Колония-призрак

      В некогда освещенных отсеках «Сверхдальнего перелета» царила непроглядная тьма. Везде лежал мусор, поломанные дроиды, остатки мебели, выбитые двери. Стены и переборки покорежены, кое-где отвалились или свешивались с потолка и стен целые листы дюрастали. В некоторых местах виднелись пятна крови. Корабль был почти мертв.       Жизнь едва теплилась в пассажирском отсеке. Выжившие колонисты временно разместились в просторных каютах офицерского состава под мостиком «Д4». Люди были напуганы. Нескольким семьям удалось уцелеть, иные же продолжали оплакивать погибших родственников, которым не повезло оказаться на пути радиационных бомб, что сбросили на корабль чиссы.       Столкновение с землей оказалось настолько сильным, что вырубилась основная система жизнеобеспечения. Но колонистам повезло. Даже в отсутствии связи с «Д1» сообразительный Улиар, почувствовав, как мотыляет и трясет корабль в гиперпространстве, быстро сориентировался и приказал всем надеть дыхательные маски и пристегнуться к аварийным креслам, которые в изобилии находились в каждом отсеке. В результате колонисты отделались сильным испугом, шоком, а кое-кто — парой синяков.       После жесткой посадки, на «Д4» сразу же включилась автономная система жизнеобеспечения, черпавшая энергию из дополнительных генераторов. Произошла серия коротких замыканий, уцелевшие дроиды отключились. В нижних отсеках начался пожар, и если бы не вовремя восстановленная пожарная система, которую быстро наладил Кили, то реактор «Д4» взорвался бы.       Моральное состояние выживших оставляло желать лучшего. Улиар, Кили, Прессор и Таркоза, более ли менее оклемавшись, сориентировались первыми и распределили обязанности. Женщин и детей собрали вместе, выдали им набор первой помощи и успокоительные, а мужчины отправились исследовать корабль и восстанавливать функционирование его систем.       Все это Лорана узнала от Прессора, придя в себя после целительного сна.       — Нам удалось проникнуть сначала в ядро снабжения, а потом в «Д1», как ты уже знаешь, — продолжал рассказывать Диллан, в то время как они с Лораной шли по темному коридору, освещая путь налобными фонариками. — Пилоны, ведущие к «Д3» и «Д2», повреждены. Дредноуты, по-видимому, столкнулись со скалистым выступом во время приземления, а на «Д5» и «Д6» мы проникли без особого труда. Улиар был против того, чтобы Кили и Таркоза лезли на «Д1», но у них там…       — Семьи, — закончила за него Лорана. — Все погибли.       Прессор тяжело вздохнул:       — И Катарин тоже.       — Мне очень жаль, — Лорана остановилась и взглянула на мужчину, потерявшего в пылу бессмысленного сражения маленькую дочку.       — Если бы не этот ваш тест на джедая, она была бы жива… Знаешь, я так и не нашел ее тела. Их там… слишком много. Это как… братские могилы, — он судорожно сглотнул и задрожал, прижимаясь к стене. — Здесь тоже была могила. Тела… Мужчины, женщины, дети… Что за оружие использовали эти синекожие нелюди, если увечья оказались такими вот?.. Они валялись по всему медицинскому отсеку. Дроиды натащили, пока не вырубились.       Дилану не нужно было рассказывать. Отголоски тысяч смертей до сих пор витали в водоворотах Силы. Казалось, от мрачных стен продолжало отдаваться многоголосое эхо предсмертных криков. Лорана вздрогнула и опустила голову. Ей до сих пор тяжело было поверить в случившееся, в то, что сотворил мастер К’баот.       — Куда вы перенесли тела? — с трудом подавив собственные эмоции, спросила она.       — Я починил нескольких дроидов, и они просто выбросили трупы за борт, — Диллан посмотрел вниз. — Там под нами их тысячи. Лежат на корпусе ядра снабжения. Не похоронены по-человечески. Знаешь, когда тебя и того нелюдя перенесли из «Д1», они еще выволакивали тела. Небрежно так… как мешки с незрелыми мейлуранами.       Видя, что Диллану тяжко говорить, Лорана поспешила сменить тему.       — Что с системой жизнеобеспечения?       — Основной генератор приказал долго жить, — Прессор тряхнул головой, отгоняя неприятные воспоминания, его голос все еще дрожал. — Улиар побоялся перезапускать его. Того и гляди, взорвался бы дредноут. Запасные генераторы функционируют, но это ненадолго. Мы свели их работу к минимуму. Видишь, даже аварийное освещение коридоров убрали. Если в ближайшие недели мы не установим солнечные батареи, то замерзнем в темноте без отопления, электричества и фильтрованного воздуха. Искусственная гравитация тоже работает с перебоями. Иногда отключается, и всё падает к хаттам. Тут на днях едва не придавило Джорада, когда лист дюрастали отвалился от стены. Единственное, чего у нас в изобилии, так это припасов. Я по мере сил чиню ремонтных дроидов, которых затем отправляю разбирать завалы. Кили пытается разобраться с турболифтом, ведущим к ядру снабжения. Перетаскивать припасы по пилонам пешком и в темноте — занятие не из приятных. Таркоза взял на себя обеспечение людей едой и питьем, хлопочет над детьми, как тогорианская клуша. Восстановить бы пару свупов, глядишь, и жилось бы проще.       — Кто-нибудь пытался привести в порядок системы связи? — спросила Лорана.       — Боюсь, что нет, — Диллан покачал головой, отчего свет налобного фонаря заплясал по мрачным переборкам. — Все, кто работал на мостике, погибли. Мы — всего лишь обслуживающий персонал дредноутов: техники, сварщики, реакторщики, повара и…       — Пешки! — раздался полный презрения голос совсем рядом. — Отбросы общества, у которых не должно быть собственного мнения. Так считал это твой К’баот?!       — Улиар! — воскликнул Диллан, едва не подпрыгнув от неожиданности. — Напугал, хатт тебя дери!       Мужчина стоял у входа в освещенный пассажирский отсек, прислонившись к полуоткрытой створке автоматической двери, и внимательно рассматривал новоприбывших. Лорана сразу почувствовала ауру злости, окутавшую его, а еще болезненную обреченность. Так ведет себя раненный ворнскр, зажатый в угол.       — Приветствую, Улиар, — как можно более дружелюбно поздоровалась Лорана, благоразумно проглотив неприятный сарказм, брошенный в адрес погибшего учителя.       Не дожидаясь ответной любезности, Прессор повел Лорану в большой конференц-зал, где находились женщины и дети. При появлении джедайки воцарилась тишина. Все обернулись к новоприбывшей. В устремленных на нее взглядах читалось презрение, точно такое же, какое испытывал Улиар, а еще страх перед новой джедайской диктатурой. Дети подобрались к своим матерям, а те в свою очередь боязливо съежились. Лорана кивнула в знак приветствия, стараясь не обращать внимания на царящую вокруг ненависть, и по залу прошел неодобрительный гул.       «Джедайка!»       «Предательница!»       «Убийца!»       «Зачем она здесь?»       «Неужели выжила?»       «Хаттское отродье!»       «Криффова девчонка!»       Все эти невысказанные реплики Лорана слышала через Силу. Мысли людей были настолько сильны, что отдавались в мозгу стрекочущей какофонией. Стоило проснуться после целебного сна и выйти из медицинского отсека, чтобы попасть в общество тех, кто ненавидит джедаев. Прессор говорил, что за несколько дней до инцидента с чиссами Улиар создал что-то вроде общества недовольных. И вот получилось так, что выжили именно те, кто прямо или косвенно пострадал от действий джедаев. У многих, как у самого Прессора, забрали чувствительных к Силе детей, которые затем погибли в первой волне у турболазерных установок, когда боевая медитация мастера К’баота потерпела сокрушительное фиаско против блестящего тактического решения командира чиссов; других абсолютно не устраивал режим тирании, устроенный К'баотом; третьи просто боялись джедаев и их мистической Силы.       — Думала, мы бросимся тебе в ноги, спасительница?! — рыкнул Улиар, с ядовитым оттенком выплюнув последнее слово. — Посмотри, к чему привело твое безумие и безумие тебе подобных! Этого хотел твой К’баот?!       — Чес, — Прессор предостерегающе положил руку на плечо мужчины. — Прекрати.       — Нет, пусть говорит, — ответила Лорана, чувствуя бурю эмоций, рвущуюся из него.       — Спасибо, ваше джедайшество, что позволили высказаться простому смертному! — Улиар картинно поклонился, играя на публику, стрелявшую в сторону Лораны недобрыми взглядами. — Вот, значит, какова была ваша мечта! Отобрать наших детей и сделать из них вам подобных: вышколенных, запрограммированных, зазомбированных солдат, сражающихся во имя пресловутого добра за условный народ! За нас! А на деле что получилось? Гордыня уничтожила вас! И вместе с вами еще пятьдесят тысяч невинных жизней! Так нынче действуют джедаи? Так вы вместе с коррумпированными сенаторами уничтожаете Республику?! Решаете, кому жить, а кому умереть?!       Обида Улиара достигла апогея. По-видимому, за все прошедшие дни он дал, наконец, выход накопившейся злости. В ход пошла тяжелая артиллерия: обвинения джедаев во всех смертных грехах, начиная с последних военных конфликтов, кончая локальными проблемами населения планет, находящихся вне Центра Республики. Что могла сказать Лорана в свое оправдание? В оправдание Ордена? Идеалов и устоев, которым служила всю свою жизнь? Эти люди так стремились сбежать из Республики, чтобы построить новый утопичный мир, а оказались в ловушке, в потерпевшем крушение корабле, без средств связи и с едва работающей системой жизнеобеспечения. Лорана не могла винить Улиара. Он взбешен, напуган, в конце концов, он просто устал от всего, что творилось на «Сверхдальнем» последние дни. Но слова его задели тонкие струны души. Лорана — единственный джедай, выживший в катастрофе. Теперь она стала не просто изгоем, а бантой отпущения.       — Нам не нужно ваше вмешательство! — выкрикнул ей в лицо Улиар. — Не нужен ваш деспотичный контроль!       — Чес, ты что творишь? Уймись! Здесь дети! — негодующе зашипел Прессор.       — Дети пусть видят, по чьей вине все это произошло! — резко взмахнув руками, Улиар и не думал останавливаться. — Пусть смотрят в глаза этой джедайке!       Не в силах больше выносить позора, Лорана вышла из конференц-зала. На глаза навернулись слезы. Вот-вот заплачет. Не так представлялось ей возвращение. Она ожидала просьб о помощи, хотела заняться делом — с помощью Силы разгребать завалы, помогать перетаскивать припасы, попробовать разобраться со связью в рубке, решить проблему с центральной системой жизнеобеспечения и солнечной батареей, просто подбодрить людей, в конце концов, и услышать банальное «спасибо» за то, что ей удалось посадить «Сверхдальний» и спасти их жизни. На деле же людям оказались не нужны ее способности. Они ненавидят ее, боятся, что она попробует снова захватить власть, как сделал это К’баот.       На плечо легла тяжелая рука, отвлекая от мрачных мыслей:       — Не обращая на него внимания. В последнее время Улиар сам не свой. Ходит чернее тучи, бубнит что-то себе под нос, — Прессор натянуто улыбнулся. — Отойдет еще. Завтра уговорю его поковыряться в двигателях свупов. А то третий день уже без дела сидит.       — Спасибо, Диллан, — выдавила из себя девушка.       — Знаешь, у меня тоже есть претензии к джедаям. Похлеще, чем у Улиара, — Диллан бросил негодующий взгляд в сторону конференц-зала, — но сейчас выживание важнее выяснения отношений и старых обид.       — Мне нужно побыть одной. Хотя бы ненадолго, — Лорана чувствовала, что больше не может сдерживать слезы. Хотя ей часто приходилось слышать упреки в свой адрес от мастера К’баота, так, как Улиар, ее еще не унижал никто.       — Конечно, — выдохнул Диллан и посторонился, освобождая дорогу.       Подавленная и униженная, Лорана побрела вглубь темного коридора. Люди, которым она поклялась помогать, отдавала свою жизнь на разрешение конфликтов, оттолкнули ее. Озлобленность, негодование и страх витали в воздухе. После того, как К’баот превратил «Сверхдальний перелет» в подобие тюрьмы, где чихнуть без позволения джедаев нельзя было, неудивительно, что к ней, Лоране, больше нет доверия.       — Джедай Лорана, не уходи, — последовал вдогонку тоненький детский голосок, лучиком яркого света прорезавшийся сквозь сгущающуюся тьму.       — Джорад, — она развернулась и усилием воли заставила губы растянуться в подобии улыбки.       Малец подбежал к ней и крепко обнял, крепко схватившись за края туники.       — Не уходи, пожалуйста, — ясные глаза с жалостью и пониманием смотрели на джедайку. Часто дети видят то, что от взрослых сокрыто. — Останься.       — Полно, Джорад, — окликнул сына подошедший Диллан и шлепнул его по спине. — Не досаждай джедаю Лоране. Видишь, она еще не до конца выздоровела. Сходи-ка за пайком. Джедай Лорана, должно быть, голодна, — после того, как ребенок поспешно нырнул в соседний коридор, умчавшись исполнять просьбу, он оглянулся на все еще стреляющего глазами Улиара, вышедшего из конференц-зала, и прошептал. — Не обращай на него внимания и не провоцируй, а то крику будет!       Коротко кивнув, Лорана вдруг вспомнила, что все ее нехитрые пожитки остались в каюте на «Д1». Словно прочитав ее мысли, Прессор указал в сторону освещенного коридора:       — Можешь выбрать любую каюту. Мы кое-где прибрались. И Джорад будет счастлив жить рядом с такой соседкой, как ты. Он без ума от тебя.       — Боюсь, что только он и будет счастлив… — Лорана тяжело вздохнула, скрывая горечь. — Остальные совсем не рады.       — Еще раз! Не обращай на них внимания! Ты только-только оклемалась. Отдохнешь немного и поможешь нам с Кили активировать эту хаттову солнечную батарею, — у Диллана плохо получалось изображать радость, но он хотя бы старался подбодрить. — Ведь так?       — Да, помогу, — вяло отозвалась Лорана, наблюдая, как мальчишка, вынырнув из-за угла, на всех парах бежал к ним, держа в руках контейнер с едой и термос.       — Джорад!..       Поздно. Споткнувшись о погнувшуюся дюрасталевую плиту, ребенок полетел на пол. Лорана среагировала мгновенно и выставила вперед две руки. Не успев, как следует, испугаться, Джорад завис в паре сантиметров от пола, плавно был перевернут и поставлен на ноги. В его широко распахнутых глазах восторг смешался с восхищением. Почувствовав под собой опору, он замер, удивленно рассматривая все еще парящие в воздухе термос и контейнер:       — Ух ты!       Быстро пришедший в себя Диллан подбежал к ребенку и отвесил легкий подзатыльник.       — Сколько раз я тебе говорил, не бегать по темным коридорам!       — Ну, па-а-ап! — Джорад чуть было не расплакался, но Лорана вовремя вмешалась:       — Спасибо тебе, Джорад! Теперь я не умру с голоду.       Она Силой подтянула к себе контейнер с термосом и ласково улыбнулась.       — Что нужно сказать? — грозно напомнил Диллан.       — Приятного аппетита, джедай Лорана! — малыш расплылся в по-детски дружелюбной и наивной улыбке. — Прости папа! Я больше не буду бегать!       — То-то же! — буркнул Диллан и, увидев, что Лорана сделала шаг назад, спросил. — Ты куда?       — Отправлюсь обратно в медицинский отсек, — она попыталась вести себя непринужденно, но на самом деле просто хотела оказаться от колонистов как можно дальше. — Посмотрю, как там Трасс.       — Как знаешь, — эта мысль явно не понравилась Диллану, и он бессильно развел руками. — Как будешь готова, приходи в кубрик на пятой палубе. Я там себе мастерскую по починке дроидов организовал.       — Хорошо, — кивнула Лорана и помахала Джораду на прощание.       Она зашагала по темному коридору, слыша позади перебранку отца и сына.       — Па-а-ап, а можно я с джедаем Лораной пойду?       — Нет, большой Джо. Мама будет волноваться.       — Ну, пожа-а-алуйста!..       — Идем домой!..       Вскоре далекие голоса поглотила плотная тишина. Шаги гулким эхом отдавались от стен. Темнота давила. Мощные переборки словно нависали, сжимались, схлопывались. Идти по лабиринту коридоров в одиночестве было неприятно, жутко. Казалось, будто из-за угла вот-вот выскочит какой-нибудь призрак умершего колониста и напугает до смерти. Лорана никогда не жаловалась на приступы клаустрофобии и не припомнила, чтобы когда-либо боялась темноты, но от осознания того, что теперь «Сверхдальний перелет» стал саркофагом для пятидесяти девяти выживших и тысяч погибших, находящихся в соседних дредноутах, становилось не по себе.       В медицинском отсеке горело дежурное освещение. Лорана не стала включать общий свет, памятуя о недостатке энергии. Она посетила палату реабилитации и увидела, что бакта-камера, где должен был находиться Трасс, пуста. Медицинский дроид, жужжа и что-то пиликая себе под нос, отчищал танк от остатков бакты.       Желание общаться с говорливым роботом отсутствовало, и Лорана скользнула в соседнюю палату. Трасс лежал на кушетке, как когда-то она, все еще пребывая в бессознательном состоянии.       Лорана присмотрелась. В полутьме казалось, что перед ней лежал труп. Кожа синяя, глаза закрыты, тело прикрыто белым одеялом. Лишь грудь слабо вздымалась, а на экране монитора в реальном времени высвечивалась кардиограмма замедленного пульса. Тонкие пальцы дотронулись до лба, и Лорана в испуге отдёрнула руку. Холодный. Действительно, труп! Она хотела уже окликнуть медицинского дроида, но потом вспомнила то рукопожатие перед падением. Кожа Трасса и тогда была прохладной. Она облегченно выдохнула. Значит, у этих чиссов просто температура тела низкая, или они холоднокровные, как фоллинцы.       Тем не менее, Лорана достала второе одеяло и на всякий случай укутала Трасса. Она не понимала, что привело ее сюда. Просто хотелось быть рядом с тем, кому, как ей казалось, она действительно нужна. Люди на «Сверхдальнем» недолюбливали джедаев, вот и теперь прогнали ее, а чиссы… Трасс и его брат Митт… Как же выговорить это имя?! Лорана помнила, как вбежала в ЦСУ* и активировала световой меч, увидев двух пришельцев на борту. Человек по имени Кар’дас сразу отступил, а синекожий инородец Трасс достал бластер и выстрелил. С легкостью отбив заряд, Лорана смотрела в сияющие алым глаза и не чувствовала в них страха, а скорее вежливое удивление и настороженность. Люди и иные расы, наслышанные о джедаях, пугались, либо благоговели перед ними, а эти чиссы — что Трасс, что его брат, не были подвержены предвзятому мнению. Лорана вспомнила, как самоотверженно вел себя Трасс. Если бы не его помощь, она бы ни за что не посадила «Сверхдальний». Чувство благодарности к этому чуждому существу наполнило сердце. Даже от спящего, от него веяло спокойствием.       Присев рядом, Лорана закрыла глаза, погружаясь в медитацию. Коль людям не нужна ее помощь, чиссу она определенно понадобится. Целительная техника Силы поможет ему быстрее излечиться и прийти в себя. Глубоко вздохнув, Лорана слилась с Силой, чувствуя, как по телу побежали мурашки, а в кончиках пальцев стало приятно покалывать.       Сила явила образы, мелькавшие в сознании Трасса: белый снег, голубоватый лед, тяжелые облака, нависшие над горной долиной. Он видел сон — обрывок воспоминания из детства, далекий, словно покрытая вековечным льдом родная планета синекожих экзотов.       Морозный воздух обжигал ноздри. Изо рта шел пар. Под ногами хрустел снег. Перед взором предстал крутой склон высокой горы, с которого спускался величественный ледник. Трасс рассматривал его, и в алых глазах сияло детское восхищение. Рядом стоял брат, одетый в теплый термокостюм. На глазах папины очки, слишком большие для такого маленького чисса.       — ‘рас!       Он обернулся на тревожный зов матери, указывающей куда-то за спину, и увидел, как с соседнего склона прямо навстречу неслось нечто.       Лавина. Снежный поток, сметающий все на своем пути.       Рев стихии нарастал, заглушая все вокруг.       — ‘рау!       Трасс подбежал к брату и едва успел привязать к альпинистскому карабину веревку, как на них обрушилась вся мощь стихии.       Он барахтался в снегу, окружившем его со всех сторон. Пытался дергать ногами, «плывя» в неистовом потоке. Подтягивал веревку, которой был связан с братом. Липкий снег залепил очки, так и норовя проникнуть в нос и рот. Он пытался выбраться на поверхность, но движущиеся тонны снега швыряли его то вверх, то вниз. Несколько раз он сильно ударился о камни.       Веревка натянулась и, не выдержав напряжения, лопнула. Брата подмял под себя снег.       «‘рау!» — хотел закричать Трасс, но в рот попал снег, и пришлось отплевываться.       Лавина погребла под собой всю долину: снесла деревья, глыбы льда, валуны, посадочную площадку с пассажирскими звездолетами.       Трасс оказался зажат в плотном, как бетон, снегу, словно насекомое в янтаре. Ни вздохнуть полной грудью, ни двинуться, ни закричать. Кое-как повертев головой, он смог отвоевать у снега немного пространства. Воздуха хватит совсем ненадолго. Если в ближайшее время его не найдут, он погибнет от удушья.       Усилием воли Трасс попытался освободить руки, но тщетно. Снежные оковы крепко держали все тело, стиснув его в смертельных объятьях. Холод постепенно проникал под термокостюм. Страх отравлял сознание. Сердце бешено стучало, едва не выпрыгивая из груди. Трасс пытался успокоить дыхание, стараясь расходовать как можно меньше кислорода. Захотелось спать. Он что есть силы помотал головой. Нельзя терять сознание! Заснув во льдах, он рискует больше не проснуться.       Над головой послышался хруст снега и гортанные голоса. Не веря собственным ушам и не понимая, сон это или явь, Трасс вспомнил технику безопасности, которой учил его отец, и, вдохнув оставшийся воздух, протяжно зашипел.       Его услышали. Спасательная команда откопала ребенка и доставила во временный лагерь. Трасс лежал на носилках, не в силах пошевелиться, и видел, как на ночном небе пылало полярное сияние. Его свет заполнил все вокруг. Переливы, от темно-зеленого до ярко-розового и бледно-голубого, играючи мерцали, то исчезая, то появляясь вновь. На ресницах застыли снежинки, алые глаза тускло сияли, безразлично глядя на великолепие природы.       — ‘рас! — раздался знакомый голос где-то совсем рядом.       Захрустел под ногами снег, и на тело навалился кто-то тяжелый. Сфокусировав зрение, он увидел брата.       Траун! Живой! Невредимый! Слава Правящим семьям!       Сознание Трасса подернулось дымкой, и в Силе всплыла другая картина: два маленьких чисса стоят перед носилками, на которых покоятся два замороженных трупа. Взрослые чиссы, мужчина и женщина, сжимающие друг друга в вечных объятьях. Их тела припорошены снегом, а в сердцах выживших детей горит боль утраты.       Вскрикнув, Лорана открыла глаза. Видение растаяло, и перед ней снова лежал Трасс. Его голова беспокойно дергалась, глазные яблоки вращались под закрытыми веками, а лоб покрылся испариной. Кошмар… Ему снится кошмар из далекого детства!       — Вурр’овул’оза… — прошептал он на своем языке. — Нрерг’еноуз’вэза…       Лорана взяла полотенце и заботливо обтерла его лицо и шею. Трасс не переставал повторять эти слова, даже когда прикатившийся на шум медицинский дроид вводил ему успокоительное, сетуя на то, что в палате находится посторонний.       — Вурр’овул’оза… Нрерг’еноуз’вэза…       Лекарство, наконец, подействовало, и Трасс перед тем, как затихнуть, выдохнул уже знакомое «‘рау».       — Родители, — тихо сказала Лорана, сжав его холодную ладонь и вспомнив мёртвых чиссов на носилках. — Там погибли твои родители.