***
Лея вернулась в резиденцию, где ей предоставили покои, гораздо раньше, чем планировала изначально. Девушка рассчитывала, что будет осматривать форпост Империи дольше и сможет найти возможность встретиться с повстанцами еще до того, как королева попытается подсадить ее к ним в камеру в виде их соратницы. Но разговор с комендантом смешал все планы, и решать, что делать надо было срочно. Принцесса прошла в покои, выгнала прислугу и плюхнулась в глубокое кресло, которое стояло так, чтобы можно было лицезреть открывающийся за окном пейзаж. В ту же сторону выходили стеклянные двери, что вели на большой балкон. Сейчас стояла середина осени, и погода хоть и солнечная, уже указывала на первые холода: в помещении было довольно свежо. Несмотря на это, Лея сняла форменную кепи, встала, расстегнула и скинула китель; выпустила из-за пояса брюк рубашку и тоже распахнула ее, словно ей хотелось более полно ощутить прохладу. Лея пальцами растрепала волосы и подошла к дверям; распахнула их и вышла на балкон, разрешая осеннему ветру трепать ее пряди и полы серой рубашки. Девушка пыталась уверить себя, что дрожать она начала от холода, а не от осознания того, что собирается сделать и скольких человек подвергнуть опасности. Принцесса прошла до перил балкона и оперлась на них ладонями обеих рук. Волны страха накатывали на нее, но тут же отпускали. Лея слишком четко представляла, чем может закончиться ее авантюра. При провале в лучшем случае имперские войска перебьют повстанцев, а ее захватят в плен как мятежницу и отправят под суд за измену; в худшем — Траун слишком быстро станет вдовцом. «А ведь Рау даже не знает, что его жена затеяла подобную авантюру, — подумала Лея, заводя растрепавшуюся прядь за ухо и грустно вздохнув, — вот для него будет сюрприз. С другой стороны: если у меня что-то не получится — он с полной уверенностью, которую подтвердит даже СБИ, сможет сказать, что знать ничего о моих похождениях не знал и о том, куда я летала, не подозревал. Последнее место, которое я посетила и о котором он знает — Родия», — девушка облокотилась на перила и устремила задумчивый взгляд вдаль, наблюдая за довольно небольшим трафиком воздушных судов, которые сновали по местному небу. Планета не являлась урбанистической, не имела каких-то особых залежей дорогих ископаемых, шибко развитой инженерии или кораблестроения, но прекрасно справлялась с сельским хозяйством. Чем-то планета напоминала Лее Альдераан, который тоже был чистым и зеленым миром. Местный воздух немного отличался, но если закрыть глаза, то можно было подумать, что она стоит на балконе королевского дворца в Альдере, а не планирует проникнуть в Восстание с «черного хода». В оставленном на кресле кителе запиликал комлинк, и девушка с трудом его услышала; осознала, что слегка замерзла, и не торопясь вернулась в покои, закрыла двери и взяла средство связи. — Госпожа Ора? — Да, — холодно ответила Лея, вновь натягивая на себя маску имперской чиновницы. — Королева интересуется: вы сделали все, что хотели на блок-посту? Ее величество хочет переговорить с вами о дальнейшем сотрудничестве ее мира и Империи, — ответили на той стороне. — Вы примете приглашение ее величества отобедать с ней? — Безусловно, — бросила Лея и отключила вызов. Глубоко вздохнула и огляделась в поисках зеркала: нужно было привести себя в порядок и выглядеть как стерва-чиновница, а не как перепуганная девчонка, которая до дрожи в коленках хочет связаться с мужем и спрятаться за его надежным плечом от всех проблем. Принцесса заправила рубашку, плотно застегнула и одернула китель, чтобы он лег ровно по фигуре, аккуратно расчесала волосы и взяла в руки кепи, но надевать ее не стала. Посыльный от Оноретты появился, как только она закончила, словно точно знал, что гостья готова к визиту. Хрупкий юноша лет четырнадцати с очень нежными и женственными чертами, в темной ливрее, с длинными до плеч прямыми каштановыми волосами и убийственно серьезным выражением лица поклонился принцессе, представился сопровождающим и пригласил следовать за ним. Не то чтобы Лея заблудилась бы во дворце, но этикет следовало соблюдать, поэтому она не стала перечить и пошла за парнем. Королева пригласила Лею в другие покои, а не в те, где они встречались ранее, но и тут девушка сразу углядела силовые поля на окнах, несколько серых панелей шумопоглотителей и сделала вывод: это было обычное место для ведения переговоров. Оноретта пока отсутствовала, но юноша пригласил принцессу присесть за круглый сервированный на двоих столик и предложил ей на выбор вина. Лея выбрала белое и стала ждать. Королева предстала перед гостьей в длинном темно-синем платье с высоким воротником-стойкой. На плечи было накинуто широкое меховое манто серебристого цвета, а изящные кисти рук были затянуты в плотные черные перчатки. Складывалось ощущение, что женщина мёрзнет, хотя Лея и сейчас не сказала бы, что в помещении холодно. Девушка встала, как того требовал этикет, но не присела в реверансе, а коротко кивнула; королева же вообще лишь чуть склонила голову вбок, приветствуя имперку. Оноретта села напротив принцессы, Лея тоже заняла свое место. — Вас удовлетворил осмотр имперского поста? — начала королева, когда юноша налил ей вина в бокал и встал за ее правым плечом. Лея лишь глазами указала на парня, как бы интересуясь: не хочет ли ее величество выпроводить лишние уши? Но Оноретта глазами же ответила, что все идет по плану. Девушка слегка приподняла бровь в немом вопросе, но королева лишь легко улыбнулась и поинтересовалась, как гостье ее мир в целом. Разговор пришлось поддержать. Спустя минут десять пустой болтовни Лея уже забеспокоилась, что королева или позабыла об их договоренности, или затеяла какую-то новую игру: принцесса прекрасно помнила слова Трауна о том, что молодая правительница умна и любит манипулировать людьми для своей выгоды. Даже сам чисс не смог без помощи Леи выбраться из расставленной ловушки, и принцесса уже была готова закончить встречу и искать другие способы пробраться в тюрьму, как Оноретта предложила тост за Императора. Тут следовало встать. Королева не просто встала, а вышла из-за столика и жестом предложила это же сделать принцессе. Лея подчинилась. Темноволосый юноша безмолвно переместился из-за плеча Оноретты и встал около девушки. Принцесса и королева слегка соприкоснулись бокалами и сделали по глотку. — За Императора, — улыбнулась Оноретта. — За Императора, — поддержала Лея. — Да здравствует он вовек. — Госпожа Ора, — продолжила королева, жестом предлагая Лее не садиться обратно, а подойти к большому панорамному окну, — не желаете ли погостить у нас немного подольше? Мне нужно побольше узнать об Империи, и лучше это выяснить из первых уст. К тому же и вы сможете получше ознакомиться с нашими обычаями и людьми. Я рада предоставить вам своего личного помощника Иоланта, — Оноретта жестом подозвала к себе юношу и продолжила: — Он очень смышленый мальчик и при должной информированности смог бы многое перенять у имперской чиновницы. — Боюсь, у меня нет на это времени, — Лея начинала понимать, для чего тут этот парнишка, так похожий на девушку ее возраста. — Комендант пообещал, что решит мою проблему в течение суток, если ничто ему не помешает. — Значит, стоит начать незамедлительно.***
«Немезида» встречала гранд-адмирала и его «спутника» настороженным молчанием. Траун велел сократить состав штурмовиков сопровождения до трех человек, офицерам приказал не появляться вовсе, а на вопросы Пеллеона и Юларена ответил лишь холодным взглядом и рекомендацией заниматься своими прямыми обязанностями, а не лезть в вопросы государственной важности. Полковник попытался было возразить, но чисс не стал его даже слушать. Лорд вёл себя сдержанно, но Траун замечал, как ледяные глаза ситха холодно щурятся, глядя на все происходящее. Митт’рау’нуруодо рассчитывал, что расположит опасного пассажира так, чтобы за ним можно было если не наблюдать круглосуточно, то хоть контролировать его перемещения по разрушителю, но Тулак забраковал все каюты, что ему показал Траун. Оставалась лишь пара мест, которые подходили к требованиям ситха: большой запасной ангар около энергогенератора корабля и пустующая надстройка над основным мостиком. Чисс сам собирался обустроить там дополнительный пункт управления на «Химере», но не успел. Решив, что, возможно, слегка поехавший Лорд ситхов будет менее опасен в надстройке над мостиком, нежели глубоко внутри корпуса, да еще у важнейшей части корабля, Траун повел Тулака на самый верх разрушителя. Абсолютно пустое и темное помещение приглянулось Тулаку, и он великодушно согласился на то, чтобы остаться здесь. Оставив у дверей отсека двух штурмовиков, Траун понял, что устал так, словно не спал минимум неделю. Натянутые до предела нервы и не думали расслабляться, а разум выл о том, что приволочь на «Немезиду» полусумасшедшего Лорда ситхов было не самым разумным решением, но дело было уже сделано. К тому же Траун был абсолютно уверен в том, что, оставь он Хорда без присмотра, все кончилось бы еще большими жертвами. Траун искренне хотел просто добраться до постели и поспать хотя бы пару часов, чтобы голова немного уложила в его сознании все произошедшее за последние сутки. А еще Нуруодо не хотел даже думать о том, насколько Тулак Хорд опаснее, чем Генрих Велка. Джеминайя вдруг показался таким родным и понятным, что чисс даже слегка фыркнул от подобного осознания. Только Траун расстегнул воротник и уже потянулся к креплениям кителя, как у него запищал комлинк. Выругавшись на нескольких языках разом, чисс принял вызов. — Траун. Я слушаю. — Гранд-адмирал, — это явно был один из штурмовиков, которых он оставил охранять Тулака, — наш «гость» просит, чтобы вы подошли к нему. Незамедлительно. — Так и сказал? — устало поинтересовался Траун. — Да, так и сказал: незамедлительно. — Сейчас подойду.***
Серая дверь отсека скользнула в сторону, и чисс шагнул в темноту. Дверь так же тихо закрылась за его спиной, и Трауна окутала полнейшая мгла. — Ты пришел, Митт’рау’нуруодо, — хриплый голос в полнейшей тишине прозвучал как-то слишком громко. — Я хочу поговорить с тобой. Подойди. По середине темного помещения постепенно, словно зажигалась древняя лампа накаливания, возник небольшой, светящийся красноватым светом круг, в центре которого босиком и обнаженный по пояс сидел, скрестив ноги, Тулак Хорд. Траун сделал было шаг к ситху, но тут же заметил, что стук каблуков его сапог разнесся громом. Он замер, но быстро понял, как надо поступить. Рядом с сапогами лег белый китель, а на него — серая стандартная майка. Металлическая поверхность пола холодила босые ноги, но в общем чиссу, даже раздетому по пояс, было комфортно. Бесшумно ступая, Траун подошел к Лорду, и тот открыл свои свинцовые глаза, взглянул на гранд-адмирала и жестом велел сесть напротив. Чисс повиновался, совершенно не понимая замысла ситха; сел и скрестил ноги. Положил кисти рук на колени, развернув их ладонями вверх и посмотрел на Тулака. Тот неожиданно подался вперед, не спрашивая разрешения, ухватил чисса за запястья и слегка прижал большие пальцы обеих рук к пульсирующим венам Трауна, словно хотел почувствовать, как бьется его сердце. Митт’рау’нуруодо непонимающе посмотрел на Тулака, заглянув в его металлические глаза. И замер. Голова неожиданно очистилась, напряженные до нельзя нервы расслабились, а из ощущений остались лишь ледяные пальцы ситха, прижавшиеся к его пульсу. Все происходящее внезапно показалось Рау пронзительно интимным. Неправильным. Невозможным… — Я не могу прочитать твои мысли, Митт’рау’нуруодо, — едва слышно произнес Тулак, — но твое сердце не сможет солгать мне. Оно и выдаст твою ложь, юный Рау.