***
— ВРОООООЙ! Что с этой чертовой Скалл случилось? — Скуало как и всегда шумен, явно в противовес Занзасу, который с начала расширенного собрания, посвящённого сбежавшему Облаку, на которое в качестве эксперта по состоянию сбежавшей пригласили и Верде, не произнес и слова, только давил и давил своим пламени Ярости, так и не дав Луссурии обработать его царапину. — Возможно, из-за долгой комы возникли проблемы с нервной и гормональной системой, что вызвало неадекватность поведения, а в результате снятия проклятия её воспоминания могли откатиться до точки невозврата, но судя по тому, что она вспомнила Занзаса, то воспоминания возвращаются, — пробормотал Зелёный, быстро перебирая листы своих записей, ища ответ там. — Вроооой! И как нам теперь её возвращать? — Скуало задал собственно главный вопрос собрания, на который у меня был ответ, который мог очень не понравиться остальным. — А нам точно нужно её возвращать? — я сижу на одном диване с Белом, облокотившись на его плечо спиной и вожу пилочкой по покрашенным в красивый темно-синий ногтям. Подростковый возраст вылился для меня в возвращении желания ухаживать за собой: красивая одежда, шампуни, косметика, лаки для ногтей. — Что ты сказал, мусор? — Занзас всё так же игнорирует факт моего женского пола, предпочитая обращаться ко мне в мужском роде, но это даже удобно. По крайне мере, меня устраивает. — Я имею в виду, не лучше ли дать ей время перебеситься и восстановить память, чтобы она захотела вернуться самостоятельно? — поднимаю руку вверх, рассматривая свои ногти и чуть дёргаю плечом, намекая Белу, что не стоит тянуть ручёнки к моим волосам. На собрании я сижу без капюшона, тоже своего рода символ доверия. — И как ты собираешься её найти, Маммон? — жеманный голосок Луссурии звучит с долей сарказма, с Солнцем Варии отношения у меня не сложились. Луссурия пытался пробиться мне в «подружки», а я его довольно грубо отшила, высмеяв его маскарад и пройдясь по самооценке. Занзасу на эту подковёрную возню его Хранителей было плевать до тех пор, пока мы идеально выполняли свою работу, а я ещё раз вспомнила, что в Варии я чужая. Была чужой и буду. Только вот и желания уходить у меня пока особо нет. Рано. — Я не буду её искать, — улыбаюсь, чуть наклоняясь вперёд, отстраняясь от Принца. Я учусь. Учусь пользоваться своим телом, его языком, вспоминая уроки Старухи. В младенческом облике это не имело значения, но сейчас приходится восстанавливать очень многое. Бельфегор шишикающе смеётся и дёргает меня обратно. — Она выдаст себя сама. А я просто задействую свои способности. Через неделю думаю или две, когда она перестанет петлять, как заяц, и осядет на одном месте. А определив ее местоположение, я просто подключу Бела, и он будет отслеживать её уже через камеры. Её логика заставит её прятаться в многолюдных городах, а какой город у нас сейчас не снабжен сотней камер видеонаблюдения? — Я не видела лица подростка, но, судя по задумчиво нахмурившемуся Занзасу, тот согласно закивал, подтверждая, что может это сделать. — Хорошо, мусор. Работайте. Я хочу знать о каждом шаге своего Хранителя Облака, — отросшие фиолетовые волосы закрыли мое лицо, скрывая торжествующую улыбку. Лучше тебе не возвращаться, Скалл. Для нас двоих Вария слишком маленькая, а уж я прослежу, чтобы после всех отчётов у Занзаса было как можно меньше желания ускорить твоё «привыкание».сбежавшее облако
12 апреля 2018 г. в 12:32
Наша принцесса очнулась. Вот только ума ей это не добавило.
Мне был нужен Верде. И это была единственная причина, почему я пришла в её палату. В остальное время я избегала этого места, стараясь без веского основания здесь не появляться. У меня было множество других дел и ни малейшего основания навещать Скалл. Спальня спящей красавицы вызывала во мне глухое, старательно скрытое раздражение.
Я ревновала Дракона.
Глупо. Нелепо. Особенно для той, что не верит в любовь и любые отношения, не подкрепленные деньгами. Пожалуй, основная проблема была в моей жадности. Мне было проще оправдывать саму себя этой жадностью. Верде работал на меня, он работал со мной, приносил мне деньги, и я их в него вкладывала. Но вот он тратит время на что-то другое. На кого-то другого. На Скалл.
Бесит неимоверно.
А теперь Скалл прижимает Верде к полу всем своим цыплячим весом, давая полюбоваться на свои тощие ноги и руки, выглядывающие из-под голубенькой медицинской сорочки, с завязками на спине. Вот только скальпель, который она прижимает к шее ученого сводит всю комичность ситуации на ноль.
Зелёный замер сусликом вместо того, чтобы просто сбросить с себя явно ослабевшую после длительной комы каскадершу или просто не шарахнуть ее молнией, вышибая из нее дух. Делаю короткий шаг к ним, прикрывая дверь в палату, мне не нужно, чтобы сейчас сюда набилась толпа народу, пугая эту дуру и повышая риск убийства Верде.
«Не убей ее» читаю в зеленых глазах, скрытых за толстыми линзами, и чувствую, как в душе поднимается уже знакомая злость. Усилием воли загоняю ее поглубже и перевожу внимание на Скалл, в отличие от Зеленого ополоумевшая клоунша явно не страдает излишком пацифизма и прирезать его, почуяв угрозу своей жизни, вполне может.
А Верде — это деньги. А деньги я терять не люблю.
— Что вы со мной сделали? — с бурей эмоций в голосе, в котором легко прочитать: панику, решимость и рассеянность, спрашивает Скалл, вызывая у меня усмешку, которую я позволяю себе, точно зная, что она не видит моего лица, скрытого глубоким капюшоном.
— Мы? Ничего, — правда — самое страшное оружие, потому что матёрые мафиози вроде нас, могут понять, если им лгут, но что делать, если тебе сказали правду? А я не солгала ни на грамм, текущее состояние девушки, хотя какой девушки — девчонки, сугубо ее вина. Не надо было полностью поддаваться своему пламени и доводить себя до такого. — И лучше тебе его отпустить, — интересно всё-таки, что именно произошло с её головой, если она ведёт себя так, явно не узнавая ни Верде, ни меня. У меня есть одна идея, но проверять её я буду, когда удостоверюсь в безопасности ученого.
— Хорошо, — похоронным тоном отзывается Скалл и отпускает Верде.
— Правильное решение, — чуть киваю и делаю шаг к Зеленому, клоунша, как дикий зверёк, отходит назад, держа между нами дистанцию. Дура. Моему пламени плевать на дистанции, и в отличие от нее отдыхавшей в коме я всё это время тренировалась, восстанавливая контроль над Туманом.
Скалл кладет оружие и Туман приближается к ней вплотную, обвивая босые ноги.
Заморочить. Остановить. Запутать. А потом брать тепленькой.
И всё срывается, потому что девчонка, почуяв что-то, сигает в окно. Обеспокоенно кричит Верде, а я подхожу ближе к окну, чтобы понаблюдать за спектаклем с лучших мест.
Облако отшила своё Небо, поцарапала его и, пока все были в тихом шоке и по этой причине не дали приказа снайперам стрелять, смылась.
Блеск. Ну хоть на ошарашенного и взбешённого Занзаса полюбовалась, хоть какой-то плюс во всей этой ситуации. Перевожу взгляд на Зелёного и чувствую, что, если клоунша попадется мне в руки в ближайшую пару дней, я ее придушу. За это выражение беспокойства и шока на лице у Верде.