Хочется немного нежно-голубого

Субботнее утро выдалось для Исака не очень добрым. Он проснулся не в своей комнате не своего дома. И поначалу сильно перепугался. Подросток резко вскочил с кровати, но голова закружилась, и пришлось всё-таки присесть. Чувствовал он себя сейчас не лучшим образом. Ноги сильно болели, жопа тоже выглядела не слишком презентабельно. В голове закрутился сюжет вчерашней ночи. — Блять! — вырвалось у Вальтерсена, — С парнем! Сука! Сексуального контакта с парнем-третьекурсником, хоть и очень симпатичным, подросток вообще никак не планировал. Вспоминая подробности, он неловко улыбнулся. Но, заметив в отражении зеркала, стоящего у окна, свою глупую мимику, сначала растерялся, а потом попытался принять сурово-задумчивый вид. Исак опять вскочил и направился к двери. Его сильно качало из стороны в сторону и тошнило. Внизу был неприятный дискомфорт. Хотя нет, внизу был пиздец: Вальтерсен еле передвигался, с каждым неправильным шагом получая новую порцию боли. Подросток неуклюже выполз за дверь и остановился: с кухни доносились какие-то звуки, свидетельствовавшие о наличии в этом доме жизни. Он подошёл к краю лестницы и чуть перевесился через перила - на кухне сидел Шистад. На столе стоял стакан с водой, и лежала пачка с таблетками, а Крис судорожно вздыхал и бормотал что-то себе под нос. Исаку не сильно хотелось пересекаться сейчас с временным хозяином дома, поэтому он даже задумался о том, чтобы свалить через окно. Но, чёрт, второй этаж! Подростку было сейчас очень плохо. И не столько физически, сколько духовно. Было дурно от происходившего этой ночью, сердце бешено колотилось. В голове копошились мысли об Эвене и о последствиях, немного о сидящем на кухне Крисе и о нахождении на данный момент не в своей квартире. В горле застрял горький комок, мешающий дышать, но Исак в это откровенно не верил, пытаясь убедить себя в том, что всё хорошо. Подросток принял решение спуститься вниз. Он медленно начал сходить по ступеням. Ноги дрожали, поэтому Исак отчаянно хватался за поручни, дабы не потерять равновесия. Дыхание сбилось, а в глазах поплыло. На данный момент следовало бы сконцентрировать внимание на аккуратном спуске, но подростка больше волновало то, как оправдаться перед Шистадом. Хотя зачем оправдываться? "Это моя жизнь — сплю, с кем хочу!" — начал было придумывать речь Исак, но вспомнил, что находится не в своём доме. — "Блять!" Подросток не заметил, как медленно, но верно прибыл к пункту назначения. Исак напрягся и немного опустил голову вниз. Крис, не шелохнувшись, осуждающе смотрел на подроста. В его глазах чётко виднелись упрёки, пренебрежение, непонимание и даже нотки ненависти. Нет, он не гомофоб, Шистад просто до последнего не верил, что Эвен так грязно поступит с ребёнком. А эти эмоции были направлены совсем не на Исака, Крис был глубоко в своих размышлениях. Душу подростка как будто разорвали на тысячу кусочков и выкинули на помойку. Он всегда обращал большое внимание на отношение окружающих к нему, к его поступкам, поэтому сейчас было так больно. — Вали! — резко, но тихо прошипел Крис. Исак не успел даже опомниться. Завис на пару секунд, а потом до него дошло происходящее. Он живо кивнул и, прихрамывая, направился к выходу. Подростка жутко трясло, сознание убеждало его, что теперь от каждого человека Исак будет получать подобные комментарии. Дверь удалось открыть не с первого раза, что сильно позабавило Шистада. Исак удалился прочь.

***

Дома подросток хорошенько проблевался, выпил таблетку от головной боли и лёг спать. Сейчас не хотелось думать о случившемся. Он просто забил, ненадолго, но забил. Вечером его опять начнут уничтожать свои же мысли. И Исаку опять будет больно. Но пока лучше отдохнуть.

***

Он проснулся в восьмом часу вечера. Голова болела уже гораздо меньше. Ему до сих пор не хотелось ни о чём думать, но это было необходимо. — Итак... — выдохнул подросток, и его голос задрожал. Дыхание сбилось, а во рту чувствовался горьковатый привкус ненависти и боли. Он сделал глубокий вдох, пытаясь немного успокоится, но по щекам покатились слёзы отчаяния. Исак сейчас совсем не хотел распускать сопли, но он был не в силах остановить нахлынувший поток чувств. Подросток на мгновение замер, продолжая пялиться в одну точку на стене, а потом опять заплакал. Он плакал молча, не издавая ни малейшего звука. Говорят, так больнее. Ну мы же не извращенцы какие-то? Такое чувство, как будто сотни чёртиков лезут в голову, царапают и топчут душу, пинают сердце. А ты молчишь, не смея рассказать другим о боли, не хочешь впутывать их в свои проблемы. И это молчание порождает одиночество, а одиночество — наше проклятье. Замкнутый круг получается: ты оберегаешь людей, молчишь, а они потом уходят. Не выдержав подступающей обиды, Исак заливается в голос. Ему сейчас больно, правда! Он падает на кровать и начинает яростно колотить кулаками подушки. Не сдерживая эмоций, подросток громче всхлипывает и матерится. Он хватается за футболку, сердце жалобно заныло. А может без него лучше? Без сердца. Так многие живут, и он сможет! Первокурсник хватает подушку и швыряет её в стену. — Мудак! — выкрикивает Исак и замолкает. По его щекам больше не текут слёзы, и он не хочет кричать. Может он всё таки вырвал своё сердце?!

***

В понедельник Исак чувствовал себя очень даже неплохо. Хоть в душе (и не только) останутся следы блондинистого третьекурсника, но подростку плевать. Конечно, Исак ещё долго будет вспоминать об этом, возможно, плакать, но после всё наладится. Он гулял по коридорам школы в компании лучших друзей, каждый из которых рассказывал о своих похождениях на "легендарной" вечеринке. — Я подцепил такую классную девчонку! — горделиво вещал Магнус. — Ты блевал весь вечер! — насмешливо поднял бровь Махди. Кажется, хвастливый друг немного обиделся. — Ну как? — обратился к Исаку Юнас, подозревающий о близости Вальтерсена с третьекурсником. Вот тут и началась жопа! Первокурсник думал, что не будет париться по этому поводу, но друг застал его врасплох. Исак побледнел и принялся перебирать в голове всевозможные способы выкрутиться из данной ситуации. Магнус и Махди прервали свой яростный спор и тоже уставились на подростка. Исак чувствовал растущее напряжение, связанное с его молчанием, и больше нервничал. Друзья с нетерпением ждали ответа первокурсника, а Юнас, расплываясь в блаженной улыбке, уже представлял какую прекрасную пару он создал. — Эээ... — замялся Исак, — Я свалил! Магнус моментально скривился и пропищал: — Что?! Юнас тоже не был рад такому ответу. Улыбка быстро сползла с его лица, и он гневно сдвинул брови. — Почему? — непонимающе, но со всей строгостью в голосе, пробасил он. — Я не гей. — усмехнулся Исак. Юнас немного смягчил взгляд, Махди тоже расслабился, а Магнус только вздохнул, ему так хотелось драмы. Да и двум другим тоже хотелось какого-нибудь сюжета, но они же не могут насильно уложить друга в постель к популярному третьекурснику. Эх!

***

Звонок. Исак уже собирался выходить из кабинки школьного туалета, но какая-то неведома сила его останавливала. Дверь в уборную распахнулась, и подросток услышал шаги, направляющиеся к раковинам. Исак остановился и прислушался, на урок всё равно не очень хотелось идти. — Так что именно тебя интересует? — подросток услышал голос Эвена и вздрогнул. — Что ты сделал с тем первокурсником?! — Шистад тяжело перевёл дух. — Сегодня утром он хромал. Послышался звук хлынувшей из крана воды. В голове Исака что-то щёлкнуло, и он заинтересованно начал пялиться на дверь кабинки. Подросток ожидал продолжение заинтересовавшего его диалога. Молчание нарастало, а он нетерпеливо покусывал губы. — Тебе лучше не знать... — усмехнулся Эвен, и Исаку показалось, что тот харизматично поднял брови и ярко улыбнулся. Было слышно как оба третьекурсника удалились из уборной. Исак продолжал неподвижно стоять возле туалета, его сердце бешено колотилось. Он догадался, что разговор был о нём. И видимо, Эвену глубоко плевать на их недавний контакт. Он же просто поиграл с мальчишкой! Можно сказать — воспользовался! Хотя, Исак тоже кажется равнодушным, но это не так! Подросток очнулся, но оставался неподвижен, его взгляд бегал по двери кабинки. Он яростно сжал кулаки и стукнул ими о дверь. Исак был сильно обеспокоен своим текущем положением в обществе. Хотелось плакать, но подросток не смог выплеснуть из себя ничего кроме злости. Он резко дернулся, понимая всю каверзность данной ситуации, и попытался отмахнуться от поступающих в голову неприятных мыслей. Хотелось избить этого сексуального идиота ногами, чтобы тот был разозлён или даже испуган. Но на ум пришла идея по-лучше.