* * *
Наутро она проснулась рано, еще раньше солнечных лучей. Лошади встревожились, беспокойно топтались на месте. Давно охладевший пепел костра кружился по ветру, и едва открытые глаза пришлось закрывать рукой. — Надо выдвигаться, – раздался рядом ровный мужской голос. Гест уже стоял под деревом, натачивая клинок. В утреннем полумраке его все еще тяжело было разглядеть. — Ага, плохая примета, – сразу же живо отозвался Дальк, вскакивая со спальника. Сейсар, лишь приподнявшись на локтях, недоуменно оглядела обоих мужчин. Они всегда такие энергичные? Бодро запихнув в себя остатки вчерашнего ужина, кои послужили завтраком, и когда братья уже седлали коней, Сей все никак не могла проснуться – ей даже не помогла прохладная озерная водица в лицо. Ранние подъемы это все же не для нее. Они продолжили свой путь, не сбиваясь с направления и даже не останавливаясь – как-то уж энергично они скакали впереди. Да с такими темпами и Рифтен не за горами! Кстати о горах – к полудню они успешно проехали по дороге мимо Айварстеда. Сейсар печально посмотрела ориентировочно в сторону верхушки Глотки Мира, надежно сокрытой облачным одеялом. Дальк впереди о чем-то увлеченно разговаривал с братом, хотя выглядело это скорее как монолог – Гест лишь изредка кивал да усмехался над чем-то. Холмы смыкались впереди, образовывая одну большую цепь высоких, крутых бугорков. Леса наконец закончились, и запах еловой смолы сменился на приятную свежеть степей. Отсюда до Рифтена еще несколько верст. Выехав на пустынную равнину, Сейс внимательно огляделась – ни души. Как будто они втроем – единственные люди, оставшиеся на этой земле. И тогда Гест внезапно соскочил с коня, прищурился и сделал робкий, осторожный шаг вперед. Недоуменно она посмотрела на него, а Дальку было словно бы все равно, словно так и надо. Внимательный Гест уставился себе под ноги, в низкую зеленую траву, топча что-то ногой. «Что-то» хрустнуло. — Странная здесь атмосфера, – задумчиво произнес он, взяв коня под уздцы и ведя дальше. — А тут на траве засохшая кровь. Здесь была схватка. — Гест, что там? – внезапно перебил его младший брат, заметивший что-то поблескивающее впереди. Он точно показал направление рукой, а брат его сразу же тронулся туда. Сейс не очень понимала, что происходит, и от этого становилось еще более не по себе. Гест, оставив коня, присел около поблескивающего предмета, пошарившись рукой, облаченной в темную перчатку, в траве. Зазвенела цепочка, цепкие пальцы ухватили какой-то предмет. Даже сам Гест, видимо, не ожидал, что здесь и впрямь найдется что-то подобное. Он рассмотрел кулон на ладони внимательнее, и чистым золотом он переливался в пекущих солнечных лучах. Глаза засияли при виде недешевого украшения, но не охотной завистью, а чем-то другим. — Это Осберта кулон… – тихо произнес Гест несколько шокированно, и кулон чуть не выскользнул из его рук. Дальк, выпучив глаза, стремглав подскочил к брату, стискивая в руках поводья. — Да не может быть! – протестующе воскликнул Дальк, не принимая тяжкую для себя истину. — На них напали. Следы начинаются оттуда, – он неопределенно кивнул куда-то вправо, — Соответственно, они отступали на север. Может, в Виндхельм? — О чем вы? — Наши, – первым кинулся пояснять Гест. — Из той банды, что бросили нас, с нами остались еще трое. Из-за некоторых обстоятельств мы так расстались и так не смогли воссоединиться. На них, видимо, напали, поэтому нам надо срочно ехать по следу! Гест, полезай на коня! — Не спеши, что нам со спутницей делать? Они дружно посмотрели на Сейсар. Она, соответственно, была в смятении. Этим двоим, видимо, очень дороги те люди, раз даже у вечно холодного и спокойного Геста в глазах засияло что-то, похожее на волнение. Его глаза наконец приобрели эмоции, а Дальк так и вовсе себе места не находил – нетерпеливо дергал повод из стороны в сторону, из-за чего под ним нервничал конь. — Сейсар, молю тебя, езжай с нами! Мы не смеем тебя задерживать, но я прошу тебя! Мы найдем своих и вернемся на путь к Рифтену! — Но мое дело правда срочно… – вообще, ее не очень радовала перспектива ехать за какими-то неизвестными ей людьми, менять маршрут и терять драгоценное время, коего все меньше и меньше. А если Талмор доберется до Эсберна раньше? — Право, срочно! Но наш путь отсюда не займет и дня, если мы ускоримся! Молю, не хватало нам только еще тебя потерять! – взмолился Дальк, голос его подрагивал от эмоций. Несколько ошарашенно Сейсар посмотрела на него, в сомнениях стискивая меж пальцами поводья. — Я знаю, как здесь можно срезать. Как только мы убедимся, что с нашими товарищами все в порядке, мы сразу же вернемся на наш маршрут, – весьма убедительно рассудил Гест, но все же Сей металась в сомнениях. — Господи, пока мы тут ожидаем, мы теряем время! – и Сейсар уже хотела отметить, что Дальк, в принципе, прав, но тот, резко развернув лошадь, раза три сильно ударил ее хлыстом. Протестующая лошадь, засвечившая на месте, понеслась на север, уже скрываясь вдалеке. Гест, проматерившись, запрыгнул на скакуна и, словно бы вовсе не обращая внимания на Сейс, тронулся вслед за братом. Сей затопталась на месте – они ведь даже не дали времени подумать! Кричать им вслед было бесполезно и глупо, поэтому, пришпорив Тейен, Сейсар поскакала вдогонку. Серая точка, коей являлся скакун Далька, то отдалялась, то приближалась. Тейен захрипела под всадником, но остановиться уже права не имела – ее то и дело стукали по бокам пяткой. Лишь через десяток минут догнала она двух братьев, лошади которых заметно выдохлись, но по-прежнему скакали резво. Сейсар не знала даже, заметили ли они вдвоем, что она вернулась, но решила промолчать – оба сейчас были на взводе, так что лучше их не тревожить. Через полтора часа Гест оповестил их, что они заплутали. Дальк громко матерился, что аж уши вяли. Они наворачивали в снежных лесах, непривычно холодных, круги раз за разом – карта вся уже была испещрена пометками. С губ срывались клубы пара, хорошо хоть, что утепленная одежда на всякий случай была у всех троих, хотя Сейсар иногда не хватало даже ее легендарной накидки. Чертовы норды! И когда лесной пейзаж вновь сменился на заснеженные поля, странники наконец выдохнули и продолжили путь, да карта легла сегодня не так, и вновь они сбились с курса. — Сука! – запсиховал Дальк. Остальные двое тоже были не в лучшем настроении, голодные и замерзшие, пока время близилось к вечеру. — Нам нужно пересечь это поле. За ним, если верить карте, будет река, по которой можно добраться до Виндхельма. Но это если мы успеем до захода солнца – ночью здесь ехать не вариант. Ну, поехали! В кои-то веки Гест двинулся уверенно впереди. За ним тронулся и его брат, а за ним – Сейсар. Но поле словно бы издевалось, и закончилось оно лишь спустя час с учетом того, что они просто ехали прямо! Сейсар уже настолько наскучили однообразные пейзажи, а желудок настолько сводило от голода, что хотелось уже и вовсе плюнуть на всю эту затею. — Нет, думаю, надо разбивать ночлег. Вот там, у перелеска. — Гест, мы теряем время! С ними может быть что угодно! — Да, либо они, как разумные люди, остановятся на ночлег, – парировал он протесты брата, и вновь выдвинулся впереди. На этот раз у Далька не было никого выбора, кроме как поехать вслед, пусть и с претензиями. Они были вполне объяснимы, если учесть страх Далька потерять кого-то еще. На удивление быстро разожгли они костер. Сейсар казалось странной вся эта спешка – понятно, что все были словно на иглах, но этот день был просто адом – одна сплошная спешка. У них даже поужинать уже нечего было – все кролики разбежались, Гест не смог ничего найти, а у Сейс в рюкзаке завалялась лишь буханка хлеба – именно ее они и уточили втроем. Так себе еда, но всяко лучше на голодный желудок спать. Дальк что-то бренчал на лютне, перебирал струны в попытке успокоиться, а Гест метал в дерево ножи, пытаясь скоротать ночь. Каждый развлекался, как мог. — Кто они? — Прекрасные люди, – живо отозвался Гест, попадая очередным ножом прямо в яблочко. — По меркам контрабандистов. С нами еще была девка, ох, вы б с ней скорешились. Для любой бочки затычка, всегда на рожон лезет. Но без нее б невесело было. Второй хлопец, Уилбур, совсем еще сопляк. Не знаю, что он в таком... ремесле забыл. Ну а Осберт… — Он нам как третий брат, – опечаленно и тяжело вздохнул Дальк, вклиниваясь в разговор. Струны предательски дрогнули под длинными пальцами, издавая тоскливый звук, похожий на плач. Сейсар отвела от них обоих глаза, смотря в небо. Звуки лютни уносили вдаль и убаюкивали в призрачной колыбели. Дальк так старательно играл, словно пытался погрузить в сон своих спутников, что невозможно было не поддаться этой чарующей мелодии. Глаза закрылись сами собой.* * *
« Ты ведь знаешь, что она ……» « Ха-ха!…Г…рд платит…» «….ре….ть….сне» «…ресно. …Тра …….весело.»* * *
Сейсар снился очень странный сон, словно ей казалось, что она слышит обрывки голосов где-то рядом, коих на самом деле не было. В непонятках она поднялась на локтях, оглядев мирно спящих спутников. Что ж, а у нее теперь после такого сна ни в одном глазу. Остается лишь прогуляться. Да и гулять-то тут негде – речка оказалась совсем рядом. Она весело, приветливо улыбнулась Сейсар, прожурчав бодрое, утреннее «Здравствуй!». Хоть кто-то был рад Сейс. Присев на камни, она коснулась рукою холодной ледниковой воды. На вкус она была прекрасной – чистой и свежей, бодрящей и поднимающей дух. Хотелось уже сейчас тронуться в дорогу, но бог с ними, пусть спят. Сей призадумалась о минувших днях, созерцая снежные просторы, пестрящие своей белизной в глазах. Так много всего поменялось всего за два с половиной месяца. Семейного тепла по-прежнему не хватало, и согревал Сейсар сейчас ее меховой плащ. Острие черного меча царапнуло камень – он изголодался по крови. Но не Сей. Ей уже хватило крови в ее жизни. Почему все не может быть проще – без убийств и грязи? Почему на своем пути постоянно приходится кого-то убивать? Черная сталь манила своим зеркальным отблеском, а белые узоры на ней невесело сверкали в сонных лучах холодного солнца. Блики на лезвии танцевали, ловя воодушевленные всплески воды, но в танце их не было искры, да не было страсти – они просто танцевали, потому что должны, потому что так заведено. И в танце этом Сейсар разглядела себя. Бесстрастное спасение мира оказалось не таким красочным, как его описывают. — Опять думаешь. Она вздрогнула и поднялась с камня. Гест подошел ближе, смотря куда-то вдаль. — Почему ты носишь маску? – она давно хотела спросить это, да все никак не решалась. А Гест, видимо, только этого вопроса и ждал, тихо хмыкнув. — А ты правда хочешь знать? Ответа не последовало – лишь уверенный кивок. Она внимательно посмотрела на собеседника с пустым взглядом. Повернувшись к ней, он сдернул красную ткань с губ. От неожиданности Сейсар даже подалась назад. Рот украшал уродливый шрам, идущий от подбородка через губы, надорванные и разошедшиеся в некоторых местах широкой раны, до правого крыла носа. Она недоуменно посмотрела на Геста, который сразу же натянул маску обратно на лицо. — Поэтому и ношу. И он снова отвернулся, скрестив руки на груди. Как всегда, немногословный. Вопрос на языке крутился лишь один – как он получил настолько уродливую рану? Но неприлично было бы это спросить. — Болит? — Уже нет. Лучше уродство тела, чем духа. И в этом он был прав, как показалось Сейсар. Диалог все никак не завязывался, а Гест, нарушивший покой, уходить не собирался. — Мне жаль твоего брата. — Не стоит, – прервал он ее, по-прежнему пялясь куда-то вперед. — Он ненавидит, когда его жалеют. Человек принципов, что ж. — Вы ведь хорошие люди, так почему вы подались в преступность? — Потому что это единственный способ выжить. Брата подставили, свалили на него убийство, и нам пришлось бежать из Солитьюда. Он якобы кокнул какую-то важную шишку, так что во всем владении на нас ведется охота, да и награда за головы немаленькая. Вот и подались в преступность – все равно уж терять нечего. Чем больше Сейсар узнавала этих людей, тем больше она пропитывалась к ним… состраданием? Да, кажется, она в точности понимала, насколько им сейчас тяжело, и в точности понимала эту братскую заботу Гест по отношению к Дальку. Брошенные и нужные лишь друг другу. Какая знакомая ситуация. Так иронично, что даже тоскливо. — Твою семью убили, – внезапно изрек собеседник. — Мы остались без родителей, когда мне было пятнадцать, а Дальку – шесть. Думаю, наши судьбы не так уж различны. Поэтому, возможно, он к тебе так и привязался. Почти сразу же после этих слов он ступил в реку, провалившись по колено в воду. — Стой, ты куда? — Не бойся, она не такая холодная. Сей сама не поняла, что потянуло ее пойти следом. Течение едва не сбило ее с ног, да и ноги сразу же задрожали от холода. Потеряв равновесие, Сейсар уже было падала, но Гест вовремя схватил ее за руку и рванул ближе. Холодное течение все же разделяло их. Какого черта он творит? — Отпусти, мне больно. Его рука крепко впилась в запястье, сжимая до посинения. Мертвой хваткой легли пальцы на чужую руку, а взгляд его наполнился чем-то пустым. Он, тяжко и опечаленно вздохнув, прищурился, а затем и вовсе сокрыл тяжелыми веками серые диски глаз под цвет талой воды, шумящей в ногах. Сейсар не поняла, что произошло, когда стало невыносимо холодно и мокро. Она вдохнула в легкие побольше воздуха, но вместо морозной свежести в горло заливалась студеная вода, ощущаемая внутри мешающей дышать глыбой льда. Инстинктивно она начала пинать Геста ногами, царапать руки, крепко сцепившиеся на горле мертвой хваткой, но он был неумолим. Глаза залило холодом. Закованная в холодный хрусталь воды, Сейсар, воспользовавшись тем, что Гест, видимо, поскользнулся и потерял равновесие, собрала последние силы и оттолкнула его. Даже сквозь толщу воды она услышала громкое «бультых!». Он упал в воду. Резко вынырнув, Сейсар закашлялась, выплевывая ледяную воду из легких. Лицо и тело обдало холодом, она судорожно вздыхала и всхлипывала, не в силах нормально вдохнуть. Голова закружилась, но, заслышав позади себя шевеление в воде, Сейс вскочила и рванула к импровизированному лагерю. Ноги не держали тело, и несколько раз Сей упала, касаясь мокрыми руками снега. Холод пробирал до костей. — Даль… – добежав до закуточка среди деревьев, она застыла, шарахнувшись от Далька. На нее смотрел штык арбалета. Болт себя долго ждать не заставил, и прилетел чуть выше колена. Не ожидав такой подлости, Сейсар закричала, падая на колено. Птицы, испуганно захлопав крыльями, разлетелись в разные стороны. Дальк опустил арбалет, заряжая его новым болтом. На снег стекала кровь. Откуда у него арбалет?! — Говард хорошо заплатит за тебя живую. Но он не сказал, насколько целую. Лицо Далька, доныне доброе и веселое, преобразилось, и сейчас он видел в несчастной Сейсар, скованной холодом, лишь кучу денег – о том свидетельствовал блеск в его бесчестных глазах. Из глаз хлынули слезы, и через эту туманную пелену нахлынувшего безумия она нащупала нож в дереве, оставленный Гестом. Пока Дальк только налелилися, ему в правое плечо прилетел нож брата. Какое точное попадание! Норд отшатнулся, не успев понять, что случилось. Сейсар уже было вытащила меч, соскучившийся по схваткам, из ножен, но Дальк, не ожидавший такой дерзости, вовремя пришел в себя. Болт в ноге мешал передвигаться. — Мразь! – штыком он зарядил ей по лицу, едва не выбивая не то, что пару зубов, а все челюсть к чертям. Потеряв равновесие, Сейс покатилась вниз с холма. Ее вынесло к злосчастной реке, при виде которой ее сразу же схватила паническая атака. Она доползла, перебирая руками снег, до камня, с помощью которого встала. Геста унесло течением? Дальк вылетел стремглав следом за и кинулся на нее с ножом. Сейсар пыталась оттолкнуть его, а он – прибить. В пылу рукопашной схватки они оба упали обратно в реку, и на этот раз течение их не пощадило – Сейсар ударилась головой о каменный берег, сумев зацепиться и хотя бы частично выкарабкаться, а вот Дальку, запутавшемуся на глубине в камнях и тине, повезло меньше. В голове любые шумы отдавались бешенной пульсацией, перетекающей к вискам. От захлестнувшего ее отчаяния, которое скорее было похоже на безумие, Сей, не выдержав давления эмоций, протяжно закричала. Теплые слезы сливались с холодной пресной водой на лице, и уже было непонятно, вода ли течет из глаз иль слезы. В порыве нахлестнувшего гнева Сейсар кинулась вслед за бандитом. Он выронил нож, валяющийся где-то совсем рядом на дне, когда уже на его горле сомкнулись цепкие пальцы. Не в силах выбраться или оттолкнуть весьма устойчиво усевшуюся Сейсар, упрямо удерживающую голову Далькапод водой, он начал захлебываться ледниковой водой. За толщей слез Сейс не видела ничего, взахлеб рыдая, уже сама не зная, над чем. За течением не было видно пузырьков воздуха со дна, постепенно редчающих. Когда барахтанье под водой прекратилось, Сейсар пала в воду следом, позволяя ей захлестнуть себя. Сквозь закрытые глаза мерещились отвратительные картины тонущего Далька, который, высунув руки из воды, зацепился за ее плечи, не то утягивая за собой, не то отталкивая, пытаясь выбраться из смертельной ловушки. Но что-то резким движением вытянуло бессильное тело из воды, и, если бы не рефлексы, она бы и не выплюнула эту воду из своих легких. Дрожащие от невыносимого холода руки не держали меч, хотя ее принуждали взять меч и сражаться, но кровь от новых наносимых ран хлестала на снег нескончаемым потоком. От дрожи невозможно было и меча в руке удержать. Лезвие черной стали вошло в плоть на удивление гладко, словно в масло, и так же плавно вышло. Меч вот-вот бы зашипел, упоенный кровью, но даже он не смог издать звука в этой безмолвной борьбе. Они с Гестом катались по снегу, слепо нанося друг другу рукопашные удары, а на белом ковре отпечатывались багровые следы схватки. Но Гест иссякал на глазах быстрее, чем замерзшая и раненная Сейсар – его рана в животе мешала жить и двигаться, он истекал кровью. И он упал на снег обессиленный, не в силах продолжать схватку. Буря Клинков схватилась черными от крови руками за рукоять меча, занося тонкое лезвие над телом, как вдруг Гест заговорил: — Твоя сестричка передает тебе привет. Глаза, полные злобы и безумия, остановились на Гесте. Он ухмыляется при смерти. Ему нравится происходящее! — Что с моей сестрой? – прохрипела Сей уже на грани потери сознания. Красная дымка застилала глаза. Она сейчас выглядела явно не очень адекватно – орошенный кровью меч, бледное лицо, контрастное с кровью на нем, истерические слезы и дрожь, которую можно было почуять за версту. — Ждала у наших товарищей встречи с тобой. Сейсар уставилась на него круглыми глазами, в которых зрачки плавали двумя едва видимыми точками. Мощным ударом она пронзила еще раз его живот, отчего Гест дернулся, захлебываясь кровью, хлынувшей через отвратительно искаженный шрамом рот. — Где она?! – проорала ему в лицо Сейсар, пока все тело горело – уже не было холодно, ярость разливалась жаром по телу, но Гест увлек ее в свои объятия смерти, всаживая ей в живот нож, уже непонятно, чьей кровью обагренный. Сейсар дернулась, ошарашенно глядя на него, а затем на нож. — Угольная башня. – усмехнулся он на последних мгновениях своей уходящей жизни. Глаза закрывались. Под тяжестью тела Сейсар ныла рана, и даже не одна. Гест возвел глаза, залитые потом и кровью, к небу.