Щёлкнула дверь, и меня впихнули в помещение, в котором было невыносимо душно и жарко. Пахло сигаретами, и вся комната была немного заполнена дымом. Я ненавидела сигареты, и от противного запаха меня затошнило, а руки сами натянули воротник на половину лица, лишь бы уберечь лёгкие от дыма. В комнате сидели двое. Один был полноват и немного пожилой, одетый в белую рубашку и чёрные брюки. Другому же можно было дать не менее 25 лет. Одет он был во всё джинсовое, а на вороте болтались чёрные очки. Тот, что был полнее, осуждающе покачал головой.
- Зачем же так грубо, офицер? - вопрос был, похоже, задан моему конвоиру, который как-то рассеянно пожал плечами.
- А чего с ней церемониться? Нормальных людей к вам на допрос обычно не доставляют, - в ответ мужчина презрительно фыркнул.
- Попрошу покинуть кабинет, и ждать снаружи! Мы больше не нуждаемся в вашем присутствии.
Офицер только пожал плечами и удалился, тихонько прикрыв за собой дверь. Полноватый мужчина переглянулся с другим, и с волнением спросил.
- Вы уверены?- тот уверенно кивнул.
- Да. Не волнуйтесь, всё будет в порядке. Вам незачем волноваться, - после ответа, собеседник неуверенно кивнул и быстро вышел вслед за офицером.
Теперь мы остались одни: я и мужчина с чёрными очками. Неловко повисла напряжённая тишина, нарушаемая только гулом вентилятора.
- Присаживайся, - наконец нарушил молчание мужчина и кивнул в сторону стула, стоявшего напротив него. Я повиновалась, продолжая прикрываться шарфом. Ему это показалось, похоже, подозрительным, так как он спросил.
- Почему ты скрываешь половину лица? Ты стесняешься своего шрама? - вопрос меня удивил, но я поспешно замотала головой, - Тогда в чём дело? Это… из-за дыма? - я легонько кивнула, попутно чувствуя неприятный холод в области сердца. «Что же со мной будет?» - вот что волновало мою душу больше всего в эти минуты.
– Ты можешь разговаривать?
- Не…Немного…-слова давались с трудом от волнения, но не отвечать было нельзя.
- Немного? Почему?
- Отв…о-т-в-ы-кла говорить… - пересиливая саму себя, я выдавливала нужные слова по букве. От усилий в моё горло словно влили кипяток, но звуки нехотя выходили из моего рта. Мужчина понимающе кивнул.
- Получается… Ты всё это время раньше не разговаривала?- тут я не смогла сдержать вздоха.
- Ну… Тайком от всех старалась говорить на…на-ед…ине. Чтобы ф…осфем не забыт реч, -слова снова начали коверкаться от непривычки и это немного злило меня. Но 10 лет молчания… Это вам не хухры-мухры…
- А откуда у тебя этот шрам? - слова больно резанули по моей душе, но я всё же ответила.
- «Подарок»… - не удержавшись от воспоминаний, я съязвила и очень удивилась, когда меня не спросили, от кого. Мужчина задумчиво посмотрел мне в глаза, а потом спросил:
- Ты принимала какие-нибудь таблетки? - вопрос меня насторожил. Пришлось изрядно напрячь память, так как от волнения мысли путались, но я быстро нашла ответ.
- Д-да. Шизандру. Мне её выдали в бойцовском клубе. Сказали… Для орг-а-н-и-зма, - едва мужчина услышал мой ответ, как быстро достал сотовый и что-то быстро начал на нём печатать. Пока он был занят, я, затаив дыхание, смотрела на его сосредоточенное и очень серьёзное лицо. Что-то в нём было такое, что заставляло подчиняться ему без всяких вопросов. Мужчина закончил печатать и уже хотел убрать телефон, но тот неожиданно зазвонил.
- Да? - несколько минут в трубке говорил незнакомый женский голос. Что именно говорили, я не слышала, но от услышанного мужчина становился всё бледнее, а на лице постепенно проявлялось беспокойство.
- Да вы с ума сошли!! - вне себя закричал он, вскакивая и опрокидывая стул, на котором сидел. Его лицо перекосило такая страшная злоба, что я инстинктивно сжалась и почему-то закрыла голову руками и зажмурила глаза.
- Да вы хоть понимаете, что говорите?!... Неужели нет другого выхода? Ну хотя бы тайно… -последние слова он произнёс с огромной мольбой. Снова раздался женский голос, в котором ясно чувствовалось отчаянье и сочувствие. Мужчина тяжело вздохнул и, похоже, наконец заметил перемену обстановки.
- Извини. Я напугал тебя? - невесело спросил он меня. Послышался звук поднимаемого стула, и я наконец решилась открыть глаза и выпрямиться. Вокруг ничего не изменилось. Даже стул будто не падал, а мужчина не вскакивал, размахивая руками и крича в телефон. Хотя нет, перемена была. Его глаза теперь смотрели с жалостью и болью. Он явно хотел мне что-то сказать, но сам же не хотел говорить этого. Наконец он обречённо вздохнул и заговорил.
- Понимаешь, Раен… Эти таблетки… На самом деле - не шизандра… - я непроизвольно сжала кулаки, чувствуя, как моё сердце бьётся сильнее и вот-вот вырвется из груди.
- А… Что же это? - тихо прошептала я, боясь услышать ответ. Мужчина долго изучал моё лицо глазами, а потом сказал только одно слово:
«Наркотик».
БАХ! Многострадальный вентилятор будто не выдержал услышанное и взорвался. И моё сердце как будто так же взорвалось, как вентилятор, и наступила пугающая тишина. Я схватилась за голову и потрясённо прошептала.
- Что?!...
- Понимаю, тебе наверное не верится в услышанное, но…- и он рассказал всё. Почему директор записала меня в такие странные секции, почему я иногда чувствовала себя плохо, почему на меня наложили строгое требование о рукоприкладстве… Я слушала и чувствовала как моя душа разрывается на части от услышанного.
- А я то думала, что из-за моих спортивных тренировок я такая сильная… А я.. Я теперь наркоманка? - срывающимся и дрожащим голосом выдавила я из себя, чувствуя что вот-вот сорвусь и начну истерику. Мужчина грустно вздохнул.
- И да, и нет. Не буду врать - ты действительно сейчас наркоманка, хоть и поневоле. НО! Но тебя ещё можно спасти. Будет тяжело… Очень тяжело! В какой-то момент ты даже захочешь умереть, лишь бы не чувствовать эту ужасную боль, но я верю, что ты справишься, - ответил мужчина, стараясь подбодрить меня, видя что я еле сдерживаю слёзы.
- А… Почему вы так уверены? - в ответ мужчина легонько захихикал и сказал слова, от которых мои слёзы вмиг высохли, а глаза удивлённо расширились.
- Да всё очень просто. Я сам раньше был наркоманом…
***
Едва Раен вышла из кабинета, как что-то повисло у неё на шее и радостно зашептало.
- Ну наконец-то! Что они сказали? Тебя оправдают?
- Кен… Задушишь! - прохрипела девушка, пытаясь отцепить от себя своего энергичного друга, на что тот послушно повиновался и разжал объятия.
- Прости, я просто… Так что они сказали? - Раен долго решала, что ей ответить. Наконец она решила: «Если он узнает о моей зависимости, то потом будет сильно волноваться, или вообще прекратит со мной дружбу!»
- Мне… Придётся принимать лекарства… От ярости, - немного соврала девушка. Ей действительно приписали принимать лекарства, содержащие малую дозу «Жидкого духа», постепенно отучая организм от наркотика. Правда было одно но: во время принятия таблеток категорически запрещалось злиться в течении 30 минут, иначе лечение могло пойти к чертям. Кен, разумеется, ничего об этом не знал и понимающе закивал головой, приняв ложь за правду.
- Но ведь тебя теперь не посадят?? - с надеждой он затеребил её руку, на что Раен неуверенно пожала плечами.
- Вроде бы нет… - но договорить не успела, так как Кен, не дожидаясь услышанного, радостно вскрикнул «УРА!» и крепко обнял девушку, наплевав на реакцию подруги и то, что на них таращился весь полицейский участок. Его лучшую подругу не посадят, а остальное сейчас Кена мало волновало.
***
Мы шли вместе, держась за руки. Это была инициатива Кена, но в этот раз я не отказала ему и не стала вырывать руку. Сейчас мне очень сильно нужна была поддержка близкого мне человека, а Кен был вообще ЕДИНСТВЕННЫМ близким человеком в моей жизни. Был тёплый и красивый летний вечер. Мы болтали обо всяких пустяках и любовались звёздами. На моей душе понемногу становилось спокойно, и я начала, наконец, смиряться со своей участью. Увлёкшись беседой, мы не заметили трёх бритоголовых молодчиков, уже несколько минут шедших за нами. Обогнав нас, они преградили нам путь и один из гопников, похожий на пережравшего стероидов кабана, схватил меня за талию. Другой, по-видимому главарь банды, при этом обратился к Кену отдать всё ценное и удалиться, оставив им «эту прикольную тёлку», которой предстоит «крутая ночь с настоящими мужчинами». Полтора года секции уличного боя не пропали для меня даром. Точный удар с разворота полностью вырубил кабанообразного, который держал меня, надолго исключил его из списка боевых единиц. Затем я закричала, что бы Кен бежал, а сама вступила в схватку с оставшимися двумя, что бы дать Кену время убежать. Бой проходил для меня достаточно неплохо. Не ожидавшие отпора, привыкшие похоже только брать числом, гопники были ошеломлены. Более того, я могла не только парировать удары главаря и «прыщавого», как я назвала его про себя, - невысокого роста молоденького парня, на вид лет 16, почти всё лицо которого было покрыто прыщами невероятных размеров, но и изредка контратаковать. Мой удары были редки - всё же я была девушкой, а противников было двое- но весьма убедительны: нос главаря приобрёл форму лепёшки, а во рту прыщавого стало на три зуба меньше. В тот самый момент, когда я снова выбила прыщавому ещё три зуба, и уже возвращалась в стойку защиты, я услышала нецензурные вопли за спиной и ощутила резкую боль в боку. Взглянув туда, я увидела рукоятку ножа, зажатую в чьём-то кулаке. Затем она исчезла, но появилась кровь. Её было много. Очень много. Ярко-красная, она мигом пропитала одежду и, пульсируя в такт сердцу, стекала вниз. «Артерия» - как-то вяло решила я, и рухнула на асфальт. Мне вдруг всё стало безразлично: И резко сгустившиеся, придвинувшиеся вплотную тени, заслонившие моих убийц, и сами гопники, чьи голоса я слышала как будто издалека, и чьи-то руки, срывавшие с меня мою одежду, и даже сами звёзды, вдруг ставшие огромными и близкими. Я смотрела на свою кровь, и в голове мелькали приятные воспоминания моей жизни, в которых в основном был Кен. А потом наступила темнота...
