Сердце Плетения

      На Алакаре властвовала глубокая ночь, когда в Хоанноре, по словам Лаэра, сейчас только начиналось раннее утро. Самое подходящее время, чтобы подловить того, кто забывается нервным сном. Кейлар же и раньше предпочитал бодрствовать до глубокой ночи и подниматься к обеду, вряд ли что-то изменилось теперь.       — Засыпай и я последую за тобой, — проговорил сноходец, позволяя мне устроиться удобнее и предугадывая просьбу, добавил: — Обещаю, что не буду на тебя смотреть.       Я улыбнулась тому, как точно Лаэр предугадал повод моего беспокойства. Расслабиться, когда он рядом на самом деле поначалу выходило с превеликим трудом. Потребовалось усилие воли, чтобы сосредоточиться на главном и правильно дышать. Результат должен быть достигнут, вот и всё, что нужно держать в разуме. Достаточно не забывать о том, что мир снов — тоже одна из граней нашей реальности. Более податливая воздействию разума и оттого кажущаяся безопасной.       Лаэр заранее предупредил меня о возможной неудаче и объяснил, как нужно себя вести, чтобы не быть пойманной сетями чужого сна. И, тем не менее, я ощутила лёгкое беспокойство, едва обнаружила себя посреди бесконечного коридора с множеством дверей, каждая из которых была чьим-то сном. Таков упрощённый мир сноходца. Сам же Лаэр виделся бесплотной тенью, движущейся рядом, отчего снохождение ещё сильнее начинало напоминать скольжение по граням.       Оказалось, что ошибиться с дверью легче, чем найти нужную — стоит допустить мимолётную мысль или чувство, как прежние ориентиры будут сбиты. Настроиться заново порой гораздо сложнее, в чём я имела неосторожность убедиться почти сразу, чуть не вторгнувшись в сон Йона.       Напарнику снилось лето, которое он проводил явно не в Хоанноре. Дом под светлым небом, будто выцветшим от света солнц, был совершенно мне не знаком. Зато я сразу узнала Рейш, с улыбкой качающую широкие качели в саду под веселые возгласы пары мелких непосед. Похоже, мой друг уже точно знал, чего желает…       — Айрин, мы не должны тут быть, — напомнил Лаэр, мягко потянув меня за руку. В чужом сне мы оба стали более реальными. — Подумай о брате. Тебе ведь есть, что вспомнить.       Есть. Я хорошо помню о тех днях, когда и мы были одной счастливой семьёй. И, невзирая на открывшуюся правду о моём настоящем отце, мне хотелось бы их вернуть… или вернуться самой. Ненадолго.       Вместо коридора снов я вдруг увидела знакомую прихожую и часть гостиной. Стоит сделать несколько шагов и…       — Я вернулась! — выкрикнула я, кое-как сбросив на ходу ботинки и едва не растянувшись у большого кресла, где сидел с книгой отец.       Мама среагировала первой. Подхватив под локоть, она обняла меня, забыв о привычной сдержанности. В остальном она осталась всё той же Милрэт Рисэль, какой я её запомнила: от невесомого аромата духов до идеально аккуратной причёски и всегда прохладных пальцев.       — Дана, это в самом деле ты… — шептала она, гладя меня по волосам. — Как же ты выросла, родная.       Я чувствовала, как подрагивают её плечи и была готова заплакать сама. Мои надежды сбылись — меня ждали.       — Айрин, — окликнувший со спины мужской голос не мог принадлежать отцу, да и он никогда не называл меня этим именем. Лаэр. Я умудрилась уснуть, но…       Паника от мысли, что я сплю граничила с желанием удержать столь желанное видение. С сожалением отстранившись от матери и стараясь не смотреть на неё, я растерянно взглянула на лестницу. Нужно найти Кея, но как сделать это теперь?       — Просто зови. И ничего не бойся, я держу тебя.       Лаэр оставался незримым, но главное, что он был рядом. Последнее придавало уверенности и помогало не соскальзывать обратно в сон.       — Кей! — позвала я, взбегая по лестнице и направляясь к двери его комнаты.       Он обязан был быть дома. Наверное, зачитался или ещё спит. Брат нередко засыпал после завтрака, а я любила его тормошить. Его сонное недовольство и взъерошенный вид казались мне забавными.       Толкнув незапертую дверь, я застала довольно странную картину. Брат действительно оказался на месте… только вот, кто бы предупредил, что его будет сразу два. Причём главная странность заключалась в том, что оба Кея будто не замечали существования друг друга. Один спокойно читал книгу, развалившись на кровати и выглядел подростком. Другой был значительно старше и словно чего-то ждал, замерев напротив окна. Домашний мальчик и переполошивший Хоаннор убийца в тёмном, будто промокшем насквозь плаще.       — Дан… — мальчишка с книгой отбросил то, что читал в сторону и улыбнулся. — А чего ты так рано?       — Рано? — переспросила я точно не ожидая такой реакции на своё появление.       — Да, — брат нервно дёрнул себя за чёлку и тут же вцепился в мои руки. — Мы должны уходить, Дан. Скорее!       «Ну и какой из них настоящий? Что мне делать, Лаэр?!» — мысленно обратилась я к своему сноходцу.       — В каком-то смысле настоящие оба, — выдал Лаэр, и спустя небольшую паузу, добавил: — Положись на собственную интуицию и приготовься выйти из сценария сна.       Предупреждение оказалось своевременным. Оно лишний раз напомнило о том, где я нахожусь, потому как в следующий миг дом поглотило пламя. Похоже, что совершенно случайно создала сновидение, подобное тем, которые обычно видит Кейлар.       Крепче ухватив за руку рвущегося куда-то вперёд брата, я что есть сил рванула его к себе и обняла. Он пытался вывернуться, но было поздно, так как Лаэр сдержал своё обещание — мы оказались посреди одной из комнат особняка семьи Аншьесс.       — Вот прилипала, — выдохнул уже совсем не мальчишка, а взрослый мужчина, которого я по-прежнему сжимала за руку. Прозвище, которое казалось таким обидным в детстве, вызывало у нас обоих горькую усмешку.       — А ты всё тот же вредный старший брат, — ответила я, выдерживая внимательный синий взгляд.       — Не тот же, Дан… Или мне теперь называть тебя Айрин?       — Мы оба изменились. — Отрицать очевидное было бессмысленно, а сказать самое важное необходимо. — Но не изменилось моё отношение к тебе.       — Я тебя всё так же бешу?       Впору бы рассмеяться и забыть обо всём дурном. Если бы только реальность можно было изменить так же легко, как сценарий сна.       — Немного. Когда заставляешь меня бегать за тобой, — призналась я, стараясь не думать сейчас обо всех деяниях Кея — для этого ещё будет время. — Ты всегда будешь моим братом, Кей. Я люблю тебя.       В синих глазах промелькнуло сожаление. Я хорошо знала этот взгляд — кое-кто снова думал о бегстве. Так происходило всегда, когда приходило время откровенности.       — Кей, ты ведь понимаешь, что это не сон? — спросила я и дождавшись утвердительного кивка продолжила: — Я хочу встретиться с тобой, это очень-очень важно.       — Не сейчас, Дан, — он отвёл взгляд и стиснул зубы, как поступал обычно, уверенный в своей правоте. — Я почти у цели, а тебе лучше оставаться в безопасности. Если всё пройдёт, как задумано, мы скоро увидимся. Я сам тебя найду.       Пока что происходящее было только сном, но я уже не хотела отпускать брата. Страх расстаться ещё на несколько лет, а то и навсегда, грозил затмить голос рассудка. Вцепившись в плечо Кейлара, я увидела несколько иное сожаление, чем несколько мгновений раньше, и это резануло ещё больнее.       — Айрин, — на тихий усталый голос обернулись мы оба.       Лаэр словно сошёл с незримого порога, протягивая мне раскрытую ладонь. Он не выдал насколько ему тяжело, но судя по происходящим вокруг изменениям, удерживать в мире снов сразу двоих крайне непросто.       Ощутив острый укол вины, я разжала пальцы, бросая на брата умоляющий взгляд и видя, как он исчезает. Кей не хотел новой встречи или не верил в то, что мы снова увидимся. И то и другое ранило.       Переход в реальный мир состоялся стремительно и лишь отдалённо напоминал обычное пробуждение. Поэтому первым делом я рванулась к Лаэру, вглядываясь в предрассветных сумерках в его лицо и прикладывая ладонь к лбу и щекам.       — Тише ты, — усмехнулся мужчина, пытаясь привлечь меня к себе. — Думаешь, твой будущий муж настолько слабосильный? Ещё бы дыхание проверила.       Его неожиданное веселье подействовало на меня успокаивающе. Вспомнился вечер его самовыписки из больницы и на губах против воли заиграла улыбка. Если Лаэру действительно приходится несладко, он пытается ворчать.       — Вот и проверила бы, — в тон ему ответила я, всё ещё гадая, как реагировать на слова о будущем муже.       — Теперь жалею, что спугнул. Но ради такого, готов устроить тебе несколько новых встреч с братом.       Представив реакцию Кейлара, я прикусила губу, чтобы не рассмеяться. Раньше младшая сестра сама за ним бегала, а теперь ей не просто помогают, во сне не дают покоя.       — Я так и не предупредила его, не узнала ничего важного, — виновато спохватилась я.       — Подозреваю, он знает больше нашего, и вряд ли станет делиться, — высказал мнение Лаэр. — В любом случае ваша встреча не напрасна, самое важное вы друг о друге узнали.       Не поспоришь. Мы убедились в том, что каждый из нас жив. И это уже многое значит, потому как даёт больше, чем надежду. Пока живём мы можем что-то исправить, договориться и высказать всё то, что таили раньше.

***

      Как и любой переизбыток подъём магических сил вызывал впоследствии лишь чувство пустоты. И не так важно, пользуешься ли ты крохами магии или говоришь со стихией на равных. Расплата неизбежна.       Пока Маден ещё находился в сознании, сила бунтовала, стремясь подчинить себе хрупкую оболочку из плоти и костей. Подчинить или сжечь за непослушание. Не сказать, что успешно, но маг справился с этим состоянием. Теперь он вплыл мучимый вспышками боли вызванной пустотой, выжирающей его изнутри. Понять, находится во сне или в изменённой реальности огневик не мог, не хватало сил даже на осознание.       Спустя вечность мучений, за которую Маден успел погибнуть не раз, он вдруг проснулся от того, что ему дико захотелось пить. Столь простое желание с невероятной лёгкостью разбило оковы боли, ворвавшись в мир мага потоком свежего ветра. Память о пережитом кошмаре стремительно таяла, отчего начинало чудится, будто и всё, что было прежде только привиделось. Отец не мог погибнуть, как не мог сорваться и сам Маден. Он бы никогда не стал принимать магостимуляторы…       Пошевелившись, маг едва не упал с узкой постели. Но не потому что потерял равновесие — отдача после приёма отравы вновь напомнила о себе. Перед глазами вспыхивали цветные фейерверки, а тело сотрясала крупная дрожь. Мужчина допускал, что быть может, он сейчас брошен в темницу, но не способен осознать. Всё, что пока мог Маден — лежать крепко зажмурившись и дышать сквозь стиснутые зубы, пережидая приступ.       — Пей, — смутно знакомый голос всколыхнул что-то в душе огненного мага, однако внезапная поддержка, тёплый край кружка коснувшийся губ и живительный напиток, с каждым глотком которого унималась дрожь, поглотили всё его внимание.       — Благодарю, — прохрипел огневик допив зелье. Чем бы оно не было, силы не давило, но становилось значительно легче.       — Будет лучше, если ты ещё поспишь, — проговорил неизвестный. Маден был не против сна, если тот не обещал новые кошмары. Сколько бы он не спал, тело всё ещё нуждалось в отдыхе. Только в информации сам маг нуждался не меньше.       — Где я?       — Ну вот, вопросы, — разочарованно констатировали в ответ. — Позже…       — Ты можешь просто ответить? — сил на то, чтобы встать с постели не было, но у Мадена почти получилось приподняться на локте и взглянуть на своего благодетеля сквозь мутную пелену.       Разумеется, ничего внятного огневик не увидел. Тёмная фигура незнакомца чётко выделялась на фоне светлого интерьера комнаты, но рассмотреть его детальнее не выходило.       — Ого, да ты опять готов куда-то мчаться и всех поджигать? — мучительно знакомый голос был наполнен ехидством. — Успокойся, мы в гостинице. В самой обычной, а не той, где небо в клеточку и гулять выпускают строго под присмотром.       — В гостинице? — переспросил маг с ошалевшим видом и вновь откинулся на подушку.       — И я почти жалею о том, что притащил тебя сюда… — посетовал незнакомец, исчезая за дверью.       Переизбыток эмоций дурно сказался на маге впоследствии. Он снова впал в состояние, близкое к беспамятству. Всё это время чудилось, словно сила пламени совсем рядом и способна вернуть его в нормальное состояние, только сам по себе маг не может дотянуться, а каждая попытка причиняет всё большую боль. Он даже кричал что-то почти выныривая из снов, но вскоре опять проваливаясь в мучительный бред.       — Пей. — Новое появление благодетеля стало повторением предыдущего визита, включая и момент со спешным расставанием. Такая скупость на разговоры порядком раздражала Мадена.       — Что происходит?! — не выдержав, выкрикнул он.       — То, что ты должен был предусмотреть принимая магостимуляторы, — послышался жёсткий ответ, не подразумевавший и толики жалости.       Маден соображал уже немного яснее и узнав интонацию в голосе мужчины, наконец осознал, с кем имеет дело. Хотя это было на порядок бредовее всего того, что случилось прежде.       — Чёрная Лоза.       — О, так тебе лучше. Я так рад. — Убийца не удивился, будто бы именно такого результата и ждал. — Глядишь, к вечеру будешь на ногах.       Убедившись в верности своей догадки Маден потерял дар речи, не зная возмущаться ему, негодовать или пытаться атаковать, пока не поздно. Хотя боец из него сейчас не самый лучший, и это мягко сказано. Слабость превращала огневика в развалину, отчего он сам себе был противен. Нет ничего хуже, чем вдруг оказаться обязанным смертельному врагу.       Тем временем, тот снова приблизился к постели больного мага. Задумчиво выстукивая длинными пальцами по опустевшей кружке незамысловатый мотив, водник заключил:       — Видимо, нужно было признаться с самого начала.       — Зачем? — Ход мыслей Чёрной Лозы был Мадену неясен, но надежда разобраться в его мотивах неожиданно стала важнее мести.       — Чтобы ты удивлялся превратностям судьбы молча и лежал смирно, — усмехнувшись ответил убийца.       Что-то непостижимым образом изменилось в нём, вызывая совершенно иные эмоции. Маден хорошо помнил немногословного холодного монстра из переулка. Именно тогда, благодаря увиденному, огневик пожелал себе другой судьбы. Он просто не захотел однажды превратиться в подобие Чёрной Лозы. Теперь они как будто поменялись местами, если не хуже. Лоза убивал тех, кого считал виноватыми, Маден не глядя смёл со своего пути всех, кто мешал. Разве могло быть этому оправдание?       Водник тем временем присел на стул, придвигаясь ближе и рассматривая Мадена, как заправский доктор сложного пациента. В синих глазах не было злости и колкого льда, их обладатель не испытывал к огненному магу ненависти, исключительно любопытство.       — Ты считаешь, что остался в живых только потому, что мне нравится над тобой издеваться? — поинтересовался он.       — Да кто тебя, психа, знает… — из упрямства огрызнулся Маден, по-прежнему не веря в увиденное. Ему хотелось взрыва эмоций, доказательства того, что ничего не изменилось.       Упомянутый псих цокнул языком, откровенно потешаясь над новым заявлением своего пациента.       — Больше всего мне в твоей ситуации нравится то, что мы оба знаем часть правды, — проговорил он ироничным тоном. — Всё не так просто и мы единственные, кто приблизился к пониманию. Настоящие психи и убийцы, уничтожают то, что нам было дорого ради власти. Они во всём видят лишь собственную выгоду и не видят, как губят мир.       — То что дорого?! Ты убил Эрейю!       Гнев пробудил огонь в крови мага и вызывал жгучую боль. Пустота внутри взревела, требуя большего. Только Маден не собирался давать ей воли, он хотел использовать боль, чтобы встать.       — Вы с ней были настолько близки, что ты даже не знал о том… — убийца покачал головой, но с места даже не двинулся.       — Молчи! — Маден корчился, но всё ещё пытался встать, судорожно цепляясь за узкий деревянный бортик кровати.       — Она заслужила не одной смерти! — повысил голос Чёрная Лоза и интерес в его взгляде сменилось равнодушием. — И на мой взгляд, она легко отделалась…       — Эрейя была судьёй.       — И помогала подчищать грязные следы Карающих, — согласился убийца уже на свой лад, тыкая спорщика носом в то, что усугубляло вину. — Мои родители не заслуживали смерти, но Карающие приговорили их к казни в собственном доме! И я никогда бы не стал тем, кто я сейчас…       Маден всё ещё не хотел верить, однако слова того, кого прозвали Чёрной Лозой, заставляли усомниться в собственной правоте. Правда, до открытого признания было ещё далеко, поэтому пришлось промолчать. А пока он спорил сам с собой, со своими чувствами и эмоциями.       — Что же я объясняю? Ты на своей шкуре всё испытал.       Водник поднялся, резко отставив стул в сторону. Теперь уж точно собрался уходить. И хотя огненному магу всё-таки удалось его достать, радости от этого он не испытывал. В своём упрямстве, Маден сумел свести нормальный диалог на нет, тем самым разочаровав не только собеседника, но и самого себя.       — Я всё равно тебя убью, — сорвалось с губ огненного мага, вопреки его намерениям молчать.       Как ни странно, но последнее заявление водник воспринял серьёзно и высмеивать не стал. Разве что выглядел при этом слегка разочарованным, и даже руки развёл в характерном жесте.       — Твоё право. Но в первую очередь ты поможешь расправиться с теми, кто всё начал. Выбора у тебя нет, — произнёс водник прежде чем покинуть комнату. В отличие от оппонента, он быстро вернул самообладание, в который раз поступая верно и прерывая своим уходом все бессмысленные споры.       С одной стороны от самоуверенности водника Мадена мутило ещё сильней. Не валяйся он бревном, кому-то могло не поздоровиться. Лишь в глубине душе огневик знал, что его заклятый враг прав. Тот, кто задумал избавиться от одного из сильнейших наследников Карающих, постарается довести начатое до конца. Получить маньяка-убийцу в нагрузку он никак не рассчитывает. Водник понял это раньше: пока остальные жители метались в панике, спасаясь от пожара, он успел сделать правильные выводы и принять решение.

***

      Йон многое в своей жизни пережил, и знакомство с Айрин добавило впечатлений. Однако в такой компании как сейчас он бродил по городу впервые: некромантка с кадавром на привязи, стажёр-самоубийца и женщина преисполненная самых тёплых чувств по отношению к Чёрной Лозе.       Всё происходило чересчур быстро, так что времени на более детальное обдумывание плана не было. Первым вернулся Илкед, сообщив о замеченном вблизи пожарища Чёрной Лозе. Поначалу стажёр думал, что это ему померещилось. Только едва он вознамерился направиться в ту сторону, как вдруг лоза в его руке ожила. Последнее, что помнил Джайрэль было удушьем от которого помутилось сознание. Благо, временный напарник принял это за обычный обморок и вместо больницы доставил Илкеда в родной участок.       Пока Йон делился с ним догадками, Тайра закончила работать с образцами упрямого водного растения. Само по себе оно не было опасным, но в непосредственной близости от хозяина, похоже могло служить ему шпионом, взаимодействуя с сознанием носителя. Таким образом, и возникла безумная идея погрузить Илкеда в транс и отправиться на поиски Чёрной Лозы. Ради такого дела некромантка не поленилась поднять хорошо сохранившегося кадавра, а Джайрэль скрепя сердце согласился немного погулять в объятиях такого поводыря.       — Я же всё равно не буду этого осознавать, — философски заключил этот отчаянный парнишка, безропотно принимая россыпь мелких таблеток, которые по мнению некромантки должны были облегчить вхождение в транс.       Сыщик подозревал, что прогулка будет такой же весёлой, как и сборы на неё. И не ошибся, заметив в приближающихся сумерках задумчиво бредущую куда-то Марилль. Ситуация складывалась из тех, что нарочно не придумаешь. Пожалуй, не хватало лишь Анжэя или самой Айрин.       Чтобы не напугать ясновидящую Йону пришлось просить своих спутников подождать в стороне. Правда, его всё равно встретило извечное волнение слушающей ветер и её удивлённо-настороженный взгляд.       Как выяснилось, Марилль воспользовалась случаем и сбежала. К тому же, она получила новое видение, не позволившее усомниться в том, где теперь находится Кей. И поскольку куда-либо отправлять ясновидящую было уже поздно, да и небезопасно, она присоединилась к их маленькой компании.       — Думаешь, она права? — нахмурившись поинтересовалась Тайра у сыщика, после того, как слушающая ветер указала на гостиничную вывеску.       Чевир кивнул. Не слишком уверенно. После промашки он засомневался в собственном чутье и теперь испытывал внутренний раздрай. При всём уважении к Айрин, Кейлар оказался той ещё хитроумной сволочью. Ведь Йон не сомневался, что застанет его врасплох. Застал, но оказалось, не его. Как должно быть смеялся настоящий Кей, наблюдая за провалом сыщика со стороны.       Сомнения Тайры были понятнее. Их путеводитель привёл не в самый плохой район. Гостиница на которую указала Марилль располагалась совсем неподалёку от места, где был устроен самый грандиозный пожар последних лет.       — Если нас снова не водят за нос, то всё верно, — произнёс Йон, ощущая на сердце неприятную тяжесть. В то, что всё пройдёт гладко, он верить отказывался.       Удерживающий Илкеда кадавр опасно пошатывался всякий раз, когда его подопечный беспокойно дёргался. Видимо, заканчивалось действие препаратов. Чевиру пришлось придержать водника, чтобы тот не рухнул наземь.       — Только не сейчас… — прошептал Чевир и осёкся. Марилль сосредоточенная только на своей цели и оттого не обращавшая внимания на трудности спутников, конечно же всех опередила. Она вообще шла не оглядываясь и смело дёрнув дверь на себя, шагнула за порог. — Марилль…       Звякнул колокольчик и просить женщину остановиться было катастрофически поздно, оставалось только поторопиться следом за ней.       Внутри их встретила сонная тишина и приглушённый свет магических светильников. Их освещения хватало для небольшого зала, где никого не наблюдалось. Только забытая на стойке чашка с недопитой тавикой, свидетельствовала о том, что недавно тут кто-то был. Марилль не посмела вторгаться на второй этаж, хотя судя по взглядам на лестницу, очень хотела.       — Прошу, проявите немного терпения, — едва ли не взмолился Йон и почувствовал облегчение, заслышав приближающиеся шаги.       Когда за стойкой регистрации приоткрылась дверь и к ним вышла кора средних лет, сыщик сразу обратил внимание на затравленный взгляд этой женщины и неуверенность её жестов. Необычно, учитывая то, что в гостинице собралась ещё не вся честная компания. Вот увидела бы она кадавра и его хозяйку, другое дело. Впрочем, хорошо различимый среди других запах реки, мог дать этому объяснение.       — Прошу прощения, лиа, льен… — со всей вежливостью обратилась к посетителям кора. — Вы хотели снять комнату?       — Нет. Мы кое-кого ищем… — начал было Йон, задумавшись настолько, что забыл включить обаяние.       Нерасторопностью сыщика тут же воспользовалась Марилль:       — Я ищу друга. Это высокий темноволосый мужчина с синими глазами, шэйсу…       — Обычно сюда заглядывает много шэйсу, но среди постояльцев таких нет… — быстро проговорила кора и улыбнулась. Но от внимательно следившего за ней Йона не укрылся нервный жест к воротнику и кое-что другое, несомненно заслуживающее внимания и таящееся под кожей запястья.       — Она в его власти, — шепнул диф, отодвигаясь от стойки.       — Могу помочь чем-то ещё?       — Благодарю вас, но мы уже уходим… — сыщик подхватил ясновидящую под руку. Он хорошо осознавал необходимость изменить тактику, однако упрямица была непреклонна.       — Я не уйду! — громко зашептала та. — Другого шанса может не быть.       Как Марилль не понимала очевидного? Ведь можно было просто зайти с другой стороны, не подвергая опасности посторонних, уведя из-под возможного удара Илкеда. Хотя кто способен рассуждать здраво на фоне эмоций?       Вместо того, чтобы внять намёкам, она вывернулась и метнулась в сторону лестницы, не обращая внимания на окрики вослед.       — Что вы наделали?.. — кора побледнела и едва не осела на пол. Йон вовремя подскочил к ней, подхватывая под локоть и удерживая от падения.       — Ничего не бойтесь, — проговорил он, мельком оглядываясь на Тайру и ввалившегося следом за ней кадавра.       — Он убьёт всех нас… — на глазах женщины навернулись крупные слёзы.       — Покажите руку.       — Это не поможет, ничего не поможет. Он в голове. — Кора задрожала.       — Тайра, сможешь сделать что-нибудь?       Некромантка приблизилась, дёрнув плечом, будто примеряясь и без предупреждения коснулась шеи коры. Та закрыла глаза и окончательно обмякла в руках сыщика.       — Что тут сделаешь? — запоздало выдала девушка, равнодушно глядя на то, как диф пытается пристроить бесчувственное тело. — Твоя подопечная — героическая женщина. Такие погибают или побеждают. Третьего не дано.       Йон усмехнулся и кисло возразил:       — О нет. Есть ещё клиники для душевнобольных.