Последний шаман.

Пустота длилась вечность. Мрак, темнее чёрного. Казалось, Кортон разучился дышать и думать. Он не чувствовал ни рук, ни ног, ни хвоста. Ничего не видел, не слышал, не чуял. Всё исчезло, и он сам пропал. Пустота стала им, а он – пустотой. Но вдруг появилась боль. Сначала едва ощутимая, Кортон по началу обрадовался, ведь он чувствовал. А боль росла. Непонятно какая, ни с чем несравнимая, она была везде и нигде одновременно. Боль становилась ярче, от неё хотелось выть. Болело всё, вся пустота стала ею, а шаман не мог понять её, не мог отследить. Он сходил с ума, уже не было пустоты, была лишь Боль! Лишь это слово, это понимание. Но в какой-то момент её разрезал свет. Сергал резко раскрыл глаза и увеличенными зрачками уставился вперёд. Многолетний каменный потолок, вот что он увидел первым. Всё те же стены. Те же книги. Те же пыль и грязь. Лёжа на полу, он поймал себя на мысли, что за всё время так и не прибрался в храме. Поднялся в локтях, взялся за голову. «Что было? Духи, цветные глаза… пустота, и всё. Сон? Галлюцинации? Ха-са-га, да чтоб тебя…» Поднявшись, он отряхнул шерсть и одежду, опёрся о стол и тяжело вздохнул. Заметил лежащее под столом оружие, поднял его, осмотрел: оно оказалось грязным, что странно. Протёр и положил рядом с собой. Зародилось странное чувство, что что-то не так. Неожиданно в животе заурчало, и его сразу согнуло. Рвотные порывы сдавили глотку, но пустой желудок выдавил из себя лишь воздух. Как только Кортона отпустило, он направился к выходу. «Надо подышать». Оказавшись на улице, говорящий с неживыми заметил: снега стало больше, туша животного, которую он оставил после разделки, пропала, а инструменты затерялись в сугробах. Да и следов никаких невидно. Свежий прохладный воздух вернул ясность разума, а уходящее небесное светило Вилос, таящееся за облаками, приятно грело. Сергал взял маленькую миску с каменного нагромождения и хотел отпить. Но там лёд. Гладкий и чистый. «Я же растапливал его! – удивление сменилось догадкой. – Подожди, это замерзшая талая вода?» Постоял так несколько минут, ничего не понимая. Поставил тару и сложил все странности. Мысли начали вырисовывать картину. «Такое впечатление, ха-са, будто меня не было несколько… дней? Недель?» Голод прервал рассуждения, сергала опять скрутило. Преодолев спазм, вернулся в комнату, где хранил запасы пищи, достал холодный копчёный кусок мяса, да так его и съел. Кусок льда с озера положил на язык и начал рассасывать. Вернулся к столу, взглядом пробежался по книгам, аккуратно взял ту, в красной твёрдой обложке. Открыл первую страницу, заглянул в символы… и дёрнулся, как от укуса ядовитого зверя, уронив записи. - Хохого… - прошептал Кортон и выплюнул кусочек льда. Медленно сел на корточки, протянул руку к книге. Поднял и снова открыл первую страницу. И не поверил своему внутреннему голосу: «Основы кузнечного мастерства. Пункт первый. Выбор материала…» Перелистнул несколько страниц: «При обжиге происходит изменение…» Шаман перелистывал и читал, понимая символы. Слова. Предложения. Абзацы. Тексты. Он понимает всё. Ну, или почти всё. Но сергал МОЖЕТ читать. Радость душила. Безграничный восторг! Он брал любую книгу и без разбору открывал пожелтевшие страницы, не вникая в смысл, сейчас не до этого. Перевёл дух после потрясений и уставился перед собой. «Не сон, – вдруг понял он. – ло-ва, благородные Зессы храма». С того времени всё свободное время он посвящал книгам. От слов и информации шла кругом голова. Дни пролетали, сменяясь ночами, что также не отставали от них. Они переходили в недели, месяцы, года. Кортон смастерил орудия труда, прибрал храм, залатал дыры в стенах и поставил входную дверь. Построил несколько ловушек и заграждений от незваных гостей. Книги научили этому и не только. Как лучше охотиться, готовить пищу, делать одежду и оружие. Познал земледелие, в первом зале обустроил небольшой огород, перенеся с улицы землю, засеял добытой из леса растительностью. Сергал чувствовал силу знаний, ощущал их величие и сам поднимался от гордыни. Многое открылось. Однако, многое оставалось сокрыто. Сергал всё думал, откуда взялся этот храм, так далеко от освоенных территорий, и почему оказался заброшен? По правде, точного ответа у него всё ещё нет, но кое-что он понял. Это место уж точно старше войны, об этом можно понять по записям. Лёжа на кровати и смотря на столетний камень, Кортон размышлял об этом месте.: «Похоже, здесь жили шаманы, мыслители или ещё кто. Ха-са, сергалы, хотя не исключено, что агуднеры, талаксийцы, или невреане тоже были здесь. Много книг не соответствуют современным представлениям. Да и вообще, в них мало что о Тали. Хм. Возможно… Хм, нет, не так. Местные собирали книги, древние записи, сохранившиеся от былых цивилизаций. Наверное, те, о ком иногда упоминалось… Изучали этот язык и по нему записывали свои мысли, исследования, знания. Ха-са, много информации о расах и местах, что в дали от сюда. Животный и растительный мир. Легенды и мифы, ещё есть записи о загробном мире. Значит, всё-таки шаманы… Удивительно. Они изучили практически всё. И записывали историю, которая творилась при них. Истории о том, как кочевали сергалы, как развивались агуднеры, как меняли мировоззрение похожие на котов талаксийцы, как выживали птицеподобные невреане. Я как будто оказался в чьей-то голове. Умной, очень умной голове. Но вот почему место брошено? Почему нет следов битвы или грабежа, ведь храм не разграблен, не уничтожен. Нет ни скелетов, ни проржавевшего оружия и доспехов. Даже духи не знают, или не хотят говорить... Ушли? Куда? Зачем? Познали то, что заставило их так сделать? А что, если те Зессы – они? Последовали легенде с заколдованным предметом и переродились? Проклятие? Благословение? Вилос всемогущий, дай мне ответ…» На этот вопрос он сам не раз пытался найти решение, но всякий раз не мог. Слишком много загадок, покрытых тайной… .* * *. - Кортон, ты с нами? Шаман удивлённо посмотрел на спросившего. Им оказался Зеральт, стоящий возле него. - А… опять задумался, – Кортон осмотрелся. – А где... - Он ушёл в подвал, хочет разбить камень. - А ты? - Я не спешу, – сергал присел на кресло. О чём-то задумался и тихо сказал. – Уже очень давно Рильва не заходила к нам. Хозяин храма ответил не сразу: - Пойми её, она старше меня, – немного грустно сказал он. – Не удивлюсь, если её дух ушёл с этой треклятой земли. Эх, считаю, что повезло мне тогда, что вышел именно на её племя. .* * *. Прошло время, с ним ушли почти двадцать лет жизни Кортона. Проводник между мирами вдруг понял, что если он хочет изменить этот мир и положить конец войне, то пора бы уже что-то предпринять. Пора выйти на свет, вразумить братьев и сестёр, показать им выход и способ решения проблем. Шаман прекрасно понимал, что охотиться становиться сложнее, так как животные стремительно истребляются, а дикой растительности, дающая съедобные плоды, не так уж и много. В таком случае лучшем решением по выживанию будет возвращение к основам, с чего начал северный народ. Земледелие. Возможность получать еду из земли. Без этого северяне, скорее всего, только больше будут думать о том, как бы отобрать готовое. Война разразится с новой силой, а этого нельзя допустить. Тогда было окончание весны, снег почти весь растаял. Вохновлённый такими мыслями, шаман начал собираться в поход. В сумку, с которой он покинул Хало, были положены еда, меховая лежанка, моток ниток, игла, и прочее, что может пригодиться в дали от дома. Одел себя в новую мантию светло-синего цвета, подходящая к его голубоватому окрасу. Ох навозился он с её созданием… Алебарду украсил лентами и хвостами, от чего древко теперь пестрит цветами. «Всё же, шаман я, или кто?» Он покинул храм и отправился к племенам северных сергалов, неспешно ступая по камням, сырым землям, пробираясь сквозь лесные чащи, по возможности избегая стычек с хищниками. Говорящий с неживыми хотел побыстрее найти сородичей, поэтому на ночлег останавливался с наступлением тьмы, а продолжал путь с первыми лучами Вилоса. Утром седьмого дня, он выбрался к первому поселению. Оно расположилось в низине между рекой и лесом, из которого вышел шаман, и отлично просматривается. Небольшое, хижин двадцать, сейчас там собрались, похоже, все жители. «Как много сергалов для столь отдалённого поселения», - разные мысли полезли в голову, но шаман не стал задумываться над ними. Выйдя из-за кустарников, его заметили. Негромкий вой предупредил местных о незнакомце. Потом ещё несколько и вот прозвучал нужный для путника. Приглашение. Кортон ответил не сразу: «Вилос всемогущий, ха-са, сколько лет я не встречал са-ада и са-эва», - сокрушённо подумал сергал. От таких мыслей он даже остановился. «Ну ка, вспомним молодость». Наполнил лёгкие воздухом и издал вой, принимая приглашение. На территории племени его с интересом рассматривают местные. Кортон заметил, что они плохо выглядят: худощавые, измученные, взгляд какой-то потухший, но увидев его, их глаза наполнялись чем-то, похожим на надежду. Сергалы уже поняли, кто к ним явился, и среди собравшихся, вышедшие гостю на встречу, выделялся один. Пепельная шерсть, тёмно-серые глаза. На голове веер перьев, уши проколоты кольцами. Одет в зеленоватую накидку с синими полосами, а в правой руке деревянный изящный посох, украшенный лентами, камушками и перьями. На плечах белые иероглифы, а чёрные поводки под глазами и властный взгляд сразу говорили, что это женщина, и она – вождь. Сергалы – равноправные, у них нет доминирующего пола в повседневной и общественной жизни. Все едины, выполняют общие обязанности, наравне сражаются, охотятся и заботятся о племени. Но вот в семье самка имеет куда больше власти. Вообще, различить сергала и сергалу с первого раза не всегда получается. Внешне у них нет явных отличий, как у других рас. Только присмотревшись можно увидеть, что мужчины чуть больше, их мех на подбородке гуще, а женщины стройнее. И ещё взгляд, полный превосходства, присущий именно самкам. Мать племени вышла вперёд и остановилась, тихо стукнув палкой о грунт. Слегка задрав нос заговорила она немолодым, но сильным и строгим голосом: - Зу-хо, ри-во-сэ са-ада. Кортон почтительно кивнул. - Зу-хо. Я несметно рад видеть вас, Великая, – он не забыл, как следует обращаться к главе племени. Она внимательно осматривала гостя, взглядом пробежав по нему. Остановилась в синих глазах. – Давно я зи оби-ак шаманов, и давно они зи гу-су сами. Ведь ты ща-хио с зу-шои? Медленный кивок. - Как нам к тебе обращаться? - Зовите меня Кортон. - Ку-ва, Кортон. Моё имя Рильва, а это, - она обвела сергалов левой рукой, - моё племя Ишир. Вижу, путь твой был лу-са. Ва-ло в мою обитель, там ты отдохнёшь и поведаешь свои цели. - Да хранит Вилос твой род, – снова лёгкий кивок. В сопровождении нескольких сергалов они углубились в центр поселения. Дома представляют собой круглый деревянный каркас с обтянутыми по верх шкурами животных. В основном, одна семья – один дом, но иногда бывают исключения, и два рода делят одну крышу. Это либо тесная дружба, либо долг, либо по причинам каких-то несчастий. Кортон помнит своё племя. За домами там переставали следить, кожа не обрабатывалась и портилась, отчего частые сквозняки не доставляли комфорта. Неудивительно, ведь кому охота заниматься благоустройством, когда племя умирает. Как говорил учитель: «Ла-ра, им бы палками махаться, фи-ха, а чтоб поддержать жизнь своего рода, ха-са, им это не нужно». Но здесь дома крепкие, ухоженные, в них кипит жизнь. Поселение очень оживлённое, сергалы собирают сумки, поклажи, вытаскивают из хижин свои вещи. Их движения ленивые, неспешные, словно делают это против своей воли. Даже дети, полные энергии, сейчас скучающе сидят возле сумок. «Интересно. Они собираются уходить? Все? Ла-ра, не ужели и Ишир не стало исключением среди отдалённых поселений? Однако это место… ха-са, что-то здесь не так.» Прошли мимо местных, которые освежевали подвешенную тушу животного. Наверняка только с охоты. Один из охотников облизал срезанную плоть и с недовольным выражением сказал, что мясо испорчено. Заметили шамана и с интересом проводили взглядом. Напротив них сергал, затачивающий копьё при помощи камня. Он не посмотрел на проходящих мимо вожака и гостя, уж очень увлёкся процессом. Шамана привели к дому вождя. Такой же, как хижины, только сильно вытянут в стороны, стоящий на высоких каменных колоннах, каждый высотой со взрослого сергала. Они поднялись по лестнице, и женщина жестом пригласила внутрь, пропуская гостя вперёд. В доме оказалось просторно. Затемнённое помещение, в центре небольшой каменный пол для костра. За ним, на против входа, скопление подушек и шкур, рядом очень низкие столики. По стенам развешаны куски кожи со множеством символов, которые относятся к языку неживых. В основном старые, стёртые. Там же висят различные тотемы, несколько посохов. Очень интересные. Раздвоенные на конце, на подобие рогов, а между ними переплетена паутина нитей, как сетка для ловли рыбы, но точно ясно, назначение у неё другое. Кортон засмотрелся и как-то не заметил, как вождь уже присела на подушки и ждала его. Ноги скрещены, хвост прижался по правую руку, посох на коленях, руки на нём. На столике стоят миски с влажными фруктами, кувшин с водой. Вдруг появился молодой сергал в свободной накидке и начал разжигать огонь в каменном углублении. Нехитрым способам его пальцы при помощи огнива родили пламя, оно маленькими язычками заплясало в каменном очаге. Помощник удалился, уйдя в правую часть хижины, скрытую плотной тканью. Огонь освещает морду Рильвы, которая с интересом смотрит на гостя. Шаман присел напротив, устроившись на большую подушку, и принял аналогичную позу. Рядом с ним такой же стол, тоже с фруктами. - Как говорил отец, ща-хио и ими-фа-ух - зи са-ада. – Рильва взяла продолговатый оранжевый плод. Шаман был полностью согласен, хоть заметил интересный момент: «Фрукты? И ни кусочка мяса? Очень не похоже на сергала, особенно северного», - но не стал озвучивать мысли и присоединился к хозяйке дома. Когда с едой было покончено, вождь продолжила: - Ща-шои, так что привело тебя в наше племя? – задала первый вопрос, который так ждал отшельник. - Ща-хио. Кортон рассказал, кто он и кем является. Кратко о том, как он встал на этот путь. Рассказал о диких, неизвестных местах, откуда пришёл и о тех, кто обитает в тех землях. О тайнах и знаниях, которые нашёл и открылись ему. Он говорил спокойно, как будто читал учебник, затрагивая основную информацию и опуская подробности. Они не к чему, пока о них не спросят. Вождь слушала, превратившись в неподвижную статую. Когда шаман посчитал, что рассказал достаточно, он приступил к изложению причины своего прихода: - Я пришёл к вам, чтобы поделиться этими знаниями. Поделиться забытыми возможностями, открыть тайны. Ха-са, ведь сколько хранят книги, сколько знаний они в себе берегут. Рильва подвела руку к подбородку, погрузившись в размышления. Кортон ждёт, внимательно следя за её мимикой. - Лу-эши? – задумчиво проговорила сергала. – Они говорят, как лучше охотиться? Строить дома? Делать так, чтобы наша земля давала плоды? «Хороший ход мыслей». - А ещё как делать доспехи? – продолжала женщина. – Оружие? Древние способы изготовления, что не знают наши кузнецы? Она снова задумалась, но не на долго, и с улыбкой начала рассуждать: - Лу-са свои возможности, мы сможем превзойти Реоно. Или, ха-са, даже… Шаман затаил дыхание. - Уничтожить их! «О, Вилос всемогущий, нет. Нет!» - Зачем, Великая? – эмоции моментально сняли с него маску спокойствия. А в её глазах застыло немое удивление. - Что ты говоришь? – брови нахмурились. – Зачем? Ха-са-га, Реоно наши враги, нам надо их уничтожить. А с новыми возможностями у нас это получится! - Великая, послушайте, – отшельник поднял руку, призывая внимание. – Я делюсь этими знаниями, чтобы мы смогли жить лучше, чем сейчас, не прибегая к войне. Рильва строго смотрела на говорящего. Как на виновного в преступлении. - Мы давно забросили земледелие, выживаем охотой и грабежом. Но звери вымирают, их истребляют с необычайной скоростью, а война выматывает, она сама нас убивает. Ха-са, Реоно выжили на безжизненных песках, потому что имели знания. И мы сможем выжить без постоянных грабежей, если применим свои, давно забытые… Его перебили: - Став сильнее, мы выбьем Реоно с их земель и станем новыми хозяевами. Их еда будет нашей, их дома заселятся нами, нам не придётся больше воевать. Потому что враг будет уничтожен. - Зачем его уничтожать? Почему нельзя прибегнуть к другим способам? Мы же братья и сёстры, мы все один род, один вид! Мы забываем эту простую истину, потому что верим в легенды и мифы, что якобы заставляют нас грызться друг с другом. Но это не выход! - Это путь, Кортон! Ха-са! Не мы его выбрали! – Рильва подняла руки в мольбе и задрала голову. – Великий Вилос обрёк нас на это, потому что сергалы провинились, – снова посмотрела на гостя. – Ха-са са-га. За это мы вынуждены грызть самих себя. Мы убиваем самих себя, чтобы выжить. Кортон наконец понял, что не так он сделал. Он поверил своим мечтам. Поверил, что война, длящаяся десятки поколений, не способна оставить неизгладимый след. Что легенды, рассказанные столько лет назад, не могут стать правдой для его народа. И сейчас, смотря в глаза северянки, шаман увидел его. Отпечаток, который смоется только кровью собрата. «Дурак. О чём ты думал, Кортон? – ругает самого себя. Неожиданно его вера пошатнулась. – Нет, ла-ра, это бесполезно. Даже находясь так далеко от зоны конфликта, северные сергалы грезят о том, как расправиться с южанами. Просто потому, что кто-то так захотел». - Мне очень жаль, Рильва. Ха-са ла-ра. Обратиться к вождю по имени считается плохим тоном для чужака. - Я пришёл, чтобы помочь вам выжить, – он зло заговорил, а глаза наполнились тоской, - но зачем, если вы сами хотите смерти. Столько лет этой войне, а она вам так и не надоела. Всё придумываете отговорки, ищите их в столетних рассказах, уже так привыкли к этому, что не представляете другой жизни. Он поднялся. Поднялась и Рильва, гневно смотря на нахала. - Я уйду. Ты не в силах меня остановить. Потому что знаешь, что тогда будет. Гнев в глазах сергалы усилился, ведь гость прав. Шаманы неприкасаемые. Тех, кто посмеет убить проводника между мирами, духи заберут с собой. Даже когда враг приходит грабить и убивать, он не трогает шамана, а вместо этого вяжет и бросает помирать своей смертью. Так можно не бояться, что неживые будут мстить. Однако, представители этого давнего ремесла всегда были только среди северного народа, так как он самый суеверный, а духи не покидают эти земли. Потому сергалам с Севера не надо задумываться, есть у врага говорящий с неживыми, или нет его. - Кортон, ты гу-су ко мне, рассказал о сокрытом, и теперь не хочешь этим делиться. Заявляешься, говоришь, что рок Вилоса – ра-я, придуманная живыми. И что, думаешь, я так просто приму это? - Не знаю, как ты это примешь, вижу только, что правду принять уж точно не желаешь. - Тебе всё равно, что твои са-ада и са-эва гибнут от рук Реоно? – Рильва решила пойти хитростью. – С новыми познаниями, их броня станет прочнее, оружие острее. Они будут выживать, встречать рассвет нашего народа. Ха-са-га, почему ты против этого? - Щи-ха! – шаман стукнул древком о пол. – Вы все заложники легенд и мифов. Но я не собираюсь слепо им следовать и не собираюсь делиться знаниями, которые, вместо защиты от хищников и недоброжелателей, ускорят истребление нашего вида. У вас это так хорошо получается, что обойдётесь без моей помощи. Повисла пауза, прерываемая треском углей. Кортон смотрит на северянку и видит в глазах смятение. Такое впечатление, что она очень хочет прогнать наглеца, но в тоже время боится этого. Шаман догадывается, что её держит. Вождь умерила пыл и продолжила спокойным тоном: - Чтож, Кортон, ха-са, я смирюсь, что наши копья и доспехи останутся прежними. И знания, которые могли бы изменить ход ири-га, уйдут с тобой, – огонь в тёмных глазах успокоился, - но я всё же цу-о ду-я. Ха-са, зверей в лесах становится меньше, рыба тоже тру-зо, и возможность получать пищу из земли уже не кажется мне столь ненужным и неприсущим для нас. Лу-эши, я не поменяла своих принципов, но в вопросе выживаемости, прошу, ни-ха-ра. Шаман обдумал услышанное и принял решение: - Хорошо. За-за, что здравый рассудок таится в тебе. Ва-ло, Великая, я спрошу. Вижу и чувствую, это место мучает твоё племя. Что случилось? - Оно стало неблагосклонно к нам, – её взгляд на секунду упал. – Ла-ра. Ведь всё это, – она обвела рукой вокруг себя, – не просто так. «Не просто так, ха-са. Знаки защиты. На стенах и на тебе». Северянин заинтересовался: - Прошу, расскажи. Женщина опустилась и приняла прежнюю позу. Шаман последовал примеру. - Шесть дней назад пропало несколько поселенцев, – спокойно начала вождь. – Их не нашли. Зи ырти-фа, зи зу-шои. Но с того момента начались беды. Сначала насекомые, они тучей налетели на племя, и хоть вреда они не нанесли, всё же посеяли панику среди моего народа. Са-га. Потом мясо, оно всё испортилось, а плоть пойманных животных тухнет сразу, ту-ва её срезаешь. Через время перестала ловиться рыба, улова нет до сих пор, а вчера вода в реке стала горькой. Пить можно, но очень неприятно. Вода, которая здесь сейчас, ха-са, из старых запасов, – она погладила правую руку. - Это тсу-гу-ру, несомненно. Мы готовились покинуть это место, но пришёл ты. Я и мои сергалы не ожидали, что Вилос отправит к нам ща-шои. Ведь здесь нас всё устраивает, мы очень хотим остаться. - Как я понял, своего шамана у вас нет. А соседние племена? Вы пытались отыскать их в других поселениях? - Са-га ла-ра, Кортон, шаманов нет. Одно племя так и сделало. Гу-су, когда их выгоняли духи. Теперь очередь гостя задуматься. «Да, это разгневанный дух, очень похожий на хранителя. Хм, пропали сергалы и начались ненастья. Уверен, это связано». - Случай интересный и нередкий, если верить истории. Кто-то из вашего племени разгневал хранителя, и теперь он мстит. - С ним можно ща-хио? – женщина уже поняла, что ей помогут. - Можно просить его о снисхождении? Как это щи-ха? Шаман ответил не сразу. Заметил, что ткань, за которой скрылся молодой сергал, шелохнулась, но никак не отреагировал на это. - Я попробую с ним связаться. Узнать, чем вы ему не угодили. Постараюсь решить проблему. Но! – он остановил вождя, которая хотела что-то сказать. – Ва-ло, зи во-са об этом. Я не обещаю, что у меня получится, так что не нужно обнадёживать прежде времени. Если ничего не получится, - гость немного повысил голос, чтобы его услышал подслушивающий сергал, – то пусть этот разговор останется между нами. - Да осветит твой путь великий Вилос, Кортон, – сдержано возрадовалась Рильва. Шаман поднялся. - Если позволите, я начну. Удовлетворительный кивок, и он покинул дом вождя. Вилос только-только поднялся в зенит. Жители племени Ишир перестали собирать пожитки и, разделившись небольшими группами, негромко переговаривались. Но все разом замолчали и посмотрели на появившегося голубошёрстного гостя. «Я их надежда. Ха-са. Они рассчитывают на меня». Подтверждение его мыслей в их глазах. Несложно догадаться, о чём думают сергалы. Кортон направился прочь из поселения, заметив, как несколько сергалов немного подались в его сторону, но остановились. Кто-то хотел что-то сказать, да так и не решился. На их лицах томительное ожидание сменилось испугом. «Надеюсь, Рильва что-нибудь придумает, чтобы её сергалы не посчитали, будто я покинул их. Обряд лучше проводить в дали от любопытных глаз». Неспешно он добрался до небольшой реки, берег которой плавно уходит в низ, заканчиваясь густыми прибрежными зарослями. На противоположном берегу растянулся густой тёмный лес. Редкое пение птиц и журчание водного потока успокаивали. Кортон присел, набрал в ладонь воды, выпил и тут же выплюнул. - Ей, гадость. Чтож, можно и здесь. Он не стал рисовать круги и знаки, потому что по сути, находитсяю на территории хранителя. Можно сказать, шаман не звал к себе духа, а сам к нему пришёл. Осталось только постучать в дверь… Сидя на коленях и положив на них руки ладонями вверх, Кортон расслабился и погрузился в транс. Вдох, выдох. «Хранитель, отец и мать этих мест, тот, кто верен себе и своим созданиям. Я призываю тебя. Услышь мой шёпот в крике, узри мою искру в огне. Я пришёл говорить и слушать. Я пришёл к тебе.» Мгновение, и в голове прозвучал басистый голос: «Шёпот твой грому подобен, а искра ярче звезды. Я пришёл к тебе, отмеченный Зессом. Мы будем говорить и слушать». Призыватель мысленно улыбнулся. Отмеченный Зессом, вот кто он теперь для обитателей мира мёртвых. «Хранитель, я пришёл от лица местного племени. Их жизнь стала тяжёлой после твоих деяний. И-ка, что они сделали тебе? Чем они заслужили твой гнев? И как им искупить свою вину?» Дух медлил с ответом. «Они пролили кровь на моей обители. Они пришли ко мне и просили. Один - одно, другой - другое, третий - третье. Но просящие повздорили». «Что они просили?» «Третий набросился на другого, – продолжал дух, – потом на одного. Кровь, много крови пролилось на меня. А он ушёл. Я следил за ним, пока очищал себя». Да, хранитель становится бессильным, если на его священном месте пала кровь. Но это временно. Очистив себя, он начинает мстить, и это многое объясняет. «Он ушёл к своим. И его приняли, потому что не знают». «Так почему страдают все? Возьми виновного и освободи невиновных». «Я его не вижу! – дух разозлился. – Он скрылся от меня!» Защитный амулет от сглаза. Он вполне может прикрыть от духов, особенно в толпе. К тому же, в поселении много других знаков. Не простая задачка для гостя из другого мира. Но как быть? Хранитель, судя по всему знает: «Я его увижу, узнаю, но мне надо быть среди них. Я должен оказаться там. Стань моим проводником, отмеченный Зессом. Стань мной, и позволь мне стать тобой. Я возьму виновного и освобожу невиновных». Он говорит о вселении. Этим способом уже очень давно не пользовались. Тело принимает в себя вторую душу, и в нём появляются две личности. Шаманы прошлых лет использовали это для освоения новых мест и для того, чтобы духи говорили с неодарёнными. Можно попробовать. Кортон никогда не делал подобного, но любопытство отбросило сомнения и согласилось с предложенным. Шаман вернулся в племя. Сергалы молча встречали, провожая взглядами и короткими перешёптываниями. Каждый побоялся поинтересоваться у него насчёт его решения, действий, идей и мыслей. Никто, кроме вождя. Скрестив руки, она терпеливо ждала возле своего дома, а увидев голубошёрстного сергала, осторожно обратилась к нему: - Что-то получилось? Кортон осмотрелся. Любопытные слушатели окружили их, а ему не очень хочется делиться своим планом в их присутствии. Рильва его поняла и пригласила в дом. - Да, я смог с ним поговорить, – сказал он, как только они скрылись внутри стен. Огонь уже догорел, но помещение всё ещё грели тлеющие угли. Вождь жадно уставилась на спасителя. - Я проведу обряд. И-ка, сейчас все находятся в поселении? Никто не ушёл? - Зи. Все были заняты сбором вещей. - Ку-ва. Мне нужен помощник, а остальные пусть соберутся здесь. И проследи, чтобы никого не забыли. Её удивили последние слова, но кивнула и позвала кого-то негромким рёвом: «Выйди», – а после покинула хижину. На улице последовали её команды. Из-за тканевой загородки появился тот самый сергал, что разжигал огонь. Подросток, таких уже берут на охоту и на войну. Серо-голубые глаза с интересом рассматривают гостя, молодой сергал кивнул, как-бы говоря, что он в его услугах. Они выбрались на улицу и шаман встал перед домом вождя. Здесь большая площадь, то что надо. Алебардой начертил квадрат, над его сторонами изобразил четыре символа, сел возле первого. - Мне нужен факел, миска с водой и трубка, – сказал он, смастерив кучку из земли. Юный сергал принёс требуемое. Промасленный факел шаман погрузил в землю в центре второго знака, а миска воды заняла место над третьим. - Когда кивну, подожжёшь факел, – сергал протянул молодому трубку. – Потом будешь слабо дуть на четвёртый символ. Только не заходи за круг и не перестарайся. Тот кивнул, взяв инструмент. Кортон же отметил тот факт, что жителей стало много. Сергал надеялся, что пришли все. Сейчас взрослые и дети с интересом наблюдали за подготовкой обряда. А он продолжил. Взял алебарду и начертил вокруг рисунка круг, следом ещё один, воткнул оружие остриём в землю между первым и вторым кругами. Нашёл взглядом Рильву и подошёл к ней и попросил: - Великая, прошу, мне нужен ваш посох. Это опасное решение, просить, или отбирать то, что принадлежит вождю. Такого даже в мыслях не допустимо. Однако, не сейчас. Посохи, передающиеся из поколения в поколение, заряжены мощью этого мира. Ведь не просто так ими владеют именно вожди и шаманы. На вопросительный взгляд он поспешил дать объяснение: - Для обряда мне нужны вспомогательные каркасы, это упростит процесс. Как правило, это что-то, принадлежащее духовно сильным, ха-са, как я и как Вы. Эти вещи наделены особой силой. Моя алебарда уже готова, но нужен ещё один предмет. Ваш посох. Помедлив, северянка согласилась. Кортон ощутил скрытую силу, заложенную в причудливом древке, стоило только коснуться его. «Да, похоже, эта вещица застала множество поколений. И как только Рильва справляется с этой мощью?» Посох вождя занял место между кругами, напротив алебарды. Всё готово. Он прошёл в центр, стараясь не задеть целостность рисунка. Принял туже позу, как на берегу. Хвост аккуратно лёг по левую руку, чтобы не выходил за внутренний круг. Кивок, и вот факел загорелся, обдав теплом, а помощник начал слегка дуть на последний знак. Северянин пролетел взглядом по собравшимся. В их лицах сейчас столько непонимания и вопросов, что проводник между мирами до конца жизни давал бы ответы на них. Но он отогнал эти мысли. Вдох, выдох. - Хранитель, отец и мать этих мест, тот, кто верен себе и своим созданиям. Я призываю тебя. Услышь мой шёпот в крике, узри мою искру в огне. Я приглашаю говорить и слушать. Я приглашаю тебя к себе. Сергалы забеспокоились. Ожидаемо, они же всячески стараются обезопасить себя от неживого, а теперь пришелец пытается впустить его в их племя. А призыватель почувствовал, что бесплотный обитатель рядом, но тот не может приблизиться дальше границы племени. Черёд следующего заклинания. - Сквозь землю, сквозь воду, сквозь огонь, сквозь воздух. Найди меня, найди моё тело. Смотри моими глазами, слушай моими ушами, говори моим языком. Стань мной и позволь стать тобой! У шамана было много времени, чтобы выучить формулы и слова призывов. Так что этот старый обряд прошёл без проблем. Кортон ощутил, как дух прорвался, почувствовал, как напряглись посох и алебарда. Неожиданно боль пронзила тело и разум. Морда исказилось, тело сковало и повалило на бок. Мир вокруг начал бледнеть, а затем зеленеть. Но вскоре боль прошла, проводник между мирами прислушался к внутренним ощущениям и на мгновение испугался, так как больше не владеет телом. «Теперь я зритель, ха-са. Вот это да. Как будто не в своей, а в чьей-то голове». Тем временем, дух в теле живого поднялся. Помощник перестал дуть на знак, остальные сергалы подозрительно смотрят на голубошёрстного. Раздался голос женщины: - Кортон? - Нет, – голосом духа ответил отшельник. – Сейчас я вместо него. Я хранитель. Жители испугались. Кортон видит через зеленоватую пелену беспокойство и настороженность, возникшие в их рядах. Дети сильнее прижались к взрослым, а те в ответ сильнее их обняли. Кто-то сделал шаг назад. - Я пришёл вершить суд, – продолжил одержимый, подняв раскрытую ладонь. – Один из вас осквернил меня, надругался над моей обителью, и спрятался за вашими спинами. «Хм, а дух в теле живого совсем по-другому излагает речь», - Кортон мысленно делал пометки. - Я не смог его найти, ибо он скрыт за символами и знаками. Я не смог терпеть его присутствие, потому хотел заставить вас уйти. Но теперь, когда я так близко к нему, я вижу его. Он опустил руку и пошёл на толпу. Сергалы шарахались в стороны, освобождая проход, стараясь не оказаться на пути. Одержимый прошёл несколько шагов и остановился напротив светло-шерстного сергала, заглянул в его голубые глаза. - Ты, – попытался схватить, но тот отскочил от руки, повалив сзади стоящего сородича, и побежал прочь. Однако, не далеко. Рильва приказала задержать его и сергалы схватили беглеца. - Эй, что творите?! – заголосил тот. – Отпустите! Брыкающегося сергала вывели к пиктограмме, следом вышел хранитель. Северяне с непониманием смотрят то на обвиняемого, то на духа в теле Кортона. - Щи-ха! – продолжал он. – Этот… ща-шои! Ра-я! - Шамана здесь нет, – грубо отрезал сергал, стоя спиной ко всем. - Это фокусы, ра-я! – он не унимался. - Ты нарушил законы. Предал братьев. Подставил род. Кортон увидел отрывки воспоминаний духа. Как картинки из книги. Тёмный густой лес. Нагромождение камней. Из них торчит длинная серая палка, ровная и гладкая, как стрела, на конце причудливое завихрение из нескольких тонких нитей. Три сергала аккуратно подошли к этому месту, остановились за пару метров и по очереди припали на колено. Один попросил у хранителя сил. Другой попросил удачной охоты. Третий – уважения. На что второй звонко рассмеялся. И был повален третьим. Поднялась рука с костяным обрезком и резко опустилась. Снова поднялась, но, как и оружие, вся в крови. Первый замешкался и был повален следующим. Два тела не подают признаков жизни. Третий, с безумными глазами, весь в чужой крови, с ужасом осмотрелся и убежал. Неожиданно всё вокруг покраснело, стало багровым, лес потемнел, небо стало цветом крови. Сергал бежал долго, петляя между деревьями, то и дело спотыкаясь, поднимаясь. Вырвавшись из чащи остановился у реки, выкинул туда орудие убийства и сам погрузился с головой. Пусть ведение было красным, нет сомнения, что чистая вода обрела красно-розовый оттенок. Весь мокрый, и чистый, сергал выбрался на сушу. Накидку оставил в реке, да так и направился в племя… Воспоминания оборвались от строгого голоса: - Ва-ло, я требую объяснений! – вперёд вышла вождь. Обвиняемый с надеждой посмотрел на Рильву. Хранитель обернулся и сказал: - Шаман вам всё расскажет. Он знает, – осмотрел жителей Ишир. - Вы хотите остаться здесь, и я позволю вам. Но он, – когтистый палец указал на светлошерстного, - пойдёт со мной. Женщина немного опустила голову. Но вернула себе строгий вид, присущий матери племени. Развернулась и обратилась к собравшимся: - Мы лу-эши, что духи никогда не делают что-то просто так. Они чтят свои обычаи и правила, ха-са, и заставляют это делать и нас. Если дух ща-хио, что мы нарушили их закон... – она посмотрела на схваченного сергала. Тот уже не рыпался и сломлено уставился себе под ноги. – Значит, ха-са, так оно и есть. Поселенцы приуныли. Всё сказанное – правда, потому их соплеменник должен покинуть племя. - Са-ада, ща-хио? Молчание было ответом. Этого стало достаточно, сергала поняла, дух имеет полное право на члена её племени. Повернулась к одержимому и кивнула. - Подойди, – хранитель обратился к сергалу. Его отпустили, и он, посматривая через плечо глазами полные страха, покорно подошёл к шаману. Тот сорвал с его шеи небольшой деревянный амулет и приказал. – Ступай вперёд. Не сразу, но он последовал приказу. Отойдя от поселения пару десятков метров, сергал побежал в лес, и его силуэт скрылся за рекой среди деревьев. Северяне молча наблюдают за ним, за вождём, за шаманом. Тот вдруг сделал шаг назад и упал на колени, опёрся руками о землю. «Он теперь принадлежит мне. Расскажи о нём. Благодарю, отмеченный Зессом, за помощь. Я не буду их трогать, но пусть ошибок прежних не повторяют». Кортон почувствовал под лапами и руками землю, ощутил биение сердца, наполнил грудь воздухом. Он снова владеет телом. Поднялся, стряхнул пыль и посмотрел на амулет в руке. Неаккуратный, сделанный на спех. Острый конец, уходящий вниз, сверху рогатка, а в ней круг. «Всё верно, знак от сглаза. Пусть и кривой, но он работает». Тело ещё чувствуется плохо от вмешательства неживого, и шаман медленно вернулся к рисунку. Сергалы молча ожидали, не сводя с него глаз. - Братья и сёстры, – северянин вытащил алебарду. - Хранитель ушёл. Он забрал вашего са-ада, но не объяснил, за что. Ла-ра, увы, этот сергал совершил ужасный поступок. Шаман пересказал увиденные воспоминания. Он заметил, как некоторые жители злились, расстраивались, кто-то посмотрел туда, куда ушёл виновный. Да, событие потрясло их. - Ха-са, он всегда был странным, – сказал кто-то из толпы. - Ра-я! Ничего в нём странного, – ему возразили. – Хе-ей-рар. - Яп… Собравшиеся начали обсуждать сергала, бывшего члена племени, но рядом с шаманом вышла Рильва, по пути вернув посох, и призвала к порядку: - Братья и сёстры. Сегодня мы стали свидетелями того, что происходит, когда нарушаешь правила мира неживых. Оби-ак, что, если нарушает один, страдают все. Тот, кто обрёк себя на роль врага духа, обрекает и свою семью. Она посмотрела на Кортона. Тот протянул амулет и она приняла вещицу. - И-ка, ща-шои, хранитель успокоился? - Он изначально сказал: возьмёт виновного и освободит невиновных. Так что племя Ишир может не покидать это место. Хранитель получил своего обидчика, но предупредил, чтобы больше подобного не повторялось. - Да хранит тебя Вилос, брат Кортон, – вождь повернулась к нему. Её тёмные глаза полны радости и благодарности. – Твоя помощь, твой труд. Зи хе-то-то. Она подняла руку, жестом отдала команду. Знакомый сергал, что помогал шаману, подбежал к ним, держа маленькую миску с чем-то белым и жидким внутри. - Са-ада, повернись ко мне и обнажи правое плечо, – Рильва ласково улыбнулась. Северянин выполнил просьбу. В этот момент мужчины припали на колено, а женщины приложили раскрытую ладонь к груди. Все смотрели на него. - Своей волей и с благословения рода, я, Рильва При, мать племени Ишир, дарую тебе свой знак. - Сергала макнула левую руку в миску и пальцы окрасились белым. Подвела к плечу шамана и медленными движениями нарисовала на голубоватой шерсти круг, пробивающую стрелу и две точки слева. Знак, как на её правом плече. - Брат Кортон, из племени Ишир. Ри-во-сэ ща-шои. Зу-хо. Собравшиеся в один голос издали вой: «Зу-хо». Честно, северянин немного растерялся. Он был уверен - выполнив просьбу, просто обеспечит себе прощение. Ведь Рильва так и не получила того, что поможет северянам в войне. Но чтобы она приняла его, как своего… Теперь шаман член двух племён. Родного Хало, и нового Ишир. Сергал забыл, как положено отвечать. Потому импровизировал: - Я несметно рад данной награде, Великая, – и короткий поклон. Этого оказалось достаточно. Вождь вновь обратилась к своему народу. - Возрадуемся же! Мы остаёмся дома и сох-ти-ю от гнева духов! И завыла, за ней завыли остальные. Настал вечер. Видно, настроение у всех поднялось, собранные вещи теперь разбирались, всюду обсуждают сегодняшнее событие. Кортон проходит мимо жителей и ловил благодарные взгляды и слова. Рядом идёт Рильва и, казалось, после их первой встречи она стала выше и моложе. Здоровое племя - здоровый вождь, и на оборот. Шаман уже рассказал и показал основы земледелия и чем при этом лучше пользоваться. Сейчас несколько северян, среди которых тот самый сергал, который помогал с обрядом, осваивали и применяли новые знания. «А звать-то тебя как?» - промелькнуло в голове, глядя на темношёрстного, да также быстро улетучилось. - Брат, ты точно не хочешь остаться? – спросила вождь. - Благодарю, но меня ждут дела, – сергал не собирается задерживаться. Он уверен, ещё много кто нуждался в его помощи. Они вышли на границу поселения. Вилос начал клониться к горизонту, окрашивая небо рыжим. Поднялся лёгкий ветер, а с севера надвигаются тучи, но они ничуть не пугают шамана. Он наслаждается вечерней идиллией, потому что вскоре она раствориться в каплях дождя, раскатах грома… - Ва-ло, Кортон, один совет, – Рильва вырвала нового представителя племени из блаженствующих мыслей. - Яп, Великая. - Я поражаюсь твоим целям. Ха-са. Никогда я не видела того, кто считает Реоно своими братьями, – она говорит, смотря на надвигающиеся тучи. – Я не смею осуждать тебя, но хочу предостеречь. Другие вожди могут не так отреагировать на сказанное тобой. Ха-са ла-ра. Всё же, эта ненависть в каждом из нас, по тому, са-ада, прошу. Не затрагивай тем о ири-га и аре-за. Ты не сможешь дать отпор устоявшимся… законам. Можешь рассказывать о земледелии, охоте, строительстве, но не об оружии. Неси сергалам помощь, как могут шаманы. Будь о-ха. Она повернулась, повернулся и Кортон. Их взгляды встретились. - Я сохраню эту тайну, даю слово, – приложила ладонь к груди. – Мы всегда будем рады тебе, брат. Но как нам найти тебя, в случае необходимости? - Великая, мой храм в семи днях пути отсюда на Север. Это всё, что могу сказать. Благодарный кивок в ответ. - Да осветит Вилос путь твой, шаман. - Да хранит Вилос род твой, вождь. Они пожали друг другу руки. Уважение и почтение в их глазах, а ещё уверенность, что каждый сделает так, как надо: Рильва сохранит их разговор, а Кортон не заговорит о военных знаниях. Каждый многое открыл для себя в этот день. Что сергал может испытывать любовь к врагу, и что он же в первую очередь думает о своей семье. Что вокруг так много неизведанного, а известное всё ещё преподносит свои сюрпризы. Северянин ушёл. Взобравшись на холм, он остановился, ещё раз посмотрел на племя, откуда женщина машет ему рукой. Шаман набрал воздуха и издал рёв. Прощание. Ответом ему были десятки голосов. .* * *. - А вы всё болтаете. Нет бы помочь. Вернулся Реклатс и, взяв с полки стакан с водой, сел в свободное кресло. Шумно выдохнул и утолил жажду. Шерсть сергала пыльная, по цвету теперь почти такая же, как у друга. - Ну как? – спросил Зеральт. - Я бы сказал, но не буду. А так мог бы помочь, – недовольно ответил он. – Камень я разбил, вытаскивать будем... – прервался и пальцем указал на друга, – будешь ты, любитель поболтать. - Ладно, ладно, я понял. Кортон обернулся, посмотрел в переход между залами, откуда льётся вечерний свет. Тень стремительно сменяет лучи небесного шара. - Ладно, друзья, день прошёл плодотворно, мы почти расчистили проход. Завтра продолжим, – он взял алебарду и хотел подняться, но его остановили. - Я схожу, закрою, – встал Реклатс. – Заодно мех очищу. Проходя мимо серошёрстного, ткнул его в плечо. - Злопамятства тебе не занимать! – крикнул Зеральт вдогонку скрывшемуся в первом зале другу. Шаман перебрался с кресла на кровать. Молодой сергал ещё немного посидел, а услышав грохот закрываемой входной двери, поднялся, взял свечу и небольшой железный колпак. Вразвалочку подошёл к настенному факелу. Появился черношёрстный, мокрый и чистый, и прямиком направился к меховой койке. Зеральт начал тушить факелы, накрывая их колпаком. С каждым потушенным факелом мрак укреплял свою власть и с последним настенным светилом он окутал зал. Только маленький огонёк, высвечиваемый контур головы и груди сергала, переместился к третьей кровати, после чего свечка погасла.