Когда шторм закончится

      Жерар был одним из тех немногих людей, которым я по-настоящему мог довериться и рассказать обо всём на свете. Наверное, так было и потому, что он умел читать меня, как лёгкую детскую книжку. Мне это не не нравилось, наоборот, я был рад такому умению друга. Он был единственным, кто мог понять весь мой ход мыслей, следовательно, единственный, кто мог направить меня на правильный путь. Зная, что ему много известно обо мне, я прислушивался к каждому его совету, к каждому замечанию… по крайней мере, так было какое-то время в прошлом.       В последний раз я видел Жерара несколько лет назад, поэтому сейчас испытываю странные эмоции. Они не отрицательные, но и не положительные. Я не чувствую отвращения к Фернандесу, но и никакой привязанности к нему — тоже. Он стал для меня всего лишь человеком-доказательством того, что было в прошлом. Но не более того. Когда я увидел его, то решил, что парень ни капельки не изменился, по крайней мере, внешне. Но стоило приглядеться, как эта мысль стёрлась в порошок.  — Надеюсь, ты уже закончил лечить меня? Щиплет, знаешь ли, — отведя взгляд в сторону, заворчал я.       Жерар сдерживал себя, чтобы тоже не начать ругаться на моё поведение. Я заметил это по его слегка поджатым губам и сдвинутым нахмуренным бровям. Отчего-то мне показалась такая гримаса даже в чём-то смешной. Он сидел рядом со мной на кровати и обрабатывал медицинским спиртом мою правую руку с плечом, которые были ранены «снежным» чудовищем. Мне на самом деле не было больно от этой процедуры, но из-за колких чувств мне нужно было говорить. Не важно, о чём, главное не погружать себя в молчание. Думаю, Жерар это и сам понимал, из-за чего отвечал на мои реплики:  — Как ребёнок! Ни капли ты не изменился, Нацу. — Парень снова приложил к ране промоченную спиртом вату. — Ай! Я ж сказал тебе, что щип…  — Тише ты. Я-то думал, что за столько времени ты хоть чуть-чуть повзрослеешь, — проворчал Фернандес, после чего стал обматывать моё плечо бинтом. — Как жаль, что это желание — утопия. — Жерар затянул его. — Не сильно?  — Сам жалуешься и сам же спрашиваешь, — усмехнулся я. — Завяжи сильнее.       Парень выполнил мою просьбу с превеликим удовольствием.  — Рана неглубокая, но посоветовал бы её не тревожить.       Он отошёл к камину, в котором приятно скрипело дерево от горячего пламени. Посчитав, что огня маловато, парень закинул к нему ещё несколько дров, затем сел на корточки перед ним, вытянув вперёд свои руки и тем самым грея ладони. По его гримасе мало можно было понять сейчас. О чём он думал? Что ощутил, когда встретил старого друга? Я хотел задать ему множество вопросов, но неожиданно для себя загляделся Фернандесом. Его правильные черты лица, освещаемые пламенем; кожа светло-смуглого оттенка; прямой нос; тонкие губы, способные улыбаться так, что внушали спокойствие; брови, чаще всего хмурящиеся; уставленные в какую-то неведомую даль тёмно-зелёные глаза; синие волосы, чёлка которых закрывала его лоб, придавая тем самым его лицу какую-то таинственность… Я действительно на какие-то минуты позабыл обо всём и просто в наглую рассматривал своего спасителя. Только когда он слегка вздрогнул, будто почувствовав, что его изучают, я, как виновник в преступлении, смущённо и быстро отвёл взгляд. Кое-как я заставил свои губы шевелиться:  — Так… что ты тут забыл? — По тону казалось, что этот вопрос был задан просто так, без особого любопытства, — лишь с целью нарушить эту неловкую тишину.       Стоило ему повернуть голову в мою сторону, как я осознал: он изменился. Его глаза блестели. Возможно, так представлялось из-за контраста между ним и сегодняшним обществом — он, с магией золотого пламени, и остальные люди — серые, измученные от безысходности и печали.  — Когда в мире пропала магия, — начал он, — наша маленькая гильдия «Грех Ведьмы» распалась. Что мы могли сделать без магии? Отношения между мной и соучастниками и так были натянуты до предела. — Жерар встал на ноги, сложив руки в карманы штанов и зло посмотрев на огонь в камине, будто эта часть рассказа была для него неприятной. — Я всегда был одиночкой, и все это прекрасно понимали. Оставшись без средств к существованию, каждый решил уехать, куда только в голову взбредёт — терять всё равно было нечего. Я ушёл в Магнолию, надеясь, что встречу вас, ребят из «Хвоста Феи». Тем более, мне нужно было знать, что случилось с вами после шторма. «За Эльзу, возможно, волновался,» — вдруг для себя подумал я. Почему в мою голову залезла такая мысль? Самому бы понять. Но раз пришла, то значит, что пришла. Я слегка наклонился вперёд, складывая руки в замок на своих коленях и не отрывая своего сосредоточенного взгляда с Фернандеса.  — Что было потом? — в лёгком нетерпении вопросил я у него.  — Потом? — Жерар, будто не понимая, посмотрел в мои глаза. На его лице появилось какое-то неестественное для него недопонимание. Возможно, он на мгновение задумался о чём-то, из-за чего потерял нить повествования. Стоило ему увидеть мою недоумевающую гримасу, как он вспомнил: — А, прости.  — Ты отключился сейчас?  — Если тебе так легче думать, то да. Кое-что в мыслях промелькнуло...  — М-м… — понимающе протянул я.  — У меня всегда была магия, Нацу. Да, она чуть слабее, но она есть. Я не мог узнать, почему у меня… Почему в городе только я один был с ней? Я мучился, задавал себе кучу вопросов, но нигде не мог найти на них ответы. Я рассказал об этом кое-кому из жителей и спросил, к кому мне обратиться, ведь никто ничего не знает. Меня отправили к правительству. — Жерар сглотнул, нервно усмехнулся, после чего подошёл ко мне и надавил на мою грудь так же, как и пару часов назад, — чтобы я прилёг. Мы пристально смотрели друг другу в глаза, словно враги, которые хотят заключить сделку, но до абсурда не доверяют друг другу… Нет! Так смотрел только он! Я же пожирал его испытующим взглядом, как обычно маленький ребёнок смотрит на то, что никогда прежде не знал, не пробовал, и теперь хочет засунуть это неизвестное себе в рот. Я хотел услышать, что случилось дальше, из-за чего не говорил ни слова первые минуты. Но Жерар тоже молчал. И до меня дошло.  — Тебя посадили в главную башню столицы? — шёпотом вырвалось из моих уст.       Парень кивнул, печально улыбнувшись. Он отстранился от меня, садясь на край кровати, что помогло мне спокойно вздохнуть.  — Что там было, Жерар? — снова спросил я, уже более смирно. Странное предчувствие не давало мне покоя.  — Я сбежал… и мчался куда глаза глядят. В итоге оказался тут, в неизвестном, незнакомом домике, без хозяина, без истории, как будто выстроенного по ошибке природы. И вот, уже вторую неделю живу здесь, никем не тронутый, всеми забытый. В каком-то смысле, такая обстановка для меня довольно комфортная.  — Ты не ответил. Что делали с магами в главной башне?        Жерар снова предпочёл уклониться от вопроса упрямым молчанием. Я решил оставить его, раз не хочет говорить, и перевёл тему:  — Радио бы включил, раз есть…  — Оно сломано — всё время крутит группу Snow Patrol. — Произнеся эти слова, парень наградил меня благодарным взглядом. Ему понравилось, что я не стал докапываться до него с расспросами. Отчего-то это его действие усластило мою душу. Неужели я так сильно хотел получить его, хоть и мимолётное, одобрение?