Драконы любят не только золото

Время тянулось надоедливо медленно. Сколько там прошло минут с того момента, как Бильбо возвратился в снятую за его счет комнату? Пять? Или, может, двадцать? А Смауг все так и не спешил возвращаться. Трофейная цепочка, выигранная у местного пьянчуги в кости, лежала на кровати перед хоббитом, тускло поблескивая в свете луны. Говорят, маниакальная тяга драконов к золоту, заложенная в них природой, непреодолима, подобно прочим простейшим инстинктам. Как потребность в дыхании, в воде или пище. Неудивительно, что после того, как Смауг расстался со всеми несметными сокровищами Эребора, что целых шестьдесят лет были в его полном распоряжении, он вновь ощутил желание вернуть себе хоть малую часть былого блеска. Ожидая возвращения дракона, хоббит, поджав согнутые в коленях ноги под себя и завернувшись в мягкое одеяло, сидел на кровати. Здесь было так тихо, словно не было на первом этаже таверны шумной компании местных городских выпивох, словно не играла невнятная музыка в исполнении не совсем трезвых музыкантов. И так, точно канитель, тянулись минуты до долгожданного рассвета, до возвращения домой. В томительных ожиданиях хоббит совсем и не заметил, как сомкнулись слипающиеся ото сна веки, как разжались расслабленные пальцы рук на одеяле и как оно – отпущенное – впоследствии медленно сползло вниз, как Бильбо и сам оказался на подушке и как вновь погрузился в дрему. - Вставай, - скомандовал Смауг, легко толкая Бильбо за плечо. Яркое утреннее солнце, пробиваясь сквозь тонкие шторы на единственном окне, резало отвыкшие за ночь от света глаза. Утро наступило так быстро… как же незаметно пролетела ночь ожиданий перед возвращением. Бэггинс, неохотно пробуждаясь ото сна, слегка приподнялся на локтях с постели, попутно замечая в руках дракона невесть откуда взявшиеся полотенца. - Их тоже выиграл? – сонным голосом проговорил хоббит, медленно и неохотно вылезая из-под одеяла. - Нет, трактирщик выдал, - коротко пояснил дракон, но, заметив на лице Бильбо явное непонимание, тут же добавил. - Я заказал нам купальню на утро. В этот самый момент вся сонливость хоббита молниеносно улетучилась. - Что?! Зачем… ты ее заказал?.. – встрепенулся Бильбо. Зная, чего можно ожидать от этого дракона, предчувствие у него сейчас было весьма скверное. - Чтобы смыть с тебя рыбный запашок, которым наградил продавец тухлятины в Эсгароте, - Смауг кинул одно из полотенец на кровать рядом с хоббитом. – Так что, собирайся. Там уже все готово. - Нет-нет, я… - Бэггинс, в попытках отстраниться, медленно попятился назад, вспоминая о своей неловкости в такие моменты. - Мне вовсе не нужно… и не чувствую я никакого запаха рыбы… - Счастливый ты, а я, вот, будто от прилавка и не отходил, - заявил Смауг. Претворяя в жизнь свой нехитрый план, он, вопреки ожиданиям хоббита, не стал его более убеждать, а, напротив, устремился к выходу из комнаты, добавив коротко: - В общем, тебя я буду ждать у входа в купальню. И особо не задерживайся. *** Нехитрая манипуляция на удивление быстро сработала: растерянный и запутавшийся в собственных действиях хоббит, сам не осознавая точной причины, покорно следовал указаниям дракона. Чистое полотенце еле заметно подрагивало на ветру, каждый новый несмелый шаг приближал Бильбо к маленькому деревянному построению, что находилось во внутреннем дворике таверны. Чуть приоткрытая дубовая дверь недвусмысленно намекала о полной готовности купальни к принятию своих клиентов. Бэггинс тихо положил ладонь на деревянную ручку двери – всего каких-то пара секунд, чтобы ощутить смирение и толику фальшивого спокойствия – раздался резкий режущий слух скрежет дверных петель. Хоббит зашел внутрь. В предбаннике уже было довольно душно. Густой белый пар, исходящий из самой купальни, несколько размывал очертания окружающих предметов в этом маленьком тесном пространстве. На низкой деревянной скамье его поджидала главная причина для опасения – Смауг. Осторожно переведя взгляд на дракона, Бильбо, резко дернувшись, тут же отвернулся от уведенного. - Ты снова… раздетый, - запинаясь, проговорил тот, сжимая в руках край полотенца, что нашло лишь отклик ехидной улыбки на лице мужчины. - Ну, знаешь, моются обычно голыми… - лукавым голосом сообщил ему тот, встав с лавочки и выпрямившись во весь рост. Единственным элементом, с позволения сказать, одежды, прикрывающей дракона ниже пояса, было одно из тех полотенец, кое-как закрепленное на бедрах. – Да и с чего ты вообще так нервничаешь? – добавил Смауг еще более слащавым тоном, слегка прищуривая глаза. Он прекрасно осознавал, что тем самым только сильнее вгоняет хоббита в краску. - Я не… - все так же по-прежнему смущенно отведя взгляд от мужчины, пытался говорить Бильбо, но слова сами собой упрямо спотыкались и терялись, оставляя на выходе лишь неловкие оговорки. В конце концов, собравшись со спутанными от смущения мыслями, он выдохнул и смог продолжить мысль: - Ладно… Давай так: сейчас… твоя очередь. Как только вымоешься – зайду я… А ты… подождешь меня. Желательно в таверне. Весело хмыкнув, Смауг, нарочито явно наблюдая за реакцией хоббита, одним ловким движением скинул с себя единственную деталь гардероба, чем вызвал новую порцию неловкого смущения, а затем скрылся за дверью, что вела в купальню. Конечно, в предбаннике было значительно теплее, чем прохладным весенним утром на улице, где гулял во всю северный ветер. Даже, можно сказать, жарко. Но, в отличие от Бильбо, дракон этого совершенно не замечал, даже будучи в самой купальне. Все-таки, невосприимчивость к температурам – действительно полезная особенность организма. - Бильбо, - внезапно раздался голос из-за двери. Бэггинс даже весь встрепенулся от неожиданности. – Зайди сюда, мне помощь твоя нужна. Говорил он без единого намека на коварное ехидство в голосе, совершенно нормальным тоном, и все же, такая просьба не могла не заставить хоббита в очередной раз нервно сглотнуть. Вцепившись пальцами в дерево скамьи, Бильбо неуверенно переспросил: - А зачем?.. – ответа не последовало. Тогда, проклиная про себя свою излишнюю доверчивость, он встал, и тихо приблизившись к двери, медленно приоткрыл ее. – В чем тебе нужна помощь? – снова поинтересовался тот, осторожно краем глаза оглядывая пространство за дверью в купальню. Дракон обнаружился в самом неожиданном месте – прямо за дверью. - В экономии времени, - теплая, чуть влажная и порозовевшая от высоких температур рука легонько ухватила цепкими пальцами за плечо хоббита, настойчиво уволакивая его за собой внутрь. - Нет, нет, стой! – упираясь, выпалил Бильбо, с силой зажмуривая при этом глаза. Воспоминания о самой первой ночи, проведенной с ним в Лихолесье, тут же освежаясь, картинами всплывали в воображении. Все то дикое стеснение, отторжение, непринятие и страх. А между тем, он совсем не заметил, как закрылась за ним дверь, оставляя его наедине с совершенно обнаженным драконом в небольшом, жарком и невероятно душном пространстве. Пальцы по-прежнему сжимали аккуратное хоббитское плечо, а свободная ладонь ловко скользнула к уже знакомым ей пуговкам на рубашке. - Мы только помоемся – и все, - заверил Смауг. Вот только слова мужчины никак не могли произвести должного успокоительного эффекта на Бильбо. Все его тело, каждая клеточка сжалась, отзываясь напряжением на столь бесцеремонные прикосновения, нарушающие границы личного пространства. Даже жара в помещении не могла адекватно восприниматься в таком состоянии, приумножаясь во много раз, создавая впечатление вулканической магмы, разлитой в раскаленном воздухе. Пунцовой краской налилось лицо, преимущественно – щеки и уши, а во все еще зажмуренных глазах начинали плясать цветные блики. Совершенно обездвиженный давлением подступающего к горлу комка, хоббит силился сделать вдох, не ощущая практически того, как расстегнутая рубашка соскользнула на пол с плеч. Втягивая чувствительным носом воздух, Смауг, с толикой садистского умиления во взгляде, приближался к покорно стоящему перед ним Бильбо. Обнаженный по пояс, хоббит буквально ощущал, как горит от невероятного смущения все лицо, а учащающееся сердцебиение эхом отдавалось в ушах. Короткий, но, тем не менее, острый коготок Смауга легонько царапнул по светлой и мягкой коже внизу живота, и тут же ловкие пальцы потянули на себя завязки от штанов. - Нет! – незамедлительно среагировал Бэггинс, непроизвольно хватая того за запястья. Драконьи губы скривились в ехидной улыбке. Хищный взгляд встретился с напуганными глазами Бильбо. - Я ведь уже говорил, что пока что не буду, - не отрывая взгляда, заверил дракон. Ладони выскользнули из дрожащих рук хоббита. Если Бильбо мог подумать, что до этого ему было не по себе, то только сейчас он осознал, что все еще впереди. Уже через каких-то пару секунд он оказался полностью обнаженным. Крупная дрожь пробирала тело, а дыхание сбивалось, становясь звучным сопением. Быть здесь, наедине с этим драконом, сгорая не столько в духоте комнаты, сколько в огне стыда и неизбежности… Температура вокруг и вправду зашкаливала: тело покрывалось влагой, но это ничуть не спасало от перегревания, которое грозило хоббиту даже за столь невеликий срок пребывания здесь. Бильбо зажался на столько, на сколько это вообще было возможно, приводя в действие все мышцы своего организма, закрываясь от ощутимого взгляда Смауга. Посреди комнаты стояла большая деревянная купальня, до краев наполненная теплой водой. Рядом от нее была удобно пристроена полочка с душистым эльфийским шампунем мутно-белого цвета, мочалками и прочими мелкими атрибутами для мытья. Аккуратно подтолкнув окаменевшего хоббита к воде, дракон вперед него перебрался через деревянный борт, выплескивая тем самым лишнюю воду, что тут же омыла собой ступни Бильбо. Стараясь не думать о том, что сейчас происходит, Бэггинс, превозмогая ужасную неловкость и пытаясь сглотнуть несуществующий ком в горле, подошел ближе, и тут же был утянут в воду. Сейчас, в тусклом свете, что наполнял маленькую комнатку, дракон вновь мог наблюдать на его лице дрожащие губы, раскрасневшиеся щеки и нарочно отведенные в сторону глаза. Подобное зрелище не останавливало, а напротив – раззадоривало, и даже провоцировало еле различимые отклики ненормального садистского умиления. Бильбо же старался как можно сильнее вжаться спиной в бортик купальни. Надышаться горячим воздухом очень трудно и вот он уже начинал чувствовать помимо всего прочего еще и легкое головокружение, которое отходило на самый задний план, размываясь совершенно другими чувствами. Зачерпнутая ковшом вода медленно начала струиться вниз на светлые волосы хоббита, вынуждая в который раз вздрогнуть и напрячься. Дракон подбирался к нему ближе, уверенно и настойчиво вглядываясь в явные признаки оробения на лице. Мокрые волосы мгновенно слипались, делая его на вид еще более застыженным, более желанным для Смауга. Вся эта невинность, совсем юношеское смущение и стыд притягивали куда больше, нежели холод драгоценных металлов. И все же дракон его не касался. С полочки была снята чаша с эльфийскими ароматными средствами. Наклонив немного ее вниз, Смауг с упоением наблюдал, как вязкая белая жидкость тонкой струйкой опускается на голову Бильбо. Сам же хоббит, притихший и зажавшийся у деревянного бортика, в усердных попытках отказать себе во всяких лишних движениях, ненароком соскользнул одной ногой по гладкому дну купальни, отчего создалось ложное впечатление, будто он резко подался вперед. Забыв на мгновение стыд, дабы не глотнуть мыльной воды, он рефлекторно ухватился за плечи Смауга, буквально повисая на нем. Теплая гладкая на ощупь кожа, скользкая от влаги, вмиг блеснувший искрами взгляд серых глаз… опомнившись, Бильбо с ужасом для себя осознал, что своими же собственными руками вцепился в дракона, словно в спасательный круг. Но не успел он вновь пугливо отстраниться, как на своей спине почувствовал чужую руку. Еле касаясь разгоряченной от стыда и жара кожи, мокрые пальцы скользнули вверх; обвивая хоббита одной рукой, Смауг легко подтащил его еще ближе к себе – дрожащие ладони протестующе уперлись ему в грудь. - Ч… что ты делаешь?.. – тихим спотыкающимся голосом произнес Бильбо, пытаясь отвернуться от мужчины. Ответом послужило молчание и звучные всплески воды. Бэггинс снова зажмурил глаза, на этот раз даже наклоняя намыленную голову чуть вниз. Он не видел ни действий дракона, ни его лица, ему оставались лишь ощущения. Ставшая уже привычной духота, бесцеремонное вторжение на непозволительно близкое расстояние, чужие ноги, скрещенные за его спиной. Стыд. Никто и никогда ранее не приближался к нему так близко. Никто не видел его таким… неловким, беззащитным и обнаженным. Как Смауг мог сравнить холодное золото с живым и чистым хоббитом?.. Ладони легли на влажные волосы и принялись старательно распределять по ним шампунь. Аккуратные массирующие движения взмыливали густую белую пену, пальцы мельком оглаживали налитое краской лицо. Затем в ход снова пошел ковш с водой. Теплые струи смывали с головы пену, размывая ее по лицу, мокрые волосы налипали на лоб, а мыльная вода легко стекала вниз. Тишина между ними, и лишь всплески жидкости. Легкие прикосновения теплых ладоней. В какой-то момент хоббит даже позволил себе открыть глаза – помеха в виде налипших мокрых волос была тут же убрана назад одним ловким движением руки Смауга. Сопротивлений со стороны Бэггинса больше не было. Покорно сидя перед драконом, Бильбо, все еще красный до острых кончиков ушей, ожидал от него дальнейших действий. Странно, но сейчас страх по капле начинал забываться, но только лишь страх, а не прочие признаки смущения и желание оказаться вновь в одежде и на расстоянии не менее метра друг от друга. - Потрешь мне спинку? – услышал вдруг Бильбо, который, казалось, только начинал по чуть-чуть приходить в себя. От неожиданности хоббит даже поперхнулся воздухом, а Смауг, уже успевший достать с полочки мочалку, обмакнул ее в чаше с белой мыльной жидкостью и буквально впихнул в руки Бэггинса. Опешивший от такой просьбы, Бильбо напряженно сжимал в ладонях жесткие волокна, пока дракон, повернувшись, предоставил ему доступ к своей спине. - Ну?.. – поторопил его тот, хватаясь для удобства руками за деревянный бортик. Хоббит в который раз нервно сглотнул. Грубые волокна под давлением силы сжимающих их ладоней оставляли явные отметины на ладонях. Превозмогая себя, Бильбо несмело потянулся к нему свободной рукой, аккуратно пристроив ее на гладком плече дракона. Воздух вновь становился тяжелее для выдохшихся легких – приходилось опять пропускать вздохи. Вот наконец мочалка коснулась спины Смауга. Мыло тонкими струйками стекало вниз по светлой коже, а сам же Бильбо так и застыл, не смелясь провести вверх по ровной спине. Пальцы разжимались сами собой; хоббит совершенно не смотрел в ту сторону, как обычно предпочтя отвести смущенный взгляд. Даже свободная ладонь сама собой соскользнула с плеча и тут же неуклюже была отдернута. Между тем дракон все же ждал, когда наконец Бэггинс осмелится хоть на какие-то действия, и, видимо, не напрасно: медленно и практически неощутимо рука с мочалкой поднялась вверх, коснувшись чуть выступающих лопаток, и снова замерла. Сейчас Смауг его не видел, но все же, ощущал его дрожь и смятение. Очередная самодовольная улыбка, которую не увидит на сей раз хоббит – еще одна незаметная манипуляция увенчалась успехом. *** Прибыть в Хоббитанию, как это было запланировано – днем – не удалось по и без того ясным причинам. Только лишь уже с наступлением темноты вдали показался родной холм, поля и соседские огороды. Не скрывая восторга на лице, Бильбо готов был буквально спрыгнуть с лошади на полном ходу и бегом побежать к воротам своей норы. Благо, соседи-хоббиты народ домашний и тихий. Даже среди молодых редко кто выходит в столь поздний час на улицу – все по обыкновению сидят в своих теплых и уютных норах, распивая у камина горячий чай или раскуривая трубку. Лошадь была остановлена у самого входа в дом Бильбо, который тут же самостоятельно (впервые за все путешествие без помощи Смауга) спрыгнул из седла вниз и быстро, чуть ли не вприпрыжку направился к двери, сохранившей до сих пор отметину Гендальфа. Дракон же, напротив, неспешно оглядел пространство вокруг, после чего так же нерасторопно спешился и проследовал к гостеприимно распахнутой круглой двери. Внутри, как и припоминал Бильбо, царил полный разгром, заботливо оставленный отрядом Торина. Для кого-то в тот вечер ужин удался на славу, а вот ему еще предстоит завтра все это расчищать. Да и еды в доме после них практически не оставалось: закатывать пиры – удовольствие не из дешевых. - Мне всегда казалось, что хоббиты более чистоплотны, - послышался голос дракона, переступившего порог его жилища. - Нет-нет, это не я, - начал было оправдывать беспорядок Бэггинс, попутно убирая с пола чудом уцелевшую мамину вазу, - Отряд гномов… Ну, ты видел их в замке… Они… - обернувшись, хоббит вдруг понял, что разговаривает сам с собой. И куда только успел подеваться этот дракон? Быстрым шагом обследуя все комнаты, Бильбо обнаружил пропажу в спальне – он приглядывался к кровати хоббита. - Значит, здесь я буду спать? – поспешил осведомиться Смауг. - Ээ… Нет, это моя кровать, а ты… ты, - раздумывая над тем, где бы разместить нового сожителя, Бэггинс быстро оказался перебитым. - Ну, раз твоя – так ложись со мной, - обыкновенно нагло и совершенно бесцеремонно заявил дракон. А пока Бильбо скривив лицо не то от немого возмущения, не то от ошеломления, пытался подобрать хотя бы пару слов для возражения, Смауг, как ни в чем не бывало, принялся устраиваться на новом месте, подложив под голову хоббитскую подушку и накрывшись хоббитским одеялом.