Осознанное сновидение / Lucid dreaming

Близился вечер, и окраины Нью-Йорка были забиты пробками. Короткий путь до Вестчестера занял почти два часа, и Магнето еще невероятно повезло, что у него оказалось с собой достаточно наличных. Когда машина остановилась возле ворот особняка, он расплатился с водителем, добавив сверху щедрые чаевые. Он вдруг осознал, что еще ни разу не входил в этот дом через главные ворота. Магнето огляделся по сторонам и заметил знакомую табличку. “Школа Ксавье для одаренных подростков”. Не “Школа Ксавье-Леншерра”. Но это вряд ли можно было считать надежным признаком. Если Эрик остался, то ради Чарльза, а не ради того, чтобы его фамилия красовалась на вывеске. Если он живет здесь, то ему полагается входить через главные ворота, а не влетать без приглашения в окно Чарльза. Но в таком случае у него должен быть свой ключ, не так ли? Магнето снова проверил карманы, но обнаружил в них только все тот же бумажник и чек из Старбакса — утром Эрик заказал капучино. Что ж, это объясняет боль в животе. Бип. Клик. Створки ворот медленно разошлись в стороны, но Магнето продолжил стоять, бессмысленно уставившись на чек. Где-то вверху едва слышно жужжал сервопривод камеры видеонаблюдения. Должно быть, кто-то внутри узнал его и открыл ворота. Значит, его здесь ждут. Это та же самая линия времени. Внутри его ждет Молодой Чарльз — уже не молодой, конечно, но все еще он. “Но это значит, что все эти годы они провели вместе”, — напомнил он себе, наконец, делая шаг за ворота и направляясь ко входу в особняк. Они прожили вместе счастливую жизнь. Это должно было его утешить, ведь он всегда этого хотел. Жаль, что он ничего не может вспомнить. Но он помнил только своего Чарльза, Профессора Икс из своего времени. Того, кто, получается, никогда не существовал. Когда он вошел в дом, никто не заговорил с ним. Ученики проходили мимо, но никто не подходил к нему, чтобы поздороваться; они лишь бросали на него взгляд и тут же отводили глаза, спеша по своим делам. Воздух снова был наполнен сигналами беспроводных сетей, а в дальнем конце коридора, на своем законном месте, был лифт. Магнето почувствовал облегчение, но тут же осадил себя. В конце концов, это школа, и она подчиняется общим правилам, так что в ней должен быть лифт для инвалидного кресла вне зависимости от того, кто им пользуется — директор школы или кто-то из учеников. Так что Магнето продолжил свой путь, свернув в противоположный коридор и направляясь к кабинету Чарльза — предположительно. Может оказаться, что это его кабинет. Он постучал в дверь. — Входите. Ему было почти страшно открывать дверь. Это был голос Чарльза, несомненно, но... сейчас Магнето войдет и увидит постаревшую версию Молодого Чарльза, с поредевшими, но все еще непослушно вьющимися темными волосами, стоящего на деревянной лесенке возле книжного шкафа, чтобы дотянуться до книги на верхней полке. Он представил эту картину, и его рука на дверной ручке дрогнула. — Входите! — снова позвал Чарльз. Магнето сделал глубокий вдох и потянул на себя дверь. Чарльз сидел за своим рабочим столом в — никаких сомнений — инвалидном кресле. Эмоции, отразившиеся на его лице, когда он поднял взгляд и увидел Магнето, было невозможно прочитать. В какой-то момент он с почти скучающим видом вновь вернулся к своим бумагам, и лишь морщинки в уголках глаз выдали его улыбку, когда он сказал: — Добрый вечер, Магнето. Как прошел твой день? Чарльз мог вести себя как ни в чем не бывало, но Магнето был слишком ошеломлен, слишком большая гора свалилась с его плеч, когда он понял, что это настоящий Чарльз, его Чарльз, и он, должно быть, улыбался как идиот. — Понятия не имею, как он прошел. Но вот он я. Чарльз взглянул на него, и уголки его губ дрогнули в едва заметной улыбке. — Тебе понравилось в шестьдесят втором? Магнето нахмурился. — Так это была твоя затея? — Нет. Я здесь ни при чем. — Тогда как?.. — Эрик пришел ко мне. Он выглядел как ты, но я сразу понял, что это он. Он пожил здесь немного, пока мы все вместе пытались выяснить, как все исправить. Сегодня утром они с Хэнком отправились в город, чтобы проверить кое-какую догадку: Хэнк полагал, что виной всему может быть один из наших бывших учеников, юноша с зеленой кожей, природа мутации которого так и осталась для меня загадкой. Думаю, эта версия подтвердилась. Было бы неплохо, если бы ты не бросил Хэнка в городе, но, думаю, ты и не знал, что он где-то поблизости. Все в порядке, Хэнк уже большой мальчик. Он сможет сам найти дорогу домой. — Эрик был здесь? — Да. Он был, — Чарльз вздохнул, — весьма расстроен. — Понимаю. Он в один момент потерял сорок лет жизни. Взгляд Чарльза потеплел. — Не думаю, что его расстроило именно это. — Нет, — ответил Магнето. — Конечно не это. Он опустился на стул напротив Чарльза, взмахнул рукой, закрывая дверь на замок, и изо всех сил попытался придумать, с чего начать. Как назло, в голове не было ни единой мысли. — Итак? — улыбнулся Чарльз, явно находя происходящее увлекательным. — Тебе понравилось в шестьдесят втором году? Ты видел меня? Понравилась моя прическа? Магнето рассмеялся. — Твои волосы были густыми и роскошными, но ты мне нравишься и без них. Чарльз закатил глаза, но, тем не менее, он явно был польщен. — У меня есть один вопрос, — сказал Магнето. — Конечно, спрашивай. — Что стало с Пенни? — С кем? — Пенни Мэлони, маленькая девочка, которую ты обнаружил через Церебро, когда мы работали на ЦРУ. У нее была способность к почти мгновенному изучению иностранных языков. Чарльз задумался, вспоминая, и по его лицу пробежала тень. — Я попытался найти ее сразу же после того, как меня выписали из госпиталя, но было уже слишком поздно. — ЦРУ? — Ее дедушка, — Чарльз покачал головой. — Мне так и не удалось найти ни одной зацепки для того, чтобы выдвинуть обвинения. Полиция объявила девочку в розыск, и семь месяцев подряд я видел ее фото на коробках с молоком. Хотел бы я сказать, что она была единственным ребенком, которого мы не смогли спасти, но, к несчастью, она была лишь первой из многих. Магнето был готов услышать этот ответ, но легче не стало. — Как ты узнал о ней? — спросил Чарльз. — Мы спасли ее. Ты и я, мы пришли как раз вовремя. На следующий день после Кубы мы забрали ее к себе. Она была очень милым ребенком. Вы бы поладили. — На следующий день после Кубы? Значит… Магнето невесело улыбнулся. — Рад сообщить, что на сей раз миссия прошла успешно. Мы выбрались оттуда без единой царапины, в том числе и ты. Вообще-то, нам даже не пришлось покидать самолет, — он вздохнул. — Странно осознавать, насколько иначе все могло бы сложиться. — Что ж, шансы всегда пятьдесят на пятьдесят, — Чарльз избегал смотреть на него, по-видимому, невероятно увлеченный изучением поверхности своего стола. Для Магнето все эти события произошли всего несколько дней назад, Чарльза от них отделяли десятилетия, но, кажется, он все еще испытывал боль так же, как если бы это случилось вчера. — Чарльз… Я сожалею, — с трудом выговорил Магнето. Чарльз слабо улыбнулся. — Тебе не нужно снова просить прощения. Если бы я получал один цент каждый раз, когда ты извиняешься за то, что произошло на Кубе, я бы уже мог купить остров в Карибском море. Это было давно. И это был несчастный случай. — Я хочу попросить прощения не за Кубу, а за все, что случилось после, — услышав это, Чарльз удивленно вскинул брови. Магнето продолжил. — Когда ты был ранен, и я просил тебя присоединиться ко мне, а ты отказался, я думал… Он тряхнул головой. — После я вернулся, чтобы увидеться с тобой, чтобы извиниться, и увидел тебя с Мойрой. Зверь сказал мне, что вы теперь вместе, что ты собираешься открыть школу… Все произошло так быстро, и вот ты уже двинулся дальше и начал строить новые планы, так что я решил, будто ты все так и задумал, с самого начала, что ты никогда не любил меня. Я считал, что ты всего лишь использовал меня для того, чтобы добраться до Шоу. Я любил тебя так сильно, и тогда это просто уничтожило меня, а потом сорок проклятых лет мысль об этом причиняла мне боль. Но когда все произошло снова, и я взглянул на это со стороны… Думаю, я ошибался. Все это время я ошибался. Вот за что я прошу прощения. Чарльз неверяще уставился на него. — Ты думал, что я тебя не любил? Он кивнул. — Почему? — А почему я должен был считать иначе? Мы разошлись на Кубе, и в мгновение ока ты уже завел себе новую интрижку и начал обустраивать школу. Я страдал по тебе несколько лет, а ты, казалось, забыл о моем существовании через неделю. Чарльз долго молчал, обдумывая ответ. — Жаль, что Хэнк не сказал мне, что ты приходил, — наконец, тихо проговорил он. — Я не знал. Хэнк, должно быть, считал, что оказывает мне услугу, оберегает от лишнего стресса. Он оторвал взгляд от стола и посмотрел на Магнето. — Я любил тебя, отчаянно, до безумия. А ты бросил меня истекать кровью посреди этого забытого богом пляжа. — Ты сказал, что мы хотим разных вещей. — Я не согласился с тобой, и ты ушел. — Но, — возразил Магнето, — ни разу за все эти годы ты ничего не сказал. Ты же мог... ты должен был хоть раз почувствовать это, увидеть в моих мыслях. Почему ты ничего не сказал? — Да, — Чарльз тяжело сглотнул. — Я знал о твоих чувствах, но этого было недостаточно. Один раз ты уже предпочел убеждения чувствам, и я не осмеливался снова ставить тебя перед выбором. Ты всегда любил свои идеалы сильнее, чем меня. Я знал об этом. И я смирился. — Нет, — твердо сказал Магнето. — Нет ничего и никого на свете, ни в одной из возможных реальностей, кого я мог бы любить сильнее, чем тебя. Глаза Чарльза заблестели, но он ничего не сказал, продолжая с растерянным видом крутить в пальцах ручку. Он попытался вздохнуть, и из его груди вырвался сдавленный смех. — Я не знал, — продолжил Магнето. — Я так погрузился в собственную боль, разочарование, обиду, и не позволял себе надеяться на то, что ты мог бы… — Я люблю тебя, — тихо сказал Чарльз. — И всегда буду. Они не сдвинулись с места. Чарльз все так же оставался за столом, Магнето сидел напротив, но они улыбались друг другу и, к счастью, шлем сейчас был где-то далеко, так что ничто не помешало их эмоциям скользить напрямую от разума к разуму, захлестывая их обоих волнами, полностью заполняя собой все пространство. Это было ошеломительно, Магнето захлебывался словами и едва мог говорить, но все же заставил себя произнести вслух: — Знаешь, я тут подумал… Может быть, пришло время мне уйти на пенсию. — Правда? — улыбнулся Чарльз. Магнето пожал плечами. — Может быть, ты посоветуешь мне что-нибудь, чем я мог бы заняться в свободное время. — Да, у меня есть кое-какие идеи, — Чарльз выехал из-за стола и приблизился к Магнето. — Ты не подумывал о том, чтобы стать преподавателем? — сказал он, прикасаясь своей ладонью к его щеке. — Если в твоей школе есть вакансия… — Думаю, мы найдем для тебя местечко, — сказал Чарльз и поцеловал его. Магнето прижался к нему, обнимая за плечи. Прошло сорок долгих лет, всего несколько дней, целая жизнь с тех пор, как Чарльз был к нему так близко, и если бы потребовалось ждать еще столько же, Магнето выдержал бы и это, ни секунды не сомневаясь в том, что ожидание того стоит. Чарльз усмехнулся, все еще прижимаясь к его плечу. — Целая жизнь? Ну уж нет. Хотелось бы верить, что с ожиданием покончено. — Если ты позволишь. Если ты позволишь мне остаться. — Оставайся навсегда. — Хорошо, — Магнето широко улыбнулся. — Раз уж ты настаиваешь.