Tom and Jerry

Сейчас я иду по колледжу злой, как Томас, когда я запрещаю ему гулять, и повсюду вижу угрозу. Я больше не контролирую свою собственную жизнь. Я езжу на метро, а ведь у меня, как ни странно, нет проездного, потому что я и подумать не мог, что мне придётся каждый день по пару раз стоя ехать в душной железной коробке вместе со всякими нищебродами! Стипендии или гранта у меня нет, а на карточке осталось всего сто баксов, считай, ничего! Вчера я пропустил тусовку со Штопором во главе, просто потому что я не смог себе этого позволить! К счастью, Уэй сегодня пропустил завтрак, так что я стырил кое-что из его еды. Какая ирония. Теперь я нищеброд с восьмым Айфоном! — Ну, давай, рожай! — шикнул я на кофейный автомат, и он наконец наполнил стаканчик чем-то, что, по идее, имеет с кофе хотя бы какие-нибудь общие компоненты. Смешно сказать, но чтобы купить эту жидкость, мне пришлось около минуты пересчитывать бабло и соображать, не лишняя ли это трата! Из князя в грязь. Формально, у меня есть работа в центре искусств – я, Бесси, Спенс и Печалька делимся опытом в танцульках с другими, но я это не воспринимал всерьёз и приходил туда потусить и поржать над неопытными подростками, которые мечтают выбиться в тренера. Я даже особо не вникал в то, сколько нам платят, у кого какие подопечные и когда чья смена, поэтому приходил, когда заблагорассудится, и пропускал собрания. Не могу поверить, что мне придётся включаться во всю эту дичь и пахать за копейки! — Паппи, — услышал я голос Бесси за спиной и мысленно подготовился к очередной лекции. — Да, хреновый я друг, хреновый, только не надо опять морали читать, — раздражённо пробурчал я и принялся размешивать коричневую жижу. — Паппи, ну, не обижайся! — взмолилась девушка и широко улыбнулась, потянув за рукав моего бомбера. Я закатил глаза, но улыбка всё равно растянулась на моём лице. Вот зараза! — Пойдёшь сегодня на тренировку? — Куда ж я денусь! — буркнул я и нахмурился, представляя сегодняшний увлекательный вечер. — А когда мои смены? — Просмотри в расписании, — посоветовала Бесси, пожав плечами. — Бесс, не гони! — захныкал я. — Тебе в лом сказать?! Ты же точно знаешь, мы вместе работаем! — Зайди и посмотри, — настаивает подруга, вертя бутылку с водой в руках. — На сайте твой профиль, там расписание, долги, мероприятия. Короче, разберёшься. — Издеваешься? — злюсь я, глядя на неё из-под чёлки. — Не ной, Фрэнки, — спокойно произнесла девушка. — Разберёшься. — Блин, ты... — я хотел начать гневную тираду, но Бесси прервала меня. — Всё, Паппи, до скорого, мне в деканат надо, — защебетала она и упорхнула. Я печально вздохнул и смирился со своей нелёгкой судьбой. Знать бы ещё, что это за сайт! хХх — Так, вторник, четверг, суббота... — бормочу я, наконец разобравшись с сайтом. Чем больше я узнаю, тем круглее становятся мои глаза. — Вот блядство! Фак, фак, фак, фак, тренировки совпадают в репетициями моей группы, причём даже по времени! Я не только вокалист, но и гитарист, так что без меня они начать не смогут! Мы пару недель устанавливали график репетиций, чтобы всем было удобно, и перенести просто так не получится! Придётся переться к директрисе нашего танцклуба и договариваться с ней. — О, Айеро! Смотрите, кто нарисовался! — воскликнула Линдси, наша басистка. Баба, конечно, бешеная, но на гитаре лабает нормально и трахается неплохо. Правда, больше раза не согласилась. — О, привет, — устало пробормотал я, и ребята кивнули. Лин не очень нравится общество Боба и Рэя, но она вынуждена часто с ними контактировать по делам группы. — Ты чего вчера к Штопору в клуб не пришёл? — поинтересовалась басистка. — Мы вчера чуть все там не разнесли! Снаружи я невозмутим, но внутри рыдаю. — Дела, — я пожал плечами и потупил взгляд. Она точно мне не поверила, но я должен был хотя бы попытаться. — Жаль, — она надула ярко накрашенные алые губы. — Этот новенький, Джи, просто прелесть! Не могу сказать, что всё было прекрасно, но теперь всё просто ужасно, хуже некуда! — Давай, ещё ты ему зад полижи! — воскликнул я, вскинув руки. Достали! Неужели всем так нужна частичка его фальшивой модельной популярности?! — Это тут причём? — серьёзно спросила Линз, скрестив руки на груди. — Ой, Айеро, если ты не можешь мириться с чужой популярностью, это твои проблемы! — Какой популярностью?! — завопил я, топнув ножкой, как обиженный ребёнок. — Всрался он мне! — Ты просто бесишься, потому что у тебя конкурент появился, — пробормотал Бобец и опустил взгляд. Боится, засранец! — Да какой он мне конкурент?! — возмущаюсь я, спрашивая больше у себя, а не у них. — Говорю же, ни кожи ни рожи, обычный педик, поэтому он меня и бесит! — Ну да, как знаешь, — снисходительно произнесла девушка, криво ухмыльнувшись. Они точно все сговорились и теперь издеваются! — Ладно, как ты, придёшь сегодня? — Разумеется, — заверил я, всё ещё злобно прожигая её взглядом. Сегодня я раньше уйду с тренировки и поговорю с директрисой, чтобы не лишить себя последней радости в жизни и не дать ребятам расслабиться. А то пойдут опять с этим чокнутым пугалом клуб разносить! — Смотри мне, не забудь! — предупредила меня девушка, и я закатил глаза. Фак, она всего лишь басистка, кем она себя возомнила?! — За собой лучше следи, — буркнул я, показывая, кто здесь главный, и отправился на пару. Я услышал тихое хихиканье Линдси и двух подкаблучников, которых она себе подчинила. Ничего, я им ещё покажу, они ещё так похихикают! Я влетел в аудиторию и плюхнулся я на своё место, которое мне теперь приходится делить с чучелом. Оно сидит и мило болтает с потерянными и Сарой, не замечая меня. Он должен подскакивать на месте при виде меня, должен сжиматься и дрожать, как индюк перед Днём благодарения, но он, мразь бесстрашная, даже не обернулся, когда я сел рядом. Ненавижу! — А помнишь, как ты вчера Гейба учил ходить, как на подиуме, а Уильям пытался вас убедить, что он может круче? — обратилась к Уэю Бесси, которая тоже подсела к этой компании. Класс, помимо всего прочего, он ещё и друзей моих уводит! — О, да, потом оказалось, что Уилл серьёзно ревнует Гейба! — ответил Уэй, смеясь, и от его белоснежной модельной улыбочки меня потянуло блевать. Всем весело, все смеются, все готовы его на руках носить, и он сидит такой весь из себя счастливый! Ненавижу! — Всем добрый день, — поприветствовала нас преподша по зарубежке, и весь поток поднялся. Никогда бы не подумал, что буду так радоваться началу пары! Дальше всё как по накатанной, она трындит, все пишут и внимают, я рисую косички на полях тетрадки. Уэй сидит с умным лицом, пытаясь сделать вид, что он всё понимает и очень озабочен последствиями Первой Мировой и её влиянием на литературу. Идиллия. — Может, кто-нибудь знает, почему Первая Мировая считается самой ужасной войной? — спросила мисс Мосс и выжидающе глянула на нас. — Ну, начали применять новые виды оружия, — выкрикнул кто-то из недр аудитории, и преподша кивнула. — Так, а ещё? — уточнила она. — Это, конечно, тоже фактор, но не решающий. Все молчат, я отвлёкся от косички и тоже пытаюсь додуматься. — У обычных людей появилась возможность взять в руки оружие и убивать других людей, — серьёзно произнёс Уэй и посмотрел преподше в глаза. — Именно, — согласилась она, и я удивлённо зыркнул на него. Ой, гляньте на него, какой умный мальчик, всё-то он знает! О войне он всё знает, значит, свою тактику он уже продумал и начал воплощать. Первым пунктом является безразличие ко мне и беспредельная наглость. По мере того, как Мосс рассказывала о модернизме и его представителях, среди которых был Гитлер, чучело расползалось по парте и влезало в моё личное пространство. Точнее, он просто оперся локтем об стол, но для меня это уже стресс – это ведь уже моя половина! Раз война, значит, борьба за территорию и её завоевание. Сначала он залезает локтем на мою половину, а потом выкуривает меня из нашей комнаты! Ну уж нет, Уэй, это я тебя выкурю, начну сегодня же! — Сунешься за эту черту – прикончу, — прошипел я и провел ластиком по парте, сильно надавив. То же самое мне предстоит проделать со всеми партами, которые я и он будем делить. Я не говорю «мы», потому что язык не поворачивается – у меня и него ничего общего, кроме парты и жилплощади! — Смотри, сам не сунься, — в привычной снисходительной манере произнёс Уэй, не удосужившись даже глянуть на меня. Нет, ну вы видели?! — Началась гонка вооружений,- продолжила преподша. — Смертельное соревнование. Я с ненавистью посмотрел на Уэя, сжав руки в кулаки. Гонка вооружений. Смертельное соревнование. — В войне победителей нет, — заявила женщина, стукнув пальцами по столу. — Есть только выжившие. Война – пропасть на ровной дороге, и после неё дорога не будет такой, как раньше. Чушь. — Тебе хана, — прошептал я и поклялся себе, что я уничтожу эту мразь за минимальный срок по плану Блитцкриг. Из этой войны я выйду победителем. хХх — Так, значит, когда сидим в таком положении, сгибаем ногу в колене, подпрыгиваем и обратно садимся, — громко пояснил я, чтобы до всех чайников, похожих на лягушек с радикулитом, дошло. — Прыгаем сидя? — удивился Калум. Он, конечно, мой хороший знакомый, но сейчас тоже чайник, как и Смит. Правда, они электрические чайники, а все остальные – обычные. — Не сидя, а из положения сидя, — исправил его я, вздохнув, и продемонстрировал, как это должно выглядеть. Да уж, педагогика – мой конёк! — Так, а теперь отрабатываем это движение, пока Бесси не придёт. Она обьяснит всё остальное, но без меня, сегодня я уйду раньше. Чайники попрощались со мной, и я прямо ощутил это витающее в воздухе облегчение. Я поспешил в кабинет к директрисе, чтобы как можно скорее разобраться с новым расписанием и свалить на репетицию. Я и так уже на пять минут опаздываю! Жаль, не успею впаять Ирэн обещанные десять отжиманий... — То есть, ты ходил через раз и муштровал свою группу, а теперь ещё и права качаешь, — укоризненно сказала миссис Гланс, расхаживая по кабинету и занимаясь делами. Я бегаю за ней, как щенок, и едва ли не прыгаю на задних лапках. Очередная охамевшая баба! Этого ещё не хватало! — Ну пожалуйста, я не буду пропускать, буду с ними мягче, только, пожалуйста, измените расписание! — взмолился я и ошалел сам от себя. — Отлично! — воскликнула женщина, добродушно улыбнувшись, и я уже начал праздновать победу, но она добавила: — Значит, месяц отработаешь в таком режиме, а там посмотрим. Сука! — Но... — пролепетал я, но Гланс лишь помахала рукой в знак того, что дальнейший диалог бесперспективен. Я вышел из её кабинета ни с чем и отправился в душ, размышляя о невыносимой лёгкости бытия. Что ж, раз так, то придётся прогибаться. Обычно все всегда прогибаются под меня, но сейчас у меня нет денег, а значит, мы с ними на равных. Нет уж, чёрта с два, не в этой жизни! Если Уэй хочет войны, он её получит! Если мама хочет войны, она её получит!Если весь мир хочет войны, я объявлю войну всему миру! Я выйду победителем, и все очень скоро пожалеют, что отказались прогибаться! Но сначала мне нужно снять с себя пропитанную потом футболку и со скоростью света долететь до актового зала колледжа. хХх — Так, всем привет, что я... — воодушевлённо начал я, влетев в зал и бросив рюкзак на пол, но не закончил, потому что врос в пол и застыл в немом шоке, разинув рот. Злость. Гнев. Унижение. Смятение. Ярость. Вся палитра эмоций отразилась на моём лице, так что и без слов всё было понятно. Уэй. Он стоит с моей гитарой, на которой вчера порвал струны, у моего микрофона и заменяет меня в моей группе! Я забью его до смерти своей же Пэнси! — Какого хрена?! — заорал я, как только ко мне вернулся дар речи. Я часто дышу, сжав руки в кулаки, и еле сдерживаюсь, чтобы не взять эту тварь за шкирку и не вышвырнуть из зала. — Фрэнк, успокойся, я знаю, что вы не ладите, но... — лепечет Линдси, защищая эту чувырлу, а чувырла хлопает ресничками и с интересом разглядывает меня. — Я спрашиваю, какого хрена это пугало здесь забыло?! — завопил я, махая руками, как разноцветные тряпичные человечки на ветру, и Бобец аж палочку уронил. Уэй, в отличие от троих предателей, совершенно спокоен, и, не обращая никакого внимания на мою истерику, хрипло произнёс: — Я не забыл, я всё помню. Убью. — Держись, падла! — крикнул я и ринулся к нему, но Лин вовремя меня остановила. Точнее, наоборот, очень не вовремя! Я весь красный от злости, машу руками, психую, а эта мразь стоит себе, как ни в чём не бывало, сложив губы в трубочку, и наблюдает за тем, как из-за него ссорятся давние приятели. Он же грёбанное яблоко раздора, как они все этого не видят?! — Так, ладно, теперь спокойно, — сказал я, с трудом контролируя эмоции. — Линдси, скажи пожалуйста, что вот это вот здесь делает? — Фрэнк, нас всех уже задолбали твои психи, это во-первых, — начала басистка издалека. — А во-вторых, ты снова опаздываешь, а Джи как раз зашёл нас проведать и согласился тебя подменить... Охренеть, «согласился» он, значит, соизволил, мать его! — Он классно играет и поёт, быстро включился и сыграл пару твоих песен, а потом спел две своих, — сообщила Линз, с улыбкой глянув на Уэя, и он мило улыбнулся ей в ответ, тварь лицемерная! — Нас большинство, и мы решили, что будет круто, если Джи к нам присоединится! Он давно хотел, ты часто опаздываешь, так что теперь нас пятеро! Жизнь закончена. Я проиграл войну, не вступив ни в одну всхватку. Стою и молчу, как рыбка-клоун. Неужели это конец? — Но я не всегда буду опаздывать, — начал оправдываться я, взглядом буквально умоляя их не делать этого. Ярость сменилась страхом. Я понял, что в случае с Уэем бесполезно брать гневом – нужно брать хитростью. — Только месяц, в октябре всё устаканится... — Да-да, всего месяц, знаем, Фрэнк, — сказала Линдси, вздохнув и закатив глаза. — Это не обсуждается, мы так решили, и тебе остаётся либо смириться, либо уйти. — Но это моя группа! — возразил я, готовый расплакаться от обиды. — Именно, группа, — напомнила Линз. — А ты с нами не считаешься. Без нас группы бы не было, так что всё наконец-то справедливо. — Но... — только и смог пробормотать я, но меня уже никто не слушал, а Уэй снисходительно смотрит на меня и нагло улыбается. Я настолько обескуражен, что не могу даже злиться. Напоминаю себе человечка из одного мема, где его обламывают, а он может только смотреть им вслед, а потом спивается. — Остаёшься? — спросила Лин, ухмыльнувшись, и все, кроме Уэя, вопростительно на меня уставились. — Ясен пень, — уверенно выпалил я и отобрал у чучела гитару. Пусть все думают, что я контролирую ситуацию. Уэй не сопротивлялся, когда я забирал у него Пэнси, он просто глянул на меня прищуренными кошачьими глазами и ухмыльнулся гаденькой ухмылкой. Да, чучело, я знаю, что это только начало! — Так, ладно, давайте с Венома начнём, — приказал я и поймал на себе злобный взгляд Лин, которая устала от моей тирании. Не ты одна, деточка, не ты одна! — Да мы уже… — растерянно произнёс Бобец, опасаясь моего праведного гнева. — Ой, да ладно! — я широко заулыбался и махнул рукой. — Типа это пугало сможет сыграть и спеть такую сложную песню! Уэй с вызовом глянул на меня, повернулся к Рэю, протянув руку, и тот одолжил ему гитару, после чего этот хмырь поблагодарил его и сыграл вступление к «Веному», вообще не напрягаясь. Твою мать! — Ага, прям вот так вот взял и выучил всю песню, все рифы, и ещё и ноты в нужных местах можешь вытягивать! — прошипел я. — Может, ты ещё вечный двигатель изобрёл?! Линдси закрыла лицо руками, качая головой, а Уэй посмотрел мне прямо в глаза и слегка прищурился. — Ну почему, всё частично, — он пожал плечами, и в его взгляде зажглась ненависть, — но я очень быстро учусь. Я выразил взглядом то же презрение и решил всё-таки включить хитрость, чтобы усыпить его бдительность и потом ударить по его самолюбию и достоинству в разы сильнее. — Ну посмотрим, — снисходительно произнёс я, и чучело закивало, расплывшись в ухмылке. — На вот тебе песню, пожалуйста, посмотрим, как запоёшь! Я выхватил тетрадку из его рук и немного полистал, найдя нужную страницу. Самая сложная, в самый раз! Уэй начал бегать глазами по тексту, и я специально скрестил руки на груди и стал терпеливо ждать, когда он разберётся, чтобы меня потом ни в чём не обвиняли. — Ага, окей, — спокойно сказал Хмырь и кивнул. Рэй и Лин улыбнулись ему. — Можете, пожалуйста, мотив текста простучать? Лин постучала по гитаре определённым образом, Уэй снова улыбнулся и кивнул, и мы начали. — Stay out of the light, — протянул Уэй, идеально попадая в ритм. Да ну, ему просто повезло, это случайно так получилось, он обязательно слажает… — Or the photograph that I gave you… Время идёт, я бездумно перебираю струны, а Уэй всё ещё не напортачил. Более того, он поёт с чувством, будто сам проживает то, о чём идёт речь в песне, то срываясь на крик, то почти затихая, и умело импровизируя. Он, мать его, шикарно поёт! Я его не хвалю — я трезво оцениваю масштаб трагедии. — And never again, and never again, they gave us two shots to the back of the head, — тихо пропело чучело, закрыв глаза, — and we're all dead now… Разумеется, все восторженно завизжали и захлопали, а наша новая яркая звёздочка самодовольно заулыбалась. Мразь, ненавижу! — Джи, ну ты жжёшь! — воскликнула Линдси, похлопав его по плечу. — Всё, теперь ты железно вокалист. Ты же не против? — Нет, конечно! — радостно ответил Уэй, и я закатил глаза с такой силой, что почти увидел мой страждущий мозг. — А как ты будешь всё успевать? — поинтересовалась Линз, и во мне проснулась надежда. — У тебя столько всего… — Именно, вот и променяет вас на какой-то там показ! — сказал я в рифму, злобно глянув на пугало. — Ты хотел сказать, «нас»… — поправила меня Лин, скривив губы и подняв бровь. — Ну да… — растерялся я. — Да какая разница?! Ты ведь поняла, о чём я! — Я всегда нахожу время для того, что реально важно, — заверил нас Уэй, и Линз указала на него, глянув на меня широко открытыми глазами, мол, «выкусил?!». Это он у меня, сука, выкусит! — Отлично! — обрадовалась басистка. — Тогда после репетиции мы объясним тебе наш график, особенности и всё такое. Уэй улыбнулся ей в ответ, а я вновь закатил глаза и громко цокнул. Фак, ну почему этот ублюдок появился именно сейчас, когда моя жизнь катится по наклонной?! Я сильный, я бы выдержал метро, дурацкую работу, Штопора, его посягательство на мой трон, охреневших баб, гомосексуализм Томаса, да всё! Но эта тварь всё делает невыносимым. До конца репетиции я играл и пел на автомате, размышляя о том, во что превращается моя жизнь. Если так и дальше пойдёт, от меня останется только тень, а этого я допустить не могу. Уэй опережает меня на гонке вооружений, и мне срочно нужно его догнать и перегнать. хХх Мы с зеленоглазой падалью хоть и живём в одной комнате, но домой добирались порознь. Я, конечно, помню о принципе «держи врагов ещё ближе», но пока не готов к таким пыткам. Однако, я немного проследил за ним, чтобы узнать, на какой тачке ездит этот холёный мажорик, по какому маршруту едет и какие у него вообще скелеты в шкафу. Меня интересует многое, но на данный момент на повестке дня один вопрос: почему он вообще живёт в общаге?! Ладно я, меня мама лишила всех радостей жизни, но его-то никто ничего не лишал! Или всё-таки лишал? Он всё шёл, шёл и шёл, и в конечном итоге дошёл до «Сахары» и спустился в подземку, где я его потерял. В жизни не поверю, что он предпочитает метро тачке! Что, если на самом деле его со скандалом выперли из агентства, и теперь ему не на что жить? Так, нужно срочно прочесать Инет в поисках инфы! Заранее загрузив пару сайтов, я удобно устроился на не таком уж мягком кресле в вагоне и стал водить глазами по экрану в надежде докопаться до правды. «Скандального манекенщика Джерарда Уэя застали в обнимку с его коллегой Энди Бирсаком» Да ну, это не новость. Педик. «Шок! Шестнадцатилетняя модель Джерард Уэй сидит на кокаине!» Я расплылся в улыбке. Торчок. «Джи поддержал феминисток, протестующих против объективации в модельном бизнесе и СМИ» Псих. «Самый востребованный манекенщик не появится на Нью-Йоркской неделе моды по состоянию здоровья» О, это очень интересно! Так, бла-бла-бла, пропустил показ, ля-ля-ля, проблемы со здоровьем… чёрт, какие именно проблемы?! Почему они и этого не вынюхали?! Я должен узнать о нём всё, чтобы выкурить! — Станция «Конвеншн центр», — объявила дикторша, и я поднялся с места, не прекращая продумывать план уничтожения Уэя. Вон он идёт, прямо передо мной. Ускоряет шаг, словно ощущая, что я за ним наблюдаю. Тупое тощее пугало, я обгоню и перегоню тебя, и это даже не вопрос времени! Уже сегодня я найду способ потрепать тебе нервы, завтра ты будешь рыдать своими сладкими гейскими слёзками, а послезавтра уйдёшь из моей группы, моего колледжа и моей жизни. Но сегодня чучело обогнало меня не только в гонке вооружений, но и по пути в общагу, и когда я переступил порог, я застал его сидящим лицом к стене и пытающимся прикрепить к ней радужный флаг, отчего у меня задёргался глаз. Как же ему объяснить-то подоходчивей?! — Слышь, пидор, ты охренел?! — завопил я, швырнув рюкзак на кровать. — Может, ты ещё на шпильки встанешь?! — А ты хочешь увидеть меня на шпильках? — кокетливо протянул Уэй, подмигнув мне. — Классный фетиш! — Мразь, я тебя щас урою! — воскликнул я и ринулся к нему, но он только захихикал и продолжил уродовать стену.— Неудивительно, что о тебе куча грязи в прессе! Улыбка сошла с его худосочного лица, а взгляд потух, хотя до этого горел тем же пламенем, что и на репетиции. Отличная работа, Фрэнки! — Какой именно? — сухо спросил Уэй, закончив вешать этот злосчастный флаг. Я его сожгу, клянусь! — Ну… — я улыбнулся и посмотрел вбок. — Что ты торчок, что пидор, что псих, ещё и хиленький… — Разве я это скрываю? — так же холодно спросил Хмырь, подмяв под себя ногу и скрестив руки на груди. Подсознательно пытается защититься и оградиться, значит, чувствует угрозу! Фак, а ведь он действительно не скрывает… — То есть, тебе плевать? — уточнил я, пытаясь его спровоцировать. Он вновь без страха заглянул мне в глаза, достав до души, и положил руки на ноги, сцепив кисти в замок. — А по мне не видно? — блекло произнёс Уэй, загоняя меня в угол. Чёрт, к такому жизнь не готовила… — Тем более, в прессе половина сведений – ложь. Они провоцируют публику, как ты сейчас провоцируешь меня. Смышлёный, сука! Ладно, время принимать радикальные меры… — Весь из себя такой благородный и неприступный, — ядовито прошипел я, ухмыляясь. Хмырь всё также неподвижно сидит, он даже не изменился в лице. — Но опустился до мести за какой-то клочок бумаги… Он хмыкнул, глядя на меня с грустью в глазах. — По-моему, тебе стоить отточить навыки пацифизма, — заявил я и достал из кармана зажигалку, чиркнув ею. Уэй вскинул бровь, но всё равно не шелохнулся. — Ты же знаешь, что такие, как ты, будут гореть в аду?

Bring Me the Horizon – Go to Hell, for Heaven’s Sake

Всё произошло в доли секунды: сорванный со стены флаг, охваченный пламенем, кастрюля, долитое в неё подсолнечное масло. Кастрюля стоит посреди комнаты и пылает, став сосудом для ритуала очищения. Уэй наконец открыл рот и сделал брови домиком, шокировано уставившись на это зрелище. — Гори в аду, Уэй, — пожелал ему я и хищно ухмыльнулся. Похоже, это оружие сразило его наповал! — Суди меня за мои поступки, но не за то, что я не выбираю, — спокойно произнёс Уэй, прикрыв глаза, а потом резко открыл их и продолжил: — Я сдохну, но никогда не изменю себе. Я, блять, гей и горжусь этим! Я всё равно буду таким, какой я есть, хоть сто флагов сожги! Гори в аду, Айеро. Гори в аду. Очнулся я тогда, когда обломки моей любимой Пэнси валялись на полу. — Да, Айеро, мне тоже не нравится, какой ты, выкуси! — воскликнул этот ублюдок и швырнул осколок в кастрюлю, в которой всё сильнее разгорается пламя нашей ненависти. — Ну что, как ощущение? Убью. — Я тебя прикончу, мразь! — заорал я и набросился на него, как лев на антилопу. — Ну попробуй, гномик, силёнок-то хватит?! — фыркнул Уэй, и я толкнул его и прижал к столу. — Что-то ты всё обещаешь, но никак не выполнишь! — Ну всё, сука, ты нарвался! — воплю я, перекрывая ему доступ к кислороду. Тварь такая, кем он себя возомнил?! Мы влетаем в шкаф, дверца открывается, оттуда начинают сыпаться мои вещи. Я отвлекаюсь, Уэй этим пользуется и начинает разбрасывать шмотки во все стороны. Я рычу от ярости и начинаю проделывать то же самое с его барахлом. — Что, Фрэнки, нравится воевать?! — шипит чучело, размахивая моими футболками. — О, да, срази меня, мой генерал! — Сучара такая! — ору я, сцепив зубы, и начинаю запускать в него всё, что попадёт под руку. Он повторяет за мной, и три тарелки уже разбиты, а у меня на щеке красуется новая царапина. Бесит, сука, как же он меня бесит! Уэй берёт мою бутылку воды и тушит пламя, я вырываю её у него из рук и обливаю его, злостно хихикая. Он широко открыл рот, как рыбка, и пламя возродилось в его зелёных прожекторах. В ход идёт всё без разбору, от книг и конспектов до обуви. Мы перевернули стол, рассыпали все возможные крупы и приправы, оставили пятна на одежде друг друга, дверцах шкафов и стенах, перебили почти всю посуду, рассыпали пепел, разбросали всё упавшее по полу и даже каким-то чудесным образом забросили чьи-то боксёры на люстру. Всё моё лицо в царапинах, его скула разбита, и теперь он сидит на мне и пытается что-то нарисовать маркером на моём лице. — Ну же, Фрэнки, не скрывай свою сущность, я же знаю, что ты его тоже любишь! — воскликнул Уэй, выводя на моей коже каракули. — У меня на тебя радар просто зашкаливает, а он никогда не ошибается! Я почти плюнул ему в рыло, как тут в комнату зашла секьюрити, староста этажа и ещё какие-то местные шишки. Нам хана. — Так, что здесь происходит?! — заорала женщина, и нас разняли. — А, это снова вы! А ведь я вас предупреждала! — Он первый начал! — начал оправдываться я, тыкая в Уэя пальцем. Он снова молчит, отряхиваясь, и хихикает, любуясь своим художеством. — Так, Айеро и Уэй? — строго спросила секьюрити, и мы обречённо кивнули. Она смерила нас укоризненным взглядом и, немного подумав, продолжила: — Что ж, Айеро, с первого раза до тебя не доходит, ну, тебе же хуже. Ты ведь понимаешь, что человек с такой репутацией не может стоять во главе колледжа? Я глупо улыбаюсь, не зная, что ответить. Да ну, она ведь шутит, правда? — Завтра пойдёшь в деканат и напишешь отказ от должности, — велела женщина. — Нас о тебе предупреждали, просили понаблюдать за тобой, и не зря. Мы передадим эту информацию наверх. Я всё ещё молчу, утратив дар речи. Не может быть, это тупой развод, меня не отпустят студенты, меня не отпущу я! — Теперь уберите здесь и чтобы никакого больше шума! — предупредила секьюрити и собралась уходить. — А он?! — возмутился я. — Он тоже участвовал! Он меня изуродовал! Все звонко смеются, а я готов свернуть им шеи. — А он жертва, — спокойно ответила женщина. — Думаешь, мы не в курсе ваших конфликтов? А эту красоту спиртом стереть можно. Она ушла, и все её подчинённые гуськом увязались за ней. Я стою, глядя им вслед, и размышляю, когда успел до такого докатиться. В голове подобно прожорливым гусеницам ползают мысли о том, что, скорее всего, Штопор снабжает комитет общаги и колледжа всей информацией, чтобы подсидеть меня и занять моё место, но я пытаюсь не кормить их. Из моего мозга и так все соки выжала длинная тощая гусеница по имени Джи. Я больше не президент. Де факто, а скоро и де юра. Из-за него. — У меня нет сил больше с тобой возиться, — пролепетал я и принялся убирать вещи с пола. — Просто заранее знай, что тебе крышка. — Ты не знаешь, что я за бутылка — даже пробка не поможет, — прошептал Уэй мне на ухо, вытащил из-под кровати коробку и достал ещё один радужный флаг. — Никто не смеет меня менять. Я сдохну за своё право вставать на шпильки и трогать мальчиков за попы, хоть ты тресни, Айеро! Вскоре на стене снова висел флаг, а Уэй всё с такой же дерзостью смотрел мне в глаза. Это флаг – его главное оружие. И я похороню его в нём. хХх Мне самому не особо нравится то, насколько Уэй меня бесит, но я утратил контроль. Не могу понять, почему от одной мысли о нём меня передёргивает. Зависть? Да, я завистливый, пора это признать. Это моя проблема, но почему меня так не трясёт от Штопора? Он мой главный конкурент уже два года, тоже увёл у меня друзей, тоже стебёт меня, причём он ещё более дерзкий, чем Уэй, но у меня нет желания сбросить его с обрыва. Может, дело в том, что Уэй - модель, медийная личность и всё такое? Ну, он же сейчас на пике популярности, в прессе его называют "сенсацией". Такой весь из себя молодец, такой юный, но уже такой успешный! Да, дело в этом. Он свалился, как снег на голову, в самый неподходящий момент. Именно тогда, когда мама переселила меня в общагу, чтобы я поумнел и повзрослел, в моей жизни появляется эталон, идеальный сын для моей мамы, тот, кем она всегда хотела меня видеть. Успешный, инициативный, самостоятельный - всё то, чего не хватает мне. Я раздолбай. А он молодец. Умничка. Идеальный мальчик. Более того, это не просто моя паранойя, я не просто проецирую — они действительно знакомы, и она реально души в нём не чает! — Ой, да прям! — фыркнул я, просматривая его фотки, на каждой из которых он пафосный и идеальный. Ненавижу таких. Выскочка. Идеальная выскочка. Выскочки правят миром. Ему же просто повезло, он просто залез кому-то на голову и продолжил свой путь по головам остальных, влезает в каждую щель и на каждом углу орёт, какой он крутой профессионал! Знаю я таких, как он. Пустышка, фальшивка, ничего из себя не представляет. Живёт ради популярности и бабок. Считает каждого подписчика в Инсте, о, я вчера лично стал свидетелем того, как он скринил сначала два миллиона шестьсот тысяч, потом терпеливо ждал, пролистывал список несколько раз, а потом заскринил два миллиона семьсот. Настолько пустой, что питается цифрами. В нём ничего нет. Пустышка, фальшивка, однодневка, которой повезло задержаться на подольше. Но проблема в том, что он молодец, и его ставят мне в пример. Я ничем не лучше его, но я хотя бы не корчу из себя ничего. Я никто, а он кто-то там, но я хоть не фальшивый. Ну, мне так кажется. Я придурок и не скрываю этого. Все всегда уверены, что мне не о чем переживать, что мама всё устроит. Да, мама может всё устроить. Только мне от этого не легче нихрена.