В слезах явились мы на свет

Шерлок закрыл дверь и глубоко вдохнул. Морозный ночной воздух тут же заполнил лёгкие и дышать почему-то стало легче и слаще. В последние дни Ватсон казался сыщику суетливым и напряжённым. Впрочем, его можно было понять, ведь Холмс изначально предупреждал его о возможных неудобствах в быту при их совместном проживании. Помотав головой чтобы отогнать мысли, Холмс перемахнул через каменные ступеньки при двери и, оказавшись на мостовой, побрёл в сторону стоящего неподалёку кэба, который был заказан им ещё вчерашним днём. Стоило только повозке тронуться, как дверь 221В приоткрылась и на улицу вышел Ватсон, на ходу завязывая шарф. Не по-джентльменски было следить за кем-то без особой на то причины, но Джон искренне считал, что причина есть и она особая. Только вот в своей внезапной слежке он не учёл одного — поймать повозку в ночной час не так-то просто. Хотя ему на счастье уже через несколько минут попалась одинокая двуколка. Направив возничего к Друри-Лейн, Ватсон принялся оглядываться по сторонам, в поисках хоть какого-то намёка на недавнее прибывание здесь его странного соседа. Но ничего не было. Недавно прошедший дождь намочил мостовую и теперь обильное количество воды размывало любой след. В такую погоду ездить в двуколке было опрометчивым решением, но Джон понял это только когда колесо съехало в разбитую часть мостовой и доктора обрызгало дождевой водой с примесью уличной грязи. Коричнево-серые пятна вмиг расползлись по одежде и въелись в ткань, к вящему сожалению доктора, и весьма не вовремя. Испачканными остались левый рукав в области локтя и перчатка, а ещё край левой же штанины, но этого Ватсон не заметил. Спустя довольно долгую и неприятную дорогу двуколка прибыла к театру. Джон с явным удовольствием расплатился и наконец покинул неудобное средство передвижения. Уже приближаясь к театру доктор вспомнил о социальных нормах дресскода и о том, что в таком месте, как Друри-Лейн не приемлют мужчин в испачканных дождевой водой пальто. Тут же Ватсон снял плащ и шарф и свесил их через локоть, оставшись только в костюме состоящем из простых тёмно-серых штанов, такой же жилетки и синего воротника-повязки. Торопливым шагом Джон направился в сторону театра. Двуколка была быстрее кэба, а значит Шерлок прибыл сюда не так уж и давно, и у них с Ватсоном между прибытиями не должно быть интервала больше чем в пять-десять минут. Тут же доктор принялся всматриваться в толпу, выискивая знакомую фигуру его соседа. Вон девушка в затейливом красном платье, а вон шестеро джентльменов о чём то дискутируют, прямо к дверям идёт пара, в которой и девушка и мужчина одеты в синее… Людей у театра много, но где же шебутной Холмс? Фигура человека в чёрном фраке почему-то появилась из-за угла театра. Шерлок шатался из стороны в сторону и держался за голову, болезненно сощурившись. Он пошатнулся в очередной раз и опёрся на колонну у входа в театр. Тут же гам голосов немного стих и несколько людей обернулись на Холмса. Потом к Шерлоку подбежал какой-то юноша и попытался помочь ему устоять на ногах, придержав за локоть, но Холмс только выставил руку в усмиряющем жесте и выпрямился, отпустив колонну. Его можно было бы принять за пьяного, если бы не мертвенная бледность и бегающий туда-обратно жалобный взгляд. Дрожащими руками расправив воротник, Холмс направился к входу в театр. Ватсон же, изворачиваясь в толпе так, чтобы никого не задеть, поспешил за ним. Что-то странное явно произошло с соседом… Почему он вышел из-за угла? Почему у театра не было его кэба? И что, в конце-концов, с его лицом? Теперь Ватсон просто не мог остановить нахлынувшие на него теории о том, кто же такой Шерлок на самом деле. Доктор даже не понимал, что им движет, когда он зашёл в театр через служебный вход и направился чёрт знает куда через полутёмные и почему-то почти пустующие помещения. Пара людей проходили мимо него, но они не предали незнакомому джентльмену особого значения, решив, что раз он спокоен и идёт размеренным шагом, даже не пытаясь прятаться, то он должен здесь находиться, вероятно, по важному и вполне законному делу. Так, проходя по пыльным и серым коридорам, Джон наконец оказался в какой-то странной деревянной комнате. Чтобы попасть в неё Ватсону пришлось спуститься по еле заметной лестнице всего в несколько ступенек и приоткрыть иссушенную дубовую дверь с металлической ручкой и ободом. Тут и там по комнате были разбросаны различные запылённые мешки, картонные щиты для фонов, старинные изъеденные молью костюмы и другие декорации, безжалостно потрёпанные временем. В этом помещении слышался жуткий гул голосов, но всего пару секунд, затем всё резко стихло, а после грянула музыка и аплодисменты. Не нужно было быть семи пядей во лбу чтобы догадаться, что Джон попал под сцену. Доктор простоял в ступоре пару секунд, плохо понимая, зачем пришёл и почему именно сюда, но его размышления прервали шаги и тихий говор из коридора, который лишь чудом уловил слух натренированный на войне. Джон резко побледнел и, развернувшись лицом к входной двери, попятился к дальней стене. Если его увидят здесь, то могут появиться внезапные проблемы с законом, а учитывая то, что в этом же театре пожалуй неспроста находится и Шерлок, то за какие-нибудь его неведомые проделки они могут пойти сообщниками. Ватсона эта перспектива не устраивала и он, кое-как сообразив, спрятался за мешки наполненные каким-то порошком. Только за ними у самой стены стояла небольшая, но очень жутко пахнущая цистерна. Этот запах оказался не очень сильным, почти незаметным видимо из-за герметичной ёмкости, но всё же был довольно резким и сразу на расстоянии пары метров задел чуткое обоняние Ватсона. Он поморщился и хотел было поменять убежище, но в этот момент в комнату вошли двое людей. — Силитра и гидрозин… Это омерзительно, — презрительно пробормотал один, видимо отвечая на заданный ранее вопрос спутника. — Но так хочет Вистан, мы лишь работаем, — безразлично отозвался второй. — А что в мешках? — Тетрил. — И это всё под деревянной сценой! — мужчины в голос расхохотались и пошли прямо по направлению к мешкам, за которыми, сжимая в руках трость, сидел Ватсон. — Опасно, но шуму должно хватить для того, чтобы убедить миссис не мешать Вистан Хост и при этом тем же действием убрать с пути Х… — в этот момент мужчины резко замолчали, нагнувшись над мешками и заметив растерявшегося Ватсона, который, вероятно, услышал совсем не то, что должен был слышать для спокойного продолжения жизнедеятельности. Прокашлявшись, Джон поднялся с пола и, встав в полный рост, гордо выпрямился, опираясь на трость. — Ты кто? — нахмурившись, прорычал один из мужчин. — Уже не могу уверенно сказать, — взяв волю в кулак, с холодным видом пожал плечами Джон. — Как и ответить на вопрос о том, зачем под деревянной сценой в театре Друри-Лейн находятся мешки с тетрилом. А вот вы, видимо, можете на это ответить. Мужчины переглянулись и синхронно достали из-за пояса револьверы, прицелившись Ватсону в голову. — Либо ты ничего не видел и бежишь отсюда поджав хвост, либо тебе конец. — Ни в коем случае, — Джон помотал головой. — Если вы выстрелите, то тетрил сдетонирует. Одна искра и конец нам всем, поэтому, к сожалению, придётся договариваться. — Вистан Хост не прощает ошибок, мы не пойдём на договор с полицейской ищейкой! — вспылил более юный из мужчин, но другой жестом показал ему успокоиться. — Эй, подожди, Вистан не узнает, а мы можем остаться живы, — незнакомец посмотрел на Джона. — Чего ты хочешь? — Хочу имя. — Ватсон не обратил внимание на то, что его, хоть и основательно, но всё же ошибочно приписали к полиции. — Кого вы там хотели «убрать с пути»? — Так не пойдёт, эта цена высока. Если мы скажем тебе и ты выйдешь живым, то ты расскажешь ему. — Так, «ему» — значит мужчине… Это уже что-то, — задумчиво заключил Джон, — Но всё же, этого мало. Кого вы хотите убить? Кого-то, кто сейчас в театре, именно в этом зале, кого-то, чьё имя или фамилия начинается на «Х». Мужчины уже подались было в сторону Джона, но тут по тёмной комнате разнесся звук двух выстрелов подряд. Оба незнакомца замертво рухнули: один на пол, разливая кровь по деревянным неровным доскам, а другой лицом в мешки с взрывчатым веществом, тут же окрасив охристый тетрил в багровый цвет. Не успел Ватсон опомниться, как из дальнего угла к выходу метнулась тень. Это выглядело так, будто часть пространства обрела руки, ноги и голову, и сошла с места, потому что вместе с тенью комнату покинул крайний кусок театрального фона и стены со сломанным рычагом для включения света. При этом всё вышеупомянутое уже в другом, но полностью идентичном экземпляре осталось на месте. Силуэт скрылся в коридоре уже тогда, когда Джон, ошарашенный произошедшим, только и успел сдвинуться с места. Только доктор опомнился, он метнулся к лестнице в надежде догнать неизвестного спасителя, что до этого удачнее чем Джон скрывался в тени. Но очередной незнакомец оказался проворнее, чем военный врач с больной ногой, и когда Ватсон поднялся по лестнице и свернул к выходу из служебных помещений, он застал только приоткрытую дверь. Вздохнув, Джон с угрюмым видом побрёл к выходу из театра. В конце концов, ему нужно быть на Бейкер-стрит раньше, чем туда прибудет Холмс, чтобы сосед ничего не заподозрил и не обиделся на Джона за его оскорбительные подозрения. Доктор вышел на улицу, без труда поймал кэб, так как у театра повозки всегда находились в изобилии, и уже через полчаса был на нужной улице, но, стоило ему только подойти к дому, как там его встретил Шерлок Холмс собственной персоной. Он сидел на ступеньках под дверью, в том же смокинге, и курил трубку, задумчиво поглядывая в небо. Ватсон остановился на месте и неловко переступил с ноги на ногу. Он не знал, что сказать Шерлоку и не знал, почему тот у дома, а не в театре. А ещё Холмс выглядел печальным. Видимо, в Друри-Лейн и с ним что-то случилось. — Я ушёл с представления на первых же минутах, — не ожидая вопроса Ватсона, начал Шерлок. — Персона, с которой я ходил в театр выразила своё нежелание находиться в моём обществе и я, как приличный человек, не заставил её более терпеть неприятную ей компанию. А вы где пропадали, Ватсон? — Я… Это… — Джон замялся, но потом состроил неловкое выражение лица. — Срочный пациент. Люди и ночью болеют, знаете ли. — А, — двусмысленным тоном отчеканил Шерлок и пододвинулся ближе к перилам, освобождая место на лестнице для того, чтобы Джон без различных неловкостей мог пройти в дом. Ватсон поднялся по ступенькам и потянулся было к дверной ручке, но внезапно обернулся и, опустившись на лестницу, присел на ступеньку рядом с Шерлоком. Пару минут в воздухе висела тишина. Было слышно как в узких переулках гудит сквозной поток ветра и теряется, попадая на широкую улицу, разносясь отголосками в разные стороны. Взгляд Шерлока был пустым, но не как это бывает у людей без умственных забот, а мёртвым. Прозрачные, тёмные глаза, в которых отражалось бесцветное ночное небо Лондона, без звёзд и лишь с маленьким, расплывчатым пятном лунного света… Это глаза человека с необычным умом. Ватсон глубоко вздохнул и проследил за тем, куда же устремлён взгляд Шерлока, но там не было ничего примечательного, только крыша с решёткой и небо, тёмным куполом нависшее над городом. — Что это была за персона? — неловким тоном проговорил Ватсон, стараясь не смотреть в сторону Шерлока. — Если я могу полюбопытствовать. — Можете. Это была одна женщина, с весьма интересной ролью. Джон открыл рот, чтобы спросить поточнее, но не придумал, как сформулировать вопрос. Так они промолчали ещё около минуты. Диалог между соседями никак не завязывался, ведь Джон хотел говорить, но не знал что, а Шерлок знал что, но не хотел. — Вы влюблены в неё? — вдруг спросил доктор. — Нет, любовь мешает рассудку и к тому же, она в два раза старше меня. — О... А в кого-нибудь другого? На это Ватсон так и не получил ответа. Шерлок молча встал и, раскрыв дверь, скрылся в квартире.