Одним целым

— Ты идёшь? Бледная ладонь Скотта удерживает дверь, и его голос звучит хрустящим стеклом. Крошевом, перемолотым под ребрами, превращающим органы в кровавое месиво. Горячий сокращающийся комок, который вот-вот взорвётся. Это сердце Стайлза, притихшее в левом подреберье, под толщей кипящей лавы и слёз, которых он никогда не покажет. Он не сможет. Не выйдет переступить через себя и вернуться. — Нет, — отрезает с безжизненным взглядом, полоснувшим по лицу Скотта. Тот плотно закрывает дверь и шагает к кровати. Стайлз врос в неё, как мох в древесную кору. С того дня, когда е г о увезли в густо-черную ночь. Затянули в машину, не позволив Стилински даже посмотреть. Сказали, что Дитон подлатает, а на самом деле… Лучше не вспоминать, не опускать голову в грязь. Грязь цвета засохшей крови, со вкусом чужой боли и прошлого. В прошлом всё было по-другому, они были другими. Стайлз был счастливым, а Дерек… Дерек был живым. — Стайлз, он ждёт тебя, — МакКолл комкает мокрыми ладонями покрывало, не поднимая головы. Он не скажет ни слова. Даже не заикнется о том, что случилось той ночью. Из-за чего напали на Дерека. Кто пытался его убить. Скотт обещал молчать до последнего, пока у Стайлза не кончатся силы. Ещё не кончились. — Я не могу его видеть, — Стайлз тянет хриплым голосом, с ужасом скрещивая пальцы. — Смотреть ему в глаза, осознавать, что он из-за меня умирает. Скотт всего на секунду поднимает глаза. Встречается с его воспаленно-красными, как угли. С его непроглядно-черными, пустыми, неживыми даже. Словно не человеческие глаза, а две грудки земли. Сжать в ладони со всей силы, чтобы запах смерти впитался под кожу. Стайлз хочет умереть вместе с н и м. Тогда, когда его сердце перестанет биться. — Дерек не умрёт, — Скотт сдавливает его плечо горячей ладонью, и голос почему-то глохнет, сжигается под свинцовым взглядом напротив. Стайлз потерял надежду. — Ты этого не знаешь, — теплые пальцы разминают шею, и от каждого прикосновения у Стилински позвонки лопаются. Он больше не верит ни единому слову. Он больше не вернется к началу. Всё случилось в конце лета, когда в Бейкон Хиллс почти не осталось охотников. Арджент не планировал возвращаться, и стае МакКолла угрожала опасность. Не только его стае. Дереку тоже. Он вернулся в город вместе со Стайлзом, и они почти съехались. Они планировали будущее — большой дом с собакой, работу в участке шерифа, любовь без срока годности. Они не планировали удара в спину, от которого всё рассыплется на глазах. Дерека отравили. — Не сдавайся, — Скотт хватает его за ворот рубашки. — Слышишь? Не делай этого! Ты нужен ему. «Ты нужен ему». Эхом звучит в голове, как последние звуки е г о голоса. Как последние мгновения жизни. — Сколько ещё дней я с ним проведу? — влажные глаза наливаются кровью, и промозглые пальцы вцепляются в кулак Скотта. — Один, два? Максимум неделю, — Стайлз затихает слишком резко, сползает на пол и вгрызается зубами в костяшки. — А потом… потом его не станет, и всё закончится. Без него ничто не имеет смысла, понимаешь? Чернота комнаты скрывает его слёзы, но Скотт ощущает каждую каплю. В горле жжёт что-то горькое, соленое, и он отворачивается, скривив губы. — Так пойди туда и докажи, что есть смысл, — каждое слово бьёт точно в спину, и Стайлз проглатывает влагу. — В том, что ты любишь его. В том, что ты будешь с ним до конца. До конца. Стайлз будет с ним до конца, и Дереку не нужно знать о том, что можно забрать не только чужую боль. Можно отнять любовь, счастье, всё, что заставляет тебя жить. Тот, кто хотел убить Дерека, собирался его уничтожить. Наверное, получилось. Но там, где приходит конец, обязательно будет начало. Для Стайлза и Дерека.