***
Лынь По с убийственно спокойным выражением лица стал оттирать левую руку, игнорируя вопросительную тишину со стороны Леи. Девушка не выдержала. — Ты не ответишь на мой вопрос? — Лея сложила руки на груди, намереваясь выяснить про своего спутника все здесь и сейчас. Ян закончил и защелкнул когти; поднялся на ноги и посмотрел на принцессу. — Неужели так необходимо устраивать сцену именно сейчас? — вздохнул он. — Если мы продолжим болтать, то действительно останемся на улице. Давай дойдем до хостела, и я все тебе расскажу. Лады? Лея состроила недоверчивое выражение на лице, а Ян лишь улыбнулся. — Я тебе обещаю, что как только я уложу вашество спать, то как сказку на ночь поведаю, какое место я занимаю в иерархии информаторов и почему мне постоянно попадаются недовольные мной граждане Империи. — Не зря герцог тебе не верил, — принцесса опустила руки, понимая, что не вытащит из Яна ничего, если не пойдет на уступки. — Ладно. Но я с тебя не слезу, пока не узнаю — кто или что ты такое. — Идет. Пошли, — юноша кивнул на выход из проулка, — пока не проснулись наши «приятели». Шли Ян и Лея еще минут двадцать, а когда пришли, она подумала, что парень шутит. Большое панельное здание грязно-серого цвета походило на притон наркоторговцев. Узкая горящая вывеска перегорела в нескольких местах, и названия заведения было не прочесть. Возле широкой и высокой входной двери стоял гаморреанец и поплевывал на тротуар, явно выполняя роль привратника. — Это хостел? — поинтересовалась Лея, надеясь услышать отрицательный ответ. — Именно он. Приличное, кстати, заведение, — спокойно ответил Ян. — Я тут уже бывал. — Я туда не пойду. — Спи на улице, — легко пожал плечами парень. — Вон, лавка есть. Утром встретимся. — Ян! — Никто не обещал пятизвездночного отеля, вашество. Оставьте свои аристократические замашки для супруга. Лея поджала губы, нахохлилась, как воробей, но понимала, что выбора нет. Кивнула головой и пошла за Яном, который уже двинулся к привратнику. Гаморреанец с высоты своего роста пренебрежительно взирал на подошедших мелких людишек. — Мест нет, — прохрюкал экзот. — Проваливайте. — Я уверен, что для нас найдется пара коек, — спокойно произнес Ян. — Передай хозяйке, что пришел Лынь По. Уверен, она нас пустит. — А если нет, то что? — заартачился привратник. — То завтра тебе выпишут пропуск на тот свет, тупая ты свинья. Живо сообщи Саве, что пришел Лынь По! — Ян сказал это так злобно, с такой агрессией, что Лея нахмурилась. Но угроза сработала: экзот достал устройство связи и вызвал хозяйку хостела. Выслушав длинную речь, перемешанную с откровенным матом на нескольких языках и обещанием лично пристрелить привратника за то, что будит ее глубокой ночью, гаморреанец сообщил, о чём просил Ян. На том конце связи замолкли; спустя длинную паузу было произнесено только одно слово «впусти», и звонок прервался. Экзот странно посмотрел на парня, но более чинить препятствий не стал. Открыл дверь и жестом велел входить. Ян взял Лею за руку и повлек за собой. За дверью оказался широкий коридор, а в его конце — стойка регистрации. Там стоял, откровенно зевая, ночной администратор из расы тви’леков — высокий, с оранжевой кожей и такой же откровенно страшный, как и все мужские особи этого вида. — Чем платить будете? — без приветствия начал экзот. — Наличкой, — ответил Ян и вытащил из кармана на груди несколько кредитов. — Нам комнату на двоих с двумя кроватями. — Двухместных номеров нет. Есть одноместный с одной кроватью, подходящей для человека, — безразлично сообщил тви’лек. — Брать будете? — Будем. Какой номер? — 10-612. Выселение в двенадцать ноль-ноль по местному времени, — экзот протянул Яну пластиковый ключ, обшарпанный до такой степени, что бывший там когда-то рисунок стерся полностью, и лишь по бокам еще оставалась краска. — Приятного отдыха. Парень кивнул и повел Лею к лифту. Большая, жутко старая и скрипучая кабина подняла спутников на десятый этаж, раскрыла свои двери и выпустила их в длинный, едва освещенный коридор. Принцесса вцепилась Яну в руку: хотя темноты Лея не боялась, но все это место навевало иррациональное чувство страха и беспокойства. Найдя номер 612, Ян приложил карту-ключ к панели, и дверь скользнула в сторону. Автоматически загорелся свет, освещая «номер». Лея знала, что такое замкнутое пространство: в конце концов, на разрушителе тоже замкнутое пространство, и каюты даже высшего офицерского состава не отличались масштабом. Здесь же «номер» вызывал чувство клаустрофобии, ибо представлял собой закуток четыре на три метра, в котором стояла видавшая виды койка, сильно продавленная посередине, и… все. Серое от времени белье было не первой свежести, но его условно можно было назвать чистым. Ян подождал, пока Лея придет в себя от подобных «комфортных» условий, и стал застилать койку. — Прошу, принцесса, — совершено серьезно, без тени иронии на лице и в голосе произнес парень, — укладывайся. У нас еще есть время отдохнуть. — А где будешь спать ты? — Лея сразу нарисовала себе сцену из подросткового романа, где неожиданные попутчики умещались на одной койке, а потом развивался стандартный сюжет, заканчивающийся пламенной любовью и свадьбой. Ян явно понял, о чем подумала девушка, и тихо рассмеялся. — Я на полу посплю. Мне не впервой. — Ты обещал рассказать: кто ты? — Лея не стала упорствовать. Ей уже было почти все равно, где и на чем спать — лишь бы просто лечь и вытянуть уставшие и гудящие ноги. Сняла обувь и накидку с шапочкой. Залезла под одеяло и почувствовала себя почти в раю. Ян же сел на пол и скрестил ноги, прислонился спиной к койке и начал: — Как я уже говорил, я родом с Беттона. Я родился в семье фермеров, мы выращивали злаковые и продавали в городах. Мне было девять, когда умер мой родной отец, и мать второй раз вышла замуж. Отчим казался человеком неплохим, по первости. Потом к нам переехал его старший брат, вроде как с целью увеличить объем производства. И тут начался ад. Пять лет я не знал, что такое день без побоев. В один из дней мать попыталась заступиться за меня, но дядька убил ее одним ударом. Меня заперли в сарае для оборудования, а сами спрятали ее тело и всем рассказали, что она сбежала. Мне пригрозили, что если я кому разболтаю — то последую за ней. Но мне на тот момент было уже четырнадцать. Мысль бежать все прочнее укреплялась в моем сознании, но денег у меня не было, да и делать что-то кроме того, что требуется на ферме, я не умел. Однажды я подслушал разговор братьев, что со мной надо что-то делать, так как рано или поздно я вырасту и отомщу им за мать. Дядька говорил, что надо бы меня тоже грохнуть и сказать, что приезжала моя мать и забрала меня с собой, оставив им ферму. Отчим соглашался, но считал, что пока рано. Что я могу послужить еще немного не только как работник, но и как игрушка для удовлетворения мужчин. Смазливым я был всегда, а длинные волосы действительно делали меня похожим на девочку. И я понял, что ждать нельзя. В эту же ночь я вскрыл у себя окно и рванул бегом в город. Мой побег обнаружился довольно быстро, и братья ломанулись в погоню. Но я-то пешком, а они на спидере. В общем, до города мы добрались почти одновременно, и буквально через несколько минут произошел гигантский взрыв, практически стёрший город с лица земли. Отчим и дядька погибли, а меня перемололо так, что я тоже был в списках погибших. Но я оклемался во временном лазарете, который поставила Империя. Мне поставили самые дешевые протезы рук и ног, собрали частично оставшееся тело и напихали различных имплантов. Жить дальше я мог, но выглядел как собранный из различных кусков дроид с почему-то человеческой головой. Лея слушала, и ей хотелось плакать и просить Яна остановиться. Его история оказалась настолько жуткой, что она уже пожалела о заведенном разговоре. — Ферма не пострадала, так как находилась довольно далеко от эпицентра взрыва, и я вернулся туда, — продолжал Ян. — Теперь бояться было некого, бежать незачем. Работу я знал, но понимал: я не смогу просто продолжать жить с такими повреждениями и делать вид, что все в порядке. Все было очень не в порядке. Промаявшись с месяц, я плюнул и продал ферму. За огромные по нашим меркам деньги. Улетел в ближайший медицинский центр Империи и лег на операции. Почти все деньги я вложил в себя, поменял все протезы и импланты на современные; пластикой поправил лицо и тело. Вышел я из центра практически без денег, но целый и привлекательный… Ян знал, что Лея уже спит, так как слышал ее ровное дыхание. Он на это рассчитывал, ибо следующая часть истории пока не должна была дойти до принцессы. А услышанное ранее охладит пыл девушки расспрашивать дальше. Парень сложил руки на груди, опустил подбородок на грудь и закрыл глаза. Спать он умел в любых позах и в любом месте. Через несколько минут Лынь По, бывший мальчишка с Беттона, а ныне очень непростой «информатор», крепко спал.***
У Трауна в солнечном сплетении ворочался клубок змей, а ноги не хотели слушаться. Его даже подташнивало на нервной почве. Зашедшая с очередным докладом Нарита ничего не сказала, но, отчитавшись и выйдя из кабинета чисса, она вернулась через несколько минут и молча протянула гранд-адмиралу блистер с успокоительным. Траун только глазами поблагодарил своего капитана и при ней принял пару таблеток. Полегчало. Бёрнс коротко кивнула и ушла на мостик. Траун сел за рабочий стол и начал думать, с чего начать. Все время казалось, что делать надо все и сразу. Расписав на инфопланшете список срочных дел, чисс стал раскладывать его в порядке важности, но получалась полная белиберда, и он решил начать с наиболее доступных. Тут дело пошло. Первым, ибо самым доступным, встал разговор с Джеминайей, потом — с Мон Мотмой. Они оба находились здесь, и оба были нужны Трауну лично. Следом шел капитан Нириц, который полетел за Леей. Жена чиссу требовалась больше, нежели генерал и сенатор Сопротивления, но пока находилась в недосягаемости. Последним пунктом стоял перелет на Корускант. Капитан Террибилис настаивал на немедленном вылете, но Траун медлил. Лететь в столицу, имея за спиной только челнок, казалось глупостью. Если он и вправду собрался захватывать власть в Империи, то за ним должна стоять сила. Сила, которой невозможно противостоять. Которой можно взять планету или даже всю систему Корусканта в блокаду, и попросту не допустить еще кого-то на планету. Да, Траун плохо разбирался в политике, но военное дело знал лучше всех в Империи, и захват власти силой входил в список его умений. Удерживать власть гранд-адмирал планировал с помощью Леи, Мон Мотмы и — чему чисс сам удивлялся — Джеминайи. Джем когда-то использовал его в своих целях — теперь был черед Трауна пустить способности генерала себе во благо. Траун согласился и со списком, и с собой. Встал, одернул китель и вышел из кабинета. Позвал сопровождение и направился в медицинский отсек, чтобы переговорить с Джеминайей, так как Хабарух сообщил ему, что в лазарете пришел в себя именно Джем, а не Тулак Хорд. Дверь в медотсек плавно отъехала в сторону, и чисс прошел внутрь, оставив сопровождение снаружи. Траун сразу увидел сидящего на полу без камуфляжа Хабаруха, а на койке — лежащего Джема. Ногри вскочил на ноги, а клон повернул голову на звук, чтобы увидеть вошедшего. Джем широко улыбнулся своей белозубой улыбкой, и у Трауна отлегло от сердца. Это действительно был Джеминайя, ибо Тулак не улыбался вовсе. Уголки губ чисса слегка дернулись вверх, а по лицу пробежала тень приязни. — Привет, Рау, — немного устало произнес Джем, садясь на койке. — Ну здравствуй, Джеминайя. Вот мы и свиделись. — Я знал, что ты придешь, — снова улыбнулся клон. — Я ждал тебя. Не представляешь, насколько я рад тебя видеть. — Могу представить, — с легкой улыбкой ответил Траун, подходя к койке вплотную. — Нам надо поговорить. Много чего произошло в твое отсутствие. Я хочу узнать твое мнение по некоторым вопросам. — Рау, — удивленно поднял брови Джеминайя, — напомни: когда мы перестали быть врагами? — Сейчас не до нашей вражды, — покачал головой чисс. — Ради спасения Империи я договорюсь хоть с демоном из преисподней. — Ну, на демона я потяну, — коротко рассмеялся Джем. — Выкладывай, что случилось. Наша вражда подождет.