Исак никак не может справиться с ознобом, внезапно окутавшим его. Он жалеет, что позволил себе агрессию. В конце концов Эвен понятия не имеет о его жизни и не знает как правильно вести себя рядом с таким чудовищем. Ведь он сам ничего о себе не рассказывает, а потом обижается, что люди ведут себя с ним не так, как ему хочется.
Вальтерсен тихо застонал, закрываясь одеялом. Солнечный свет, начинающий пробиваться сквозь неплотно зашторенные окна, очень режет глаза.
Голоса внизу стихают, но Найшейм не уходит, потому что не слышно стука закрывающейся двери.
Парнишка недоумевает и пытается оправдать странное поведение высокого парня, которого знает от силы несколько недель. Исаку страшно. Он боится такого пристального внимания, потому что никогда интерес со стороны других людей не нес в себе ничего положительного.
Общество может только оскорблять и топтать, но никак не помогать. Это Исак усвоил, пока отсиживал свои никчемные дни в тюрьме.
Спустя несколько лет, парень понял, что чувствует себя лучше за колючей проволокой, нежели на воле.
Здесь Вальтерсен смог выбить уважение после долгих унижений, побоев и насилия. Смог отстоять свое право на жизнь. Смог с легкостью склонить самых опасных преступников.
Теперь там все боялись его. Он был авторитетом, и все его слушались. А если кто и не слушался, то уходил прямиком в ад.
Парень без особого сожаления отправлял их туда, не задумываясь о том, в каком мучении они погибали.
Первые дни на воле выдались тяжелыми, потому что привыкнуть к новому ритму оказалось не так легко.
Поначалу освобождение не приносило никакой радости, а вечная неконтролируемая злость усугубляла шаткое положение на воле. Здесь нельзя было свернуть шею обидчику, нельзя было ударить. Ничего было нельзя. И это огорчало так сильно, что Исак вообще решил первое время не выходить на улицу.
Можно сказать, знакомство с Эскилем излечило израненную выпотрошенную душу, но только наполовину.
Он вздохнул, мечтая провалиться в сон и забыть произошедшее, как очередной кошмар.
Но судьба решила сыграть злую шутку, подослав Эвена, который решил зайти в комнату, не постучавшись.
Чувствуя себя всадником апокалипсиса, Найшейм старался делать как можно меньше резких движений. И дыхание затаил на всякий случай. Мало ли.
Вальтерсен закатил глаза.
- Если ты думаешь, что твое присутствие как-то сблизит наше… Эм, общение, то ты ошибаешься.
- Я просто хотел поблагодарить тебя. За то, что ты заступился за меня, - проговорил тот, разглядывая пол.
Исак цокнул языком, не зная, как правильно реагировать на такие слова. Его никогда не благодарили.
- Ты не мог бы уйти? – не стал заморачиваться.
- Мог бы, и я уже собирался в принципе, - Эвен щелкнул пальцами, - у меня к тебе предложение.
Парень сел, подперев подбородок руками, недобро уставившись на гостя. Обычно такой взгляд пугал особо надоедливых, но у этого блондина, походу, был иммунитет.
Найшейм молчал, чуть улыбаясь. Что ж, тварь, держит интригу.
- Какое? – выдыхает он, смирившись со своей нелегкой судьбой.
- Не хочешь прогуляться по ночному городу? Мы можем купить пару сэндвичей и пойти в парк и все такое.
- Звучит так, будто ты меня на свидание приглашаешь.
Эвен внезапно усмехается, поднимая руки вверх.
- Тогда ты убьешь меня.
- Непременно, - обещает Вальтерсен, изо всех сил сдерживая ответную улыбку, - и ты умрешь в мучениях.
- Это ответ «да»?
- Я готов сделать все, лишь бы ты свалил с моих глаз, пока я не вышвырнул тебя на улицу.
- Тогда в семь я буду здесь. Пока, - Найшейм опять улыбается и поспешно выходит, оставив Исака в полном недоумении.
***
Эскиль отказывается верить в услышанное. Он просто не может поверить в то, что только что рассказал сосед. Сам Вальтерсен выглядит не очень. Злой, нервный и не выспавшийся. Еще немного и очередная волна негатива выльется из этого худощавого тела и подомнет под себя всех, кто будет находиться поблизости.
- И ты так легко согласился? Ты?!
- Да похуй, - тот открывает бутылку газировки, - он так заебал меня за день, что мне уже срать было куда он там меня зовет. Переживу.
- Эвен неплохой, просто приставучий очень, - сделал вывод Тригвассон.
- Только не говори, что ты положил на него глаз, а то меня стошнит.
- Ни в коем случае, - Эскиль делает испуганное лицо, - он не в моем вкусе.
***
Найшейм не понимал всей ответственности, когда придумывал этот план. Теперь, собираясь на эту встречу, парень понимал, что поспешил. Своим интересом он мог все испортить. Их общение и так слишком шаткое. То и гляди все пойдет коту под хвост.
Эвен нервничал как никогда раньше. Нужно очень постараться, чтобы вытянуть хоть что-нибудь, что смогло бы приоткрыть завесу тайны. Блондин больше походил на детектива, пытающегося разгадать самое запутанное дело.
В принципе, так оно и было.
На ходу придумывая темы для разговора, блондин шагал вперед, спрятав руки в карманах джинс.
Все должно пройти хорошо. Уговоры мало чем помогали, потому что сердце стучало, как бешенное, пробивая с каждым ударом грудную клетку.
Исак ждал возле дороги, копаясь в своем телефоне и не обращая на пришедшего никакого внимания.
- Привет.
Вальтерсен поднял голову.
- До последнего надеялся, что ты не придешь.
Колкие ответы почти никак не задевали, так как Эвен вообще не ожидал, что с ним заговорят.
Азарт перебивал все инстинкты самосохранения и твердил порой абсурдные идеи.
- Пойдем, я покажу тебе самую лучшую закусочную в городе. Когда я переехал в этот город, то первое время питался только там.
Словарный поток выбил Исака из реальности. Слишком много ненужной информации своим потоком выбило все мысли.
Вальтерсен пару раз моргнул, надеясь, что забвение не засосет его, как черная дыра.
- Я понимаю тебя, - внезапно тихо добавил Найшейм, - я понимаю тебя и твое состояние.
- Да неужели? – парнишка не воспринял фразу всерьез, - каким местом ты понимаешь меня?
- Возможно, моя ситуация покажется смешной, но если бы в моей семье ко мне не относились бы как к пустому месту, то я бы никогда не переехал, - блондин тяжело вздохнул.
- Домашнее насилие? – предположил собеседник.
- Непонимание.
- Не вижу в этом ничего ужасного, - Вальтерсен потерял интерес к дальнейшему повествование, свернув в сторону парка. Ни в какую закусочную он идти не собирался, предполагая, что там в такое время куча народа, а встречаться с толпой не было никакого желания.
Найшейм последовал за ним, решая ни на чем не настаивать.
- Что может быть ужасней непонимания?
- Насилие, изнасилование, унижение, - без запинки протараторил Исак, - это намного ужасней, чем то, что ты пытаешься сказать сейчас.
Блондин запутался в своих ногах от неожиданности.
- А ты с этим сталкивался? – произносит и тут же закрывает рот, в панике понимая, что только что сказал.
