База потерянных Бойцов и Жертв

2 апреля. Пятница. Вечер.

Рицка с громким щелчком закрывает за собой дверь в квартиру, и с облегчением скидывает с плеча тяжелую сумку. Первый учебный день, хоть и не был насыщен собственно обучающей составляющей, зато носил, не менее значимый, скорее вводный характер. И устал юноша знатно – хотя бы из-за того, что ему пришлось переть домой из библиотеки гору учебников, которые не факт, что вообще понадобятся. Аояги, устало разувается, и плетется в ванную, чтобы, наконец, принять расслабляющий и возвращающий силы душ. В квартире стоит тишина. Соби еще не вернулся с учебы. И Рицка, не озаботившись тем, чтобы включить в гостиной свет, находясь уже в более бодром состоянии после водных процедур, идет на поиски чего-нибудь съедобного. Он ставит греться суп, и включает чайник. Достает с полки банку кофе и с наслаждением вдыхает его запах. Боже… Я мечтал об этом весь день. Плитка черного шоколада и горячий кофе. Что еще надо для счастья? Разве что поесть чего-нибудь, приготовленного Соби. Рицка усмехается собственным мыслям. Да, готовит Соби божественно. За последние две недели совместного проживания в съемной квартире юноша успел попробовать множество невыносимо вкусных блюд. И сегодня, обедая в студенческой столовой, сполна ощутил нехватку стряпни Бойца. Подумать только, как быстро он привык к этому… К постоянному нахождению Бойца рядом. Запаху сигарет и красок. Звучанию классической музыки в квартире во время работы Соби за мольбертом. И к тихому дыханию на соседней подушке по ночам. Сейчас же Рицке квартира кажется слишком пустой. Его словно слишком мало для того, чтобы заполнить это огромное пространство. Его размышления прерывает щелчок замка. Пришел Соби. С первым его шагом в квартиру Рицку охватывает теплом, как мягким уютным одеялом – так ощущается для него нахождение в радиусе силы Бойца. Ри улыбается и, помешивая суп, громко говорит: - Мой руки и иди есть. Еда почти готова. Аояги достает вторые приборы из шкафчика, и ставит их на небольшой обеденный стол. - Ты будешь чай? – спрашивает Ри, надеясь, что его слышно в ванной сквозь шум воды. - Да, - отвечает Соби, выключив воду. Рицка понятливо кивает и тянется за коробкой с любимым чаем Стража. - Как прошел твой день? – спрашивает Агатсума, заходя в кухню. - Не без физических упражнений, - усмехается Ри, наливая суп в тарелки. – В библиотеке всучили гору учебников. Еле донес их до дома. А у тебя что нового в университете? - Кажется у меня появился друг, - усмехается Боец, выключая закипающий чайник и заливая в чашки кипяток. Они устраиваются за столом, и приступают к еде, продолжая непринуждённо разговаривать. - Друг? Думаю, в этом нет ничего удивительного. - Для меня это странно, ведь у меня никогда не было друзей. - Никогда? Ни одного? – удивляется Рицка, отвлекаясь от еды. - Ага? – немного вопросительно отвечает Соби, и в наклоне его головы и изгибе губ ощущается некоторая неуверенность. Рицка прищуривается. Ему кажется, что Боец смеется над самим словом «друг». Словно не доверяет этому понятию или… возможно не понимает его. - Как так вышло? Неужели ты совсем ни с кем не сблизился в Лунах? Соби шумно вздыхает, откладывая в сторону палочки для еды. - Сложно сказать почему так вышло. Думаю, что дело в том, что я Чистый. Хотя, может для кого-то отталкивающим фактором было то, что Минами был моим опекуном. - Почему? - У Минами весьма странная репутация, - морщится Соби. – Большинство не то, чтобы его боятся, но скорее не одобряют. Считают, что он добился своего высокого положения не очень лицеприятными поступками и, соответственно, перекладывают его плохие качества на меня – его воспитанника. - А как вышло, что ты оказался под его опекой? – интересуется Рицка, почти забыв о еде. - Мои родители погибли в автокатастрофе когда мне было пять лет. Отец не был из мира систем, а вот мать являлась Бойцом Рицу. Думаю, потому именно он меня усыновил, - пожимает плечами Агатсума. - А родственников у тебя других не было? – удивленно хмурится Рицка. Ведь редко такое бывает, чтобы совсем не было у человека родственников. Седьмая вода на киселе то должна быть. - Нет, - качает головой Боец. – Родители моей мамы были системными и погибли в одном из сражений где-то через год после моего рождения. А родственники со стороны отца почему-то разорвали с нашей семьей все связи. Кажется, они не одобряли брак моих родителей, но подробностей не знаю. В общем, вышло так, что я остался один и если бы не Минами, то оказался бы в детском доме. - Хммм… - кивает на объяснения Ри, и продолжает есть. - И каким отцом он был? - Странным, - усмехается Соби. На пару минут воцаряется тишина. Каждый расправляется остатками еды, пока она совсем не остыла. – На самом деле именно папой он мне никогда не был, - возобновляет разговор Соби, отставляя пустые тарелки в сторону и притягивая к себе кружку с чаем. - Скорее он был… учителем или же наставником. - И кроме него у тебя никого не было? Приятелей? Друзей? Возлюбленных? – спрашивает Рицка, с нетерпением взяв в руки кофе. - Нет. - Вообще никого? - Никого. - Но… - мечась взглядом между Соби и черной поверхностью кофе, непонимающе то ли спрашивает, то ли утверждает Ри - но твои ушки… Соби в ответ пожимает плечами. А в его глазах мелькает что-то странное. Страшное. Одновременно безразличное и бесконечно глубоко грустное. - Это же не он? – озадаченно хмурится Рицка, холодея внутри. Боец в ответ лишь кривит уголком губ, поглаживая кончиками пальцев края полупустой фарфоровой чашки. - Но… Почему? - Думаю, это была его своеобразная месть моей матери за то, что бросила его, - отвечает Соби, поднимая взгляд на Жертву. - Бросила? Он что любил ее? – удивляется Ри. - Не думаю, что он любил ее в том самом смысле… Скорее он относился к ней как к своей собственности. Его раздражало, что она выбрала обычного человека, а еще больше его бесило то, что она умерла так глупо. Ведь ты понимаешь, что мы редко умираем вне системы. Почти всегда от любой грозящей жизни угрозы мы просто можем уйти в систему. И моя мать могла это сделать. Она бы успела раскрыть ее если бы хотела, но если бы она это сделала, то мой отец не смог бы в ней оказаться. Почему-то она выбрала умереть с ним, а не спастись одной, спастись даже не ради себя или Минами, а ради меня. Думаю, Рицу своим поступком пытался сказать ей что-то в стиле «Зря ты оставила своего сына одного». - Жестоко… - потрясенно выдыхает Рицка. Он удивлен скорее даже не тем, что рассказал Агатсума, а его безразличием, смиренным принятием всего этого. - Таков он. Его сложно понять, но за подобными поступками на самом деле скрывается много чувств, и больше всего в нем скрытой обиды. А ты? Как прошло твое детство? – интересуется Соби. - Хмм… - на какое-то мгновение Ри теряется от резкой смены темы. - Мои родители развелись, когда я был еще совсем маленьким. Отца я своего толком даже и не помню. Семья для меня всегда состояла лишь из мамы и брата. - Прекрасно наверно иметь старшего брата? – задает на первый взгляд странный вопрос Соби, но для человека никогда не имевшего представления о том какой должна быть семья и каково вообще быть не единственным ребенком в семье, этот интерес вполне естественен. - До определенного времени это действительно было таковым, - улыбается воспоминаниям юноша. - Мы были очень близки. Но потом все начало меняться… Думаю, все началось, когда он оказался в Лунах. Но в те годы коснувшихся его изменений заметно не было – он был все таким же любящим и заботливым братом. Он даже рассказывал мне сказки о прекрасных Бойцах и боях в системе, - смеется Рицка, покачивая головой из стороны в сторону. – А потом познакомил с Нисеем и все изменилось, - юноша замолкает на минуту, упираясь взглядом в столешницу, в попытке подобрать более правильные слова. – С появлением Акаме я увидел то на сколько разным может быть мой брат – его тепло и нежность ко мне, и холодность и жестокость к Нисею очень потрясли меня. Я не понимал какой Сеймей настоящий, и лишь потом понял, что ни один. Настоящий Сеймей оказался очень эгоистичным. Он готов был идти к своим целям любыми путями, использовать все возможные и невозможные средства. И то как легко он отдавал приказы об убийстве меня всегда поражало… - Рицка вновь ненадолго замолкает и прикусывает нижнюю губу. – Вскоре я понял, что и я для него лишь средство для достижения каких-то целей. - Ты его возненавидел? - Не знаю, - шумно выдыхает Рицка, откидываясь на спинку стула. - Сложно сказать. Какая-то часть меня все еще любит его, ведь какой никакой он мой брат. Но… но каждый раз, когда я вспоминаю о некоторых его поступках, я вздыхаю с облегчением от знания того, что он мертв. - В общем можно заключить, что у нас обоих этап взросления прошел ужасно, - усмехается Боец. – Каждый из нас столкнулся с чудовищем. - И хочется верить, что с ними мы распрощались навсегда, - подхватывает Рицка.