Мне не больно

- К-как завтра?.. – услышанное слабо укладывалось в голове, но вместо того чтобы с позором быть снятым с участия в окончательно ставшем сомнительным эксперименте, штерн-командор Касамацу Юкио только что получил предписание на срочный полет статуса «А». Статус «А» в летном деле Архипелага получали только задания государственной важности. Иными словами, вместо личных разборок им с Имаеши предстояло отправиться в столицу империи Тоо. Принесший плохие вести гонец, очевидно, не очень опасался перспективы быть по старинному обычаю за них умерщвленным. Хотя при его габаритах можно было позволить себе подобное спокойствие: в парне было не менее двух метров росту, глаза лениво смотрели из-под сиреневой челки. Впрочем, при первом знакомстве сотрудник Штаба окинул пилота таким цепким взором, что Юкио поежился, вспомнив оценивающее сканирование. - Касамацу-сан, - прогудел тот, - Мидоч… глава проекта попросил, чтобы я передал вам это. Парень поймал Юкио за запястье, и в его лапище блеснул металлом простенький фит-браслет. Пилоты часто пользовались такими на дальних перелетах для оценки состояния, но эту модель он видел впервые: матовая гладкость, нарочитая простота, небольшой эргономичный экран, на котором сразу же после того, как он защелкнулся, запульсировали показатель микродатчиков. - Пожалуйста, не снимайте его, - тонкие губы гостя растянулись в улыбке, вызвавшей ощутимые мурашки. – Это часть эксперимента, браслет будет передавать на базу данные о вашем состоянии. Он отпустил руку Касамацу и плавно перетек к выходу из комнаты. Словно огромный Чеширский кот, - и не заметишь, как такой подкрадется и сожрет. Несмотря на сквозившие ленцой повадки, штабной явно проецировал опасность. «Как его зовут?» - загруженный своими думами об открывшейся правде насчет Имаеши, Юкио пропустил информацию мимо ушей, и теперь судорожно пытался вспомнить. «Мура…сакибара, кажется?» - Мурасакибара-сан, - окликнул он. Тот обернулся. - Да? - Так вы передадите Мидориме-сану мой рапорт об увольнении? - Непременно, - глаза напротив снова были спокойны, как водная гладь, будто и не было этих чувствительных уколов из-под отросшей челки. – Приступайте к заданию, мы пока подыщем вам замену. - Но почему нельзя было назначить другого пилота? – вырвалось у Касамацу. – Мы ведь так и не смогли нормально сработаться! Мурасакибара сосредоточенно пожевал губу, словно обдумывая, чем обосновать очевидный для всех, кроме круглых идиотов, ответ. - Так сложились обстоятельства, - наконец, глубокомысленно заявил он. – Скоро вы поймете, - дверь хлопнула, ставя точку в их странном разговоре. Ощущение странного. Точно, именно очень странным казалось ему все творившееся вокруг на протяжении последнего месяца. Внутри ворочалось какое-то мерзкое ощущение, порождавшее беспричинный страх. Все развивалось слишком стремительно, скомкано, будто с горы устремился вниз крохотный снежок, с каждым пройденным метром нарастая в диаметре и угрожая погрести под собой множество жизней у подножия. Скоропалительный вызов, участие в правительственном проекте, а теперь вот предписание доставить высокопоставленную особу с Кайджо к императорскому двору Тоо… Что вообще, черт побери, происходит в этом лучшем из миров? На улице лило. Просто перебравшись через двор до ангаров, Юкио вымок насквозь. Он ворвался внутрь, ощущая за спиной плавно въехавший на привычное место люк. Вода была везде. Прочная ткань комбинезона устояла, но в ботинках хлюпало, холодные струи запустили разведчиков за шиворот и, по ощущениям, уже даже нижнее белье слишком прочно приникло к телу. Слипшиеся иголочки на голове пропитались влагой и встопорщились. В тамбуре было темно и тихо. АйСу отчего-то не желал включать свет и отпирать шлюз, иначе уже сработали бы сверхчуткие датчики движения. Заснул? Этого не может быть. - Ты пахнешь дождем, - ну вот, он снова это сделал. - А ты говнюк, Имаеши. Впусти меня внутрь, между прочим, здесь холодно. Если я простыну, тебе придется стать мне родной матерью, ты это сознаешь? Не стоило разговаривать с ним в таком тоне, словно они приятели. Но в этом странном мире не хотелось ни о чем думать. Раз уж предстояло выполнить еще одно задание, придется налаживать контакт. - Кажется, я не против, - голографический Шоичи засветился позади мягким призрачным светом, явно принимая правила игры. – Как представлю, что грозный штерн-командор Касамацу лежит передо мной в постели беспомощный, в одной пижаме, разметавшись от высокой температуры, а я промакиваю ему мокрый от испарины лобик и подаю рисовую кашку… М-м-м… Юкио не успел возмутиться, потому что насмешливый голос Имаеши вдруг смолк, словно выключился звук. Обернувшись, чтобы узнать, в чем дело, он нос к носу столкнулся с ярким, почти плотным изображением: темные, непослушные обычно волосы АйСу обвисли, прилипнув к вискам, глаза были закрыты, лицо поднято вверх, словно он ловил губами капли невидимого дождя. - Ты счастливчик, Юкио-кун, знаешь об этом? – тихо проклекотал он. – Намокнуть под дождем… Замерзнуть… Простыть… я бы хотел испытать все это снова. Комок в горле никак не желал исчезать. Необходимо было что-то сделать, потому что и дальше стоять столбом в темном шлюзе, освещаемом лишь мягким сиянием голограммы, было невыносимо. Дверь распахнулась, и Юкио молча прошел в рубку, взял со спинки кресла синхрошлем и натянул его. Говорить он был не мастер и, вероятно, наступило время согласиться на заманчивое предложение напарника. Касамацу вздохнул и закрыл глаза, потянулся, отыскивая в испещренной разрядами молний тьме сознание Имаеши. Внезапно что-то словно щелкнуло, пространство залил свет, выхватив из подпространства картинку. …Мягкие, податливые губы, мокрые розовые пряди, разбросанные по всей прихожей вперемешку мокрые кучки одежды - и светлая, все еще прохладная кожа, беззащитная под градом жадных поцелуев. - Ш… Шои… чи… М-м-м… Запрокинутая голова и алый лепесток засоса, пламенеющий на открытой шее. Сладкий пряный запах. Сацуки… - Брысь! – его моментально, одним щелчком вынесло из чужих воспоминаний, но в кои-то веки Юкио был благодарен непокорному напарнику. Он увидел нечто не предназначенное для его глаз. «Зачем я вообще полез со своим утешением? Не думаю, что АйСу… Имаеши тогда было плохо…» - Я правильно понял, что мы не расстанемся в ближайшее время? – неожиданное переключение темы пришлось как нельзя кстати. - Да… Нам поручено задание доставить какую-то важную шишку в столицу Тоо. А потом я могу катиться, куда пожелаю. Повисшую паузу можно было списать на недоумение, но в следующую минуту к Имаеши вернулся его привычный дерзкий тон. - Иди переоденься, а то и в самом деле сляжешь, Юкио-кун. Касамацу вздохнул. Судя по всему, Шоичи не был настроен обсуждать произошедшее, но какая-то мысль не давала покоя, зудела, словно поджившая болячка, которую так и подмывает сцарапать – больно и сладко одновременно. В конце концов, он решился. - Кто она? - Кто ты, чудище, и куда подевал моего деликатного и скромного напарника? – в тон ему вопросил Айсу. - Девушка с розовыми волосами, - Юкио сам поразился собственному упрямству. Но нежные черты в сочетании с именем сверлили мозг: они где-то виделись, это совершенно точно, и сейчас ему хотелось рационального объяснения, простых фактов, способных избавить от смущавшего все его существо видения чужой близости. - Слушай, это не твое дело, - мягкие нотки окончательно исчезли из ставшего механическим тембра. - Вспомнил! – неожиданное озарение накрыло. Это было словно нарастающий шквал или глубинный взрыв – накатывало волнами, отрезвляло. Розовые волосы, розовые безмятежные глаза на очаровательном личике рядом с хищным ультрамариновым взглядом. Момои Сацуки, единственная девушка в офицерском составе свиты Аомине Дайки. - То…о… - пришлось зажмуриться и помотать головой: перед глазам плавали цветные круги. – Какое отношение ты имеешь к империи Тоо, Имаеши-сан? - …Больше никакого, - глухо отозвался искин. – Тоо, Кайджо, Ракузан… Какое это имеет значение после смерти? - Прекрати прикрываться своей безвременной кончиной, - Юкио не смог сдержать раздражения, - Ты сейчас стоишь передо мной, более того, нам с тобой через несколько часов выходить в открытый космос. Не находишь, что не мешало бы объясниться? Как я могу доверить свою жизнь тому, о ком ничего не знаю? - А ты, оказывается, умеешь быть жестоким, Юкио-кун, - тонкие губы растянулись в усмешке, но Касамацу упрямо сжал кулаки и прищурил глаза, ясно показывая, что не отступит. – Ладно… Я не очень на такое рассчитывал, но приготовься, это будет долгий разговор. … - Я расскажу тебе сказку на ночь, Юкио-кун, - сухой надтреснутый голос Имаеши напоминал перешептывание ветра в листве, но натянут был почище струны. Касамацу в знак согласия прикрыл глаза. - Давным-давно, в далекой-далекой галактике… - Имаеши! - Ладно, я и не думал, что ты в курсе этой древности. Прости, Юкио-кун. Ну так вот… недавно… и совсем рядом с нами… жила-была девочка Момои Сацуки. Была она очень красивая и умная, в общем, принцесса. И как у всякой настоящей сказочной принцессы, было у нее шестеро братьев… Не по крови, а по возложенной на этих детей великой миссии. Все они были не просто талантливыми, а выдающимися людьми, потому прозвали их сведущие люди Поколением Чудес. Время шло, дети росли и умнели, с каждым днем радуя взрослых трезвостью мышления, отличной успеваемостью, возрастающим потенциалом мозга. Но в один день младший из братьев проснулся и понял, что среди его учителей не осталось ни одного, кто мог бы превзойти своего ученика. Дети росли, а с ними и их сила, и вот уже каждый из семерых проверил на прочность свой поводок. И совсем скоро роли изменились: вот уже вчерашние экспериментаторы оказались в роли подопытных крыс, сами того не подозревая. Семеро из Поколения Чудес решали судьбы не подозревающего об этом мира, и однажды младший рискнул бросить вызов самой Смерти. Только не всех из братьев устроили его методы: трое не захотели продолжать и покинули клетку, а вслед за ними ушла и девочка, предпочтя роль аналитика при одном из них. Посовещавшись, оставшаяся троица – самые одаренные, талантливые и целеустремленные – решила продолжать в нынешнем составе. Гениальный ученый, инженер и руководитель смогли сделать то, что раньше никому и не снилось, – законсервировать, оцифровать человеческую личность… душу, если хочешь. Как сам понимаешь, человек при этом становился немножко… неживым, - Имаеши слегка запнулся. – И его не особо спрашивали, хочет ли он такого посмертия или нет. Те трое и Сацуки-чан пытались выступать против, но когда один из них вскоре после ухода из Поколения пропал без вести, стало понятно: сопротивление бесполезно и даже опасно. Втроем бороться против организации, которая, по сути, правит Архипелагом, нереально, даже когда вы - кандидаты на престол в своих государствах. Потому они затаились, выжидая подходящего момента. Настанет ли он когда-нибудь или нет - покажет лишь время. - Откуда… ты все это знаешь? – Касамацу откуда-то знал, что Имаеши больше ничего не скажет, предоставив ему самому обдумать услышанное и сделать выводы. - Ты же видел сам. Момои Сацуки была моей девушкой. - И она просто взяла и рассказала тебе?.. - Нет, конечно, - Шоичи покачал головой. - Но я умею слушать и сопоставлять факты. В какой-то момент я прижал Сацуки-чан к стенке, – в фигуральном смысле слова, конечно, - он лучезарно улыбнулся, словно подозрения Юкио были оскорбительно далеки от истины. - И? Что было дальше? - Сказать, что я был потрясен, мало. Я попросил у Сацуки время подумать, только вот, - полупрозрачные ресницы мягко опустились, - как-то не ожидал, что это будет наша последняя встреча. - А?.. - На следующий день мой корабль попал в переделку, и очнулся я уже таким, каким ты знаешь меня, Юкио-кун. Кибер-душой, как они это называют. - То есть ты… - Касамацу честно пытался разложить услышанное по полочкам, но мозг стопорило, он буксовал в тщетных попытках осознать то, что еще вчера казалось главой фантастического романа, - То есть она… не знает, что ты жив?! - Я. Не. Жив, - несколько коротких слов прозвучали под сводами мостика раскатами грома. Юкио прикусил язык. Со стороны и не подумаешь, что Имаеши не смирился с собственной смертью, настолько легко он зачастую говорил об этом. Но вот выражение горечи на узком лице говорило об обратном. - …Зачем ей видеть меня таким? – глухо продолжил тот. – Зачем сожалеть о невозможном? Пусть лучше считает, что я умер… или пропал без вести. Сацуки достойна того, чтобы рядом был кто-то, кто сумеет ее защитить. А я… я всего лишь бесплотный призрак, который не способен даже коснуться любимого человека. Ей пора двигаться дальше, мое место теперь здесь, - контур призрачной фигуры потускнел, обозначая точку в разговоре. Ночью Касамацу снилась некрасиво и горько рыдающая Момои Сацуки.