Проделки судьбы

Они поднимались по ступеням в темной башне, периодически сражаясь с выскакивающими противниками. Когда цель была обнаружена, Сейсар что-то сталось не по себе. Он выглядел едва ли не вдвое больше нее самой, облаченный в прочнейшие доспехи. Голову, а вернее череп смотрителя, сложно было разглядеть из-за черной дымки, но даже сквозь эту темную пелену было видно, как светятся его огромные глаза. Серана поначалу тоже застыла, прикидывая хотя бы примерный план. У нее созрело в голове что-то рискованное и опасное, но план ей настолько понравился, что она решила воплотить его в жизнь. Она рванула вперед, пока между пальцев ее заискрилось пламя. Сейсар, по ее велению, осталась в засаде. Смотритель отреагировал не сразу, так как не ожидал в своей обители гостей. Но он тут же взял огромный костяной щит, небольшую, но увесистую булаву, и, глухо лязгая доспехами, двинулся в сторону нарушителя покоя. Только сейчас Сейс сумела разглядеть его необычные доспехи. Это был не металл, а самые настоящие кости! «Неужели драконова кость?», - первое, что пришло на ум ей. Серана казалась по сравнению с ней крошечной и хрупкой, один точный удар булавой – и все, размажет по черной, рассыпающейся плитке, но ловкости ей не занимать. Она ловко расставила по кругу несколько разноцветных печатей и тут же отпрыгнула подальше – Смотритель, не подозревая подвоха и даже не взглянув вниз, тупо следовавший за своей целью, начал наступать в одну за другой. Они взрывались под ним – огненная, грозовая и даже морозная, но он, пошатнувшись, лишь стиснул в костяном кулаке своем булаву посильнее, и замахнулся, крепко ударил ею по плитке, отчего та раскрошилась еще сильнее. Но, не попав по цели, сильно не огорчился, только скрип костей Смотрителя становился еще отчетливее. Серана удивилась, а затем нахмурилась – броня его слегка повредилась в нескольких местах, но самому Смотрителю это никак не повредило. Тут-то Сейсар и поняла, что пора на подмогу – враг стоял спиной к ней, но лицом к Серане. Она выскочила из своего убежища, в один момент оказалась за его спиной и замахнулась… но недостаточно сильно, чтобы пробить крепкую броню – лишь большая трещина осталась на спине Смотрителя. Он развернулся, и, не глядя, замахнулся булавой. Над его черной черепушкой сверкнул молниеносно ледяной шип, но по звуку можно было понять, что он долетел до ближайшей стены и разбился об нее. Серана умудрилась промахнуться, и за это Сейс чуть не поплатилась головой – булава вот-вот опустилась бы на нее, размозжив, но ей удалось увернуться от атаки, пусть она и покатилась по земле. – Голова! Целься ему в голову! - кричала Сейсар, пока Смотритель разрывался между двумя целями. Но пока что Сейсар привлекала его внимание гораздо больше, и он тяжело шагал в ее сторону. Она вскочила, стискивая в руках меч. – Я стараюсь! - завопила Серана откуда-то сзади, пока, наконец, голову его не пронзил шип. Послышался треск, но его прочный череп даже не развалился – он снова развернулся в сторону второй противницы, и, судя по глухому звуку, щитом ее все-таки задело. – Серана! - Сейсар тут же подскочила, вонзая меч в то же место, куда он не прошел в первый раз. Бронированный скелет, шатаясь из стороны в сторону, рухнул на колени. С трудом она вынула меч и тут же снесла его потрескавшуюся голову. Тело с грохотом рухнуло наземь, а череп от силы удара отлетел на несколько метров. Яркий огонек в глазницах погас, а темная дымка рассеялась. – Ты в порядке? Зуб не выбил? - Сейс протянула ей руку, взволнованно изучая хмурое лицо. На щеке ее вот-вот готов был проявиться темный синяк. – Нет, он не очень сильно задел, - Серана поднялась с ее помощью, – никогда не думала, что освобождение собственной матери окажется делом настолько проблематичным. Таких еще трое, черт… – Они огромные, вот в чем их преимущество. Но достаточно медлительные. – И тупые, - фыркнула вампирша, касаясь своей щеки, – тем не менее, у них очень прочная броня. – Это да, - тихо буркнула Сейсар, перешагивая через безглавый скелет. Они тут же направились к другому шпилю, решая не задерживаться. Беготня туда-сюда занимала времени даже больше, чем бой, а также мелочь, слуги Смотрителей, сторожащие их. – Сколько вас здесь, твари… - прорычала от гнева Сейс, когда на них в очередной раз выпрыгнул целый отряд нежити. Им постоянно приходилось отступать, так как вдвоем сдержать натиск пятерых, а то и больше, мертвых стражей было весьма проблематично. Однако они, в отличие от Смотрителей, легко подрывались на печатях, которые едва успевала ставить Серана. Пару раз их и самих чуть не задело – нежить старалась догнать противников, и ловушки приходилось ставить едва ли не себе под ноги. – Серана, отступаем, срочно! Когда Сейсар, в момент тяжкого сражения, завопила это, вампирша и сопротивляться не стала – натиск был слишком силен. Им даже пришлось бежать с башни, где на самом верху бдит Смотритель. Они отбивались от нежити, бегущей за ними, а потом заседали в осаде, где Сейс жадно глотала воду, с горечью отрывая от губ флягу, когда осознавала, что это небольшое количество воды необходимо экономить. Эти баталии ужасно вымотали их. Смотрители из раза в раз были все более свирепыми – то щитом вот-вот размажет, то, того хуже, секирой грозится башку снести. Серана злобно фырчала, выйдя из последней башни, переводя дух. Лицо ее белое покрылось темной пылью - она поспешила вытереть щеку. Сейсар вышла не менее измотанная, исцарапанная, но старалась сохранять на лице невозмутимость. Получалось почти хорошо – хмурые брови выдавали. – Черт, никому не пожелаешь… – Знаешь, что-то мне подсказывает, что это еще не все. Серана сначала повернулась к Сейс и недоуменно взглянула на нее, словно не понимала, о чем речь, а потом, обреченно выдохнув, согласно покачала головой. – Столько лет не видеть мать, чтобы вернуться к ней только ради какого-то свитка, - она, помолчав, продолжила, – прости, не в моей манере так много жаловаться. Но Сейсар ее прекрасно понимала – какое-то досадное чувство осело внутри Сераны за то, что она потащила с собой человека со своими заботами, но в то же время понимала, что другого выхода не было. Сей ее и не винила – она ведь сама согласилась идти. Они шли, усталые, по этой мертвой пустыне, и что-то внутри дернулось, когда очертания входа в руины заблестели в тусклом синем свете совсем рядом. Сейсар первая взметнулась по ступенькам, опираясь о высокие каменные стены. Барьер и впрямь пропал, Валерика выглядела удивленной. – Вам удалось уничтожить смотрителей… - она произнесла это таким голосом, будто и впрямь не верила в возможность такого. Валерика все еще недоверчиво щурилась в сторону Сейсар, но уже так, словно признала свое небольшое поражение. – Тогда быстрее, идите за мной. И будьте начеку – Дюрневиру однозначно захочется узнать, почему исчез барьер. Она поспешила пойти вперед, открыла большие двери, и втроем они оказались в просторном месте под открытым небом. Оно не было похоже ни на что другое: по центру – пустой квадрат в несколько метров, вокруг него – плиты, напоминающие надгробия. Небо оставалось все таким же мрачным и неживым. Сейсар удалось рассмотреть несколько башен поменьше и те крупные, возвышающиеся над могильником и устремившие свои разрушенные вершины прямо в темное небо. Обломки башен, огромные каменные глыбы, кружили над их головами прямо в небе. Это место было все таким же мрачным, окутанным туманом, как и сам Каирн Душ. Где-то там, вдалеке, оно было оборудовано Валерикой - виднелось что-то вроде небольшой лаборатории. Видимо, даже в Каирне она не бросила своего увлечения, а оно и неудивительно – здесь есть, на самом деле, редкие ингредиенты, которых не сыщешь в Скайриме. Вот только найти их в этой пустоши проблематично. Сейсар насторожилась, встав на месте. Она огляделась, но вокруг было пусто, лишь впереди нетерпеливо продолжали свой путь Серана с матерью. Какое-то неприятное чувство наполняло Сейс, оно перерастало в тревогу, какая настигает человека, когда он чувствует себя в опасности. Она убеждала себя, что это все мнимо, но тревога все нарастала. – Что-то не так? - Серана, обнаружив, что Сейсар застыла, как вкопанная и удивленно озирается по сторонам, остановилась тоже, чтобы узнать, все ли в порядке. Но тут она замолкла, губы ее сжались в тоненькую ниточку. – Погоди, я что-то слышу. Этот же звук слышала и Сейсар. Отдаленное хлопанье огромных крыльев – этот звук можно услышать за километр, если ухо натренировано. Или если ты – Драконорожденный. А лучше все сразу. Дюрневир еще не показался в поле зрения, когда все уже были в боевой готовности – Сейсар вынула клинок, Серана с матерью, настороженно оглядывались, готовы были в любой момент начинать читать заклинания. Тень его мелькнула вдали – дракон, главный смотритель, опустился на башню, рев его донесся до всех них и сотряс землю. – Так и знала… - проворчала Валерика, и в руках ее образовывалось небольшое, но яркое пламя. «Мой меч бесполезен, пока он в воздухе, - Сейс нахмурилась, - разве что если он сядет…» Непонятные слова на драконьем языке послышались с башни – синие сферы с неба устремились в землю, ударились об нее, рассыпаясь на несколько маленьких искорок. На месте этих искр из земли быстро вылезали мертвые стражи, скелеты, чьи кости в этом неестественном синем свечении сверкали темной смолью. Сейсар застыла поначалу, но враги двинулись буквально со всех сторон – спереди, слева, справа, разве что не сзади. Звуки битвы раздались на этом поле, пламя и яркие молнии сверкали откуда-то сбоку, скрип костей доносился со всех сторон. Их втроем разделили, и, как бы они не старались собраться, скелеты, вновь и вновь восполняющие свои отряды, препятствовали этому, как могли. Сейсар и Серана не раз уже сражались с ними здесь, и у них выработалась некоторая тактика против этих тварей, но количеством скелеты точно перевешивали. Дракон расправил свои огромные крылья, и, оттолкнувшись от башни, взлетел в небо. Серана только и сумела выкрикнуть «осторожно!», утонувшее в звуках битвы. Дюрневир пролетел настолько низко, что своим тяжелым брюхом зацепил невысокую башню. Огромные валуны с нее стремительно полетели вниз, готовые задавить всех без разбору. Сейсар в панике, загнанная в угол, не нашла другого выхода, кроме как ринуться в эту темную гущу бряцающих костей. Лезвия топоров и мечей свистели прямо около уха, их яркие синие глаза мелькали прямо перед лицом. Темный клинок стремительно прорубал себе путь, и ей наконец удалось выбраться практически неповрежденной. Сейсар не сразу почувствовала боль, единственное, что она могла слышать и чувствовать – биение собственного сердца и звон в ушах, а буквально через мгновение – громкий хруст костей. Скелетов раздавило прямо в метре от нее, и небольшое их количество продолжало иногда вылезать издалека. Сейсар в панике искала глазами Серану с Валерикой, и они, слава богу, оказались обе целы – Валерика тут же ринулась отбиваться от остальных. В бою на ее лице пестрила знакомая ярость, это пламя и гнев в глазах – все напоминало Серану, которая, оправившись и еле-еле поднявшись с земли, недоуменно глянула на Сейсар, поморщившись. Темная стеганка была напрочь изорвана, светлая рубашка под ней – залита кровью. Она обнаружила в скором времени, что едва-едва может шевелить левой рукой – лопатку невыносимо жжет. Горячая кровь липнет к одежде, небольшой струйкой стекает по спине. Дюрневир не заставил себя долго ждать – закружил над полем битвы, размахивая гигантскими крыльями, заслоняя собой огромную черную дыру в небе. Он командовал своими мертвыми войсками, но в скором времени и сам опустился на землю. От взмахов его крыльев рассеялся даже туман над могильником. Дракон ревел настолько яростно и громко, что зима дрожала под ногами. Серана первая попала в его поле зрения – драконья грудь побелела, едва ли не светясь голубоватым светом, и он, разинув пасть, выпустил из груди своей настоящий буран в ее сторону. Осколки льда и снега хаотично заметались в этом шквале «ледяного пламени». Крик Валерики послышался где-то вдалеке, где все еще мерцали молнии; к счастью, ее дочь успела спастись, нырнув за огромный валун совсем рядом с ней. Теперь Сейсар сумела хорошенько рассмотреть Дюрневира – на земле он был уязвим, как никогда. Смрад, источаемый его гниющим телом, быстро донесся до нее, в глотке больно защипало от этого отвратительного запаха. Вся чешуя на нем прогнила, сделавшись мягкой, но дракон был бдителен и силен, своим могуществом компенсируя недостаток защиты. Меч дрогнул в руке – держать его становилось проблематично, но сейчас, когда дракон отвлечен, он открыт для атаки. За эту мысль держалась Сейсар, когда, крепко стиснув в руке меч, помчалась на дракона. Он завопил, и атака его прервалась, когда лезвие Довакин всадил глубоко ему в бок, когда темная кровь брызнула через глубокую рану в плоти зеленоватого цвета. Он развернулся, с противным звуком клацая слипшейся пастью. Грудь его, хоть и выглядела так, словно от нее вот-вот отвалится кусок кожи, снова белела, но он не успел даже сказать первого слова – атака началась со всех сторон. Мутные, белесые глаза Дюрневира подкатились, но сдаваться он не думал – крыльями он взмахнул так, что сбил Серану с ног, и, разбежавшись, снова взмыл в небо. Пот ручейками катился по лбу, заливая глаза. У Сераны не было сил подняться – «предводитель» Смотрителей оказался куда сильнее всех троих разом. Одна Валерика, расставив руки в стороны, в беспорядочном порядке читала то одно заклинание, то другое. Сейсар шарахнулась, когда сзади Валерики закружились огромные камни, окутанные фиолетового цвета пеленой. Письмена на странном языке засияли на камнях, выстраивающихся во что-то отдаленно напоминающее человеческую фигуру. Она прибегнула к помощи атронаха. – Серана, вставай! Не время! - мать подала ей руку, за которую дочь охотно ухватилась и поднялась. – Он возвращается. Дюрневир оказался необычайно стойким к заклинаниям – от пламени его разлагающаяся шкура не плавилась, а молнии не поражали ее с достаточной силой. Дракон сильно ударил тяжелым хвостом по каменной плите могильника, и на этот раз решил, что будет бить конкретно по цели – по Валерике. Едва только снова раскрыл пасть дракон, она начала читать защитное заклинание, но, к сожалению, не успела. Но Дюрневир не использовал морозное дыхание – Валерику лишь слегка оттолкнуло; однако она, пошатнувшись, тут же рухнула на землю, будто бы без чувств. – Мама! - Серана даже не побоялась Дюрневира, который, выпрямившись, готовился к добивающей атаке. Его шея выгнулась дугой, сейчас Дюрневир отдаленно напоминал себя таким, каким он, возможно, был раньше, до попадания в Каирн душ: четыре изогнутых рога на его небольшой, в сравнении с другими драконами, голове; там, где сейчас отслаивается кожа, раньше сияла на солнце крепкая серая или зеленоватая чешуя. Когда он раскрывал рот, можно было заметить, как слипшаяся гниль липла к его губам. Серана прыгнула прямо к матери, которая, к счастью, была в сознании, но тело ее покрылось яркими лиловыми печатями, значения которых Серана не знала. Мать что-то обессиленно прокряхтела, приподнимаясь на локтях, но руки ее задрожали, не выдерживая веса тела. Его ту’ум был, без сомнения, могущественным – одним только криком он начинал вытягивать из своей жертвы жизнь, она убегала, точно песок сквозь пальцы. Но у Сейсар не было времени ни думать о силе ту’ума, ни составлять план в голове, когда и Серана, и Валерика оказались на прицеле у дракона. Вонь от его гниющего тела так и вдарила в нос, глаза заслезились, в а горле саднило – настолько зловоние было сильным. Мягкая шкура заскользила под огрубевшей тканью сапогов, и когда Сейсар ступила на его шею, замахиваясь клинком, Дюрневир уже вступил в схватку с Сераной, и его натиск едва-едва мог сдержать магический щит, только что наколдованный ею. Он рассеивал силу его морозного дыхания, но барьер постепенно терял свою прочность. Казалось, еще чуть-чуть, и он прекратит свое действие и вовсе; но Дюрневир, громко завопив, тут же взмыл в воздух. Меч застрял в его шее, глубоко поразив мягкую плоть. Болью обжигало вытянутую шею дракона, когда он, взмахнув крыльями, набирал высоту. Крик застрял у Сейсар в горле – ветер дул в лицо, не давая толком вдохнуть, да и от страха она попросту не успевала этого делать. Казалось, что легкие просто перестали функционировать, и билось одно лишь сердце, да настолько сильно, что пульсация болью отдавалась в висках, ушах и затылке, словно по голове стучали отбойным молотком. Дюрневир, замотав шеей, летел достаточно низко, но ловко обогнул башню, задев ее сильным хвостом. Дракон летел чрезвычайно быстро, отчего слезились глаза, и половину происходящего не было видно попросту из-за слез – лишь клинок, вонзенный в шею, темным пятном рябил в глазах. Лишнюю ношу он старался сбросить с себя, но она надежно вцепилась в собственный клинок и его рога. Не так Сейсар представлялся ее первый полет на драконе – не при таких обстоятельствах, не при ужаснейшем смраде, доводящем до тошноты, не на мертвеце-драконе. Если быть точнее, то он ей вообще никак не представлялся! Здесь не было ни того адреналина, который незнающим представляется, ни того ощущения свободы, о котором глупо мечтают дети и недальновидные взрослые, здесь был только ужас и страх упасть. Если соскользнет рука – падение будет недолгим, а вот переломы – серьезными. Молния сверкнула прямо над головой. Сейсар не знала, да и не заботилась сейчас о том, какие эмоции испытывают Серана и Валерика снизу. Серана снизу, с матерью, стояла в растерянности, не зная, как помочь им обеим – мать слабела у нее на руках, а Сейс вот-вот сбросит озверевший Дюрневир. Скелеты снова начинали наступать, и теперь даже снизу Серана ничем не могла помочь Сейсар – теперь они сами по себе. Дракон замотал шеей настолько яростно, что рука ее соскользнула с его головы, и если бы не небольшой шип, за который она успела ухватиться, Сейсар бы стремительно полетела вниз. Она лишь краем глаза видела ту высоту, но с точностью могла определить, каким будет исход, стоит дракону только дернуться еще чуть-чуть сильнее, а ей хоть одним пальцем отпустить его шипы. Дюрневир, издавая злобный рев, кругами летал над могильником, и когда наклонил голову, клинок выскользнул из него необычайно легко. Рана оказалась глубокой – черная кровь тут полилась из нее, множеством тонких ручейков стекая вниз, к груди. – BOZiiK JooR! - хриплым, огрубевшим голосом выплюнул это Дюрневир так, будто это было самым ужасным ругательством. Тут же меч полоснул по его шее, причем так глубоко, что кровь забрызгала во все стороны. Дракон тут же сбился с полета, начал заметно снижаться под углом все более резким – едва ли не пикирует! При каждом движении его раны сочились кровью, хотя дракон вкладывал в свой полет все усилия, все еще пытался сбросить с себя противника, но напрасно тратил силы. Земля казалась все ближе, и тело словно обдало кипятком – пот заливал глаза так, что из-за него не было видно ничего, картина вокруг темнела. Сердце стучало все так же бешено, и на еще один удар у Сейсар просто не хватило ни смелости, ни решительности, ни сил. Все уходило на опору, лишь бы не оступиться да не упасть! Клинок выпал из рук Сейсар, упал на землю, и еще горячие капли крови стекали с его лезвия на холодную, почти ледяную плиту. Сейс рисковала быть придавленной драконьей тушей, что в несколько раз хуже нескольких переломов. Руки ее не выдерживала, запястья ныли от того, как сильно цеплялись за шипы пальцы. Она стискивала их так, будто эти небольшие наросты на драконьей шее – ее единственное спасение; а так оно и было. Нога соскользнула, руки сами отпустили Дюрневира, брюхо дракона темной стрелой пронеслось над ней. Тяжело Сейсар ударилась о землю, кротко вскрикнув, но на этом ее крик оборвался, снова застряв где-то в глубине горла. Она замолкла, подавившись сухим, спертым воздухом. Земля сотряслась с невероятной силой – в глазах двоилась, но Сейс четко могла видеть тяжелую драконью тушу, плюхнувшуюся метрах в двадцати от нее. Он ударился так сильно, что завалился на бок, снес своим телом множество плит, и, взмахнув крылом, едва не обрушил на себя высокие каменные сооружения. Оставшееся «мертвое войско» Дюрневира тут же обратилось в прах – скелеты рассыпались прямо на глазах у Сераны. Валерика вскочила, сама не своя. Она испуганно поглядела на дочь, стиснув ее запястье, изумленно глянула на тушу поверженного Дюрневира, который лежал там, в тени высокой черной стены, раскинув свои огромные крылья, пусть и с прорехами. Серана первая кинулась к Сейсар, которая все еще лежала навзничь, даже не предпринимая попытки подняться. – Сейсар, о Создатель! - от этой фразы у Сейс бы появилась ухмылка на губах, были бы у нее силы. Серана запнулась, не зная, что и сказать – глупо было бы спрашивать Сейсар о ее самочувствии. – Ты спасла нас… меня? - подоспевшая Валерика мутным взглядом осмотрела ее, произнося это таким голосом, что она, казалось бы, не верила ни Сейсар, ни даже самой себе. – Да-да, занимаюсь таким на досуге… - Сейс попыталась отшутиться, но самой ей было не смешно. Она предпринимала попытки встать, но тело даже не думало ее слушаться – силы словно покинули ее. Сейсар просто лежала на спине, по-прежнему испуганно глядя на черную дыру в небе прямо над собой. Она почему-то именно сейчас казалась слишком близкой, точно до нее рукой подать. Но сама Сейс больше не могла вымолвить и слова – она переваривала этот ужасный полет, эту границу, разделяющую тогда ее и неминуемую смерть… Сколько раз она была на волоске от нее! Но в этот раз смерть, очевидно, едва не взяла свое. Силуэты Сераны и Валерики расплывались в глазах, то превращаясь в темные пятна, то снова обретая более реальные очертания. Серана обернулась – тело Дюрневира начинало буквально рассасываться. Она толкнула мать локтем. Валерика пораженно наблюдала за тем, как тело дракона, его голова с подкатившимися глазами и увенчанная четырьмя рогами, исчезала вслед за всем остальным – изогнутой спиной, огромными крыльями и сильным хвостом. Он исчез, будто в этом мире не было никогда никакого Дюрневира. Валерика пыталась привести себя в чувство, спрятать свои эмоции, но в данной ситуации это даже не являлось возможным. Они втроем были ошарашены произошедшим. – Мама, помоги! - Серана, приподнявшая Сейсар, испуганно посмотрела на свою руку, перепачканную в крови. Резкий запах ударил ей в нос, едва не обжигая. Валерика, на мгновение застывшая на месте, тут же умчалась куда-то. Серана тоже не выглядела слишком уж нетронутой – ее недлинный плащик в бою весь изорвался, на предплечье, где разорвана кофта, заалела длинная рана. «На ней-то затянется», - скользнуло у Сейс в мыслях, когда она, обессиленная, едва не рухнула обратно на спину. Рука, на которую она приземлилась, стремительно краснела, опухала, а затем и вовсе приобрела сиреневый оттенок – это стало заметно, когда ей, стянув перепачканный и изрядно потрепанный акетон, закатили рубаху по плечо. – Тебе повезло, - тихо сказала Валерика, туго затягивая повязку и опуская рукав, – это не перелом. Валерика помогала той незнакомке, к которой с момента первого знакомства, произошедшего с два-три часа назад, не только потому, что Серана озабоченно и испуганно глядела на нее; какая-то благодарность заиграла в ней. Она прекрасно осознавала, чем рисковала Сейсар, но никак почему-то не могла мириться с этой мыслью, даже когда щедро поливала ее рану на спине каким-то розоватым раствором. Сейсар от этого раствора полегчало на глазах – она хмурилась и поджимала тонкие губы, когда рану жгло от жидкости, но в сравнении с только что перенесенным эта минутная боль была такой невообразимо ничтожной, что она быстро успокоила себя этой мыслью, а рана перестала ныть. Вскоре она даже смогла подняться с земли. – Спасибо, - благодарно произнесла Сейсар, оборачиваясь к Валерике. – Я, наверное… наверное, это я должна говорить. Прости мне мое изумление, но я не думала, что увижу, как гибнет этот дракон. О Дюрневире написаны целые книги, в которых написано, что его нельзя убить. Неужели это все было ошибочно? Разве что… Сейс от чего-то вздохнула так глубоко, что в груди больно защемило. Она каким-то задумчивым, тяжелым взглядом посмотрела на то место, где лежал Дюрневир. Сейчас о его падении напоминали лишь сломанные, раздробленные под тяжестью его тела плиты. От него не осталось даже скелета. Валерика прищурилась, глядя на нее, а Сейсар посмотрела на нее с некоторым испугом в глазах. – Что? – Душа дракона не менее прочна, чем его чешуйчатая шкура. Дюрневира нельзя убить обычным способом. Возможно, твой смертельный удар лишь временно лишил его физической формы. – Тогда давайте просто пойдем дальше, неизвестно, что нас ждет еще, - Серана, хоть и успокоилась, все еще выглядела достаточно встревоженно. – Да, да, свиток… Идемте. Я не знаю, сколько на его восстановление потребуется времени, потому нам лучше поспешить. Они пошли вперед. Каждый шаг у Сейсар сначала давался с какой-то невероятной тяжестью, точно тащила за собой булыжник. Рука под тугой повязкой продолжала ныть, ей едва ли можно было шевелить. «Душа Дюрневира не перешла ко мне, потому что она, очевидно, принадлежит Каирну… и почему?» - размышляла она про себя, задумчиво ступая по холодной земле. Свободной, здоровой рукой она подняла с земли свой клинок, перепачканный кровью. Раньше он был отполирован до зеркального блеска настолько хорошо, что в нем ясно можно было увидеть свое отражение. Сейчас же белые блики едва-едва играли на густых, тяжелых каплях крови, все капающих на землю. «Затупился…» Серана снова взволнованно обернулась. Она посмотрела на Сейсар, кусая губы. Что-то в ней волновалось и билось, как волны об скалы – она не могла объяснить это чувство, но ясно осознавала, что не до конца понимает, кто же ее спутница на самом деле. На самом деле, что-то теперь тревожило их всех, и одна только мать Сераны почти бежала вперед, опасаясь того, что дракон может вернуться. Они зашли в небольшую выемку в стене, где в углублениях справа и слева лежали самые разнообразные алхимические ингредиенты. По каким-то принципам Валерика сортировала их, но Сейсар, незнающая ничего об искусстве алхимии, не могла знать, по каким. Зато в центре стоял небольшой, но светлый саркофаг, который Валерика тут же открыла. Огромный Древний свиток она вручила Серане, и в глазах ее засияла радость победы. Сейсар глядела на эту махину даже изумленно – кровью и потом дался им этот свиток, и радость от победы ощущалась, как никогда раньше. Она пьянила, как крепкое вино, сразу же навевала мысли о доме: «Наконец-то, мы выйдем из этого ужасного места!». Даже сердце забилось сильнее, один лишь могильник не отдавал никакой радостью. Вряд ли такое место, как Каирн Душ, вообще может что-то отдаленно напоминать счастье. Дальнейшее пространство в небольшой пещере было оборудовано под лабораторию – это Сейсар успела увидеть, прежде чем они поспешно вышли оттуда. Они втроем переглянулись, как бы и понятия не имели, что им делать дальше. – Итак, Древний свиток у вас… Пора вам идти. Если перед уходом вам что-то от меня нужно, то дайте знать, - начала Валерика, прокашлявшись. Серана тут же пропала – то ли она отошла обратно в пещеру, то ли завернула за угол, но она явно предоставила шанс поговорить с человеком знающим, достаточно изучившим Каирн Душ. – Вы можете помочь мне вернуть мою душу? – Значит, моя дочь все же воспользовалась моими уроками некромантии, так ведь? - на ее лице растянулась широкая улыбка, и все свои слова она произнесла с немалой гордостью дозы и за себя, и за Серану, – не волнуйся. Думаю, я смогу тебе помочь. Впредь у тебя не будет проблем с путешествиями по Каирну. Ты провела здесь достаточно времени, и некоторая часть тебя, можно сказать, стерлась, и ее заменил кусочек Каирна Душ. Валерика сразу поняла по выражению лица Сейсар, что эти слова ее отнюдь не успокаивают. – Не переживай, ты все еще можешь вернуть свою душу. Ее частичка перенесена в камень. Когда вы с Сераной вошли в Каирн, Идеальные Повелители получили свою «плату за вход», скажем так. Тебе нужно всего лишь раздобыть этот камень, и когда ты коснешься его, твоя душа снова обретет целостность. – И где мне искать… мой камень душ? – Не так уж далеко отсюда есть алтарь для подношений. Я почти уверена, что камень ты найдешь там. Примерно в той стороне, - она махнула рукой в определенном направлении. – Больше спасибо, - Сейсар с печалью посмотрела на нее. Все же без Валерики они далеко бы не уехали, да и она хорошо залатала раны – стоит быть благодарной и за это. – Мы вернемся, как только сможем. – Ценю твою заботу, но меня заботит только судьба Сераны. Береги ее, как зеницу ока. Моя дочь – это все, что осталось у меня. И ни за что, слышишь, ни при каких обстоятельствах даже не думайте довериться Харкону. Он обманет вас при первой же возможности. Эта материнская забота, проявляющаяся в Валерике, почему-то невероятно умиляла ее. Эти погрустневшие глаза выражали тревогу и печаль – столько лет не видеть дочь, чтобы снова разлучиться с нею. Сейс было обидно за них обеих – по воле сумасшедшего отца все семейное счастье рухнуло. Валерика, при первой встрече казавшаяся холодной, действительно дорожила дочерью, хоть и предпринимала достаточно суровые методы для ее сохранности. Но это все, что мать тогда могла сделать. – Позволь, я поговорю с матерью с глазу на глаз, - Серана, громко кашлянув, спустя несколько мгновений появилась из-за угла. – Да, да, конечно, - хрипло просмеялась Сейсар, похромав в сторону дверей, – я подожду снаружи. Прощайте. Они с Валерикой кивнули друг другу, и больше взгляды их не пересекались. Ради приличия Сейс решила покинуть их, и даже не оборачивалась, оставив их наедине со своими семейными делами. Ей бы напоминало это о своей семье, но сейчас она старалась отделаться от всевозможных негативных мыслей. Сейчас, когда кончено очередное неприятное путешествие, больше всего хотелось ощутить что-то хорошее, не тяготить себя лишними воспоминаниями. Но мысли так и лезли в голову сами, она невольно проваливалась в них все больше. Тяжелые двери скрипнули и закрылись сзади, и стоило Сейсар сделать один шаг, она испугалась настолько, что едва не закричала. Она схватилась за клинок, но дракон, сидящий на огромном камне, высеченном в форме квадрата, глядел на нее с холодным спокойствием, вытянув свою длинную шею. Она, хоть и держала меч, понимала, что еще одного такого сражения с драконом не перенесет. – Положи оружие, Кванарин, - начал дракон. Его голос был грубым и глухим, – я лишь желаю поговорить. – Ты же был мертв, черт возьми! - меч дрогнул в ее руке. Сейсар опустила его, но убирать и не думала. – Проклят, но не мертв, - Дюрневира не смущал ни дрожащий голос Сейсар, ни клинок в ее руке, которым он был повержен полчаса тому назад. – Обречен вечно существовать в этом облике, пойманный между лас и динок… жизнью и смертью. – Ты пытался убить меня. – Вражда по долгу службы. Я был связан клятвой. – И почему ты хочешь говорить со мной? – Я знаю, есть между воителями кодекс чести, и могу доверить мои слова твоим ушам. Мои когти рвали плоть врагов несчетное количество раз, но никогда я не терпел поражения на поле брани. Потому я и назвал тебя почетным именем Кванарин, что на твоем языке означает Покоритель. Тот, кто сумел одолеть своего собрата-дова в бою. – Я не дракон. – Не дракон, - он тяжело качнул головой, – но и я не слеп, Довакин. – Должна сказать, что твоя сила ничуть не меньше моей, ты достойный противник, - произнесла Сейсар даже с гордостью: достойный противник – всегда хорошо! Особенно когда он калечит тебя. – Слышать такое – большая честь для меня, - уж больно Дюрневир показался ей вежливым, для мертвого-то дракона, – после битвы мне захотелось говорить с тобой, Кванарин. Со всем своим почтением я хочу лишь попросить тебя об одолжении. – Говори, - Сейс слегка нахмурилась, шагнув ближе и выйдя из тени высоких колонн. Дракон оставался недвижен. – Я провел в Каирне бесчисленные годы, обреченный на служение Идеальным Повелителям. Но до того я парил в небесах Тамриэля, как и все мои собратья-дова. Я желаю вернуться туда. – Разве ты сумеешь пройти через портал? – Боюсь, что время, проведенное здесь, оставило неизгладимый след, - ох, это было легко заметить уже по внешнему виду Дюрневира, – с этим жутким местом меня связали нерушимые узы. Я не могу существовать более вне Каирна – если я покину его, сила моя начнет таять, капля за каплей, пока меня не станет вовсе. Но некоторое время я смогу там побыть. Смогу увидеть эти давно позабытые мною небеса, ощутить на своей дряблой шкуре морозный воздух Скайрима. Я доверю тебе свое имя, и дам право вызывать меня, когда окажешься в Тамриэле. Окажи мне эту честь, и я буду сражаться на твоей стороне, как твой Гра-Зеймозин, союзник в бою, и обучу своему ту’уму. – Просто назвать твое имя, будучи в Тамриэле, и все? – Для тебя это может не значить ничего, но для меня те минуты, которые я смогу провести в мире живых – бесценное сокровище. Я не требую ответа, Кванарин. Просто обрати свой взор к небесам, когда сочтешь нужным. Я буду ждать. «Уж не лукавишь ли ты, друг мой?», - подумала она, изогнув одну бровь в вопросительном жесте. Дракон терпеливо молчал. Сейсар обернулась, но позади все было тихо. Серана еще не показалась в дверях. Она снова обратилась к Дюрневиру, пока тот не улетел, и их разговор никто не нарушил: – Почему ты в Каирне? – То время, когда я называл Тамриэль своим домом, давно прошло, - Дюрневир замотал шеей, стряхивая с нее мелкие частицы своей гниющей шкуры, – дова парили в небесах, сражаясь за свои наделы. Неистовые кровопролитные битвы шли повсюду. Я сражался, как и они, но, в отличие от моих соплеменников, искал другие, выходящие за рамки обычных, способы сохранить свое превосходство. Я начал изучать то, что дова нарекли «алок-дилон», древнее запрещенное искусство, которое вы называете некромантией. – И ответы свои ты искал в Каирне Душ? - Сейсар постепенно начинала догадываться, о чем он расскажет дальше. – Идеальные Повелители заверили меня, что никто не сможет сразить меня, что я смогу призывать в свою армию легионы мертвецов. Взамен я должен был служить им хранителем до тех пор, пока не умрет та, кто называет себя Валерикой. Человеческий век слишком короткий по сравнению с веком дова. – Они не сказали тебе, что она бессмертна, - тихо произнесла Сейс куда-то в сторону, но Дюрневир тут же продолжил. – Я слишком поздно обнаружил, что Идеальные Повелители больше ценят обман, чем честь, и не собираются освобождать меня от обета, - спокойный голос Дюрневира осел, погрубел еще сильнее – он произносил это с нескрываемой тоской, – они могли контролировать мой разум, но не сумели завладеть душой. Каирн ныне часть моего существа, и я больше никогда не смогу назвать Тамриэль своим домом. Единственная надежда на то, что ты, вызвав меня, позволишь мне насладиться драгоценными моментами пребывания там. Дюрневир замолчал, по-прежнему спокойно глядя на ту, кого назвал почетным именем Кванарин. Сейсар просто и по-человечески стало жалко Дюрневира, даже если он и был раньше драконом, творившим, возможно, не самые хорошие поступки. Сейчас он заперт здесь, в этом ужасном месте, где весь свой вечный век он вынужден коротать в надзоре, привязанный клятвой к царству мертвых. Душа его все еще рвется к почти забытым небесам Тамриэля, и единственная надежда затрепыхалась внутри него, когда нога смертного вновь ступила на эти земли. Она поглядела на него тяжело и кротко кивнула – да будет так. Никогда бы она не могла подумать, что, родившись драконоборцем, будет помогать дракону. Но с другой стороны, Партурнакса тоже было тяжело представить в роли ужасного монстра, сжигающего города. Что до Дюрневира… он оказался личностью неоднозначной. Одно верно – он в числе тех наивных бедолаг, попавшихся на крючок Идеальных Повелителей. Дверь скрипнула позади, Серана, лицо которой было бледно и печально, тут же преобразилось – в нем мелькнул секундный испуг, недоумение, за которым появилась нарастающая ярость. – Сейсар, осторожно! – ледяная стрела, выпущенная ею, до дракона не долетела. Дюрневир, взмахнув мощными крыльями, тут же взмыл в воздух, и от взмаха его крыльев серая земля закружилась в вихре. Не говоря больше ни слова, дракон скрылся за вершинами башен вдали. Серана тут же подбежала к Сейсар, ожидая от нее хоть каких-то ответов на вопрос о том, что только что произошло. Ей и представить тяжело было, что пока она прощалась с матерью, ее подруга тут стояла и мирно беседовала с поверженным полчаса назад драконом. Но Сейс глядела на нее с какой-то нерешительностью, стыдом и долго не могла вымолвить хоть что-то. Словно у нее опять сперло дыхание, но она дышала ровно и размеренно. – Знаешь, кажется, нас ждет очень длинный разговор.