***
— Вы удивили меня, агент, — продолжил Траун. Его губ коснулось подобие улыбки. — Еще не слышал от человека такого верного произношения. Вы говорите на чеунх? — Немного, — ответил Беллас. Он чуть склонил голову вбок, принимая похвалу, а Лея рассматривала его. Слишком молодой для звания майора, высокий, почти как сам Траун, черные прямые волосы чуть длиннее, чем позволялось в армии. Лицо спокойное, вполне обычное, но не лишенное привлекательности. Девушка могла бы сказать, что агент ей приятен, если бы не его холоднющие обсидиановые глаза, бесстрашно смотрящие на знаменитого адмирала. — Так, значит, — проговорил Митт’рау’нуруодо, — сенатор здесь, чтобы наблюдать за моими действиями, а вы — с тем, чтобы приглядывать за моими помыслами. Это так, агент Беллас? Черные глаза столкнулись с карминовыми и проиграли: человек отвел взгляд. — Формально, я здесь затем, чтобы выяснить: не осталось ли на «Химере», да и вообще во вверенном вам флоте повстанческих элементов или лиц, сочувствующих восстанию. Присматривать за вами в мои обязанности не входит, — сказано это было спокойно и ровно, но даже Лея поняла, что адмирал прав. СБИ прислала соглядатая. — Хорошо, агент. Простите мою оплошность — я не представил вам сенатора Органу. Ее направил ко мне Сенат в качестве наблюдателя, — чисс провел рукой и слегка повернул голову к Лее. — Сенатор — это агент СБИ Николас Беллас. Черноглазый щелкнул каблуками и вытянулся в струнку: — Рад знакомству, сенатор Органа. — Благодарю, — легко кивнула девушка. — Взаимно. — Если с церемониями покончено, — ровно продолжил Траун, — позвольте полюбопытствовать, агент, как вам удается так чисто говорить на чеунх? Насколько мне известно, человеческая гортань не может произносить многие звуки моего родного языка. Расскажите, пока мы поднимаемся на мостик. Беллас кивнул и адмирал направился к кабине турболифта. Ник и Лея последовали за ним. — Я был на одной планете, — начал человек, когда они все зашли в лифт, — и в местной стычке мне прострелили горло. Меня чудом спасли, и некоторое время я вообще не мог говорить. Но СБИ проявила заботу. Медики имплантировали мне искусственные связки. Привыкал я долго, но теперь могу чисто говорить на любом языке. Даже вуки. — Любопытно, — заметил Траун, — вы ценный сотрудник, агент. Где же вам удалось выучить чеунх? — Боюсь, это — тайна, которая принадлежит СБИ. Прошу прощения, гранд-адмирал. — Хорошо, агент, — холодно ответил чисс. — Я узнаю это позже. Двери турболифта открылись, и перед Леей опять предстал мостик звездного разрушителя. «Мд-а-а-а, — протянула она про себя, — адмирал был прав: скоро это место мне осточертеет».***
Потянулась вереница абсолютно одинаковых дней и ночей. Утро, завтрак, моцион, мостик, обед, мостик, ужин, мостик, отчет, сон. Утро, мостик, мостик, МОСТИК! Принцессу уже почти тошнило от этих полностью изученных стен. Траун не делал ничего, за что его можно было порицать. Работал чисто и быстро. Пленных содержал в нормальных условиях, суд над пиратами вел жесткий, но тут он был в своем праве. В конце первого месяца Лея поняла, что ей нужен дроид. Она просто не справлялась с объемом информации, которая регулярно обрушивалась на нее шквалом. Голова по вечерам гудела так, будто внутри находился рой пчел. Но Траун был резко против протоколиста на мостике. Приходилось справляться своими силами и мозгами. Лея обзавелась всей фиксирующей техникой, какая только была возможна в ее условиях, и уже поглядывала на импланты, которые расширяли возможности памяти. Пересматривая и прослушивая записи для написания отчетов, она стала замечать, что из головы начали выпадать куски информации. Митт’рау’нуруодо же казался железным. Всегда спокоен, собран и аккуратен. «Как это он еще не рехнулся на такой службе? — ворчала про себя девушка, пытаясь уснуть и ворочаясь в постели. Сон на перенапряженную голову не шел, а спать оставалось часа три. — Я вот уже чувствую, что скоро просто отключусь прямо на этом осточертевшем мостике. Если так случится — объявлю Сенату, что это он меня уморил. Да, так и поступлю». Агента она практически не видела. Прошла лишь формальный допрос, и более ее никто не беспокоил. Но Лея знала, что с Трауном тот видится регулярно. Она не раз замечала Белласа, выходящего из каюты адмирала, которая также была на жилом уровне офицеров. Сенатору было до жути интересно, о чем же говорят сотрудник СБИ и гранд-адмирал. Такая информация наверняка помогла бы Восстанию. Но ни подслушать, ни вообще оказаться у Трауна в обиталище она пока даже не мечтала. «Терпение, — убеждала себя девушка, по прошествии второго месяца, — пусть привыкнет ко мне. Возможно, он станет доверять настолько, что я смогу зайти к нему. Если я, конечно, не свихнусь на его мостике». Лея вздохнула и с грустью посмотрела на блистер со снотворным. Без него она вообще не могла заснуть. Выпив таблетку, девушка свернулась на постели и закрыла глаза. Разбудил Лею писк комлинка. С трудом разлепив веки и, чертыхаясь про себя, она включила коммуникационное утройство: — Да? — вяло произнесла она, шаря рукой по выпуклости у кровати, желая зажечь свет и посмотреть на часы. — Сенатор Органа, — раздался в динамике голос чисса, — подойдите ко мне в каюту. У меня есть серьезный разговор. — Адмирал, — так же вяло ответила Лея, включив свет и увидев, что на часах глубокая ночь по корабельному времени. — Я под снотворным, а скоро вставать. Ваш разговор не может потерпеть до утра? — Сожалею, сенатор, но нет. Не может. Поверьте: я видел гораздо более пугающие зрелища, нежели невыспавшаяся принцесса. Жду вас через пять минут, — комлинк закончил вызов. Лея еще с минуту смотрела на устройство, пытаясь осознать, что ей делать. Игнорировать нельзя — значит, надо идти. Она посмотрела в ростовое зеркало, которое вытребовала у Трауна, мотивируя это жизненной необходимостью для женщины. Тот разрешение дал. Зрелище было не ахти: волосы растрепаны, глаза полузакрыты, лицо помятое; мешки под глазами прятать уже не удавалось. «Жуть, — констатировала принцесса. — Пятью минутами я не обойдусь». Девушка приводила себя в порядок восемь минут ровно, после чего выползла в коридор. Пошатываясь, она добралась до каюты Трауна и протянула стоявшему там штурмовику свой цилиндр допуска. Дверь послушно отъехала в сторону, и сенатор заползла внутрь. Пройдя по небольшому коридорчику, она зашла в рабочий кабинет адмирала и тут ее сонливость как рукой сняло: перед Трауном сидели агенты СБИ Беллас и Юларен. Но интереснее всего оказался гость адмирала: высокий неймодианец в обычных для этой расы богатых и пышных одеждах. — Вот и вы, сенатор Органа, — Митт’рау’нуруодо указал на свободный стул. — Хочу вам представить моего гостя. Могг Лаззад — посланник, который просит меня посетить планету, где он служит советником. Она как раз сейчас под нами. Что вы думаете по поводу этого предложения? Агенты Беллас и Юларен категорически против, и я волен согласиться с ними, но мы — военные, вы — лицо гражданское и смыслите в политике много больше нашего. И мне важно ваше мнение. Лея задумалась. Заставить неймодианца прилететь на звездный разрушитель лично могло только что-то крайне важное или сулящее рискнувшему обогащение. Ибо эта раса была труслива и жадна. — Вы сп’ашиваете сов’ет у етой дев’ч’онки? — удивленно посмотрел на девушку неймодианец. — Вы шутите?! — Посланник Лаззад, прошу вас воздержаться от подобных реплик о сенаторе. Ее высочество прекрасно справляется с обязанностями, что вменил ей Сенат, — ровно и холодно ответил адмирал. — Я жду, сенатор, — он перевел свой пылающий взгляд на нее. — Я думаю, — начала Лея, — что военная машина Империи слишком отдалилась от простого населения. Если предложение посла искренне — я бы посоветовала вам посетить планету и те мероприятия, что будут проходить на ней во время вашего визита. А угроза жизни есть всегда, вряд ли там ее будет значительно больше. Примите меры безопасности так, как вы умеете, и смело спускайтесь на планету. Ощутите под ногами твердую землю, гранд-адмирал. Флот переживет ваше отсутствие пару дней. — Но, адмирал… — начал было Беллас, но Траун заставил его замолчать, подняв ладонь над столом. — Вы слышали, что сказала сенатор Органа. С точки зрения военного я полностью согласен с обоими агентами, но политик говорит, что посещение этого мира принесет пользу. Значит, я приму приглашение посла. Вы можете быть свободны, посланник Лаззад. Неймодианец встал, некрасиво и как-то кособоко поклонился и вышел из помещения. Траун проследил взглядом, что посол покинул каюту, и посмотрел на Лею: — Что же, сенатор. Я, как вы знаете, в политике смыслю мало, а там нужны способности дипломата, а не военная стратегия. — Я не понимаю вас, — нахмурилась девушка. — Вы полетите со мной, — ответил чисс. — Возьмите с собой все, что вам нужно. Вы будете сопровождать меня в этом мероприятии. Хоть, скажу откровенно — ходить по планете для меня не очень комфортно, но если это поможет договориться с местным правительством мирно — я пойду на это. Вы все свободны, — Траун обвел присутствующих взглядом. Агенты встали и первыми покинули каюту адмирала. Лея направилась за ними, но тут ее остановил голос Митт’рау’нуруодо: — А вам, сенатор Органа, я рекомендую выспаться. Девушка фыркнула в ответ и уже было вновь повернулась к дверям, как чисс продолжил: — У вас свободные сутки. Приведите себя в порядок. Лея не поворачиваясь кивнула и вышла из каюты.