Возвращающая
9 марта 2018 г. в 23:05
Мальчик, которого нет, стал потихоньку забывать её. Он думал, что её увезли в отделение для особых случаев, а я не говорила ему правды. Ему легче было считать, что Мариам стало хуже, чем смириться с тем фактом, что она теперь свободна. А я не могла его оставить так, я продолжала его опекать, но благодарности не получала. По сути, он был единственным, кто не благодарил меня. Мариам и Февраль ушли, оставив в его сердце дыру, которую не закрыть ничем. Это была рана, которая постоянно щипала и ныла, но не могла зажить.
Как поступают с ушедшими? Их забывают, их имена не произносят и делают вид, будто их и не было. Подарки забирают себе и притворяются, будто нам всегда принадлежали эти вещи. Мы вынуждены так поступать, иначе сошли бы с ума от тоски.
Итак, Мариам ушла, а мы остались по эту сторону. И что с того? Жизнь продолжается. Никто не умер, все счастливы, все на своих местах. Тогда почему был так грустен её взгляд? Эх, одним секретом больше.
Ночь была тихой. Звенело в ушах, облепляло со всех сторон кромешной тьмой. Ворожея проходила Инициацию. Тихо, пока никто не видел, она ускользнула из комнаты, а мы вместе с девочками собрались в соседней палате. Мы по-турецки сидели парами и тройками на кроватях, шумно дышали, кто-то держал в руках зажигалки, и лица собравшихся в этом дрожащем свете выглядели мрачно и таинственно.
— Всё будет хорошо, — уверенно заявила я.
— Буревестник сказала, что она провалится, — ответила очкастая.
— Не говорила я такого, — возразила рыжая, — Не пори чушь, Отступница. Ты вообще должна быть тише воды, нижу травы, после того, что натворила.
— Ой, да подумаешь, заразила несколько человек, — Отмахнулась Отступница, — Тоже мне, проблема.
— Травница умерла из-за тебя, — злобно, словно выплевывая каждое слово, сказала Буревестник.
— Травница умерла из-за своей слабости, — возразила Отступница, — Я не знала, что все так выйдет.
— Девчонки, хватит ссориться, Травница сражалась до конца, — включилась в разговор Габриэль, — Типа, валькирия. Она не хотела в Склеп, там плохо.
Медленно тянулась ночь. как и всегда, когда чего-то ожидаешь. Ближе к утру девочки переполошились. Буревестник сказала, что Ворожея слишком задерживается и это ненормально. Отступница пожимала плечами и подбадривала нас. А я чувствовала, что что-то не так; внутри меня всё сжималась от нехорошего предчувствия.
Ворожея явилась под утро, израненная, выпотрошенная и с черной кровью, стекающей с неё. не своим голосом она кричала, а мы держали её, чтобы она не натворила что-нибудь. Вся комната пропахла гнилью.
— Тащи воду! — скомандовала Буревестник, — Воспламенеет!
Отступница притащила стакан с водой.
— Да ладно! Это, определенно, поможет, — съязвила Буревестник, — Ты просто настоящая спасительница.
Габриэль бегала от угла к углу и хваталась за голову.
— Умрет! Пропадет! Халаты нас убьют! — кричала она не своим голосом.
— Заткнись! — вторила ей Буревестник.
Я подошла ближе к Ворожее, и меня едва не опалило волнами жара, исходящими от неё. Она лежала на спине, хрипела, выла, дергалась, шипела, царапала когтями стены и лицо Буревестник, удерживающей её. Её глаза, устремленные вверх, застыли с выражением первобытного ужаса и животного бешенства. Меня она не заметила.
— Отойди от неё! — завопила Буревестник, — Я сказала, быстро отошла от неё!!! Ты ничего не можешь сделать!
Я прикоснулась рукой к её лбу, и Ворожея задергалась ещё сильнее. Меня она не узнала.
— Всё хорошо, — прошептала я.
Она дико посмотрела на меня. Если бы взгляд мог обжигать, то от меня бы остался один пепел.
— Ты — Ворожея, ты находишься среди нас, в белой комнате, на белой кровати.
Она зарычала. Показалась кровавая пена. Габриэль уже выбежала из палаты.
— За окном цветет куст. По-моему, вокруг него летает шмель. Стрекочат кузнечики.
Ворожея вырвалась из хватки Буревестник и набросилась на меня, прижав к стене. На секунду я потеряла сознания и услышала оглушающий удар.
— Под окном клумба цветет. И цветочки растут. Тюльпаны. Желты тюльпаны и гвоздики.
Она впилась в меня когтями, вдавливая в стену. Её лицо приближалось ко мне, зловонное дыхание опаляло мою кожу. Я чувствовала, как стекала горячая кровь. Девочки в ужасе смотрели на нас, будучи не в силах что-либо предпринять.
— Это не ты, Ворожея, — продолжала я, — Это сейчас не ты, а что-то чуждое. Прогони это. Стань собой. Ты — девочка в шляпе, которая любит гулять по саду и воровать сны.
В коридоре раздались шаги. Услышав это, существо откинуло меня в сторону. Но перед тем, как удариться головой об пол, я увидела, как на миг Ворожея совладала с собой. И я поняла, что в этой схватке она победит. Даже если из-за этого ей придется пойти в Клетку.
— Что тут происходит?! — ворвалась Ласка и пара Халатов.
Они подбежали к Клэр, схватили её и положили на кровать. По их рукам и ногам стекала черная слизь, а Ворожея издавала утробный рык, но всё это они не замечали. Кажется, Ласка что-то услышала, но она, как всегда, не обратила на это внимание.
— Уходим отсюда, — шепнула Габриэль, — Пока они не догадались спросить, что мы здесь делаем.
Утром нам сказали, что Клэр перевели в наблюдательную палату. Её состояние было нестабильно, так что пока лучше подержать её в изоляции. И потому мне в голову взбрела одна идея…