Бороться и искать, найти - и не сдаваться

Утром, часов в десять, вновь раздался грохот в дверь. Быстро ее открыв, Гарри посмотрел на полувеликана:  — Заходите, быстрее! — и посторонился. Как и вечером, с трудом войдя в дверной проем, Хагрид хотел уже было поздороваться, но ребенок ящеркой проскользнул мимо него и выглянул за дверь. Осмотрев окрестности, он повернулся и извинился, объясняя свое поведение:  — Здравствуйте, я очень рад вас снова видеть! Но, просто понимаете, вы очень, — тут он провел руками в воздухе, обозначая какую-то абстрактную фигуру, — заметны. У нас на улочке есть несколько сплетников, которые с удовольствием расскажут дяде о таком странном визитере, как вы. Хагрид, чьи воспоминания вчера просмотрел директор и остался доволен увиденным и услышанным, уже получил новые инструкции, завуалированные под советы его благодетеля, поэтому сейчас отвечал без заминки:  — Дак это, Гарри, директор Дамблдор наложил на меня Дезиллюминационные чары, так что магглы меня сейчас не видят, — при этом он довольно улыбнулся. — Ты просто выходи из дома, и мы поедем.  — Магглы? Дезиллюминационные чары? Поедем? А кто это, магглы? И что такое эти самые чары? И как мы поедем? — вопросы выпаливались пулеметной очередью, радуя Хагрида своей безыскусной заинтересованностью. Уже выходя из дома и запирая его, Гарри внимательно слушал ответы гиганта:  — Ну, магглы — это, стало быть, простые люди. Ну, которые совсем не видят волшебства и не магичат. Твои родственники — это магглы.  — Дезиллюминационные чары — это такое волшебство, чтобы тебя не замечали.  — А поедем мы, — тут он подошел к обочине и взмахнул зонтиком, — на «Ночном рыцаре»! Буквально через десять секунд рядом с ними остановился бешеный автобус ярко-красного цвета. Дверь с шипением открылась, и на подножке показался прыщавый тощий парень:  — «Ночной Рыцарь» к вашим услугам! Я — Стэн Шанпайк, кондуктор. Куда вам?  — Нам к «Дырявому Котлу», — уже пройдя внутрь, ответил Хагрид. — Ты это, Гарри, держись за че-нить, а то тут такое дело… Что за дело, Гарри представлял по многочисленным описаниям, да и ответить все равно не успел бы — автобус поехал. Нет, не так. Это взбесившееся НЕЧТО дернулось вперед!  — С вас пять сиклей, — услышал Гарри сквозь шум в ушах. Еле-еле сойдя с автобуса, он наклонился и уперся руками в колени, пытаясь отдышаться и усмирить тошноту, и тут же чуть не рухнул носом в асфальт, когда его сочувственно хлопнули по спине.  — Гарри, ты это, как себя чувствуешь?  — Да так, вроде как полегче.  — Ну, тогда пошли.  — А-а-а… Хагрид, а разве это магический мир? — тут он повел вокруг рукой, этим жестом обозначая окружающую их обстановку. Заколоченные окна, серость и унылость, которые не могло изменить солнце, неопрятные дома и общее ощущение угрозы и заброшенности — это действительно не могло быть волшебным миром.  — Ну, это, Гарри, волшебники живут отдельно от магглов, эти нас не видят, а тут просто вход на магическую сторону. Пошли скорей. «Ничего не изменилось. Тот же бармен, те же странные личности в углу, только я теперь без плаща и могу не скрываться. Только нельзя забывать свою роль — здесь такие хищники, что динозавры отдыхают». Пройдя за Хагридом в помещение и оставив за спиной шепотки: «Смотрите, смотрите, шрам, это же Гарри Поттер!», он имел удовольствие видеть, как тот постучал зонтиком в определенном порядке по кирпичам, которые тут же пришли в движение, складываясь в уже знакомую арку. Они пришли сюда в воскресенье, не скрываясь под плащами и никуда не торопясь, поэтому Гарри позволил своему любопытству одержать верх, тем более оно отвечало его роли. Идя рядом с полувеликаном, он крутил головой в разные стороны и все больше ощущал радостное возбуждение, щекочущими пузырьками нараставшее в нем. Одно дело читать о магии в книгах, присланных Граххуком, и совсем другое — иметь, наконец, право видеть и прикасаться к ней, не таясь.  — Это, Гарри, нам надо в банк зайти, взять денег твоего отца.  — У меня есть деньги? — Станиславский сказал бы «Верю!» сыгранному Гарри удивлению. — Но дядя говорит, что папа был алкоголиком и нищим…  — Ты, это, не верь этому магглу! Твой отец был гриффиндорцем и очень хорошим человеком! И деньги у него были, мы сейчас в банк за ними идем.  — Гриффиндорцем? А кто это? — Гарри было любопытно, что ему ответят. Услышав ответ Хагрида, он удовлетворенно кивнул своим мыслям. Тот вещал, точно по писанному:  — Гриффиндор — это самый лучший факультет в Хогвартсе! Там учатся самые смелые, сильные, храбрые и благородные! Твои мама и папа там учились. Там еще есть Рейвенкло — на нем учатся самые умные, Хаффлпаф — там учатся самые тихие и трудолюбивые. И Слизерин.  — А на Слизерине кто учится?  — Там учатся самые хитрые и жестокие. Там учился и этот… Тот-Кого-Нельзя-Называть, это он убил твоих…  — Моих…? Хагрид, кого «моих»? Папу и маму, да?!  — Ты это, Гарри, не кричи. Да, он. Это он оставил у тебя на лбу этот шрам, когда хотел убить, как твоих родителей. Но не смог и умер сам. Все, больше я ничего не скажу. «Агитация проведена, акценты расставлены. Ну, старик, ну жук! Те плохие, эти хорошие, а те плохие еще и воспитали убийцу твоих родителей! Ладно, раз так явно толкают на краснознаменный, не будем разочаровывать». В этот момент они подошли к банку. * * * Подойдя к стойке администратора, Хагрид обратился к нему с просьбой о встрече с управляющим делами рода Поттер. Через несколько минут к ним вышел уже знакомый Гарри Граххук.  — Добрый день, чем могу быть полезен? — гоблин ничем не дал понять, что он уже знаком с наследником Поттеров.  — Нам бы, это, денег для Гарри снять. Ему в Хогвартс в этом году! — Хагрид гордился этим фактом так, как будто Гарри был его ребенком.  — Не вижу никаких проблем, но у молодого человека должен быть ключ от родового сейфа, — Граххук обратил вопрошающий взгляд на Гарри. Ребенок весь съежился и, стараясь не заплакать, отрицательно помотал головой.  — Эта, вот он, — Хагрид пошарил за пазухой и достал красивый кованый ключ в пол-ладони Гарри.  — В таком случае, прошу за мной, — гоблин повернулся к своим клиентам спиной и куда-то направился. Гарри увлеченно вертел головой по сторонам. В свой прошлый визит он не был нигде дальше кабинета — не было ключа. А теперь у него появился шанс покопаться в сейфах Поттеров, только надо было оставить ключ у себя любой ценой, но при этом не вызвав подозрений старика. В этом он надеялся на сообразительность гоблина, которому тоже не нравился такой свободный доступ к вверенным ему сейфам посторонних личностей, особенно после всплывших в единственный визит в банк юного лорда фактах. Наметки плана были готовы, оставалось лишь начать, а там Граххук подключится, как не страдающий недостатком ума. Поездка на тележке по подземелью, больше похожая на экстремальные американские горки, доставила массу удовольствия, напомнив о счастливом беззаботном детстве под крылышком отца. Еще больше удовольствия доставил визит в хранилище. Золото. Столько золота в одном месте ни Гарри, ни Кирилл воочию не видели. Зрелище поистине завораживающее.  — Хагрид, а сколько мне надо? — ребенок был в растерянности. — Я… Мне никогда не покупали одежды, а тут еще золото…. Я просто не знаю, сколько нужно на все…  — Ты вот что, бери пятьдесят галеонов, тебе должно хватить, — Хагрид сам знал необходимую сумму только приблизительно, но помнил наставления Дамблдора: «Хагрид, мальчик знаменит. Как бы слава не вскружила ему голову, поэтому проследи, пусть возьмет денег только на самое необходимое и недорогое». Вот только редко покупая что-то сам, он плохо ориентировался в ценах, однако решил, что этой суммы должно хватить на все, а если что и останется — пусть у мальчика будет немного карманных денег.  — А куда? — вопрос поставил полувеликана в тупик, но выручил гоблин:  — Позвольте предложить вам этот кошелек. Он не бездонный, но потерять его или украсть невозможно.  — Спасибо, — мальчик был смущен и растерян свалившимися на него деньгами и особенно первым подарком. Быстро отсчитав необходимую сумму, они покинули хранилище. Закрыв дверь, Гарри повернулся на выход, но его остановила рука Хагрида:  — Гарри, это, ключ надо вернуть директору.  — Директору? Но почему? Разве он не мой? — Гарри был удивлен.  — Так, это, твой, но хранится он у директора, — с этими словами Хагрид протянул руку, чтобы забрать ключ, но Гарри отошел в сторону и нахмурился.  — Если сейф мой, деньги в нем мои, ключ мой, то почему он должен храниться у кого-то еще? Дядя Вернон всегда ругается на разных дяденек из сериалов тети Петунии, когда они подписывают бумаги, не читая, а потом еще кучу серий ругаются из-за денег, которые у них украли. Скажите, — он внезапно повернулся к гоблину, — а у меня его могут украсть или выманить обманом? Ну, или я могу его потерять?  — Украсть его у вас не могут, а вот выманить или потерять — да, — Граххук быстро понял, к чему все идет. — Но вы можете оставить ключ на сохранении в банке, тогда он будет в полной безопасности. «И полной недосягаемости» — эта мысль озвучена не была, но понята обоими. Настаивать было невозможно, а как еще вернуть ключ — Хагрид не представлял.  — Гарри, это, мне надо заглянуть здесь еще кое-куда, по поручению директора. Ты еще немного подожди, ладно? — полувеликан из-за истории с ключом чуть не забыл о еще одном поручении Дамблдора. Спустившись еще дальше вниз, они прошли к сейфу № 713, в котором Хагрид быстро наклонился и поднял с пола пустого сейфа маленький сверток, который, тем не менее, был замечен Гарри. «Камень, камень, я не корысти ради, а живота только, строю планы на тебя. Я не хочу принести вред, я всего лишь хочу защитить свою жизнь. Надеюсь, ты пойдешь мне навстречу. Это мир магии, так что, кто знает, может мне и пойдут навстречу, тем более я действительно ничего ужасного не планирую». Список книг был длинным, и во «Флориш и Блоттс» Гарри, с постоянными шепотками и восклицаниями за спиной, пришлось тяжко. Помимо учебников, Гарри прикупил себе еще несколько книг, заинтересовавших его.  — Надо же мне знать хоть что-то, раз уж я волшебник, — пожал он плечами на вопрос Хагрида: «Зачем?»  — Ну, раз учебники купили, теперь надо купить мантии. Они продаются у мадам Малкин, вон там, — Хагрид махнул рукой куда-то в сторону. Зайдя в ателье, они попали в объятия красиво одетой статной женщины:  — Ах, кого я вижу! Ну, конечно, это же Гарри Поттер! Как я могла забыть о том, что в этом году ты идешь в школу! Здравствуй, здравствуй, мой дорогой! Если тебе нужны мантии, что я говорю, конечно, они тебе нужны, проходи пока в примерочную, я сейчас подойду! Тряся головой и этим пытаясь избавиться от звона в ушах, вызванного непрерывной тирадой женщины, Гарри прошел в примерочную. Там, на табуреточке, стоял невысокий изящный мальчик с удивительными волосами цвета белого серебра. Когда он повернул голову, на Гарри взглянули глаза невероятного серого цвета, который казался живым.  — Здравствуй. Ты, наверное, тоже в Хогвартс собираешься? Меня зовут Драко. Драко Люциус Малфой.  — Очень приятно. Да, я тоже еду, — Гарри был растерян. Что-то не давало ему покоя, но он никак не мог сообразить — что. От растерянности он даже забыл представиться в ответ. Встав на табуретку, он попытался разобраться, что же все-таки не так. «Запах!!! Я так привык не обращать внимания на запахи, что не понял сразу! От него пахнет домом, парным молоком, матами в нашем домашнем спортзале и белыми сухариками, которые мы грызли, смотря с Данькой телек. Данькой?!» Обиженный таким невниманием к себе в ответ на проявленную вежливость, наследник рода Малфоев презрительно хмыкнул и, гордо задрав нос, отвернулся. Чтобы тут же застыть статуей и ме-е-едлено, очень медленно повернуться на мелодичный свист. «Бэль» из мюзикла «Собор Парижской Богоматери» не могла звучать в этом месте по определению. Просто потому, что до ее написания должно пройти еще не меньше десяти лет.  — Кир?! — это было прошептано с таким неверием и надеждой…  — Данька!!! — если шепотом можно кричать, то это был именно такой крик.  — Кир, я верил, я все эти годы верил, я не позволял себе даже думать, что это невозможно! — даже сходя с ума от радости, оба помнили, что рядом те, кто не должен ничего знать.  — Данька, кафе возле Гайд-Парка, в котором мы сидели с отцом, когда ждали мистера Доусона. Каждое воскресенье, с 12 до 6 вечера. Я буду там! Они еле успели вернуться каждый на свой табурет, когда в помещение вошла мадам Малкин.  — Ну, мои хорошие, приступим. Пока мадам занималась Малфоем, Гарри обслуживала ее помощница. Все это время оба ребенка переглядывались сияющими глазами, что не ускользнуло даже от Хагрида.  — Гарри, будь осторожен. Это Малфой, а его папаша служил Тому-Кого-Нельзя-Называть. Все они темные маги, и ничего хорошего от них не будет. Наверняка, сынок, как когда-то егойный папаша, попадет в Слизерин, — Хагрид действительно был обеспокоен этим знакомством и, выйдя от мадам Малкин, старательно поучал Гарри.  — Тому-Кого-Нельзя-Называть? А кто это? — Кирилл прекрасно знал, кто это. Но этого не мог знать Гарри, поэтому Хагриду пришлось отвечать.  — Это тот, ну тот самый, — он наклонился и громогласным шепотом, с нескрываемым страхом в голосе, скороговоркой произнес, — Волдеморт.  — А почему его так называют? — Гарри слышал от брата много версий, но ему была любопытна именно эта.  — Ты это, тебе не стоит этого знать, — поток информации резко оборвался. — Об этом не принято говорить. А сейчас мы идем покупать тебе волшебную палочку! — Хагрид надеялся, что эта тема заинтересует ребенка гораздо больше. И он был в этом прав.  — Палочку? Волшебную?! — вот в чем был заинтересован Гарри. Волшебная палочка была необходима для дальнейших планов. Хотя, помня о том количестве следилок и ограничителей, что были навешаны на нее в фанфиках, необходимо было озаботиться покупкой нелегальной палочки в Лютном Переулке. Кажется, так все советовали поступить герою в тех Данькиных фиках. Подойдя к зданию с вывеской «Волшебные палочки Оливандера», они вошли внутрь. Звякнул колокольчик, и дверь за ними закрылась. Гарри осмотрелся и увидел помещение, в которое с трудом пробивался свет сквозь пыльные окна. В нем никого не было: ни продавца, ни посетителей. Зато были шкафы до потолка, заставленные бесчисленными коробочками.  — Секундочку, я уже тут, — раздался голос откуда-то из-за стеллажей. Оттуда вышел пожилой человек.  — Здравствуйте, — выдавил из себя Гарри.  — О, да, — мужчина покивал головой. — Я знал, что скоро увижу вас, Гарри Поттер. Я помню, что в этом году вы идете в Хогвартс. Я помню ваших маму и отца, как будто они только вчера покупали себе волшебные палочки. Десять дюймов с четвертью, элегантная, гибкая, сделанная из ивы для нее. И палочка из красного дерева. Одиннадцать дюймов. Тоже очень гибкая. Чуть более мощная, чем у вашей матери, и великолепно подходящая для превращений. А теперь пришла пора и вам подбирать свою палочку. Ну что ж, для начала попробуйте вот эту, — с этими словами Оливандер протянул Гарри палочку. С трепетом взяв ее в руки, Гарри глубоко вздохнул и задержал дыхание. «Господи, прошу тебя, не откажи мне в чуде! Для чего-то же Ты не дал нам с братом умереть! Мы здесь, мы живы и мы маги. Прошу тебя, Боже, не оставь своего ребенка!» Открыв глаза, Гарри с выдохом взмахнул ею. Блеснуло, и стул, на который Хагрид сел, когда они вошли в магазин, под ним развалился.  — Знаешь, Гарри, мне надо, это, отлучиться, а ты пока выбирай палочку, — Хагрид был смущен происшествием и хотел уйти из магазина, пока Гарри выбирает себе палочку.  — Хорошо, — Гарри было не до Хагрида. МАГИЯ!!! Магия, которую он наконец-то почувствовал! Магия, которая откликнулась на движение его руки! Чудо, которое искупало боль прожитых трех лет без брата и потерю отца. Чудо, быстрее всего доказавшее, что да, это действительно сказка. Сказка, в которой можно ВСЕ! Дальнейший выбор был долгим и нудным. Для кого-то другого. Для Гарри это было время чудес и магии.  — Сложно, сложно. Хотя…. Есть у меня одна палочка, минуточку, — он отошел куда-то за стеллажи, но скоро вернулся, неся в руках пыльный футляр. — Попробуйте-ка эту. И протянул вынутую из футляра палочку. Гарри взял ее в руки и внезапно почувствовал, что пальцы, ее державшие, потеплели. Он поднял ее над головой и резко опустил вниз. Освещая помещение яркими разноцветными всполохами, из нее вырвался целый фейерверк ало-золотых искр.  — Любопытно… очень любопытно… Но в этот момент в магазин вернулся Хагрид, держа в руках клетку с белоснежной совой, и что «любопытно…» не было озвучено.  — Гарри, вот, это тебе подарок на День рождения! — Хагрида чуть не оглушил радостный вопль мальчика.  — Спасибо! Большое-большое спасибо! Она такая красивая! Я назову ее Буклей, можно?! — Хагрид опять полез за носовым платком, видя чистую, безудержную радость неизбалованного вниманием ребенка, получившего уже второй подарок за один день.  — Сколько с меня, мистер Оливандер? — с сияющей улыбкой повернулся к пожилому мужчине мальчик.  — Ах, эта юность, — с ностальгией вздохнул волшебник. — С тебя семь галеонов, Гарри. Отсчитав семь золотых, Гарри и Хагрид покинули магазин. Неся в руках клетку с красавицей-совой, за пазухой — волшебную палочку, видя вокруг спокойных людей, а главное, встреча, которую он так ждал, на которую так надеялся все эти годы, прожитые здесь, в сказке, Гарри был счастлив. Его не раздражали даже уже надоевшие восклицания и попытки прикоснуться к нему. Это был тот редкий в жизни каждого человека миг, когда он находится в полном равновесии сам с собой, с людьми и с окружающим миром.  — Куда теперь? — расслабленно спросил он у своего сопровождающего.  — Мы не были только в аптеке, — сверившись со списком, заметил Хагрид.  — Тогда вперед, вперед, вперед, впере-е-е-д! — пропел Гарри. Это солнечное настроение не смогло испортить даже посещение на редкость пахучей аптеки, или, скорее, магазина, полного всякой незнакомой живности и разных банок, склянок, прочих емкостей с довольно сомнительным содержимым. * * * «Спасибо тебе, Господи! Спасибо за эту встречу, за этот шанс, за возможность. Я не знаю, зачем мы здесь, но мы постараемся изменить не весь мир, это не под силу никому, но хотя бы мир, окружающий нас. Ведь одному это сделать очень тяжело, но вдвоем мы всесильны, потому что есть друг у друга. И пока мы вместе, все возможно!».