Танцы - это не моё

      Забрав у классной учебники, которые через месяц уже нужно будет сдавать обратно, парень с девушкой начали обсуждать, как и когда будут проводить уроки по танцу. Пришлось очень постараться, чтобы найти совместные пробелы в расписании, потому что даже сегодня что у одного, что у другой вечером были планы. Правда, оставалось ещё два часа до них, так что, недолго думая, Иккинг принял одно решение.       — Не хочешь кое-куда съездить?       Что за странное тепло в груди на это предложение? «Соберись, Хофферсон» — упрекнула себя Астрид.       — Почему бы нет? — пожала плечами блондинка. — В вашем городе я ещё ни разу не была.       — Тогда это действительно повод показать тебе сразу самое лучшее место.       Парень ускорил шаг, а Астрид смущённо улыбнулась, позабыв про упрёк секундной давности, будто его никогда и не было.       «Он хороший» — подметила про себя девушка. Зачем, правда, она это сделала? И ещё один вопрос: «А раньше такое было, чтобы она считала парня хорошим, так ещё с таким мечтательным голосом?» Определённо нет. Неужели, он ей понравился? За полчаса? Бред! Подумаешь, милый парень, с приятным голосом, изумительными глазами, очаровательной улыбкой, ещё с россыпью мелких веснушек на лице… А их она когда разглядела?!       Помотав головой, блондинка заметила, что Иккинг был уже на выходе из школы, так что она поспешила его догнать. Параллельно она достала свой телефон и быстро напечатала сообщение отцу, что домой её отвезёт одноклассник, даже предусмотрительно указав, что он староста. Отцы народ бдительный, особенно на дочерей.       Выйдя на крыльцо, Астрид не обнаружила нужного ей человека и слегка нахмурилась. Сначала она посмотрела по сторонам, а потом повернулась на сто восемьдесят градусов, тут же стукнувшись лбом о чью-то грудь. Знакомая тёмно-зелёная футболка с чёрной надписью «Freedom». Взгляд выше и уже навсегда отпечатавшаяся в памяти улыбка. С ней явно что-то случилось после их встречи.       — Не бойтесь, я вас не потеряю, миледи.       Неужели, именно так и тают девушки?       Тёплая ладонь аккуратно, будто спрашивая, берёт её собственную. И когда девушка в ответ крепче сжимает её, парень уверенно ведёт их в сторону парковки.       Лишь когда они оказываются возле чёрного, явно дорого, автомобиля молодого человека, Астрид спрашивает:       — Если не секрет, то куда ты меня повезёшь?       Навряд ли она что поймёт, но любопытство требует поинтересоваться.       — Я же уже говорил. — вопрос в небесных глазах и смех парня. — В самое лучшее место.       Было ли что-то подобное в её жизни? Определённо нет. С парнем, немного понравившимся, совсем не зная друга друга, отправиться невесть куда? Буквально вчера она бы себе у виска покрутила. Но то было вчера… И именно поэтому она так спокойно села на пассажирское сиденье, не дав успеть Хеддоку открыть ей дверцу. Улыбнувшись настрою девушки, Иккинг положил её вещи, что до этого нёс, на заднее сиденье, а после сел на водительское место.       Знакомые с 15 лет действия, отточенные на автоматические, приятный для ушей рёв мотора, и машина трогается с места, не так быстро, как ему бы хотелось, но сейчас не то время. Средняя скорость вполне подойдёт.       Как только здание школы осталось позади, Иккинг спрашивает:       — И что же послужило смене школы? Весь день хотел спросить.       — В этом нет ничего интересного, — пожала плечами Астрид. — Работа родителей, вот и всё. Я всю жизнь на чемоданах сижу.       Посерьёзнев, Хеддок кивнул:       — Понимаю. Меня отец до 13 лет за собой таскал. Потом оставил меня на попечение друга, продолжив свои разъезды. У меня с ним всегда были сложные отношения, а после этого вообще практически не общались. Только 2 года назад он вернулся и основательно засел в этом городе. Обо мне резко вспомнил, что не сразу, но улучшило наши отношения.       — А мама? — спросила Астрид, но тут же прикусила себе язык, поняв, что сморозила глупость. — Прости, я не должна…       — Всё нормально, — мягко перебил её шатен. — Она умерла, когда мне было 2 года. Я её практически не помню, да и много лет прошло. Всё в порядке.       Грустно улыбнувшись, он коротко взглянул на неё, а потом вернул внимание на дорогу.       — А твой отец?       — По словам его друга, который и присматривал за мной, он тяжело перенёс её потерю. Тем более, соулмейт. — парень надолго замолчал, но потом продолжил: — Не знаю, сказала ли тебе Хедер…       — Про то, что ты не чувствуешь не свою боль? — догадалась Астрид.       — Верно. Я знаю, что такое бывает. У того же друга, дяди Питера, нету соулмейта, так что я с детства осознанно живу с этой мыслью. — он безразлично пожал плечами. — Если она умерла в детстве, то даже хорошо, что я её не знал, иначе бы мог пережить то же самое, что и отец. Люди сходятся и не с соулмейтами, так что особо переживать не о чем.       Астрид задумалась. А такую сторону она сильно не рассматривала. Наверное, из-за того, что точно знает о существовании своего соулмейта, но это ведь не говорит о том, что она не может встретить кого-то другого. Интересная позиция, более упрощённая. И, что самое главное, выбор, на который она в основном и жаловалась. Почему раньше до этого не догадалась? Было жалко своего соулмейта? Несмотря на все протесты в глубине души знала, что ни с кем другим больше не будет? Да нет. Или же частично. Однажды была мысль, что, начав с кем-то встречаться, а, может, даже жить, она встретит своего соулмейта и не сможет противостоять связи. Такого очень не хотелось.       — Ладно, что я всё о себе, — улыбнулся Иккинг и весело взглянул на пассажирку. — Ты аж вон в грусть впала. Давай о весёлом поговорим. Как у тебя дела с твоим соулмейтом? Судя по многочисленным поездкам, ты его точно встретила.       Впервые в жизни при разговоре о своей родственной душе Астрид улыбнулась.       — А вот и нет. Как раз из-за этих поездок мне опасно его встречать, иначе постоянные расставания и разлуки неизбежны. Всё, что я получаю от своего соулмейта — это боль везде, где только можно, и синяки.       Хеддок рассмеялся.       — Либо он спортсмен, либо совсем неуклюжий парнишка, находящий себе приключения на пятую точку, — предположил он, не прекращая смеяться. — Может, он в поисках своей прекрасной залез в такие места, где не ступала нога человека. Ищет, ищет, а ты, такая опасливая, избегаешь его. А парень ведь страдает, не спит ночами, недоедает.       Он бы продолжил свой рассказ о печальной судьбе соулмейта Астрид Хофферсон, если бы сама эта Хофферсон не толкнула его локтем. На долю секунды ей показалось, будто что-то кольнула в правой руке, но девушка быстро отмела эту мысль, когда «пострадавший» воскликнул:       — Ауч. Миледи, вам очень повезло, что моя боль не передалась моему соулмейту вследствие его отсутствия. Но мои чувства задеты так же, как и того бедолаги, — актёрски пострадал шатен, за что она хотела стукнуть его посильнее.       И когда она всерьёз планировала исполнить задуманное, Иккинг повернулся к ней и оповестил:       — Мы приехали.       Вот это они заболтались, что Астрид практически не следила за дорогой. Застыв на месте с едва поднятой рукой, она поняла, что машина не двигается и нету шума мотора. Уже собираясь повернуть голову вперёд, водитель резко подался вперёд и закрыл глаза девушки ладонями.       — Подожди, — произнёс он. — Пообещай, что не откроешь, пока я не разрешу.       — А вдруг ты привёз меня в опасное место, — несмотря на собственные слова, она улыбнулась.       — Ты мне ещё нужна живой.       Он явно говорил о его долге обучить её танцу, но, тем не менее, Астрид предпочла думать об иной версии. Если терять голову, то осознанно и безвозвратно.       Она кивнула, и тепло его ладоней покинуло лицо девушки. После она услышала открывание и закрытие дверцы машины. Несколько минут полной тишины, и вот уже дверца открывается с её стороны. Знакомые ладони берут её в свои, и их хозяин помогает аккуратно выбраться из машины. Открытая из-под туфель кожа чувствует что-то щекочущее — траву, а в нос ударяют свежие запахи, в которых нет примесей городских выбросов и чего-то постороннего. А ещё тут неслабый ветер. Это она чувствует по частым ударам подола свободной юбки о колени. Когда они были в школе, ветра никакого не было.       Рот девушки открылся было для вопроса, но из него так не вырвалось ни звука, так как прежние знакомые руки потянули блондинку в сторону.       — Тебе страшно? — послышался голос Иккинга.       Астрид задумалась.       — Я буду сумасшедшей, но нет.       Если бы не закрытые глаза, то она увидела бы одну из очаровательных улыбок парня, но только в этой ещё и преобладали нежность, забота и… самое настоящее счастье.       Они остановились, но Иккинг не просил пока открыть глаза, зато отпустил руки девушки. Это было невежливо, но он не мог перестать изучать черты этого милого лица. Безумие, не иначе. Вот только Астрид ему сильно понравилась, что уж тут скрывать, и он сам не может понять, почему и тем более так быстро.       На его лице появилась грустная улыбка, стоило вспомнить о точном наличии соулмейта у девушки. Жалко ведь парня, ему еще и такое золото досталось.       Постаравшись загнать нарастающие чувства куда подальше, Иккинг встал позади Астрид и, наклонившись, прошептал ей возле уха:       — Открывай.       Разлепив веки, девушка несколько раз моргнула, чтобы снова привыкнуть к свету, а после перед ней открылся развёрнутый как на открытке вид на весь мегаполис, что даже при дневном свете выглядел величественно. То тут, то там отчётливо виднелись интересные здания, разделённые в причудливом лабиринте дорог. По краям дома становились всё меньше, переходя в коттеджи, где в большинстве своём и жили люди. Ой, а вон её новая школа. Вот почему они ехали не так долго.       Голубое небо с пушистыми облаками. Чистый, слегка прохладный воздух, что с особой лёгкостью проникает в ноздри. Вздохнуть полной грудью, а потом выдохнуть вместе со всеми тяготами на душе.       Но самое прекрасное — это море, уходящее далеко за горизонт. Она видела его только из иллюминатора самолёта при посадке. Отсюда оно просто прекрасно.       Хм, интересно.       Астрид проследила за расположением солнца и поняла, где именно оно скроется, из-за чего на лице расцвела счастливая улыбка.       А можно здесь остаться навсегда?       — Ты права, во время заката здесь просто волшебно, — прозвучал тихий голос за её спиной, из-за чего по телу девушки прошёл рой мурашек, а сама она затаила дыхание.       Ей хотелось сделать всего маленький шажок назад, чтобы облокотиться спиной о грудь парня. Его руки бы обволокли её талию, а солнце за считанные секунды опустилось вниз. Как же ей этого хотелось.       Ему тоже.       Но вместо этого она, наоборот, сделала шаг вперёд и осмотрела место, в которое Иккинг её привёз. Это оказался один из тех холмов, что частично окружали город. Астрид даже не думала, что сюда есть такой свободный проезд. Найдя взглядом машину, от которой они прилично отошли, она заметила дорогу. Но Иккинг немного съехал с неё, из-за чего первым делом Астрид почувствовала траву.       — Сюда провели дорогу, но больше ничего не сделали? — изумлённо спросила Хофферсон, посмотрев на Хеддока.       Он едва слышно фыркнул.       — Срочно потребовались средства на постройку нового офисного центра. А потом про это место забыли. Я-то знаю только из-за того, что компания отца занималась его строительством, вот и поинтересовались, где деньги быстро нашли.       Его угрюмость не слишком радовала глаз, так что Астрид подошла близко к парню и обняла его. Первые секунды его тело было напряжено из-за неожиданного действия, но потом расслабилось, и Иккинг обнял её в ответ.       — Спасибо за то, что показал мне это место, — прошептала блондинка и нехотя отстранилась от него. — По стандартной схеме спрошу: ты всех девушек сюда возишь?       — Стандартно отвечу: ты первая.       Оба весело рассмеялись. Обстановка была максимально комфортной и непринуждённой.       В большинстве случаев именно в такие моменты и происходят самые тупые глупости, что портят всё.       Посчитав, что всё будет хорошо, Иккинг резко произнёс:       — Вальс!       И за секунды схватил девушку в нужной позиции, после чего повёл по кругу. Как он и ожидал, Астрид рефлекторно подхватила шаги. Её действия были отточенными, но не живыми, это сразу стало ясно, когда спустя несколько оборотов девушка пришла в себя и, естественно, запнулась. Иккинг готовился к подобному, так что сразу поймал её, не позволив упасть.       — Что? — приходила в себя Хофферсон, приводя дыхание в норму, а потом грозно посмотрела на бывшего партнёра: — Зачем ты это сделал?! Я же говорила, что не умею танцевать! А если бы я сразу запнулась и подвернула ногу? И тебя бы ещё зацепила.       — Прости, правда, но мне нужно было проверить догадку, — примирительно поднял руки молодой человек, когда она отошла от него на шаг назад.       — Какую догадку?! — повысила голос Астрид.       — Ты ездила с родителями на все командировки, а значит, и на большинстве встреч была, особенно на торжественных. Мне это знакомо, так что я засомневался, что, пройдя через подобное, ты совсем не умеешь танцевать. По этикету примитивный вальс бы ты выучила, хотя бы на память движений. Перед танцами громко произносят их название, вот я и включил в тебе рефлекс, — пояснил Иккинг, но злость на лице девушки не исчезла.       — А если бы ты ошибся?       — Я бы тебя всё равно удержал…       — Очень странные у тебя методы учения. Теории строишь, эксперименты ставишь. А просто поговорить? Спросить?!       Под её осуждающим взглядом он опустил голову и поджал нижнюю губу.       Настроение девушки мгновенно испортилось и она повернулась в сторону машины. Как быстро может развеяться состояние пятиминутной давности, стоит только неприятным чувствам поглотить всю себя.       — Спасибо, а теперь отвези меня домой, — сухо бросила она и быстро направилась к автомобилю.       Вот вам и хороший парень.