Желание

Том оторвал взгляд от карты и посмотрел на старую лачугу прямо в центре болота. Вокруг росли гигантские деревья, устремлённые ввысь. Они закрывали собою небо, поэтому сложно было понять — день сейчас или ночь. — Вроде на месте, — Том убрал карту под майку, приземлился на порог, который так заскрипел, что демон решил не рисковать и продолжить передвигаться по воздуху. Подлетев к двери, он вежливо постучал; нет ответа. Ещё раз. Нет ответа. Тома начинало это бесить. Он постучал ещё, не дождавшись ответа, демон вспыхнул как ведьма на костре и уже хотел сломать дверь, но она вдруг сама открылась, после чего Тома окатили холодной и грязной водой. С парня повалил пар. — Кхе-кхе, — прокашлялась старуха в чёрном балахоне, с длинными седыми волосами и зелёными наушниками. — Фу, я вроде всех наркоманов вытурила отсюда! — Я не… — Том был в шоке. — Пошел вон. Кури в другом месте! — старуха дала ведром по голове бедного Тома и захлопнула прямо перед его носом дверь, из-за чего демон упал в болото, попутно пересчитав все семь ступенек своим телом. Он хотел выбраться из вязкой жидкости, но почувствовал, как ему вгрызлись в ноги и тащат на дно. Том загорелся, словно возрождённый феникс, освободившись и от аллигаторов, и от вязкого болота. Демон снова встал на порог, уже не обращая внимания на скрип, но только в этот раз он с ноги открыл дверь и бесцеремонно вошёл в ветхую хижину. Пол в хижине проломился и Том снова угодил в болото. Аллигаторы, не желая повторить участь свои собратьев, ретировались подальше от места погружения демона. Том воспылал как мексиканский вулкан, сделав дыру в полу ещё больше и, проломив крышу хижины, он снова влетел в ветхую лачугу, но в это раз решил не повторять своей глупой ошибки и не приземлился на пол. Перед ним спиной сидела бабка с зелёными наушниками, чистящая картошку и напевающая себе под нос: — She wants me dead, dead, dead, dead*. Чёрт, столько гнилой картошки. Ух, эти торгаши… Всё. За картошкой буду летать в Беларусь — это менее затратно, — бабка, не оборачиваясь, кинула в горящего Тома гнилую картошку, которая в момент превратилась в уголь. — Эй! — грозно рыкнул Том. — Dead, dead, — напевала старуха. — ЭЙ! — Том горящей рукой снял со старухи наушники и испепелил. Бабушка продолжала напевать песню, не замечая пропажи. Третий глаз Тома нервно задёргался. Демон грубо взял бабку за плечо и развернул к себе, а она в ответ полоснула по горлу Тома ножом и закричала. Голова демона отделилась от туловища и стала парить. — А-А-А-А-А-А. Стоп, так ты не человек?! Слава сатане, я уж испугалась, что твари смогли через болото, аллигаторов пробраться, — старуха схватила голову Тома, присоединила её к туловищу и повернула до щелчка. Том был слишком в шоке от случившегося, поэтому перестал левитировать, а огонь погас. — Ох, где моё гостеприимство? Хотя и твоё дружелюбие тоже отсутствует — разнёс пол хижины, испепелил наушники. Но, тем не менее, у тебя ко мне дело, да? Старушенция усадила Тома на стул и быстро подбежала к холодильнику, но у Тома сложилось впечатление, что та не шла, а летела, так как ни один из её шагов не сопровождался скрипом. — Чай, кофе, лимонад? — бабка уже рылась в холодильнике. — Любовное зелье, — Том решил, что сделать надо всё как можно быстрей, ведь от ведьмы исходила странная магия. Очень странная. — Ооооооооооооо, — старуха захлопнула холодильник. — Безответная любовь. Как это, наверное, тяжко? Том опустил взгляд. — Есть немного. — Выходит ты… О, Сатана, так это любовь к парню! — Стоп, как… — начал было Том. — …я смогла? — старушка завершила фразу за Тома. — Милок, ты шо — не знал, к кому идёшь? Я же самая сильная ведьма! И мысли читаю, и людей друг в друга влюбляю. И цену тебе небольшую за услуги предлагаю. Том удивлённо посмотрел на старушку. — Ну, ты шо на меня так вылупился? Того гляди — и третий глаз из орбиты вылезет, — ведьма улыбнулась. — Ладушки, ты пока рассказывай про объект любви, а я зелье сварю. БЕГЕМОТ! Том подскочил на стуле от такого резкого крика, а пол под ним заскрипел, но не проломился. Бабка быстро прошла мимо него прямо к отверстию в своей хижине. Из воды показалась гигантская пасть аллигатора, исполосованная шрамами. Эта пасть поднялась на уровень старушки и боднула её в грудь. — Ух, Бегемотик! — старуха погладила своего аллигатора, после чего что-то ему шепнула и он вновь скрылся в болоте. — Ну, я жду историю о неразделённой любви и жалкой горести. — Ну, его люблю я — вот и вся история, — Том поник. — Это не ответ. На чистоту давай и не юли — мне надо знать все подробности, — старуха уже вертелась на кухне, ища нужные материалы для любовного зелья. — Мы можем не разговаривать стихами? У меня как-то не получается, — спросил Том. — Конечно, милок, но тебе бы пошло впрок рифму сочинять, ведь поэзия имеет свойство от гнева избавлять. Том и вправду заметил, что уже долго не испытывает гнева, а ведь такое было только тогда, когда Марко находился рядом. — Вы вроде мысли читать умеете, так почему вы меня расспрашиваете? — С возрастом это делать всё трудней, поэтому и спрашиваю. — старуха поставила кастрюльку на плиту, включила газ и начала варить зелье, попутно рифмуя свои действия. — Розмарин, щепотка соли, кофеин. А для большей страсти добавлю я валентиновские* сласти. Чтобы хер стоял, как кол — вылью я весь валидол. — Эй, эй… — Том хотел притормозить старушку, но та как в трансе говорила стихами и бросала ингредиенты в кастрюльку, совершенно забыв о том, что хотела услышать подробности о Марко. — Корень мандрагоры, волос мантикоры. Крылышки феи, немного шалфея. Синяя роза, две мимозы. Подкову на счастье и слюну для участья. Ведьма плюнула в зелье и оно почернело. — Твоя очередь. Плюнь и закончим мы сей ритуал, что Сатаною был нам дан. Том плюнул. Зельем стало переливаться багровым, потом — тёмно-жёлтым, синим и, наконец, стало оранжевым. Тому это напоминало апельсиновый сок. Старуха перелила всё в пластмассовую бутылку с этикеткой «Oranj boranj». «Теперь точно от сока не отличить», — мысленно заключил Том. — Вот — зелье готово, а теперь насчёт цены, — старуха отдала зелье Тому. — И что же вам надо? — Ты ведь демон, поэтому с лёгкостью можешь пройти в ад. Не мог бы ты достать для меня пояс из шерсти Цербера? А то эти обычные собачьи уже не помогают, — ведьма приоткрыла свою рясу и Тома чуть не стошнило от сильного запаха псины. Он мельком глянул и удивился — на старушке насчитывалось по меньшей мере шесть поясов. Они были старыми и поношенными. — Думаю, да, я смогу достать для тебя шерсть Цербера. — Том закрыл нос пальцами и вылетел из отверстия в крыше хижины. — Эх, юнцы! — старуха какое-то время стояла и улыбалась, глядя на улетающего демона. Когда он скрылся за деревьями, она щёлкнула пальцами и отверстие, в которое она смотрела, заросло будто ранка. Отверстие в полу сделало тоже самое. — Стоп! Я же не рассказала про побочные эффекты. Хотя, думаю, он про них знает. А если нет? БЕГЕМОТ! Гигантский аллигатор открыл дверь и сунул свою морду в хижину. Старуха стала как бы собирать воздух в кучу; когда он порозовел, она подбежала к Бегемоту и засунула свои руки, окутанные розовым дымом, в его ноздри. — Найди его и передай. Ай, стоп, я забыла написать, что передать! — ведьма вынула руки из ноздрей аллигатора, отряхнула их от соплей и подбежала к небольшому письменному столику. — Рррааррр, — прорычал аллигатор. — Думаешь, он знает? — спросила ведьма, повернувшись к Бегемоту. — Раррррр. — Хм, возможно, ты прав. — Рррррр. — Ладно, отдыхай. Сам всё узнает. Аллигатор высунул морду из хижины и уплыл. — Чёрт, мне же наушники нужны. Надо было не тратить магию на восстановление дома. БЕГЕМОТ, ТЫ ЗНАЕШЬ, ЧТО ДЕЛАТЬ! — Раррррррр, — жалобно рыкнул аллигатор.