Прорицание

Синдбад никогда не ощущал чего-то подобного. Какое-то неведомое красное пространство, в котором он внезапно очутился, казалось, окутало его всего, не оставив ни кусочка свободного на его теле. Казалось, чуждый, странный воздух проникал вовнутрь, ударяя в нос незнакомым ароматом, закладывая уши, лишая возможности слышать, и забивая рот и горло, не давая неистово кричать. Синдбад видел странные, совсем другие планеты, ему хотелось кричать, плакать и коснуться, но он не мог даже дышать. Он задыхался, не мог произнести и звука, только мысли его были основой существования, но всё равно жадно тянулся вперёд, к планете, к силе, к власти, что пронзала этот мир. Синдбад явно это чувствовал. Он почти схватился, но тут перед его глазами весь этот мир за мгновение исчез. Он как будто проснулся от кошмарного сна. Синдбад чувствовал, как по лицу скатываются крупные капли пота, тело дрожит, а руки схватились за что-то мягкое и упругое. В таком состоянии он пролежал с минуту и поднял голову. Он ещё даже не понял, что произошло, но от того, как на него смотрели зелёные глаза спутника, ему стало стыдно. Они знакомы где-то с час, может, меньше, но Синдбад уже понял, что этот человек был исключительным и как никогда особенным – ни на чьём другом лице нельзя было увидеть столько презрения. — Я, конечно, всё понимаю… — начал он своим особенно отчитывающим голосом. Синдбад вопросительно смотрел на его скривившееся лицо. — Нет, я правда всё понимаю, — он выставил руку вперёд ладонью. — Всё-таки, почему бы и нет… — Синдбад поднял бровь, не понимая, к чему он ведёт. — Но не мог бы ты, всё-таки, убрать руку с моего бедра? — А? — не понял мальчик, так и продолжая держаться за ставшее таким подозрительным после слов этого незнакомца место. — Ну, ты не волнуйся, — даже как-то обнадёживающе сказал он, похлопывая его по плечу. — Я и не таких убивал. Синдбад посмотрел на него, потом на руку, до сих пор лежавшую на его плече, потом на свою руку и понял, что попал. Он действительно даже как-то жадно впился пальцами в его бедро, и не представляя себе, насколько ужасно это могло выглядеть со стороны жертвы. Учитывая то, что жертва ещё и профессиональный убийца, он взметнулся, убрал руки и, как можно скорее, отскочил от него подальше. Тот же просто продолжал хмуриться и кривить губы. — Я это, ну, как бы… — начал говорить он, но, как ни странно, ничего толкового не мог из себя извергнуть. — Проехали. Синдбад считал, что миновал достаточно крупную опасность, вспоминая инцидент с нитями и руками. В тот раз он только отшвырнул его, но в этот вполне мог бы и оттяпать ему руку. В конце концов, тогда он только еле коснулся пальцами его руки, а тут он уже жадно мацал его бедро. Он немного задумался. Сейчас, глядя на него, Синдбад понял, что ничего не знает о своём спутнике, кроме того, что тот являлся, возможно (он просто был не до конца уверен), ассасином. Похоже, у него была хорошая реакция, раз он тогда так быстро отшвырнул его, что тот даже испугался, но больше ничего о его способностях не было известно. Может, он был горе-ассасином, раз его послали не убивать, а защищать какого-то мальчишку, лишь бы хоть что-то делал? Не важно, куда смотрел ассасин, определённо, он тоже о чём-то думал, и от размышлений их обоих отвлекли какие-то звуки, издававшиеся откуда-то спереди. Джафар напрягся, сразу поняв, что это был за звук, а Синдбада волновало только свеже пришедшее осознание – он наконец-то попал в "подземелье". — Звуки… — пролепетал Синдбад, обратив на себя взгляд равнодушных глаз. — Пойдёмте, посмотрим! — махнул он рукой и подорвался с места, движимый нетерпением, но его оперативно схватили за руку, отчего тот неминуемо упал. — Эй! — Синдбад расценил это, как наезд, и повернул голову назад, чтобы хотя бы посмотреть в глаза наглому ассасину, но на этом и остановился, почему-то повинуясь воле безжизненных зелёных глаз. — Остановись, — приказал он. — Ты ещё не знаешь, что это за звуки. Он не стал пока говорить больше. В такой же особенной обстановке, как поле боя, ассасины могли слышать невероятно точно, во всяком случае, куда точнее, чем кто-либо ещё. Однако это компенсировалось тем, что, когда ассасин считает, что ему не нужно слушать и прислушиваться, он улавливал информацию поверхностно, как это было с оглашением весточки из королевского дворца. Ассасинам это было не нужно, вот они и слушали, кто как может. А могли они все по-разному, все на свой лад. Джафар встал, взял Синдбада за руку, чтобы тот не наделал ему неприятностей, и осторожно пошёл вперёд. Они подошли к выходу, что издали напоминал сгусток одного лишь белого света, и от увиденного даже Джафару пришлось широко раскрыть глаза. Тем, что они увидели в первую очередь, были восхищающие их воображение виды тяжеловесных подземных скал и бурлящих вод, где-то виднеющихся старых обломков плиток, наверно, покрывающих когда-то бывшие здесь дороги, и зелёной травы, сквозь которую виднелись участки охристой земли. — Потрясающе! — воскликнул Синдбад. Он посмотрел на спутника и удивлённо замер: тот как-то даже чуть по-светлому улыбался, казалось, какая-то нежность тронула его губы. Синдбад смотрел на это и, как заворожённый, не мог отвести глаз, а ведь Джафару всё это просто напомнило его горе-родину — Шам Лаш. Но кое-что ещё неумолимо напоминало ему о родине. Он опустил глаза и презрительно уставился вниз, а мальчишке оставалось только удивляться смене его настроения. Синдбад понял всё только тогда, когда услышал душераздирающие вопли снизу, оттуда, куда смотрели эти беспощадные глаза. Оказалось, что, пока они созерцали здешние красоты, внизу твари, казавшиеся ещё пару секунд назад просто загадочными и оттого прекрасными, рвали на куски человеческую плоть. Синдбаду казалось, что этот вид никого и ничего не сможет оставить равнодушным — это заставлял крупные мурашки, как электрические заряды, бежать по всему телу, живот его скручивался от подбирающегося к нему ощущения тошноты, а волоса вставали дыбом. — Это же тот капитан, что разговаривал со мной тогда! — воскликнул полный эмоций Синдбад, показывая пальцем на парня с зелёными волосами, что стоял спиной к спине с каким-то солдатиком среди того хаоса. Джафар скосил на него всё те же равнодушные глаза. — Какое тебе дело? — спросил он скучающим голосом. — В смысле «какое мне дело»? — он нахмурился, а его спутник лишь поковырялся мизинцем в ухе, смотря куда-то в сторону. — Неужели Вас это никак не волнует? — А что, должно? Я ассасин. Синдбад на это только цокнул. — Так всё-таки ассасин, да? Кажется, взгляд его застыл, и он снова не до конца понял, что сказал. Он так и стоял, уставившись в одну точку и о чём-то размышляя, не говоря ни слова, а после этого молчания повернул к нему голову. Синдбада чуть передёрнуло, потому что глаза его были расширены и слегка пугали. — Да, — сказал он. — Ассасин. — И Вы что, даже ничего не сделаете? — кивая на солдат, окружённых драконами, спросил Синдбад. Мужчина перевёл взгляд с лица собеседника на кровавое месиво, в которое превращались ещё вчера ничего на свете не боявшиеся солдаты. Мальчика пугал этот до странного холодный взгляд. Эти глаза говорили только об одном – ему не страшно, не противно и даже не смешно, ему было абсолютно всё равно на то, что там происходит. — Я ничего не смогу с этим сделать, — вынес вердикт он, пожимая плечами. — То же мне, ассасин называется. — Что ты сказал? — однако, этот странный парень довольно легко раздражался и приводился в ярость. — Что, что… — он замялся и поводил взглядом по полу, то смотря на камни и песок у себя под ногами, то обеспокоено наблюдая сцену в самом низу, лишь бы не смотреть в его глаза. — Ассасин, а дракона завалить не в состоянии. Какой же из Вас убийца? — Я убиваю людей, а не драконов! — злился тем временем кровожадный убийца, одной рукой тыча пальцем в крылатых ящериц, а другую прижимая к груди, как будто говорил от чистого сердца, хоть это и звучало смехотворно. — Что, животных жалко стало? — недовольно насупился Синдбад. — Людей, значит, не жалко, а животных стало жаль? — Ты видишь, какие они огромные или нет?! — очевидно, мальчик просто не сопоставлял размеры, потому и нёс околесицу, не страшась увечий. — Ну и что? — всё никак не сдавался Синдбад. — Я ассасин, а не убийца драконов! — отчаянно пытался доказать ему что-то своё Джафар, возводя руки кверху, где должно было быть небо. — Да ну Вас! — буркнул он в последний раз, завершая этот спор, и кинул камень в зверя, уже собравшегося съесть капитана с зелёными волосами. Джафар поднял бровь, когда зверь чуть отшатнулся, отмечая, что, может, он не такой уж мощный и сильный, если реагирует на нечто подобное, а после наблюдал за тем, как мальчишка лезет спасать этого недокапитана, даже позволяет тащить за собой за руку. Джафар мог бы даже предпринять что-нибудь, но, плюс ко всему, Джафар был жесток. Может, он мог бы помочь этим людям, но он не хотел этого делать. Его задание – защитить мальчишку по имени Синдбад. Ни больше, ни меньше. Это была логика не человека по имени Джафар, то была логика убийцы. В конце концов, они оказались в достаточно безопасном месте, состоящим из каких-то, всё же, слишком землянистых глыб, и этим отличающихся от тех, что Джафар видел на родине, пары-тройки обвалившихся, измотанных временем колонн и твёрдого покрытия полуразрушенной плитки. — Ты тот мальчишка! — воскликнул он. — Странно, мы ведь первые пришли, — сказал Синдбад, и по тому, что голову он повернул к ассасину, тот подумал, что обращаются к нему. — Ты — экспатриот, а это кто? — спросил капитан, ткнув пальцем в беловолосого так, как будто с Синдбадом уже всё было понятно. — Это Ассасин, — ответил Синдбад, большим пальцем показывая на своего неожиданного знакомого. — Да, ассасин, — неожиданно легко подтвердил он. Тут настало то же молчание, что и в тот раз, когда убийца случайно себя выдал, не захотев говорить своё имя. И, к сожалению, как и Синдбад, капитан с зелёными патлами относился к подавляющему большинству людей, которые считали ассасинов скрытными, но компетентными, сильными, но безобразными зверьми, до того странными, что только они сами могли знать загадку о цепях, которые их удерживают. Он показал на него пальцем и явно что-то хотел сказать, но у него это плохо получалось. Джафар сощурил глаза, думая о том, что, пожалуй, этот ребёнок сейчас выглядит ещё более жалким, чем просто после столкновения с чудовищами. Как будто увидел ещё одного монстра, хотя, возможно, он в чём-то мог быть и прав. — Я думал, ассасины скрываются как-то там, ну… — он нелепо почесал затылок, утыкаясь взглядом в землю. — Да, я тоже так думал! — подбодрил его Синдбад, а сам убийца только с усталым вздохом закатил глаза, показывая, как они оба ему надоели. — Скрывать это от тебя было бы всё равно бесполезно, — сказал он, поворачивая голову в сторону мальчишки, которого обязан был защищать. — С твоим таким явным рвением найти себе поскорее того, кто надерёт тебе зад, я просто не мог бы скрывать это вечно. — А он? — большим пальцем он показал на капитана. — В конце концов, откуда ты знаешь, выживет он или нет? — пожал плечами убийца, равнодушно заглядывая ему в глаза, а Синдбаду показалось, что он увидел в них проблески ехидства. — Выживет или нет? — Моя задача — сохранить одну жизнь, а не две. Если он попадёт в безвыходную ситуацию, я и пальцем не пошевельну, — он развёл руками. — Почему ты спас меня?! — может, куда бы ещё не шло, если бы это был просто вопрос, но это был вопрос с наездом, которого Синдбад явно не понял, поэтому ненадолго выпал куда-то в другое измерение. Ассасин вопросительно смотрел на него и пока не говорил ни слова. — Тебе нет никакого смысла спасать мне жизнь! — малолетний капитан в обвинительном жесте ткнул в вышедшего в осадок Синдбада пальцем. — Я же говорил, что не надо было его спасать, — подзуживал Джафар у него над ухом. — Вы говорили? — Ну, во всяком случае, намекал. Ладно, это так, но вторая вещь, от которой Синдбад был вынужден выпасть в осадок, это его имя. Синдбаду казалось, что в этом имени содержалось слишком много бесполезной и загружающей мозг информации. Если говорить о Джафаре, то стоит отметить, что ассасины и одно-то слово слышат, кто как хочет, а столько много (он насчитал около девяти слов) ассасин мог исковеркать до неузнаваемости. Более того, ему вообще слышались сплошные оскорбления через слово. — Я назову тебя «Дракон», — вынес вердикт Синдбад, показывая на него пальцем и почёсывая затылок. — Что же? Ты совсем не умеешь придумывать обидные прозвища, Синдбад. — А я и не пытался. — Хотя соглашусь, иронично. — взявшись пальцами за подбородок, продолжал говорить убийца, смотря в сторону. — Иронично? — Ну да, — он подставил раскрытую ладонь. — Сам подумай, он же лишился своей команды по вине драконов. — Да какое кому дело? — нахмурился Синдбад. — А представь, если он вернётся с проваленной миссии живым? — он заглянул в глаза Синдбаду. — Это как у нас, ассасинов, только чуть полегче. Его лишат всех привилегий, для него это будет удар ниже пояса. Он торжественно улыбнулся. — И всё по вине драконов!