* * *
Когда настало время отчаливать, Марк опечаленно проводил всю семью до самых конюшен, где как раз замывали темных коней, нежащихся в прохладной водичке. Видимо, непросто ему будет одному за домом следить, учитывая, что гордая уборщица решила отречься от службы. Семье это, в принципе, никак не помешало, зато Марк сейчас почувствует на себе все тяжести ее не особо исполненной должности. Орессию уговаривали остаться вместе с Беатрис, но они уперлись: гордо заявили, что не могут не проводить Деона. Тот что-то хотел возразить чисто для виду, хотя на самом деле ничего против не имел, хоть ему обычно и не нравились подобные сборища. Видимо, чувствовал себя слишком гордо в данном случае. Отец садился, будучи довольно спокойным, хотя кто знает, что у него там на душе. Впрочем, как и всегда. Может, прямо сейчас он гордится за сына? Надеется, что он принесет хорошие вести с чужого острова? Опечален отъездом? По лицу Роберта всегда было сложно что-то прочесть. Сейсар он гордился, хоть и понимал, что ноша, что несет она теперь на своих плечах, может быть слишком тяжела, поэтому прежде чем сесть в экипаж, он уверенно посмотрел на нее и сказал два слова: «Не сдавайся», аккуратно похлопав по плечу. Именно это – все, что нужно было Сейс все это время. Простая поддержка. Даже двух слов ей хватило, чтобы боль в скрутившемся животе смягчилась, а лицо наконец расслабилось. Теперь она была сердечно благодарна отцу, порой он поддерживал дочь так, как никто другой. Ее семью тоже можно понять – вот уже более двадцати лет она жила нормальной жизнью, коей и должна была доживать свой век, но свернула не на тот путь – на воинский путь, – и вот, пожалуйста, стоит прямо в эпицентре урагана. Значит, возможно, такова ее судьба. Волнение в Сейсар все же осталось: первое паломничество на Высокий Хротгар, встреча с Седобородыми… все это казалось ей таким захватывающим! Но таким волнительным. А хуже всего сейчас приходилось, скорее всего, Деону – он вообще притих, забившись в темном углу, словно ему не хватало места, хотя пространство было довольно просторным. В конечном итоге он все же присоединился к обсуждению чего-то постороннго, Сей даже не вникала в разговор – было просто приятно видеть, что семья пытается хоть как-то забыться. Мать несколько раз спрашивала, не замерзнет ли она подниматься на самую высокую точку Скайрима – там же смертельный холод! Однако, Сейсар на этот случай все продумала, захватив с собой утепленную верхнюю одежду: ту самую меховую накидку, меховые наручи с перчатками и теплые сапоги на замену нынешним ботинкам. Вряд ли Сейсар будет подниматься выше, чем на Высокий Хротгар, делать ведь там нечего. На месте, где стоит обитель Седобородых, еще бывает тепло и солнечно, а вот выше… поговаривают, там даже лежит нетающий снег, который, даже если вывезти с Глотки Мира, все равно не растает. Возможно, Седобородые наложили на него специальное заклятие. А возможно, все это слухи. Сейс бы очень хотелось проверить, насколько достоверна эта информация, увидеть своими глазами этот самый нетающий снег и Скайрим с самой высокой его точки… но Высокий Хротгар тоже ведь неплохой вариант. Паломники говорят, что там просто неописуемая красота, а если верить словам Балгруфа Старшего – это самое умиротворенное место в Скайриме. Туда ей и надо – отвлечься от забот этого мира, хотя бы чуть посидеть где-нибудь там, помедитировать. Не зря же Седобородые засели там, проводя свою жизнь в медитации? Боже, да по сколько им всем лет? Сейсар вдохнула свежий воздух, принесенный в окно порывом ветра. Чувствуете этот запах? О да. Предвкушение. Волнение. Они всего минут как пятнадцать отъехали из Вайтрана, проезжая по самым безопасным дорогам, где нет всяких пристанищ с бандитами, а Сейс уже думала, как все пройдет. Это, наверное, будет одна из самых волнительных встреч в ее жизни. Хотя ту встречу с тем темным драконом уже вряд ли что-то переплюнет… Это было так резко, неожиданно. Так много крови. При одном лишь упоминании о том роковом дне у Сейсар мурашки по коже: с него все началось. Хотя нет, все беды принесли те кошмары. Началось-то все с них – сначала кошмары, потом Хелген, теперь... Порой Сейс все еще вспоминает те кошмары, не понимая, сбылся он все-таки или нет – драконы есть, но, судя по происходящему во сне, ее сейчас по идее вообще не должно быть в живых. Хотя рука и так почти в пепел превратилась. Эти «предсказания» ведь не всегда должны быть в точности такими, как их видят? Вот это Сейсар и тревожило. — Хей, чего задумчивая такая? – голос младшей сестры наконец вывел напротив сидящую девушку из раздумий. Она, похлопав глазами, удивленно посмотрела на Орессию, сначала не поняв, почему ее так внезапно потревожили. — Успеешь еще помедитировать. — Не забывай, я ведь туда не только ради этого еду. Волнуюсь… — Не переживай, – Сейсар вздрогнула, почувствовав как тонкая, хрупкая ладошка взяла ее руку. — Когда будешь подниматься на… сколько там? Семь тысяч? Ступеней, думай о нас – не так волнительно будет. Ты же туда не на смертную казнь едешь, наоборот. — Да, но знаешь ли, тяжело принять жестокую правду о себе на двадцать третьем году жизни. У меня впереди вся жизнь, а я в итоге в таком возрасте кидаюсь в самую кучу дерьма этого мира, – она закатила глаза. Впрочем, порой ей было стыдно за себя саму – Сейсар понимала, что слишком много хвасталась раньше, да и не она ли так все время хотела рвануть прямо на рожон, куда-нибудь в битву? Не совсем здраво оценивала всю суть происходящего и неправильно взвешивала на чашах истинные плюсы и минусы воинского пути. Ну что ж, мечты сбываются, и им неважно, доволен ты результатом, или нет, поздно ли они сбылись, или рано ли. Орессия грустно откинулась на мягкую спинку сидения. Да, ей тоже было не до шуток, как и всем присутствующим. Хорошо, что семья просто старалась не унывать. Даже этот заряд энергии воодушевлял Сейс, радовал, что не все отчаялись. Впереди предстояла ухабистая дорога, кони довольно нормально справлялись с ней – суровые, скайримские, а вот присутствующие в транспорте чувствовали даже самый легкий изгиб под скрипящими деревянными колесами. Повороты все учащались, Сейсар казалось, что ее укачало. Голова кружилась, к горлу, казалось бы, вот-вот подступит недавний завтрак, но вскоре дорога все же выровнялась, но карету все же учтиво остановили. Слава Богам, а то еще бы чуть-чуть…* * *
Они ехали долго и нудно, уже даже разговоры на избитые темы не помогали скрасить скуку. Кто-то спал, кто-то уныло пялился в окно, делая вид, что ему интересно, что там происходит. Ноги затекли, несмотря на частые остановки, хотелось уже поскорее доехать. Солнце стояло в самом зените – неистовое пекло. Даже сюда доносилось усталое фырканье вспотевших мускулистых коней, но все же они грубо обогнули Глотку Мира, и вот, по идее, уже недалеко был заветный Айварстед, и внутри теплилась надежда ярким огоньком последней спички в ночи, что вот-вот пункт назначения будет достигнут. Сейсар созерцала ее красоты еще отсюда, настолько величественная и могучая гора, окутанная облаками, верхушка которой укрыта нетающим снегом, словно теплым одеялом, вызывала восхищение и восторг. Не терпелось узнать, что же творится там – наверху, на самой умиротворенной точке всея Скайрима. И вот под копытами наконец застучала нормальная каменная мощеная дорожка, а вскоре и вообще послышались людские голоса разной степени громкости и эмоциональности. Приехали, наконец. Сейс была нескончаемо рада долгожданной свободе, и когда лошади наконец-то окончательно остановились, синхронно фыркая, едва ли не первая вывалилась из кареты. Ноги, чувствуя под собой наконец твердую землю, предательски задрожали и подогнулись с непривычки – конечно, столько часов сидеть. Сейсар бы и упала, если бы не вовремя подоспевший Деон. — Должок отдан. Сейсар недовольно поджала губы на колкое замечание брата, но тот, увидев это, лишь ехидно усмехнулся. Клан вылез из кареты, разминая затекшие в тесном помещении ноги и вдыхая горный воздух, доносящийся сюда с Глотки Мира. Такой чистый, и такой свежий… А наверху, наверное, еще лучше! Дух захватывает. Сейс бы, возможно, полноценно радовалась тому, что ей предоставилась честь посетить Высокий Хротгар и повстречаться с Седобородыми – мастерами ту'ума, - но мешало ей именно то, что она и есть Довакин. Она не понимала, кто она, почему она – в мире много людей достойнее. Есть герои, совершившие много подвигов на благо человечества, почему на их долю не выпал этот «дар»? Сейсар не сделала ничего великого для людей, так чем же ее смертная жизнь так привлекла богов? Люди вспахивали огороды, стражники несли караул, все были заняты своим делом, но никто не ожидал увидеть внезапно приехавших чужаков, которых в Айварстеде никто никогда раньше не видел, поэтому кому-то было все равно, а кто-то подозрительно косился на пришедших. — Ты тоже слышал, как Седобородые призвали Довакина? Что бы это могло значить? И почему сейчас? – мимо проходившие стражники увлеченно болтали о наболевшем, и Сей даже попыталась прислушаться к их интересной дискуссии, но мужчины долго на месте не задерживались – почти сразу же прошли мимо. Хороший караул и наблюдательность интересная. В город приехали незнакомые люди – кто знает, что у них на уме? Но нет, многие стражники начинают действовать уже только когда начинается критическая ситуация. — Сейсар, – из очередных раздумий старшую дочь вывела материнская рука на плече и теплый, но слегка подрагивающий голос, выдавающий волнение. — Мы здесь долго не задержимся, но тебе необязательно прямо сейчас бежать на семь тысяч ступеней вверх, можешь отдохнуть. — Да, мам, спасибо за разрешение, – сама дочь ответила саркастично, что Беатрис не оценила. Роберт щурился, приложив руку ко лбу, чтобы закрыть глаза от солнца, куда-то вдаль, наслаждаясь пейзажем. Ори развеселило теплое солнышко и дружелюбно настроенные крестьяне, она была все так же весела, а Деон лишь молча облокотился о шаткий забор какого-то построения. Видимо, таверны. Эмоции его были непонятны – что-то странное читалось в глазах, словно эльфийский, и это невозможно было прочесть. Они вот-вот поедут дальше, а Сейсар вновь останется одна. Хотелось упасть кому-нибудь в ноги, крепко за них зацепиться и не отпускать. Даже не потому, что Сей боялась за себя, она просто не хотела оставаться одна в незнакомой местности. — До Виндхельма ехать далеко, мы еще напоим лошадей. Наверное, только на рассвете сможем забрать тебя, если вдруг сама не захочешь идти. Мои подсчеты неточны, так что особо не полагайся на них. Я думаю, пришла пора нам попрощаться, – мать грустно улыбнулась, тепло обнимая дочь. Сейс так не хотелось отпускать Беатрис, хотелось еще побыть в теплых материнских объятиях. Нет, она не несамостоятельная трусиха. Она боялась лишь себя самой и силы, что несет. После Беатрис на шею кинулась Орессия, Роберт пока что лишь молча стоял в стороне. Деон подошел к Сейсар, несколько печально разглядывая лицо сестры, а потом сильно стиснул чужое тело в объятиях. Казалось, кости вот-вот треснут под таким напором, Сей обессиленно прохрипела что-то по типу «отпусти», и Деон услышал. Отстранился от нее, все так же печально смотря ей в душу. Сердце Деона, казалось, не билось, а дрожало. Наверное, сестра впервые видит его таким, а ведь он пока что прощается только с ней. Деону всегда тяжело давалась разлука – каким бы надменным не был этот парень, он был преданным. — Я вернусь. Нескоро, но вернусь. И ты вернешься. — Но вернешься уже не Сей, а Сейсар Бурей Клинков, – брат сразу же отошел, услышав за спиной голос отца, перебившего Деона. Сир Роберт слегка наклонился в силу разницы в росте, чтобы разглядеть лицо дочери. На нем читалось волнение, глаза дочери щипало от наворачивающихся слез. Отец лишь улыбнулся на это. — Вряд ли это учение дастся кому-то легко, даже такой, как ты. Поэтому, что бы не случилось, слышишь? Что бы не случилось, не сдавайся. Помни свою фамилию. И страх – не порок, что бы тебе там не говорили. Поддержка отца оказалась самой душещипательной для Сейс, и когда в последний раз мелькнул исчезнувший в карете край длинного кафтана, в который в последнее время так и хотелось выплакаться, было весьма больно, словно ты что-то теряешь. До нее и так сейчас каждое слово доходило сквозь пелену тумана и звон, стоящий в ушах. Все казалось таким эфемерным до такой степени, словно бы все вокруг было ненастоящим, и проходило во сне, от которого Сейсар вот-вот проснется. Ей бы очень этого хотелось. Но здесь не поможет даже старинный метод «ущипни себя», потому что это не сон, а самая что ни на есть явь. Это порой хуже, чем самые страшные кошмары. Сейсар подняла влажные от наступающих слез серые глаза, в последний раз скользя ими по резким чертам лица собственного отца. Взгляд прошелся по всей семье, но язык словно отсох, не в состоянии что-либо сказать. Ей давались лишь тяжкие всхлипы, и каждый из них отдавался болью в глубокой сердечной ране. Сей осторожно протерла глаза. Чертов Деон. Всю тоску наводит. Она понимает, что с семьей она увидится еще в любом случае, но тревожила дальнейшая судьба родного брата на чужом острове, усыпанного прахом собственного прошлого. Там живут данмеры по своим законам, вернуться оттуда будет не так-то уж и просто. — Не бойся, я вышлю тебе свой прах орлиной почтой. — Идиот! – на этот раз Орессия опередила Сейсар, словно бы прочитав ее мысли. Деон оценил сам свою шутку. Сам не посмеешься – никто не посмеется. Сейс была рада за него. Была рада, что он пытался сохранять хороший настрой даже в такой ситуации. Семья подождала, пока дочери немного полегчает, а потом начали погружаться обратно в карету. Кучер успел напоить лошадей и протереть грубую короткую шерсть влажной тряпкой, пока приезжие тратили время на сентиментальности. Последним залез Деон, и когда лошади тронулись с места в элегантной рыси, из окна высунулась Орессия, на прощание махавшая рукой. Ей мешал длинный рукав обшитого золотом белого платья, но ее это совсем не смущало, а вот горожанок, возможно, впервые видевших столь богато украшенное заморское платье, очень даже смущало. Сейсар улыбнулась, помахав в ответ, и смотрела вслед покачивающемуся на неровной мощеной дороге транспорту до тех пор, пока он окончательно не скрылся вдалеке на ровной дороге. И тогда Сейсар поняла, что все же осталась одна. Люди спокойно продолжали заниматься своими делами, но на душе спокойно было лишь им. Особенно теперь, когда от толпы незнакомых людей осталась лишь одна, казалось бы, беспомощная дева, если бы не меч, величаво красующийся у нее на поясе в ножнах. Она повернулась в сторону горы, вглядываясь в самую верхушку, возвышающуюся над Скайримом. Лишь молчаливая Глотка Мира смотрела на нее в ответ, а в голове у Сей творился полный кавардак. Оглядев местность, ей в глаза бросилась табличка – таверна «Вайлмир». Довольно любопытное название для обычного трактирчика. Сейсар неуверенно поднялась по ступенькам на деревянное крыльцо незнакомой таверны в незнакомой деревушке. Крыльцо предательски скрипнуло под ногами, поэтому присутствующие в «Вайлмире» сразу поняли, что сейчас кто-то зайдет прежде, чем успела с тихим скрипом отвориться дверь и зашла внутрь незнакомая им личность. Люди удивленно, а кто-то вообще с подозрением, оглядели незнакомку с ног до головы, пока та шла к стойке, стараясь не обращать внимание на такое количество глаз, направленных на нее. Лишь румянолицая бард, умело перебиравшая длинными тонкими пальцами струны лютни в какой-то незнакомой неземной мелодии в поисках вдохновения, не обратила внимание на Сейсар. Ей, видимо, не привыкать к новым лицам. — Что-то по твоему виду не скажешь, что ты в паломничестве. И че тебя принесло в Айварстед? – мужчина с длинной рыжей копной волос, сидевший за барной стойкой, угрюмо посмотрел на пришедшую незнакомку. Сейсар не знала, что ответить на колкую фразу, поэтому просто проигнорировала незнакомца. Не говорить же сходу: «Ага, это я, Довакин с горы, о котором вы будете слагать легенды. Эй, бард, спой мне, соловей!». Мужчина, заведующий таверной, покосился на того рыжего, но потом приветливо улыбнулся Сейс. Новые лица для него, очевидно, были приятной новостью. — Ого, новые люди забрели в нашу скромную обитель. Чего же надобно тебе? — Э-э… – Сейсар неуверенно почесала затылок, чувствуя себя явно не в своей тарелке. — Расскажи мне что-нибудь о Высоком Хротгаре. — О, это тебе к Климмеку, – трактирщик удивился такому вопросу. Стакан в его руках буквально заскрипел, пока он оттирал его потемневшей сухой тряпкой. — Ты его сразу узнаешь, с бородой такой светлой, на улице где-то шляется. Он припасы туда носит, может, тебя проводит. Я, так-то, мало чего о Высоком Хротгаре знаю, но поговаривают, что удивительное место. Сами Седобородые практически никогда из своего храма не выходят, да и до нас им дела нет, а немногочисленные пилигримы возвращаются оттуда ни с чем. — Эм, хорошо, – комментарий девушку не вдохновил. — Могу ли я снять комнату? — О, конечно! Десять золотых и она твоя на день! – мужчина воодушевился, услышав звон монет, доносящийся из чужого кошелька. Много ли надо для счастья простому трактирщику? Денег с собой она взяла немного, надеясь на скорейшее возвращение, но на недельку скудного проживания их бы вполне хватило. Сейс проводили в комнату – ей нужно было набраться сил после дороги. Семь тысяч шагов это, как-никак, не раз плюнуть, даже если ты молод и бодр. Учитывая тамошние погодные условия, их тоже можно счесть за самое настоящее препятствие. Перед тем, как усесться на кровать, Сейсар закрыла дверь и проверила подозрительную кровать на наличие клопов и прочих паразитов. Что удивительно, так их, как таковых, обнаружено не было. Все равно задерживаться здесь долго не хотелось. Сомнительного качества постель не внушала доверия, а уж обстановка незнакомого города и чужие подозрительные взгляды – тем более. Все же необходимо полежать хотя бы полчасика, ибо подъем будет длительным и мучительным. Возможно, если был бы хоть какой-нибудь компаньон – было бы не так скучно, но увы и ах. Идти с каким-то незнакомым Климмеком на семь тысяч шагов очень… неуютно. Хотя скорее это паранойя – вряд ли горожане будут кидаться на незнакомых людей средь бела дня. Хотя кто их знает. Сейсар прилегла на кровать. Жесткая, еще и скрипучая. Да, это тебе не Вайтран и не родное поместье с мягкими набитыми перинами. Она рассматривала потолок, думая о своем. Успела отметить, что потолок, кстати, был на удивление чистым – возможно, чище, чем вся комната. Самые разнообразные мысли лезли в голову под тихое, убаюкивающее звучание лютни, доносящееся из зала. Интересно, как там родные? Виндхельм относительно недалеко отсюда – жить можно. Просто здесь, можно сказать… глухомань, расположенная в довольно странном месте, а вокруг километры загадочных земель, а дорога на вечно морозный Виндхельм так и вовсе тяжела и холодна. Сейс очень надеялась, что им там сейчас хорошо, и они особо не переживают. Им, в принципе, не о чем пока что бояться – Деон еще с ними. Сей рассталась с ним намного раньше, чем все остальные члены семьи, это ее и печалило. Она может не разговаривать со своей семьей днями, но на душе все равно спокойно, когда знаешь, что вот они – дома, все занимаются своими делами, но все в порядке. А сейчас они вот-вот разделятся. Интересовало ее еще и то, как там поживает Марк. На несчастного парня свалили весь дом, наказав ему что-то вроде «Никому не открывай!», как ребенку, которого оставляют дома. Но он был уже давно не ребенком, а, предположительно, самостоятельным мужчиной. Оставалось надеяться, что когда Сейсар с семьей вернутся, дом будет в сохранности, а не случайно разнесен неуклюжим оруженосцем. Он-то уж по своей неловкости был способен на многое. Как-то раз Деон обнаружил, как он - ох, какое клише! – чуть не разбил вазу. Он зашел ровно в тот момент, когда она стремительно полетела на пол, готовая вот-вот разбиться в дребезги. Марк тогда отчаянно упал, стараясь ту поймать, этого подставил свою мягкую тушу под вазу, и та чудом не разбилась. Это еще одна причина, по которой он Деона стороной обходит, а тот, в свою очередь, подшучивает над ним, как и над всеми домочадцами. «Шут гороховый», – хмыкнула Сейсар.* * *
Спустя час Сейсар встала, ощущая как все тело болезненно затекло. С хрустом она покрутила руками, сделав какую-никакую разминку. Самая главная разминка сейчас будет в лице подъема на Высокий Хротгар. Предстояло еще узнать, как туда вообще попасть. Сейсар тоскливо посмотрела на свое увечье. Не верится, что теперь придется навсегда ходить с углем, потерявшим подвижность, вместо руки. Семье она об этом так и не рассказала, не хотела никого расстраивать. Все же это следствие собственной неосторожности. Наспех, но все еще с закрытыми от усталости глазами, она натянула меховые сапожки на ноги, надела теплые зимние перчатки, отороченные этим же самым мехом и плотно укуталась в теплый плащ. От него завеяло домашним уютом и теплом. Обреченно выдохнув и выходя из комнаты на ватных ногах, Сейсар пригладила рукой растрепавшиеся белые волосы. Люди уже не реагировали на нее так, как раньше – видимо, все подозрения были сняты. С другой стороны, их можно понять. Представьте, в вашем маленьком поселке появляется новое лицо, хотя вы тут все друг друга знаете, а особенно, если это «лицо» приехало в карете в сопровождении богато одетых и ухоженных людей – что тут можно подумать? Тут примерно та же ситуация. Сейсар поспешила ретироваться из таверны как можно скорее – эти взгляды смущали и пугали. Сейчас ее целью, насколько она помнила, была найти некоего Климмека. Описание, конечно, дали такое себе – таких людей тут уйма! Поэтому Сейсар решила пройтись по деревушке, ища хоть кого-нибудь, кто будет ближе остальных к данному описанию. Мимо проходила старушка, потрепанном, грязном платке и старом одеянии. Пожилая женщина опиралась на палку для ходьбы, которая на самом деле являлась лишь засохшим суком, служащим для опоры, а руки ее скукожились от старости. Немногие нынче доживают до такого возраста. Она явно никуда не спешила, поэтому Сейс бы вряд ли отвлекла ее от дел одним культурным вопросом: — Извините, прошу прощения, вы не видели тут Климмека? Старушка удивленно посмотрела на нее: — Али приезжая? Вон же он! По девкам шоль шляется? Одной ему мало? - старушка начала ворчать, а Сей, засмущавшись, решила уйти как можно скорее. Пожилая женщина кивала головой куда-то в сторону каменного моста, на котором стояли двое крепких мужчин, о чем-то разговаривающих. Не хотелось бы их тревожить, но все же придется. Даже к ним пристала приезжая с расспросами «А вы тут Климмека не видели?». Второй мужчина, на которого Сейс не очень-то обратила внимание, замолк, а вот незнакомец с завязанной бородкой, на вид весьма положительный и добрый, внезапно выпрямился и воодушевился, вскидывая седые брови, из-за чего на лбу образовывалась гармошка от морщин, которые не красили этого незнакомого мужчину средних лет. — Вот он я, Климмек. Чем могу помочь? – мужчина, назвавшийся Климмеком, сразу понял, что подошла к нему с вопросами явно не местная. Очевидно, Климмек здесь весьма известная персона. Он, кажется, даже весьма удивился ее виду – столь тепло одеться в такую-то погоду, учитывая, что на нем самом был лишь опоясанный зеленый балахон, а под ним – еще одна кофта, светлые штаны и видавшие виды сапоги. Им, видимо, уже не первый век жизни шел, а они все как новенькие ему служат. Не во внешнем, конечно, плане. — Мне нужно как-то добраться до Высокого Хротгара. Мне сказали, что Вы можете помочь, – абсолютно серьезно объяснила всю ситуацию Сейсар, пока мужчине за ее спиной, кажется, ситуация переставала нравиться. Климмек же задумчиво почесал бороду. — Давненько никто из приезжих не интересовался таким местом. Я, можно сказать, паломник – ношу Седобородым наверх припасы, но, понимаешь ли, делаю я это уже не первый год, а ноги мои уже всё равно не те, но раз уж так случилось, что ты направляешься туда, ты могла бы и мои припасы захватить. Двух зайцев, так сказать. В плане дороги – всё очень просто, – он развернулся боком, твердой рукой показывая направление. – Вот там, видишь, проходя через мост, дорожку? Вот по той дорожке идешь, и там далее ступеньки. По ступенькам идешь, и они тебя к Хротгару и приведут. — А что по… «содержимому» дороги? – Климмек объяснил все понятно, но быстро и чересчур возбужденно, словно он сам туда впервые идет, а не Сейсар. — Ах, содержимое, об этом не беспокойся, – он смерил взглядом довольно высокую девушку перед собой крупного телосложения, отметив болтающиеся на поясе ножны и явную развитость мускулатуры рук для тяжелого меча – такое бросилось бы в глаза даже слепому. — Всякое зверье – волки, может, изредка медведь какой попадется, но где повыше будь осторожна – я там пару раз троллей встречал. — Троллей?... – список был не самым опасным, но дойдя до троллей, в горле Сей автоматически образовался нервный комок, мешающий дышать и свидетельствующий о высокой степени волнения и страха. Охотилась-то она не раз, а вот сталкиваться с таким противником, как огромный ледяной тролль, ей еще не приходилось. Она с обычным-то раз в жизни встречалась, это довольно печальные воспоминания и для нее, и для Деона. — Именно поэтому и рекомендую быть осторожнее. Сейчас я схожу за припасами. Ну а ты, друг мой… - Климмек, улыбаясь, дружелюбно похлопал недовольного мужчину, оказавшегося лесным эльфом, по плечу. Тот смерил его гневным взглядом, но, кажется, потихоньку начинал остывать. — Продолжим наш спор как-нибудь в другой раз, непредвиденные обстоятельства ждут решений. Не дожидаясь ответа, в приподнятом расположении духа бородатый мужчина шагнул вперед, спускаясь с моста и направляясь по вытоптанной тысячью шагов дорожке к своему дому, прямо напротив работающей лесопилки. Ее колесо скрипело при каждом движении, а вот уже кто-то подцепил крюком огромное бревно, в несколько раз большее человеческого роста, готовя его к церемонии распила. Это целый механизм – вот дергается рычаг, приводящий в действие целую лесопилочную конструкцию. Ржавая пила задвигалась вверх-вниз, устало ноет, распиливая бревно на две половины, моля, чтобы этот кошмар наконец кончился, и вот, к счастью для нее, бревно разламывается напополам, словно яблоко, и падает вниз с распилочного пути, к своим распиленным собратьям. Вскоре оно послужит для постройки чьего-то дома, а может, пойдет на дрова. Но вот готовится еще одно бревно. Дверь позади громко захлопывается, и из низкого каменного домика, чуть косоватого, с узкими квадратными окнами, выходит Климмек, слегка нагибаясь, чтобы не удариться головой. С собой он тянет увесистый мешок, по пути нормально завязывает его прочной веревкой, и, наконец, торжественно вручает Сейсар. Мужчина решает проводить новобранца в паломничестве до конца моста, пока у той назрели вопросы. — Итак. Можешь что-нибудь рассказать мне о вашем достоянии, Высоком Хротгаре? – резко начала Сейсар, любуясь приближающимся видом Глотки Мира. Самую высокую точку Скайрима невозможно было разглядеть из-за заботливого облачного одеяла, что укрыло вершину толстой призрачной пеленой. — Да я туда часто ходил, когда тело еще молодым было. Честно говоря, в самом храме я и не бывал, Седобородых не видел, да и не хочу, они, поговаривают, людей способны одним словом разорвать на куски! То-то они неразговорчивые такие! Хотя они, вроде, мирные по большей части, но я бы не хотел их провоцировать. — Если ты так боишься Седобородых, то что бы ты делал при встрече с Довакином? — С Довакином? Да я-то, простой деревенский Климмек, такой чести недостоин! Здесь, в Айварстеде, призыв Драконорожденного был слышен лучше всего. Земля затряслась, словно осиновый лист, да походу ближний курган едва не рухнул от такой силы Голоса! Крик Седобородых разнесся по округе, ветер разносил его по всему Скайриму, и, если Драконорожденный и впрямь есть, он услышит это даже в Маркарте! Удивительно, не так ли? Как легко просто крикнуть, и вот он, герой из легенд – пред тобою, – Климмек рассказывал все настолько воодушевленно, что, видимо, сам бы хотел своими глазами увидеть Драконорожденного. Он ведь ничего и не подозревал. — Ну что ж. – они вдвоем и не заметили за столь ламповой беседой, как мост, на самом деле, уже давным-давно кончился, а они здесь уже которую минуту стоят и разглагольствуют. — Остается лишь пожелать тебе удачи. Тебе… ? — Сейсар, очень приятно. Мне не нужна удача, вы еще услышите мое имя, – Климмек рассмеялся, сочтя данное за шутку, но это было сказано куда более, чем серьезно. Из-за неловкости ситуации Сей пришлось выдавить из себя улыбку, притворяясь, что это действительно всего лишь дурацкая шутка. — Пожалуй, мне действительно пора. Не очень будет весело подниматься на Глотку Мира в потемках. — Да-а, ты права, не самое приятное удовольствие, – паломник невесело улыбнулся, вспоминая очередной случай своих лихих восхождений. Он помахал рукой удаляющейся девушке вслед, а вскоре она и вовсе скрылась за очередным хитрым поворотом потрепанных временем и местом ступенек. Они давно потрескались и развалились, поехали в разные стороны, кое-где присутствовали явные следы обвала, так что даже при желании не получилось бы сосчитать их количество. Возможно, их тут и подавно не семь тысяч. Мужчина в последний раз тоскливо посмотрел вслед удаляющейся Сейсар и развернулся, уходя по своим сельским делам, пока сама Драконорожденная мчалась вверх по ступенькам, стремительно поднимаясь вверх в нетерпении, не рассчитывая сил. Зато наверх потом ползком добираться будет от усталости! Она остановилась, увидев табличку в углублении с различной резьбой. Надпись гласила: « НАДПИСЬ 1. ПРЕЖДЕ РОЖДЕНИЯ ЛЮДЕЙ МУНДУС БЫЛ ВО ВЛАСТИ ДРАКОНОВ. ИХ СЛОВО БЫЛО ГОЛОСОМ, И ОНИ ГОВОРИЛИ, ЛИШЬ КОГДА НЕЛЬЗЯ БЫЛО КРИЧАТЬ. ИБО ГОЛОС МОГ ЗАТМИТЬ НЕБО И ЗАТОПИТЬ ЗЕМЛЮ. » Лестничка плавно заворачивала, стоящая впереди березка золотилась в лучах дневного солнца. Пройдя несколько метров, Буря Клинков остановилась отдохнуть и заодно посмотреть на Айварстед отсюда. Где-то можно было разглядеть снующих туда-сюда людишек, а вдали виднелись абсолютно другие края, через которые сюда приехала Сейсар. Но путь надо продолжать. Сейс тронулась дальше, а дорога, тем временем, осложнялась – несколько метров без ступенек сменились камнями, грубыми и огромными, что угрожающе выглядывали из-под земли, оглядывая тебя суровым, серым взором. Сейсар осторожно, со всей своей сноровкой, проскочила их, а затем прижалась к грубой скале, чтобы не свалиться вниз с узкой тропинки. Все выше и выше. Ступеньки ступеньками, но они должны играть свою роль – помощь при подъеме, а не наоборот или вообще не исполнять ее! Фыркнув, Буря Клинков наконец выбралась на более-менее нормальную дорогу. Рогатая коза, чей обед был прерван незваными гостями, раздраженно заблеяла и побежала впереди паломницы, грубо цокая копытами о побитые ступеньки. Даже коза бежит быстрее Сейс! Будет смешно, если она еще и доберется раньше! Сейсар помчалась с мешком вперед, стараясь обогнать назойливую животинку, это, как-никак, единственное развлечение на горных пустошах Глотки Мира. Или не таких уж пустошах? Кто это там стоит? — Эй! Извините! Мужчина обернулся на зов, слегка откидывая зеленоватый капюшон. Он стоял напротив очередной таблички. — Берегись волков, путник! – загадочно произнес странник. — Что Вы здесь делаете? – слегка запыхавшись, произнесла на вдохе Сейсар. — Посмотри вокруг. Здесь так красиво. Мне нравится здесь – идти по ступенькам, рассматривать символы, да и поохотиться заодно не повредит. — Значит, ты охотник? И никогда не поднимаешься выше? — В основном нет. Дорога тяжела, да и Седобородые бесед не ведут, чего ж там делать-то? – охотник пожал плечами, поднимая с земли длинный лук. — Тогда счастливо, – Сей быстро попрощалась, незаинтересованная в диалоге. Охотники всегда такие неинтересные? Перед уходом она прочитала вторую табличку. « НАДПИСЬ 2. ЛЮДИ РОДИЛИСЬ И РАЗОШЛИСЬ ПО МУНДУСУ. ДРАКОНЫ ПРАВИЛИ ВСЕМИ БЕСКРЫЛЫМИ СУЩЕСТВАМИ. СЛАБЫ БЫЛИ ЛЮДИ ТЕХ ВРЕМЕН, У НИХ НЕ БЫЛО ГОЛОСА. » И она помчалась дальше, обдумывая написанное. Они как-то связаны между собой определенным сюжетом и завуалированно несут одну мысль. Это начинает становиться даже интересным! Интересно, много ли еще таких табличек? Воодушевленная такой мыслью, Сейсар немного сбавила ход, когда воздух становился более морозным, а на более-менее цельных ступеньках захрустел свежий снежок. Чем выше – тем холоднее. Интересно, а что там наверху? Извилистая каменная дорожка, потрепанная временем и серебрящаяся снегом, словно сединой, вела все выше и выше, становилась более скользкой и хрустящей, пока вокруг и вовсе не появились настоящие сугробы. Спасали лишь эти самые потрепанные ступеньки, где была вытоптана дорожка, не позволяющая сбиться с пути. Становилось холодно, мягкие снежинки падали на волосы и лицо, а вслед за ними поддувал морозный ветер. Буря Клинков теплее укуталась в плащ, пока не услышала где-то рядом свирепый рык. Испуганно обернувшись, она стала озираться, но вокруг все было пусто – ни следов на снегу, ничего. Лишь ступеньки, горы да снег. Внезапно откуда-то, из-за крутого поворота, показалась белоснежная шерсть, сливающаяся со снегом. Возможно, такая же пушистая и холодная. Свирепая пасть угрожающе разинулась, обнажая ряды острых клыков и зубов. Волк сверлил свою незадачливую жертву взором ярко-оранжевых очей, и в снежную бурю только они могли выдать его присутствие. Волк медленно приближался, а Сейсар взялась за рукоять. К сожалению, на него угрозы не подействовали, и уже в следующий момент зверь одним прыжком настигнул Сейсар, но наткнулся пастью на лезвие и был грубо отброшен прочь. Волк заскулил, белую шерсть окрасила кровь, словно он уже кем-то полакомился. Удивительно, но зверь, даже почуяв потенциально сильного соперника, не стал отступать и кинулся еще раз, клацая пастью, повалил Сей на снег, тяжелыми лапами придавив к холодным пушинкам. Она не на шутку испугалась, увидев прямо перед собой окровавленную волчью морду, но скинуть его не хватало сил – волк расцарапывал меховые перчатки когтями, а скинуть такую-то упитанную тушу не так уж легко, как кажется. И вот он уже собирается впиться клыками в шею, но незащищенный живот его встречается с острием меча, и вскоре волк уже откинут с последним, побежденным скулением. Сейсар так и осталась лежать на земле, пытаясь перевести дух. В такие моменты она понимает, что совсем не готова к тому, что ее ждет. Она даже волка нормально победить не может, а тут… целые полчища крылатых тварей, чья цель – завоевать этот мир. И одному крошечному человеку предстоит стать для всего мира живым щитом. Снег падает с неба, сквозь его пелену не видно солнца. Через некоторое время Буря Клинков находит в себе силы встать, вернуть меч в ножны и продолжить путь уже в несколько другом настроении, погрузившись в глубокие думы и шла, пока не услышала знакомое «беканье». Знакомая коза вновь стремительно помчалась вперед, но догонять ее не было никакого желания. Ее коричневатую шерстку сверху прикрыло небольшой снежной горкой, а рога из-за него выглядели мокрыми. Под ногами захрустел снег, а ступеньки все чаще пропадали из виду. Ветер предательски принес прямо в лицо свежую порцию сугроба прямо с ближайших елей, что наконец вздохнули полной грудью, хоть на мгновение освободившись от ледяных оков. Сейсар сильно мерзла, все сильнее закутываясь в покрытый белым инеем плащ. Хотелось просто сесть и укутаться в него, но согреться было негде. Временное пристанище было найдено лишь у очередной резной таблички, заметенной снегом. Сей присела рядом, закутываясь в накидку, словно в кокон. Напротив таблички на ступеньке стояла миска с какими-то подношениями кому-то – пара монет, цветы. «НАДПИСЬ 3. ЮНЫЕ ДУШИ ЛЮДЕЙ БЫЛИ СИЛЬНЫ В СТАРЫЕ ВРЕМЕНА ОНИ НЕ СТРАШИЛИСЬ ВОЙНЫ С ДРАКОНАМИ И ИХ ГОЛОСАМИ НО ДРАКОНЫ КРИКОМ РАЗБИВАЛИ ИХ СЕРДЦА.» «Разбивали сердца». Звучит так поэтично – восхитилась даже Сейсар, не бывшая поклонницей лирики. Может, когда говорят про разрыв голосом на куски, люди не преувеличивают? Она все еще помнила тот крик, которым ее пригвоздило к стене. Сейсар дрожала и стучала зубами, растирала плечи, пытаясь хоть как-то согреться, но, поняв, что вечно тут сидеть нельзя, сумела встать и вслепую нащупать ступнями продолжение ступеней. Интересно, долго там еще? Снежная буря поднялась настолько, что не было видно ничего дальше вытянутой руки, и именно это и пугало. Мешок потяжелел килограммов на двадцать, ветер отнимал все силы. Вдруг вдалеке показался чей-то силуэт, чей-то бешено развевающийся на ветру плащ. Сейсар не представляла, кем может быть этот человек, загадочно стоящий на краю. Друг? Враг? Может, кто-то тоже пытается согреться? — Кто вы?! – крикнула Сей, но ветер украл слова и не донес их до адресата. Тогда шаг пришлось ускорить, хотя ноги проваливались в снегу в местах отсутствия ступенек. Когда силуэт приблизился, Буря Клинков схватилась за рукоять, но как же она обрадовалась, когда это был просто каменный штандарт с красной изорванной тканью. Сквозь ветер со снегом можно было разглядеть горы и невероятную высоту. Она быстро отошла от края, решив не рисковать – мало ли что, вдруг обвал какой случится. Если упасть отсюда – быстрее умрешь от инфаркта, чем от соприкосновения с землей. Еще несколько десятков скользких ступенек было преодолено, прежде чем ноги вынесли ее уже к… какой там? К очередной табличке, перед которой сидела девушка, смотрящая куда-то сквозь нее. — Кто ты? — Просто паломница, – равнодушно фыркнула девушка, словно с ней уже не впервые здороваются незнакомые личности среди горных вершин. — Просто бреду здесь. Любуюсь видами и размышляю. — Тебе не холодно? — Я привыкла. Дальше только холоднее. Но у самого храма потеплее. Сама увидишь. Если дойдешь… Паломница тихо хмыкнула. Всмысле «если дойдешь»?! Сейсар, игнорируя ее присутствие, прочитала табличку, а потом раздраженно развернулась и продолжила путь. « НАДПИСЬ 4. КИН ВОЗЗВАЛА К ПАРТУРНАКСУ, КОТОРЫЙ ПОЖАЛЕЛ ЛЮДЕЙ ВМЕСТЕ НАУЧИЛИ ОНИ ЛЮДЕЙ ИСПОЛЬЗОВАТЬ ГОЛОС И ЗАКИПЕЛА ВОЙНА ДРАКОНОВ – ДРАКОН ПРОТИВ ЯЗЫКА.» Пока что многое из этого настолько завуалированно, что Сейс не все было понятно. К кому взывала Кин? Почему нельзя было писать таблички на всем понятном языке? Пройдя еще несколько десятков метров, Сейсар увидела чуть поодаль ложбину под скалой. Там было бы неплохо укрыться, если бы не обезьяноподобный силуэт, мельтешащий над ней. Увидела его Сей только подойдя ближе, ибо шерсть этой мерзкой многоглазой твари сливалась со снегом. Ледяной тролль злобно расхаживал туда-сюда по устойчивой скале, пошатываясь в поисках очередной жертвы. С пасти его стекала слюна, а сам он издавал жуткий рев. Сей скользнула по скалу, осторожно и без лишних шумов стараясь проползти под ней. Ветер уносил с собою все запахи, смешивая их в один, так что вряд ли тролль мог учуять запах свежей человечинки, но снег по-прежнему предательски хрустел под ногами. Скала уже не прикрывала Сейсар, и вся надежда была лишь на невнимательность тролля и осторожность паломницы. Она заползла за камень и принялась судорожно вдыхать свежий воздух. Кажется, пронесло. Ползком проползла Буря Клинков каменный путь вплоть до продолжения ступеней и еще несколько табличек. В них говорилось о языках и Юргене Призывателе Ветров, о Седобородых, что призвали Тайбера Септима к себе на учение. Все это было довольно интересным, но больше всего Сей запомнилась последняя, десятая табличка: «НАДПИСЬ 10. ГОЛОС ЕСТЬ СЛУЖЕНИЕ СЛЕДУЙ ВНУТРЕННЕМУ ПУТИ ГОВОРИ, ЛИШЬ КОГДА МОЛЧАТЬ НЕЛЬЗЯ.» А потом снежный туман рассеялся, и огромный храм-замок предстал перед Сейсар во всей красе. Несколько башен величественно возвышались над черепичными крышами, острием своим задевая небеса. Вот он – Высокий Хротгар, долгожданный. Из груди вырвался долгожданный выдох, Буря Клинков помчалась к ступенькам и упала прямо к сундуку для подношений, бессильно закинув в него припасы. Вокруг были раскинуты какие-то урны, но ей уже было все равно – хотелось преодолеть последние, наконец, ступеньки перед дверьми и вторгнуться в тепло. Только сейчас, упав, Сейс понимала, насколько же устала – нижняя часть тела просто отваливалась, одышка шла в комплект страданий. Оперевшись о сундук, куда только что Сейсар закинула мешок с едой, она встала, направляясь прямо к долгожданным дверям в храм. Она не знала, что ее ждет, застыла перед входом, думая, что сказать. А если они вообще не поймут, кто она такая? Не увидят в ней Довакина? Эти мысли пугали и путали одновременно Сей, что прямо сейчас застыла перед дверью, кусая от волнения губы. Но стоять здесь вечно нельзя. Постучав дверным кольцом, она все же приоткрыла одну из дверей в Высокий Хротгар, открывая себе вид на просторную залу.