Валет вернулся...
Хлопнула дверь – это припёрся Стейн. Я коварно улыбнулась, состроила деловитую моську и спросила: — Как там Ирыч? Я ж прекрасно знаю, как его бесят расспросы об Ирке! — Живая, – сухо отозвался он и полез в комод. Терр посмотрел на меня: похоже, о новой тряпке бабы Нюры Стейн узнает раньше, чем она придёт к нам полы мыть! — А... Это... Тебе нафиг в комоде рыться? – как бы между прочим спросила я. — Ира попросила, чтобы я завтра надел рубашку, которую она мне на День Рождения дарила, – сказал Валет и... мама Брандашмыга, нашёл эту свою рубашку! Террант аж с кровати упал, выбирая лучший ракурс для наблюдения за реакцией Валета. Но он с преспокойной рожей ушёл за ширму – примерить! — Мне даже начинает казаться, что у него реально один глаз, – тихо сказала я, пока Стейн одевался. — А мы это ночью проверим, – подмигнул мне Шляпник, забираясь ко мне наверх, (у меня видно лучше) и тут жертва нашей щедрости вальяжной походкой вышла из-за ширмы и прошлась по комнате, демонстрируя нам с Террантом дырень сзади. — Хммм, что-то со спины прохладно... – пробормотал Валет, и тут уж мы больше не смогли себя сдерживать и подняли дикий ржач. — Стейн, ты нашёл ту рубашку? – к нам притащилась Ирка. Ооо, чё сейчас будет! Ирыч посмотрела на своего возлюбленного, и её челюсть сказала полу "здрасьте". Ну, хоть кто-то увидел дырень на всю спину! Увидев реакцию Ирки, Стейн через плечо оглянулся назад и (О Боже, наконец-то! Неужели?!) узрел прямоугольную дырищу на спине. — ВЫ ДВОЕ!!! ВЫ ЧТО СОТВОРИЛИ С МОЕЙ РУБАШКОЙ?! – завопил он. — СТЕЕЕЕЕЕЕЕЕЙН! ЧТО ЭТО ЗА ХРЕНЬ?! – заорала Ира. — А мы что? – отозвалась я. — Мы ей с бабой Нюрой поделились! – как ни в чём ни бывало сказал Терр. — Ага! Знаешь, какая у неё теперь тряпка офигенная? Наверное, пошла другим уборщицам хвастаться! – сквозь подступивший смех проговорила я. Стейн ещё немногоНочью.
Но я всё-таки заснула. Ну, а что бы вы сделали, часа три прокорпев над домашкой?! Терр растолкал меня около трёх часов ночи. Я небывалым усилием воли заставила себя попрощаться со своей верной подушкой и начала спросонья бормотать какую-то фигню про фиолетовых единорогов. Ну, Террант мне сказал, что про единорогов. — Тихо ты! – прошипел он и указал на спящего Валета. — Ну что, операция Ы? – коварно улыбнулась я и потихоньку слезла вниз. Мы подошли к кровати Стейна, и Шляпник уж было совсем был готов открыть нам истину *ангельский хор*, но тут в комнату зашла... баба Нюра. Стоп, баба Нюра?! Какого Бармаглота?! Кто по ночам полы моет?! Мы с Террантом замерли, и самое гениальное, что я могла сказать на тот момент, было: — А мы тут, знаете, всё плюшками балуемся... Ну а что? Я хоть что-то сказала! — Ночью спят, а не плюшки едят, – назидательно изрекла баба Нюра, протёрла полы и ушла. Мы с облегчением вздохнули, и Террант снова потянулся к повязке. И вот он, момент истины – у него, блин, ДВА глаза!!! — Интересно, зачем он тогда себе эту повязку напиндерил? – произнесла я, и мы начали перебирать самые разные версии – от банального желания выпендриться перед Ирацебетой до фанатения по пиратам. В общем, перебирали около получаса – пока спать не захотели.