***
— Возьми себя в руки! Электрический ток в очередной раз прошиб все тело, заставив выгнуться в дугу. Голоса не хватало, горло охрипло от крика еще полчаса назад, но сегодня испытания только начались. — Уровень сопротивления вырос на пять процентов. А значит, в сумме уже на десять. Если так пойдет, то еще восемь сеансов, еще восемь дней, еще восемь доз. Кастиэль заставил себя обрадоваться. Всего восемь. Воздействие тока прекратилось, и несколько минут он тяжело дышал, не чувствуя ничего, кроме боли. Когда перед глазами прекратили плясать красно-черные искры, он позволил себе расслабленно выдохнуть. — Пей. Кастиэль привычно нашел губами тонкую трубочку и потянул. Вместо воды в рот полилось что-то густое, омерзительно горькое, но отпрянуть ему не позволили. Неужели опять? — Извини, Кастиэль. Нет времени. Подготовку нужно закончить сегодня. По телу в очередной раз ударил ток. Звезды ужасно долго ползли по небосклону, одна за другой скатываясь за горизонт. Кастиэль оттолкнул ногой обезглавленный труп вампира и огляделся по сторонам. Легче не становилось. Он блуждал по разбитым останкам Лоуренса, но, казалось, больше ни одна тварь не хотела попадаться ему под руку. В ушах шумело уже не первый час, он сглатывал слюну, пахнущую железом, кожа на ладонях лопнула ровно по линиям жизни и теперь сочилась сукровицей. «Он не стоил таких жертв» Кастиэль побрел обратно, не разбирая дороги. Добрался до тропы только через час. Полярная звезда совсем спустилась, знаменуя половину четвертого утра. В трех кварталах к востоку была их старая квартира, испохабленная и оскверненная. «Ты страдал годы, чтобы снова его увидеть» В противоположной стороне что-то громыхнуло, и послышалось сдавленное, болезненное шипение. — Мать твою… Кастиэль вздрогнул. Этот голос он узнал бы из тысячи, забитый хоть какими помехами. Вкус крови вдруг стал отвратительным, растрескавшаяся на ладонях кожа показалась скользкой. Пальцы сами сжались в кулаки. «Он тебя предал» Разжевав на ходу таблетку, он двинулся на звук. Боль ушла почти сразу, ранки исчезли, но руки все еще были влажными от лимфы, и Кастиэль брезгливо их вытер о штаны. В голове шумело, и идти ровно почему-то удавалось с трудом. Костяшки пальцев ныли в предвкушении. «Ты вернулся ради этого?» Чуть пошатывающегося Дина он догнал возле бывшего магазина одежды, у самого русла реки. Схватил за плечо и резко развернул к себе лицом: — Я вернулся ради этого? Крепкий удар в челюсть отбросил Дина к белой стене со знаком сезонной распродажи, словно тряпичную куклу. Он зашипел, ударившись спиной, вяло поднял руки, чтобы заблокировать следующий удар: — Кто…? «Врет, узнал» Кастиэль легко миновал эту защиту и схватил за горло: — Я все за тебя отдал. Сделал все, — дыхание стало поверхностным под давлением, — о чем просили… Все, что приказали… Дин слабо дернулся, его пальцы судорожно заскользили по запястью Кастиэля, не в силах удержаться: — Не надо… «Жертвы, жертвы» — Я умер за тебя и сделал бы это снова. — Где этот смелый взгляд, где вызов? Дин бессильно хватал воздух ртом, не сопротивляясь душащим его пальцам. — И этим ты мне платишь? «Ему нечего сказать» Старая боль гремела набатом, словно его снова подключили к генератору, а частый пульс под ладонью хотелось пережать окончательно и бесповоротно. «Легко отделается» Кастиэль отступил, и Дин, лишившись грубой опоры, кулем рухнул на землю. «Он заслужил это» — Ты заслужил. Дин медленно поднял глаза на Кастиэля, едва пожал плечами: — Тогда давай. Что-то в этой обреченности было неправильным. Слишком быстрый пульс, слишком слабое дыхание. Дин прошел Штаты с востока до самого запада, даже проклятый Вайоминг. Он бы не сдался так легко. Не отступился бы от чего-то, что считал бы своим. — Давай, Кас. Так просто, так тихо. Кастиэль перевел взгляд на белую стену магазина. По ней размазались темные полосы, каких не было еще минуту назад. Блестяще черные наверху, там, куда ткнулись плечи Дина. Вдруг стало холодно. Резкий шаг вперед, сокративший дистанцию между ними. Кастиэль резко провел ладонью по спине Дина, почти не наколовшись о грубую ткань водолазки, вызвав прикосновением сдавленный стон. На пальцах густо темнела кровь. «Добить будет просто» Внутри словно переключили тумблер. Предательская дрожь закралась в колени, дышать стало тяжело. — Дин, что это? Что произошло? «Эй, он заслужил…» В голове вдруг стало кристально ясно и холодно, словно арктический ветер наводил порядок после пожара в заполярных чертогах. — Пустяки, — мотнул головой Дин. Кастиэль хотел было возразить, как воздух наполнился запахом серы. На востоке поднималась черная туча, скрадывающая блеклые звезды. — Уходим. Дин вцепился в протянутую ладонь и рывком поднялся на ноги, не сдержав стон. Они довольно быстро доковыляли до лаза, но стоило им оказаться в безопасности, как Дин совсем обессилел. Сколько Кастиэль не пытался его растормошить, все было бесполезно. Казалось, он едва не терял сознание, и каждый новый шаг давался ему с огромным трудом. В конце концов он просто рухнул на колени, жестом прося Кастиэля уйти. — Ни за что. .- Кастиэль присел рядом, закинул руку Дина себе на шею, вызвав этим очередной, уже ничем не сдерживаемый стон, и поднял его на ноги. — Идем. — Я в порядке, — пробормотал Дин, но вырываться не стал. Липкий страх хватал изнутри, мешая идти. Через пару десятков метров Дин вырубился, повиснув на Кастиэле мертвым грузом. «Все так плохо?» До квартиры Кастиэля они добирались минут двадцать, изредка останавливаясь, чтобы перевести дух. Казалось, силы оставили не только Дина, и даже риск попасться кому-то на глаза не мог заставить их идти быстрее. Любое резкое движение могло травмировать еще больше, и Кастиэль старался не навредить. В квартире дышать стало легче. Здесь никого не было, и пыльный воздух тут же пропитался запахом крови, заставив сосредоточиться. Уложив бесчувственного Дина в постель на живот, Кастиэль достал из сумки легкий походный фонарик, зажал его между столом и стеной, направляя луч вверх. Свет ударился о потолок, рассеялся, и тьма стала прозрачней. Он сорвал с окна тонкую занавеску и разорвал на длинные узкие лоскуты. Они легли мягкими петлями на запястья Дина, накрепко привязав его к спинке кровати. Он мог в любой момент прийти в себя и помешать, навредив себе еще больше. «Какое неблагодарное, бесполезное занятие» Небольшой нож легко вспорол промокшую от крови ткань, и Кастиэль едва удержался, чтобы не отшатнуться. На спине Дина живого места не было — сплошное месиво глубоких борозд и крови. «Ууу… так и откинуться можно» А значит, нельзя медлить ни секунды. Обрезки ткани были отброшены на пол, и обнажившийся ошейник Кастиэль так же безжалостно срезал. В его сумке была совсем небольшая аптечка — три пачки бинтов, немного ваты. Но самое главное — в ней был целый блистер растворимого антисептика. Вроде бы бесполезный для Кастиэля набор теперь оказался очень кстати. Плотные таблетки зашипели в кастрюльке, расходясь пузырями. Он достал из сумки балахон из тонкого трикотажа и располосовал его на два длинных прямоугольника. Бинтов ни за что не хватило бы на повязку — нужно было укрыть площадь от плеч до середины поясницы. Дин очнулся в тот же миг, как только на рану полилась прохладная вода. Он резко дернулся, натянув самодельную привязь, и, не сумев избавиться от боли, тихо завыл. — Надо промыть. — Спокойный тон Кастиэля всегда действовал на него раньше. — Рана глубокая, нужно промыть. — Хватит… — Казалось, Дин его не слышал. — Никогда, ладно? Я никогда больше… — Дин! — Никакой реакции. — Дин, все закончилось! Если бы он дослушал, то узнал бы о произошедшем. Но это было не важно. Кастиэль осторожно потрепал его за руку, надеясь привлечь внимание. — Пожалуйста… Дин не слышал, продолжая что-то бормотать себе под нос. Кастиэль отставил в сторону раствор и снова метнулся к аптечке. У него должно было быть обезболивающее, может, не в очень удобной форме, но должно было. И действительно, на дне нашлась коробочка со шприцами и десятком ампул. Наоми точно знала, как оградить его от их чрезмерного применения — уколы Кастиэль ненавидел. Под иглой, впившейся в плечо, Дин дернулся так, что один из лоскутов не выдержал и затрещал, разорвался. Кастиэль едва успел прижать его обратно к простыням, не позволив вырваться или сломать иглу. — Сейчас, сейчас полегчает, — шептал он, дожидаясь, пока мышцы, натянутые струной, не расслабятся. — «Роф» быстро действует. Потерпи немного, ладно? Дин словно не слышал. Он слабо сопротивлялся до тех пор, пока боль от укола не сошла на нет, и лишь тогда Кастиэлю удалось привязать его руку обратно. «Какой знакомый почерк» Кастиэль невольно присмотрелся к ранам внимательнее. «Хороший кнут, почти как в аду. Удары клали крест накрест» И действительно борозды пересекали спину Дина по диагонали, сталкивались с такими же, проложенными от другого плеча, образовывая глубокие кровавые ямы в местах их встречи. «А у него все такая же тяжелая рука» Дыхание Дина стало совсем поверхностным и тихим. Веки его опустились, казалось, он спал. Кастиэль нарвал вату на несколько равных частей, скатал ее в шарики, смочил в растворе анестетика. С фонариком в зубах он очищал рану от свернувшейся крови, мелких ворсинок ткани, которые могли послужить причиной нагноения. «Он даже с позвоночником не церемонился» На дне раны показалась обнаженная кость ребра. «Дин еще долго не поднимется» На этой войне, когда каждый человек был на счету, такое можно было считать ужасным расточительством. Но Кастиэль не был стратегом или командиром. Для него Дин был большим, чем просто боевой единицей. И руки дрожали, осторожничая с каждым движением. Утром нужно будет оттащить Дина в лазарет и плевать, кто о чем подумает. Знания Кастиэля позволяли оказать только первую помощь. Зашить такую площадь не представлялось возможным, требовалось какое-то другое лечение. Влажная повязка, скорее всего, а может и еще что-то. Скорей всего антибиотик, который в армии сопротивления ценился на вес золота. В сумке его не было — Наоми не стала выдавать ему ничего лишнего. «Какой он бледный» Сказывалась кровопотеря. Лишь когда солнце окрасило небо пунцовыми полосами, Кастиэлю удалось укрыть рану куском мокрой ткани, крепко привязав его бинтами. В принципе, лазарет мог немного подождать. Дину стоило отдохнуть. Кожа вокруг повязки была чуть теплой, и признаков воспаления не наблюдалось. Скорей всего, оно и не начнется в ближайшие пару часов. «Пульс проверь, медсестричка» Кастиэль скользнул пальцами по шее Дина скорей для острастки. И тут же почувствовал, как собственное сердце ухнуло ниже желудка. Пульса практически не было. «Зато в гроб хоть сейчас, почти целенький» — Заткнись! Кастиэль с силой закусил губу, заставляя себя сосредоточиться на происходящем. Он что-то упустил. Или побочный эффект от «Рофа»? Препарат был относительно безопасным в отличие от морфия, но, может, индивидуальная непереносимость? Наплевав на состояние ран, он перевернул Дина на спину и прильнул ухом к груди. Сердце билось так часто, что между ударами практически не было паузы. Дыхание едва ощущалось тыльной стороной ладони. Ужаснувшись собственной догадке, Кастиэль дотронулся до рук Дина. Холодные. Его кожа словно потеряла всю влагу, на ней оставались следы от нажатий, как на полусдувшемся шарике. «Что думаешь?» Живот оказался наощупь твердым. Кастиэль опустил взгляд на джинсы с туго затянутым ремнем. По внутренней стороне бедер ползло темное пятно. «Дошло, наконец?» Если бы он только мог закрыть глаза и проснуться. Это походило на кошмар, на очередной жуткий сон, какие снились ему изо дня в день. — Но… я же видел… все было в порядке… «Давай посмотрим?» — Замолчи хоть на секунду, — пробормотал Кастиэль себе под нос, с трудом расстегивая пряжку. Пуговица поддалась легче, и секунду спустя ему удалось стянуть с Дина джинсы, пропитавшиеся спереди натекшей кровью. Если бы можно было все делать с закрытыми глазами. Это будет сниться ему еще долго и не давать покоя даже в полудреме. Гладко выбритая промежность влажно блестела в свете фонарика, а темная кровь продолжала сочиться из ануса теперь уже на постель. Его мышцы едва сжимались вокруг квадратной латексной рукояти. «Это типа «занято»?» Пальцы норовили соскользнуть с влажной поверхности, когда Кастиэль по миллиметру потянул секс-игрушку наружу. Она все выходила и выходила, не собираясь заканчиваться, а когда, наконец, он вытащил ее всю, на простыни булькнулась добрая порция крови. Не успев быстро впитаться, она растеклась лужицей в стороны. Размеры игрушки выносили просто однозначный приговор. «Это внутреннее кровотечение» Кастиэль бросил беспомощный взгляд на аптечку. Ни иголки, ни нитки, ничего для дренажа. Ничего для переливания крови. Ничего для операции. Им нужен был лазарет. «Он до него не дотянет» Обезболивающее сослужило дурную службу. Оно ослабляло защиту организма, усиливая кровотечение. Сколько уже крови потерял Дин? «Он умирает» Кастиэль помотал головой, прогоняя видение. Это был сон, это должен был быть сон! «Он умирает наяву, Кастиэль» — Не умрет, — он выхватил из кармана заветную баночку. — Я не позволю. «Ты не умеешь этим пользоваться» Две капсулы легли на моляры, и Кастиэль провел по ним языком, убеждаясь, что успеет вовремя раскусить. «Даже не проси» — Это не просьба. Это приказ. Кастиэль положил обе ладони Дину на живот, одну над лобком, другую правее пупка, закрыл глаза и глубоко вдохнул. Тишина рассвета заполнила комнату, не оставив даже приглушенного дыхания. Время словно остановилось в этом мгновении. И вдруг полыхнул свет. Вспыхнул так ярко, что тени от мебели не успели упасть и растворились в нем. По всему Лоуренсу полыхнули лампы — лишь на секунду — и тут же взорвались, не выдержав напряжения. Дин дернулся, не открывая глаз, широко открыл рот, жадно хватая воздух. Кастиэль рухнул на пол, стиснув челюсти. Его тело била сумасшедшая судорога, перед глазами плыли цветные круги, а горечь таблеток не чувствовалась за железным вкусом, заполнившим глотку. Кожа на ладонях, запястьях, скулах лопнула, обнажив мышцы, в ушах зазвенело. Он метался по полу, что-то бормоча и стискивая голову руками еще несколько минут, прежде чем внезапные повреждения исчезли, не оставив и следа. «Когда-нибудь я тебя сломаю» Не чувствуя в себе сил, Кастиэль подполз к кровати. Дин спал, его дыхание было спокойным и ровным, а сердце методично отстукивало удар за ударом. Он позволил себе усталую, едва заметную улыбку: — Не дождешься.***
Шоссе в Канзас-сити тянулось и тянулось, и конца ему не было. Шестьдесят километров планировалось преодолеть за сутки — держать скорость по прямой считалось легкой задачей. Но за первые двенадцать часов группа Бобби Сингера не прошла и половины расстояния — едва выбравшись из Лоуренса, они столкнулись с бандой вампиров, а еще спустя десяток километров были настигнуты очередной волной черного дыма. И только профессионализм Бобби позволил выжить — за считанные минуты на сером асфальте появились десятки символов и толстый соляной круг. Демоны клубились вокруг, выжидая момент, но бесполезно проторчав в засаде три часа, унеслись прочь. Солнце, едва пробивающееся из-за плотных облаков, спустилось к самому горизонту, и Сингер дал команду располагаться на ночлег. Кастиэль украдкой бросил взгляд на Дина. Они не разговаривали с ночи, перебрасываясь короткими репликами только при крайней необходимости. Винчестер дернул плечом, недовольный этим вниманием, и отвернулся. Их осталось трое. Другая половина отряда погибла в самом начале пути. Кастиэль бросил свой тонкий каремат правее Дина, чтобы тот оказался между ним и Бобби, и вызвался дежурить в ночь. Бобби обещал сменить его после полуночи, а Дин бесился, что ему на караул времени не оставили. Ружье приятно холодило пальцы. Прерия вокруг молчала: ни стрекота кузнечиков, ни цикад, ни шуршания сусликов. После Открытия врат все как вымерло. Запах серы выдернул из собственных мыслей, заставив подскочить на месте. Демоны не могли перейти преграду из соли, но с ними могли прийти другие твари, которым плевать было на защитный круг. Демоны появлялись за ночь еще трижды, а Кастиэль так и не смог уснуть, даже когда Бобби сменил его на посту. Оставшиеся километры они шли ударным темпом, пользуясь ненадежным затишьем. Уже на окраине Канзас-Сити на их след напала адская гончая. Против ее хитрости соль была бесполезна, и им пришлось петлять по кварталам, отстреливаясь наугад. Благо накануне прошел дождь, и широкие лапы влажно шлепали по асфальту, выдавая присутствие твари. Разрядив дробовик в очередной раз, Кастиэль с ужасом обнаружил, что патронов не осталось. Рычание послышалось совсем близко, над ухом в очередной раз громыхнул выстрел, и невидимый пес с визгом рухнул на тротуар. Интуитивная меткость Дина в очередной раз сослужила им хорошую службу, но на проспект они выбрались, преследуемые уже новой напастью. Пять столпов черного дыма следовали за ними по пятам, потрескивая фиолетовыми молниями. — Демоны высшего чина, — определил Бобби. У них не было шансов. Широкая дорога уходила в гору к небольшой церквушке, где их уже ждали, распахнув двери. Но пока они не переступят ее порог, ничто не сможет их защитить. Кастиэль наугад пальнул солью в воздух, демоны метнулись в разные стороны, легко увернувшись, и снова нависли над беглецами. Бобби повторил выстрел и выиграл им еще несколько секунд. До церквушки оставалось меньше ста метров, когда из переулка вылетел рычащий вихрь, разбрызгивая кровь из дюжины мелких ран, и сбил Дина с ног. Кость хрустнула сухой веткой в пожаре. Бобби выхватил револьвер и с одной пули уложил разъяренное животное, чья вымазанная в крови морда теперь была легкой мишенью. — Уходи, — Дин оттолкнул от себя бросившегося на помощь Кастиэля. Его левая нога была неестественно согнута, прокушенная лодыжка обильно кровоточила. — Валите, мать вашу! Но даже у умудренного опытом Бобби не хватило душевных сил оставить сына лучшего друга. Кастиэль на мгновение замер, глядя, как они пытаются ковылять к убежищу. Если бы ночью он сказал все правильно, то сейчас было бы легче. Соль вновь взметнулась в воздух, отгоняя дым. Бобби и Дин уходили, а он все еще стоял на месте, не в силах последовать за ними. Если бы ему хватило выдержки ответить на поцелуй, сейчас на душе было бы спокойно. Еще один выстрел в черные клубы. Дин обернулся, дернулся из рук Бобби: — Кас! Кастиэль отвернулся и пошел прочь, громко читая заклинание экзорцизма. — Exorciamus de… Его вторая часть вполне подходила для отпугивания демонов, но он никак не мог вспомнить ее и начал с самых первых строк, надеясь прочитать продолжение по инерции. Дым сгустился, заклубился вокруг него, не обращая больше внимания на беглецов. — Кас, придурок! Вернись сюда! — …imundus spiritus… Он боялся обернуться. Боялся столкнуться взглядом. Соль кончилась. Святая вода тоже. — Пустите меня! Хлопнула дверь церквушки. — …satanica potestas… Черный дым окутал, забился в горло, в легкие, сера полыхнула где-то внутри, и мир перестал существовать. Пять лет назад о печати «против вселения» еще не знали.