острых чертах было тоже нечто отталкивающее. — Врёшь и не краснеешь. Ты не завёл детей, потому что для этого надо, чтобы тебе кто-то дал. — И чем ему так приглянулась эта данмерская хабалка? — Вербранду оставалось только обижаться. — И чем ему так приглянулись эти два имбецила? Вот-вот. — Милорд, — Орм коротко поклонился. Второй вампир последовал его примеру. — Исполняющий обязанности лорда Мерион, — вклинилась я, — без них никак нельзя? — Они будут обеспечивать твою безопасность в наших странствиях. По сути он сказал, что теперь его самые близкие приверженцы — мои тюремщики. Ничего нового.***
Несмотря на то, что я указывала путь, альтмер шагал впереди на небольшом отдалении. В общей сложности оставалось ещё часа четыре пути. Период от полудня до заката мы провели, отдыхая и скрываясь от палящего солнца под сенью какой-то реликтовой сосны. Четыре часа, которые обещали пройти абсолютно в такой же скуке. Эльфу точно есть, чем себя занять — сладостными мыслями о том, как подмять всех вампиров Скайрима. Вупс и Пупс, обладавшие максимум межушным ганглием, укрытым плотной черепной коробкой, вряд ли сильно страдали от такой проблемы. Хотя бы Дьярви сейчас должно быть наслаждается компанией Фреи, пока последняя не поняла, что тот женат. Чтобы как-то развлечься, я нагнала Мериона и выставила карту перед собой. Он ненадолго скосил взгляд на меня, но вскоре продолжил смотреть куда-то вперёд. — Ой, я вверх ногами держала! — Что, повтори? — Кажется, мы заблудились! — Дай сюда, — недовольно пробормотал он и выдернул карту со схематичным изображением Солстхейма у меня из рук. — Деревня скаалов должна быть здесь. Нет, здесь! — Это Воронья Скала? — остроухий ткнул в отмеченную жирную точку на южном побережье острова. — Да. — Тогда стороны света не сумел бы перепутать даже твой недоумок-братец. Хватит. Отвести нас в нужное место в твоих же интересах. — Зануда… — вздохнула я и, сложив карту несколько раз, спрятала её в карман. В одном он прав: заблудиться тут сложно. Дорога мне была тоже хорошо знакома. Перед рассветом мы добрались до деревни. Найти тут Дьярви может оказаться не самой простой задачей. Если он вообще ещё здесь. Альтмер остановился и обвёл глазами множество домов, в основной массе похожих друг на друга. Волкихарцы постоянно придерживали эфес меча на поясе, будто в предвкушении врага, что накинется из-за угла на их обожаемого вождя. — Давайте искать его. Я бы в первую очередь заглянула под тот пень. — Мы можем найти его сами, но при твоём содействии это произойдёт быстрее и без лишнего внимания, — сухо ответил эльф. Какой-то одинокий скаальский доходяга пробрёл мимо, не посмотрев на нас и мельком. — Почему ты всегда говоришь со мной с позиции старшего? — Ты выбрала не лучшее время. Оказывается, провести месяц в его компании — аж чересчур много. Ответственно заявляю, с ним можно поехать кукухой уже за неделю. Раз мы не в состоянии друг от друга избавиться, то пусть он рехнётся тоже. — Стоит проверить в главном зале. То большое здание. Вроде там живут Фрея с отцом. Действительно, Драконорожденный нашёлся в главном зале спящим калачиком на скамейке. Неудобно, наверное. Всё его снаряжение было вперемешку свалено в углу. — Дьяр, — я осторожно потрепала его за плечо, пока остальные стояли поодаль, — вставай. Уже неплохо выглядишь, кстати. — А? — просипел он, лениво перевернулся на спину и опять сомкнул веки. — Нам надо очистить камни стихий. Он посмотрел на меня, повернул голову и, увидев мою компанию, задал закономерный вопрос: — Что они тут делают? Где Фрея? — Пришли, чтобы сражаться вместо нас. Тебе надо всего лишь использовать ту’ум на тех камнях. — Они не заберут у меня всё веселье. — Тут как вы сами договоритесь. — А где Фрея? — Без понятия, братец. Не здесь. Довакин многозначительно промычал, поднялся и, зевая в полный рот, принялся нацеплять на себя своё барахло. — Не думала, что тебе придётся спать здесь на какой-то лавке. Ты и Фрея… Ну ты понимаешь. Норд загадочно улыбнулся и не стал юлить: — Я работаю над этим, но, кажется, я вчера перебрал. Она мне тут нашептала, кстати, что у них эльфы утащили кузнеца. Куда-то на юго-запад. Хочет, чтобы его вернули домой. — Если это приблизит тебя к желаемому, то почему нет. — Великолепно. Теперь мы ему ещё помогаем угодить любовнице? — весьма громко выразил своё негодование альтмер. — Ты хочешь, чтобы я вернулась с тобой в замок или нет? Тогда ты поможешь моему брату и будешь делать всё, что потребуется. Нам всё равно по пути — остров-то небольшой. Как раз один из камней Всесоздателя должен находиться рядом. Эльф укоризненно покрутил головой, но не продолжил гнуть свою линию, воздержавшись от дальнейших комментариев.***
Когда мы прошли весь день и добрались до западной части острова, уже блуждая по потёмкам, то наконец наткнулись на первые следы. Для снега в этой части острова был явно несезон, так что их замело бы нескоро. Забавно, что скаалы не стали напрягаться из-за пропажи единственного кузнеца и послали на его поиски Драконорожденного. Сутки без сна не лучшим образом влияли на разум вампира, пусть и не в такой степени, как на разум обычного смертного. Поэтому сперва я не поняла странного оживления норда и то, как он, чуть ли не вприпрыжку, зашагал между редкими деревьями и кустарниками, оставив нас позади. — Ты куда? — прокричала я, едва поспевая за ним. — Здесь тащили кого-то. Наколдуй свет. «Свет свечи», который был мне давно без надобности, оказался полезным хотя бы для Дьярви. На всякий случай я сверилась с картой, уточняя изменившийся курс. Судя по всему, теперь мы идём прямо на север. Местами сломанные ветки, примятая трава и протяжённые следы-полосы на пепельной почве. Тем не менее, я с вампирским ночным зрением не заметила сразу. Сказывалась усталость. Вытоптанная дорожка постепенно уходила вверх к острым, словно зубы хищного зверя, горам. Иногда, запыхавшись, я останавливалась, чтобы восстановить дыхание, и оглядывалась на остальных. Они не выказывали заинтересованности в наших поисках. Когда мы почти вышли на плато, Мерион жестами отдал приказ своим болванчикам идти по правую и левую сторону от меня. Сам он замыкал наше шествие, оставаясь позади. Вероятно, опасается, что, воспользовавшись суматохой боя, я сбегу. Среди всего сборища можно доверять одному Дьярви. Вскоре послышались голоса. Какие-то обрывки фраз и слов доносились примерно оттуда, куда мы как раз направлялись. Я судорожно потянулась за несуществующим оружием, но вовремя одёрнула себя. — Он слишком шумит, — отметил Вербранд, показав большим пальцем на Драконорожденного. Хоть лязг стальной брони мне лично не мешал, но рано или поздно противники услышат ритмичный звон, который издают сочленения нагрудника и других частей доспеха при каждом шаге. Застигнуть их неподготовленными не получится. — У меня идея. Вы пойдёте разведаете, что там да как. А мы с Дьярви будем ждать здесь. Эльф понимающе усмехнулся и вышел вперёд. — Орм, присмотри за ней. Мы молча смотрели вслед удаляющимся и.о. лорда клана и его непосредственному подчинённому — Вербранду. Здорово, что Мерион прихватил на остров всего двоих. — Мы правда будем тут стоять и ждать, пока кровососы вернутся? — Нам надо поберечь силы, — весело сказала я, посмотрев сначала на Довакина, а потом на своего надзирателя, казавшегося абсолютно равнодушным. — Видишь, я даже меч не взяла: они всё носят вместо меня. Глупое оправдание того факта, что меня разоружили, но честно признаться было бы стыдно. Тем более, если я скажу обо всём прямо, то норд снова рассвирепеет. Не стоит рисковать его жизнью, если успех не гарантирован. — Есть у кого картишки, чтобы время убить? Дьярви? — посмотрела я на братца и через пару секунд — на волкихарца. — Пупсень? Возможно, он всё-таки Вупсень. Запуталась. Остолоп не удостоил меня никаким ответом. Я обновила заклинание света и присела на землю, прислонившись спиной к стволу засохшей сосны. — Я могу заставить ту’умом делать его что угодно, кроме как вредить самому себе, — мимоходом сказал Драконорожденный. — С этим придётся ему помочь. — Твой Голос нам ещё пригодится, не растрачивай попусту. В тишине мне стало скучно и опять потянуло на сон. Сейчас сгодился бы хоть гроб из замка. Несмотря на то, что я не представляю, как там умудряются спать вертикально. — Дьяр, а он покрупнее, чем ты. — Быть того не может. — Проверь сам. Норд встал напротив вампира, строящего из себя какое-то каменное изваяние, которому безразлично мельтешение людишек вокруг. Для сравнения он провёл ладонью от своей макушки до лба волкихарца. Получилась разница три-четыре сантиметра. Пусть будет Пупс — погоняло идеально ему подходит. — Чем-то тебя напоминает. — Смеёшься над старшими. Нехорошо, — притворно вздохнул Довакин и отошёл от несчастного в сторонку. — Орм, а сколько тебе было лет, когда тебя… того… обратили? — любезно полюбопытствовала я, чтобы показаться чуть более вежливой и открытой к общению. — Двадцать девять. — А сейчас сколько? — Я не считал. Больше пары веков. После начала новой жизни годы уже не имеют значения. — Прости за нескромный вопрос, — я решила закинуть удочку прямо сейчас. — Почему именно ты оказался в свите Мериона? — Я был ополченцем в Кризис Обливиона. Он выбрал меня сразу, как ему доложили. В голове сразу возник яркий образ того, как он своими челюстями перетирает кости дремор в труху и откусывает головы скампам. Главное, чтобы вампир не врал. Присвистнув для пущего эффекта, я продолжила расспросы: — А Чемпиона Сиродила ты видел? — Все спрашивают. Нет, не видел. — Что насчёт твоего напарника? Вряд ли его заслуги превосходят твои. — Не знаю. — Да ну? Я думала, вы в замке всё друг про друга знаете, — саркастически прокомментировала я и приподнялась с земли, переваливаясь с одной затекшей ноги на другую. — Как-то тихо стало. Давайте сходим проверим. — Нет. Мы должны ждать лорда здесь. — Рассудим так: он приказал тебе обеспечивать мою безопасность. Если ты и Дьярви будете прикрывать меня, то, наверное, моя безопасность обеспечена?.. Мужчина потупил взгляд и опять изобразил истукана. — Вот пущай и остаётся здесь, а мне уже скучно, — забрюзжал в его адрес Драконорожденный и закинул молот на плечо. — Пойдём. В конце концов, ты справился с исчадиями Мерунеса Дагона. Какие-то похитители скаальского кузнеца тебе точно по плечу. Немного незамысловатой лести и дальнейший игнор сподвигли его согласиться. Он потопал за нами. Скоро я заметила, как на деревьях заиграли отблески костра, и слегка убавила шаг, погасив магический огонёк. Мы почти на месте. Мериона и его ручного пуделя пока не видно. Не могли же они пойти в другую сторону? «Ты это слышал?» — окликнул один из талморцев товарища. Для вампирского слуха вопрос прозвучал достаточно громко. Я преградила рукой путь Дьяру и осторожно пригнулась. Через пару мгновений показались наши несравненные друзья, которые завладели всем вниманием эльфов. Видимо, Орм не смог побороть чувство единения с лидером и, оставив меня с Драконорожденным, бросился наперерез к завязавшемуся сражению. Нельзя сказать, что мне будет не хватать его надзора. «На помощь! Все сюда!» — Сиди. Лучше посмотрим, как он перережет своих же. Довакин небрежно бросил оружие на покрытую сухими сосновыми иголками землю и, сощурив глаза, стал наблюдать за сценой разгоревшейся битвы. Вербранд принял удар первым, парировав атаку сбоку, и, перехватив инициативу, не давал несчастному талморцу продыху. Что ж, в обращении с мечом он действительно неплох. Мерион взял на себя другого противника, и вскоре к ним присоединился Орм. Когда вампиры ловко оттеснили двоих талморцев к стене хижины, к стычке присоединилась ещё парочка альтмеров в кожаной броне набекрень, выскочивших из дома. Я осторожно подкралась к последней линии деревьев, отделявших лес от полянки с лачугой, и поманила Дьяра за собой. Отсюда лучше видно. Талморцы по-прежнему держатся. Делай мы ставки на время, то все деньги уже отошли бы братцу. Не то чтобы я чересчур радушно отношусь к Мериону и его сподручным. — Ой, чуть не забыла! — восторженно обратилась я к Драконорожденному, вытащив хрустевшую записку из кармана. — Те культисты теперь тебя ищут тоже. Он попытался всмотреться в буквы на пергаменте посреди кромешной темноты, но через полминуты скомкал бумажку и закинул себе в кирасу. Как раз к моменту, когда старший волкихарец открыл счёт, всадив одному из двух своих противников меч в голову. Вот бы выставить Вербранда против «дражайшего милорда» и опытным путём выяснить, кто победит. Взгляд переметнулся на Орма, который уворачивался от эльфийского топора влево-вправо и совершал редкие выпады. Я призадумалась: возможно ли вообще парировать удар топора мечом? А что там у его альтмерского величества? Отбил клинок вверх и врезал талморцу свободным локтем в лицо. Ай. Хорошо, что он не испытывал такой приём, когда тренировал меня. Дьярви шумно зазевал, сбив мне весь настрой. Ну вот, из-за него я тоже зевнула во весь рот и проморгала, как старший волкихарец расправился со вторым противником. Чтобы ничего больше не пропустить, я снова посмотрела, как там дела у Мериона. Тот зашёл уже поникшему эльфу за спину и пронзил его обратным хватом меча. Неужели он не испытывает к соплеменникам никакой жалости? Они же все родом с Саммерсета или откуда-то оттуда. Последний талморец по-прежнему устало замахивался на младшего волкихарца топором с металлическим древком. Им обоим не надоело? «Чего ты меня так огорчаешь», — проворчала я себе под нос. — А? — оживившись спросил Дьярви. Я рассеянно отмахнулась и продолжила наблюдать. Остальные, кажется, тоже засмотрелись и пока не собирались помогать. Что-то не то. Орм держит меч в левой руке. Какова вероятность, что этот громила в самом деле левша? Волкихарец играючи тыкал мечом в воздух в направлении несчастного эльфа. С даэдра он так же дрался? Ага! Что-то блеснуло в его правой руке. Внезапно противник захватил клинок вампира навершием топора, будто крюком, и рванул в сторону. Орм только и ждал, когда оппонент выкинет подобное. Вывернувшись вбок, он под прямым углом воткнул кинжал ему в грудь, закрытую лишь бесполезной кожаной бронёй. Теперь бой можно считать законченным. Талморец в последние секунды своей жизни рухнул на колени и схватился за кинжал, из-под которого пульсирующей струйкой полилась кровь. Не знаю, что двигало мной, но я вскочила, разразившись бурными аплодисментами. Прям как арена, но лучше. — Мы ждали лучшего момента для нападения. Вы нам помешали. Янтарные глаза Мериона, поблескивающие в темноте, метались от меня к Орму и обратно. Он не повысил на нас голос, но обвинительный тон не предвещал ничего хорошего. — Вы до утра собирались ждать? — отшутилась я. — Ждали бы столько, сколько требуется, — бросил он и потом продолжил более снисходительно. — Просто подумай, если бы внутри их оказалось не двое, а, например, шестеро. — Виновата, — я безэмоционально пожала плечами и весьма неискренне улыбнулась. Если бы его убили, оплакивать не стала бы. Россыпь звёзд на ночном небе сегодня не затмевалась ни облаками, ни пугающе огромными лунами Нирна. Я застыла на месте, запрокинув голову. Глядеть в бесконечную пустоту и ощущать её холодные объятия было гораздо приятнее, нежели опустить взор на кипевшее вампирское пиршество. Несмотря на усиливающийся изнурительный голод, присоединяться мне не хотелось.***
— Я устал, — поставил всех в известность Дьярви, едва бедный скаалский кузнец ушёл. — Я тоже. Заночуем здесь. Старик поведал, что нужно найти Анкариона на северном побережье острова и забрать карту с месторождением сталгрима. Да почему у всех эльфов имена так похожи друг на друга? — Нет, — отрезал остроухий, прервав мой ход мыслей. — Что «нет»? — Сюда может нагрянуть талморское подкрепление или смена. Поэтому мы не будем ночевать здесь. Кто-то скажет, что он объяснял мне очевидное, а я снова упёрлась рогом. Наполовину это правда. Другая половина заключалась в нежелании таскаться ещё сколько-нибудь в поисках подходящего места для ночлега. — Ох, страшно… — вполголоса со смешным придыханием сказал Дьярви. — Ага, ещё парочку калек сюда пришлют, — поддакивала я. — Вам будет не так весело, когда они застанут всех нас врасплох. — Тогда дежурьте у входа по очереди. Один-два охраняет, другие отдыхают. — Она всегда найдёт решение, — довольно отметил норд, указывая на меня пальцем. Альтмер явно собирался сказать нам пару ласковых, но осёкся и ограничился лишь вопросом, адресованным лично мне: — Почему тебе надо всё усложнять? Я торжествующе подняла вверх ладони, наслаждаясь своей маленькой победой. Вероятно, они измождены не меньше моего, но пусть сегодня обеспечивают мне не только безопасность, но и комфорт. Я спихнула всё барахло с барной стойки, которая по странному умыслу располагалась в подвале, затем легла на бок, подложив руку под голову. Главное не свалиться во сне. Братец разжёг костёр в камине наверху и спускался сюда. Никто больше не придёт? Я призвала магический свет, чтобы лишённый ночного зрения Довакин случайно не покатился по лестнице, и закрыла глаза, готовясь засыпать. Спустя время он обустроил себе угол и, стараясь сильно не громыхать, сбросил стальные латы. Снаружи дома доносились голоса вампирской троицы, в которые я не пыталась вслушиваться. Вдруг сквозь дремоту меня осенило. — Пс-с-ст! Дьярви! Нам надо поговорить. — О чём? — спросил он, зубами откупорив бутылку эля, прежде спрятанную в его нагруднике. — Ты помнишь, что нам нужно убедить отца Фреи рассказать секреты скаалов? Хермеусу Море. — Да. — Ты не говорил им? — Нет, — коротко ответил он, сделав глоток. — Я к чему это начала. Очистим мы камни стихий от влияния Мирака, как они нас попросили, и сразу возникнет вопрос: что дальше? — Угу. — Рано или поздно мы будем должны им рассказать. В результате чего есть определённая вероятность… немаленькая… Дверь наверху открылась, и мне пришлось прерваться. «Сейчас я растолкую проще некуда: ослушаешься приказа ещё раз — придётся заменить тебя кем-то более понятливым», — втолковывал кому-то Мерион. Видимо, отчитывал Орма. Бедняга попал в эту ситуацию по моей вине, благодаря моему нетерпению, но почему-то вместо угрызений совести я чувствовала лишь раздирающий изнутри смех. Пока что ему не о чем переживать. Заменить его злыдень сумеет, только когда вернётся в замок. Хотя, как бы внутренне я ни противилась, придётся вступиться за него. Желательно, так, чтобы он всё услышал. В отличие от другого клоуна, этот всегда обращался со мной более-менее сносно. — Ты хочешь сказать, что Фрея обидится? — договорил за меня Драконорожденный. — Нет. Да, но… — ладно, скажу ему, как есть, хоть нас подслушивают. — Папа Фреи наверняка погибнет от контакта с Хермеусом. Ты понимаешь, что после такого ваши с ней отношения рискуют испортиться окончательно? — Я ей всё объясню. И утешу. Я зажала себе рот, чтобы заглушить предательский смешок. Опять-таки, его любовные дела не моя забота, но если он впадёт в депрессию из-за размолвки с девушкой, то мне же придётся с этим мириться. Увы, отрубиться у меня не получалось, несмотря на насыщенный день. Да и как тут заснуть, когда вокруг люди, которым не доверяешь? Я решила закрыть ещё один гештальт и, поднявшись наверх, подошла к Мериону. Наверное, своих дурачков он поставил сторожить дом первыми. Альтмер прислонился к стене напротив камина и дремал полусидя. Интересная привычка. Подавив неприязнь и страх, я приблизилась и к нему, и, когда он открыл глаза, громко заявила: — Не будь так суров с Ормом. Он всё равно не смог бы меня удержать на месте. Человек, ради кого весь концерт затевался, точно услышит. Эльф молчал, сверля меня взглядом. — В отличие от того, другого. Этот пёс слишком много себе позволяет. — Я сам решу, как с ними поступать. Не тебе мне указывать. — Признай, что иногда ты чересчур строг, — почти прошептала я. Приходится держать в голове, что, согласно донесениям из замка, он казнил двоих волкихарцев. «Чересчур строг» — это мягко выражаясь. — Его проступок не в том, что он не удержал тебя на месте, а в том, что нарушил приказ ограждать тебя от опасности. — Мне бы не понадобилась нянька, если бы не твоё же решение. — Так будет, пока ты выражаешь бунт и неповиновение просто ради самого факта. — Кто сказал, что я должна повиноваться тебе? — Прости. Не так выразился. — Ага, — почти прорычала я и, повернув обратно, чуть ли не одним прыжком спустилась в подвал. Эльф прошагал за мной, словно намеревался прокричать: «Стой, я не договорил!» — Разговор закончен, — добавила я. Довакин уже давно уснул, но по-прежнему сжимал в руке недопитую бутылку эля, часть содержимого которой пролилась на пол. — Я совсем перестал тебя понимать, — бросил он мне в спину. Мне не очень хотелось разыгрывать драму перед Дьяром, даже спящим. Я брезгливо отмахнулась и залезла обратно на барную стойку, усилием воли отозвав магический свет. Конечно, он-то сам прям открытая книга. — Во что вы с ним ввязались на сей раз? — начал Мерион, немного постояв, словно в растерянности, посреди помещения. — Причём тут Хермеус Мора? — Всё подслушал? — Я должен знать, к чему нам готовиться. — Вечно тебе надо сунуть нос, куда не просят. Ладно, слушай дальше. Нам с Дьярви нужно сходить очистить местные камни стихий. Они сейчас под влиянием древнего Драконорожденного Мирака. Через них он порабощает всё население Солстхейма, чтобы те помогли ему вернуться в наш мир. Объяснение я продолжила, расписывая историю про культистов и храм Мирака, а завершила Чёрными Книгами и самим Хермеусом Морой. Альтмер в конце стал совсем уж угрюмым. — Вы оба займёте место Мирака после смерти. Или кто-то из вас. Принц даэдра не упустит возможности заполучить нового Драконорожденного взамен старого. — На свой счёт не знаю. Попаду ли я на службу к Ноктюрнал, Хермеусу Море, Молагу Балу или обратно домой? Иногда этот вопрос меня очень тревожит. С Дьярви всё понятно, — я вздохнула и мимолётом посмотрела на крепко спавшего норда. — Кому нужен такой жалкий пьяница? — язвительно прокомментировал эльф. Может, он не позволяет себе слить накопившийся негатив на меня, и переключается на Дьярви? В башку ему не заглянешь. Все мои попытки успокоиться не увенчивались успехом. Руки непроизвольно сжимались в кулаки. Сегодня полностью отдохнуть тоже не получится. Кто ты такой, сволочь, чтобы его осуждать? — Пойдём поговорим. Наедине, — я сползла со стойки, поднялась наверх и, вспомнив, что за дверью стоят двое из ларца, выбралась наружу. Там было едва ли не теплее, чем в подвале. Вдыхая прохладный ночной воздух, который никак не помогал мне остыть, я шла в низину, к очередной поляне за деревьями, и отмеряла шаги. Мерион молча следовал за мной. Вот здесь. Если они смогут услышать, как я ору на него, то разве что сильно напрягаясь. Кровь кипела в жилах, отвергая все доводы рассудка. Мелкая дрожь распространилась по телу. Я остановилась, повернулась лицом и сразу выпалила: — Какое тебе дело до Дьярви? Почему ты не упускаешь случая ляпнуть про него какую-нибудь гадость? — Он будто воплощение всего, что я презираю. — Ого. Не лицемерно ли с твоей стороны? — Обвиняешь меня в лицемерии? Тебе самой плевать на этого дурака. Ты вытащила меня сюда, чтобы опять что-то высказать, и это что-то никак его не касается. Давай, я весь внимание. Альтмер скрестил руки и вздёрнул подбородок. В остальном его эмоциональный спектр оставался на уровне кирпича. Я уже видела некоторую закономерность. Когда он так закрывается, то, значит, что в текущий момент он достаточно уязвим и при давлении может сломаться, сболтнув лишнего. С новым грузом ответственности у него всё только обострилось, видно невооружённым глазом. — Ты был гнусным опустившимся бандитом. А теперь взял на себя право судить других? — Если ты про «Теней», то я всех этих ублюдков на дух не переносил. Приходилось вести с ними дела время от времени, чтобы заработать денег. — Звучит убедительно. Как «я просто рядом стоял». — Тот факт, что я перебил их в твоём присутствии, ты находишь незначительным? — Тут легко. Вести дела с Талмором оказалось выгоднее. — С ними я тоже покончил, — он склонил голову и поднёс одну руку к лицу. — Боги, я смертельно устал повторять тебе одно и то же, а до тебя никак не доходит. — Предположу, что ты хотел бы сказать. «Я передумал тебя убивать, потому что они все подонки, людоеды и вообще»? Он тщательно что-то обдумывает. Как извернуться, наверное. Теперь его люминесцирующие немного дёргающиеся глаза, уставившиеся на меня, выглядят жутко. Интересно, мои так же светятся? — Хорошо. Какой тогда смысл ты вкладываешь в мои действия? — Не знаю. — Не знаешь, но обвиняешь меня в чём-то. Замечательно. — Что-то не складывается. — Достойный аргумент. Звучит очень убедительно. Проклятый высокий эльф. Да скажи ты уже прямо: «Я понял, что ты недалёкая дура и мне не составит труда отобрать всё, что ты заработаешь». Тем более, что ты уже добился с моей помощью всего, чего хотел. Осталось заставить меня вернуться в замок и играть по твоим правилам. Зачем делать хорошую мину при плохой игре? — Тебе нет никакой веры. Всё, что ты говоришь, оказывается либо ложью, либо недомолвками. — Домыслы, догадки. Даже их не слышу. Мне уже наскучило. — Вот тебе догадка: ты понимал, что можно выехать в рай на моём горбу. — Да, ещё в пещере под Виндхельмом предвидел, что буду лордом вампирского клана. Раскусила. — Я не это имела в виду. Но когда тебе подвернулся шанс, ты им воспользовался и сразу отстранил меня от дел. — У тебя неплохо получается изображать меня злодеем твоей истории. Мне начинает нравиться. Я сгорала от стремления его прищучить, загнать в тупик, но очутилась там сама. Наверное, мне стало немножечко стыдно. Не от того, что я могла его чем-то обидеть, просто от неспособности доказать ни одну точку зрения. Мы начали с Дьяра, и сразу пошли пилить друг друга. Пожалуй, пора заканчивать. Будь бы у меня сохранение, я бы откатилась на несколько месяцев назад и сделала всё по-другому. Без этого гада. — Я давно поняла, что ты считаешь себя жертвой обстоятельств. Ты думаешь, это тебе даёт право поступать с остальными, как хочется. Лгать, манипулировать, переступать через кого-то ради своих амбиций или убивать. Тебе будет одиноко и противно от себя самого, но важно, чтобы ты оставался главным. Пусть будет хаос, но под твоим контролем. Нужно всё загрести в свои поганые руки! Отобрать жалкие крохи даже у меня! А я тебе почему-то верила! — на последней фразе я сорвалась на крик и, нервно сглотнув, заключила: — Власть оказалась тебе к лицу. Наслаждайся. Мерион минуту безучастно смотрел на меня, как будто вся моя гневная тирада улетела куда-то в небытие. Мне не хватало сна, духа и почему-то воздуха. Давило виски. Он отстегнул свой меч с ножнами от портупеи, перекинутой через плечо, и молча протянул мне. Я взяла его и растерянно отшагнула обратно. — Вот тебе ключ к решению всех твоих проблем. Убей меня. — Решил поиграться? Выкладывай, в чём подвох? В том, что у тебя парализующий кинжал за пазухой? После моих слов он вытащил кинжал, отбросил его на пару метров, чем привёл меня в немалое замешательство, и распростёр руки. — Теперь тебе точно ничего не должно мешать. Давай, я тебе даже посодействую, — идиот подступил поближе. — Бей в голову, чтобы сразу получилось. — Да, я замахнусь, а ты сразу сменишь обличье и облачком перелетишь в другое место. Ты так можешь. Не пудри мне мозги. — Обещаю, никаких трюков. Твой реальный шанс. Доставай меч. Как убьёшь меня, желанная власть у тебя в руках. Разломай всё или собери так, как посчитаешь нужным. Делай, что хочешь. — Я не нападаю на безоружных. — Ради такой возможности можно поступиться принципами. — Очередная твоя манипуляция. — Что такое? Не можешь? Так я и думал, — издевательски сказал он, опустив плечи, и холодно засмеялся. Швырнув меч ему под ноги, я прошипела: — Иди на хрен. Псих конченный. Альтмер больше не смеялся, но самодовольная улыбка не исчезала с его физиономии. Под другим углом она мне показалась чересчур натянутой, но я быстро объяснила всё проецированием собственных эмоций на других. На ватных ногах я рванула обратно, едва видя что-либо перед собой. Зачем надо было начинать с этим долбаным Ормом? Он яйца выеденного не стоит, не то, что такого разговора. — Где лорд? — спросил старый зануда. — Мне откуда знать? Расступитесь.***
Больше не хотелось размусоливать тему с борьбой за власть и с чужой мотивацией, в том числе, в мыслях. Всё равно рано или поздно эльф будет вычеркнут из уравнения. Переложив давящий страх куда-то на задворки сознания, я попробовала по-настоящему расслабиться и не запомнила, как погрузилась в сон. Барная стойка не самое комфортное место, поэтому во время коротких пробуждений тело мучительно болело. «Кто так колет дрова? Твоя трёхсотлетняя мамаша в десяти подъюбниках?» «У неё для этого столько прислуги, сколько тебе, дремучему деревенщине, не снилось». «У человека есть лишь одно оправдание не делать работу. Если он потерял руку или ногу. В Империи так заведено». «Конечно». «А у вас там куда ни плюнь — везде титулованные белоручки. Без каджитов и босмеров вы дня не проживёте». «К твоему сведению, на Саммерсете к дворянству принадлежит всего один из ста. Как в твоей Империи». Процент. Один из ста — это процент. Я что, уже такие простые вещи стала забывать? Почему в моём сне они так разговаривают? Чуть не грохнувшись с налёжанного места, я обнаружила, что Дьярви уже не в комнате. Значит, их болтовня снаружи не моя буйная фантазия. Сколько я проспала? «Так говорят королевские служащие, которые ведут учёт населения», — ответил Мерион на вопрос, который я не расслышала. — «Готово. Несёшь ты. Всё равно тебе заняться больше нечем». Он колет дрова. Если бы не вчерашняя «беседа по душам», мне было бы до неприличного смешно. «Не-а. Ты дерёшься, как девчонка», — возразил он альтмеру. — «Сам неси». «Э!» — возмутилась я, но сразу поняла, что Довакин меня не услышит. Наверху тоже не осталось никого. Камин погас совсем недавно. Всё было готово к тому, чтобы продолжить поход к Камню Воды и за картой, которую украли талморцы. «Я осведомлён, что зеркала в Скайриме находятся под строжайшим запретом…» «Неправда». «…Но ты мог хотя бы посмотреть на своё отражение в мече. Ты, скорее, на болотного отшельника похож, а не на спасителя мира. Вот, я тебе свой одолжу». Ноль целых ноль десятых расистских хохм о нордах. Лишь мелкое упоминание Скайрима в негативном ключе. Иначе пацаны-волкихарцы не поймут. Слушать подколы от Дьяра сейчас ему гораздо легче и приятнее, хоть они и отлупили друг друга три дня назад. Я подкралась на носочках к двери, чтобы послушать, чем закончится. «В чём разница между доминионским солдатом и крысой?» «В чём? Удиви меня». «Доминионский солдат удирает ещё до появления опасности». Тут что, бывают обычные крысы, которые размером меньше собаки? И они не нападают ордой? День начался с потрясающих открытий. «Слабо. Но про крыс у нас тоже было. Говорили, что имперские солдаты доедали за крысами, а крыс доедали босмерские партизаны. Только это не шутки». Я будто попала в дурдом. Помимо изощрённого «обмена любезностями», не хватало разве что, чтобы кто-то из них объявил себя Нереварином или избранным Периайта. Хватит. Стоило мне выйти из домика, как все вмиг смолкли. Раньше мне было бы обидно стать пати киллером. Слегка измочаленные волкихарцы выжидающе пялились на Мериона. Не слышала, менялись ли они на дежурство ночью. Босс при моём появлении сгрузил дрова в руки ничего не подозревавшего Довакина и потянулся за плащом. — Привет, — радушно поздоровался Дьярви, утопая под навалившейся тяжестью древесины, заготовленной для костра на вечер. — Привет, — кивнув ответила я и, не совладав с собой, посмотрела на альтмера. Закончив сборы, он вытянулся во весь рост, избегая прямого взгляда на меня. Будто я и место, где я нахожусь, не существуют вовсе.***
Драконорожденный иногда посматривал на мою карту, словно опасаясь, что я заведу нас всех не туда. Под конец пути меня это основательно утомило. Тяжело прокладывать маршрут, когда вокруг ни тропинки, а тут ещё постоянно отвлекают. Сжав зубы и уперев кончик языка в нёбо, я заставляла себя не срываться на него, чтобы не потерять последнего союзника из всей компании. Наконец нескончаемая череда деревьев вдоль непроходимых гор вывела нас к вершине холма, за которым простирался пологий каменистый берег. Умеренное жжение побудило принести красоту в жертву и накинуть капюшон плаща на голову, дабы скрыть лицо в тени. Ультрафиолет не очень полезен для моей кожи. Другие вампиры переносили иссушающий солнечный свет лучше — обильное кормление давало непродолжительный иммунитет. Сверившись со схематичным изображением рельефа на карте, я решила идти на север. 70 на 30, что нам надо именно туда. Солнце уже переместилось в западную часть неба и склонилось над горизонтом. Осталось час-полтора до захода, и можно будет вздохнуть спокойно. — Двое, — оповестил высокий эльф своих подручных, указывая пальцем на пару силуэтов вблизи Камня Воды. Культисты, сторожившие источник распространения влияния Мирака. Нас разделяло всего метров пятьсот по прямой. Кажется, они были там вроде надзирателей за порабощённым десятком местных. Те в свою очередь вовсю трудились над неестественным сооружением вокруг Камня Всесоздателя. В Вороньей Скале я давно не видела подобного. «Глаза наши были слепы, ныне мы прозреем». «Руки наши были пусты, ныне он даст им дело». Знакомые мантры. Не то чтобы с такого расстояния было слышно каждое слово, но общее звучание фраз отдавалось где-то в глубине моей собственной души, заставляя содрогаться. — Ты пойдёшь с нами, — распорядился Мерион, обратившись к Дьярви. — Ты тут не командуй, — буркнул Довакин, подтянув молот так, что рука ложилась впритык к навершию. Другой рукой он держал связанную охапку дров. Сдаётся мне, она немного уменьшилась с утра. Альтмер откровенно проигнорировал чужое недовольство и продолжил отдавать приказы: — Ты знаешь задание. Остальные — за мной. Орм коротко кивнул и встал передо мной, вперив свой тяжёлый взор. Волкихарец сам не в восторге от необходимости носиться со мной, как с писаной торбой. Пупсень несчастный. Я закатила глаза и отвернулась. Драконорожденный скинул дрова на землю, растерянно посмотрел на ждущих его вампиров, потом на меня. Сто пудов, уже что-то заподозрил. Вопрос времени, когда он опять попытается вписаться за меня и развяжет драку. Или просто применит на них всех Крик. — Всё нормально. Иди, Дьяр, — вполголоса сказала я. Жаль, отсюда не разглядеть полной картины битвы. Всё самое интересное пропущу. — Жестит с тобой, да? — спросила я у моего тюремщика, когда остальные оказались достаточно далеко. Хотела, чтобы слышалось проникновенно и сочувственно, но, как всегда, получилось злобно и иронично. Он без слов продолжал глазеть на меня. От подобного взгляда ощущаешь себя меньше в размерах и общественном положении, даже чем есть. Я смотрела ему через плечо на незагороженную половину поля зрения, пытаясь понять, что происходит. Пятно, похожее на Дьярви, отделилось от двух других и направилось прямиком к Камню Воды. Мерион и Вербранд взяли правее, побежав к культистам Мирака. С их стороны полетели первые заклинания. Прозвучало слово ту’ума. Зеленоватая волна энергии распространилась впереди Драконорожденного и погасла в аккурат на камне стихий. Громила не смог умерить любопытство и повернулся. Я отступила от него и встала на одну линию. Буквально из воздуха в сплетении тёмных щупалец материализовалась огромная даэдрическая тварь и рывком бросилась на Дьяра. — Вот чёрт! Держись! — крикнула я, увидев, как луркер взмахом неестественно длинной лапы швырнул братца в один из надстроенных каменных столбов. Вампиры слишком затянули бой с культистами, уклоняясь от огненных и ледяных заклинаний, и пока не спешили ему на подмогу. У меня не было вообще никакого плана. Добраться и придумать что-нибудь на месте — послать огненную стрелу в исполина или заклинание паралича. Орм преградил собой путь, как только я дёрнулась. — Не подставляй меня снова, — сказал он так тихо, что даже в непосредственной близи было бы слышно одной мне. — Он истинный норд, как-нибудь справится. Мне захотелось кого-нибудь треснуть. Я сжала кулак, отвернулась, и, не найдя ничего подходящего, ударила себя по бедру. — Ладно. Уверена, Вербранд мог бы мне и по печени врезать для острастки, а его товарищ лишь ограничился просьбой так не делать — и у него получилось. — Ещё три таких, — известила я волкихарца, указав на Камень Воды, и подняла многострадальную связку дров, которую тот быстро у меня перехватил. Не то чтобы без его помощи нельзя было обойтись, голова луркера была гораздо тяжелее. Дьярви — звезда сегодняшнего вечера — пожимал всем освобождённым от гипноза людям руки и принимал благодарности. Мерион, который вступил в схватку с даэдра в последний момент, уже спустился к морю и тщательно вычищал волкихарскую броню, замызганную слизью луркера. Ему больше повезло, чем мне в прошлый раз. Вербранд по-деловому крутил головой туда-сюда, послеживая за мной и Довакином. Когда приду к власти, посажу его на заслуженное место — вахтёром на воротах замка. Вдруг кто-то думал, что я не умею быть милосердной.