Они выдерживают два месяца, пять дней и семь с половиной часов, прежде чем понять — край. Если задуматься, это было неизбежно с самого начала. Роуэн ждала каждый раз, стоило ему зайти в комнату, начала конца, искала его в родном лице. Странно, но они понимают всё без лишних слов: одним утром за чашкой кофе Роуэн заводит разговор о том, что ей стоит пожить какое-то время у Хейли, а Джейк только соглашается. От жалости в его взгляде мутит. Фрикс собирает вещи без спешки, основательно, проверяет по несколько раз полки, а после смаргивает слёзы, глядя на семенящего у ног Споки. Она не шокирована, не хочет крушить и ломать. У неё было время подумать и решить для себя, она не станет разрушать жизнь Джейку. Такие решения принимаются нелегко, разумеется, но они необходимы.
И сейчас накатывает волна облегчения, словно кто-то взял и отпустил натянутые струны. Джейк был
её на какое-то время. Первой любовью. Первыми трещинами в сердце. Первой попыткой бороться с судьбой. Наверное, это было предрешено, когда они первый раз встретились взглядами. Роуэн ничуть не жалеет о проведенном с ним времени. Запрещает себе жалеть.
Когда она на пару дней возвращается в город, отец строго цокает, замечая тощие ключицы и заваривает зеленый чай. Они специально обходят острую тему стороной.
— Бри говорила, ты живешь у Хейли.
— Да, это не проблема, она не против. Так даже легче платить за аренду.
Отец кивает, задумчиво мешая ложкой чай и задевая стенки керамической кружки с характерным звуком.
— Не пойдёшь сегодня гулять? Там какая-то тусовка, не хочешь встретиться со старыми друзьями?
— Все мои друзья со мной, па.
А ещё Роуэн до жути боится встретить Брендона на одной из улиц. Не сейчас, когда потеря Джейка ощущается слишком ярко, а мир никак не придет в норму и вертится, вертится, вертится, сводит с ума. Она не готова столкнуться с одним из своих скелетов в шкафу.
Отец благоразумно решает не настаивать и меняет тему.
***
В середине июля Роуэн уверенно открывает дверь тату-салона и просит мастера вычертить иглой на её коже одну единственную фразу:
«всё наладится». Она вспоминает туманные встречи с Брендоном на крыше, когда раздается жужжание машинки, и думает, что это будто бы было в другой жизни — ей давно не шестнадцать, а сердце всё равно бьется чуть быстрее.
Дома Хейли репетирует роль Виолы, расхаживая по квартире-студии, как по сцене. Она проговаривает строки дважды, прежде чем заметить Роуэн, что с улыбкой стоит в дверях.
— Господи, ты стоишь там, как призрак, я чуть не поседела.
— Седой сейчас в моде.
— Иди ты.
Иногда Роуэн хочется рассказать Хейли и Элисии про Брендона. Исповедаться в собственных грехах, ошибках, провалах. Но она молчит, отчего-то решая оставить этот кусочек жизни при себе, хотя понимает, что они поймут. Может, не сразу примут, но поймут.
Она не выдержит их жалости, мол
«боже, твой соулмейт гребаный психопат, который хотел нас прикончить».
— Ты… как?— Хейли подпирает рукой голову, а другой отламывает кусочек от печенья. У них за привычку сидеть вот так вечерами, разговаривая обо всем и ни о чем, как в детстве.
— Нормально. То есть хреново, но всё будет лучше.
— Мы можем посмотреть комедию. Это универсальное лекарство, помнишь?
Роуэн улыбается. Всё, действительно, наладится.
***
От
«Роуэн»: Хей, я приеду после экзаменов, встретимся?
От
«Бри»: Хей, сис, напиши, как будешь в городе
От
«Роуэн»: Не говори, что скучала
От
«Бри»: Ещё чего, заноза. Просто хочу лично убедиться, что ты не вляпалась ни в какое дерьмо. Люблю тебя.
***
Роуэн не проверяет страницу Дэрроу в фейсбуке или инсте. Она ставит себе запрет на эту слабость, и следовать этому было легко, когда рядом находился Джейк. Сейчас она крутит телефон в руках, заливает фотки со своим теперь уже бывшим в архив и тяжело вздыхает. Нет.
Вместо этого набирает смс, стараясь отвлечься от навязчивых мыслей.
От
«Роуэн»: Я погуляю завтра со Споки?
От
«Джейк»: Привет, друг. Да, без проблем, с утра?
От
«Роуэн»: Да, забегу часов в восемь.
Это даже смешно — они делят опеку над псом, как двое разведенных родителей. Называют друг друга приятелями, нелепо обнимаются при встрече и избегают смотреть в глаза. Дружить с Джейком пока что сложно, но что-то подсказывает, что неловкость со временем сойдёт на нет. Время справляется с такими задачами на ура.
***
Когда Роуэн сдает последний экзамен и покупает билет до родного города, солнце слепит глаза, намекая на предстоящую жару. Ни дождя, ни пасмурного неба, как бывает в фильмах, только тихий, ласковый ветерок и куча улыбчивых людей вокруг. Роуэн договаривается встретить Хейли через неделю, а пока забирается в автобус одна и обещает написать по прибытии.
Она думает о просьбе матери встретиться и их потеплевших отношениях. До прежней легкости далеко, но расстояние и попытки примирения, определенно, пошли на пользу. Фрикс чувствует, что возвращается в город совсем другой, не той девчонкой, которая бежала отсюда со всех ног. Она не может назвать себя сильной, когда каждый день хочется упасть и не вставать, но ощущает перемену в собственных мыслях.
Пишет матери смс с местом встречи и включает музыку, прислоняя голову к стеклу. Дорога домой успокаивает и кажется почти уютной.
***
От
«мама»: Я опоздаю на полчаса
Роуэн вздыхает и закатывает глаза, испытывая странную помесь раздражения и смирения. Весь день она как на иголках, списывая это на предстоящий неловкий разговор с матерью. Бри предлагала ей пойти вместе, но Роуэн знает, что ничем хорошим это не кончится — Бри не умеет сдерживаться, если дело касается родителей, а устраивать сцену в кафе не хочется от слова совсем.
Она вертит кулон между пальцами, упираясь взглядом в кружку с кофе. Здесь многое напоминает о школе и о выходках одноклассников, но Роуэн упрямо борется с чувством дежа вю. Ей не шестнадцать, не шестнадцать, не шестнадцать…
—
Роуэн. Ну, привет.
И самый главный страх (
надежда) оживает.
