Поживем в России... Выживем - герои!

1 сентября. День знаний. День нефтяника. Иван торжественно водрузил на стол две бутылки по пол литра. - Хм... Это что? - Это водка, ару,- расшифровал Китай, рассматривая довольного в никакую Россию. - Молодец, Ван, угадал. Будем праздновать! - А-а... А что именно, так сказать, праздновать? - Как что? Сегодня такой великий день! - День знаний?- уточнил Германия. Для него этот день обозначал лишь то, что завтра выходить на работу. - Ты прав лишь на треть. Вторая треть правильности - сегодня еще и день нефтяников. - А третья? - Сегодня я перестаю готовить! С сегодняшнего дня готовит Канада! - Наконец-то не бутерброды... Это стоит отметить! - И к тому же вас ждет сюрприз... - Какой, Россия-сан? - Так это же сюрприз, Япония... Я сейчас вернусь,- и с самым таинственным видом, на какой был способен, Иван ушел к себе. Там приоткрыл тайный ящичек в столе, который смастерил сам, и достал бутылку чистого спирта. Оттуда же он выудил пакетик с красным перцем. Вскоре девять стаканов с убийственной крепости жидкостью стояли на подносе, а поднос держал юный химик-самоучка. В комнату Англии и Америки, где решили устроить праздник, он входил с донельзя довольной рожей. Все взгляды тотчас приковались к девяти стаканам с красноватой жидкостью. - Э-э... Что это? - Это? Это "Шило". Напиток нефтяников,- объяснил Россия, дипломатично не уточняя, что пьют его только лишь бы согреться от всепроникающего сибирского холода. Просто так не употребляют - жизнь и здоровье дороги. - И... зачем он нам? - Во-первых, сегодня праздник. Во-вторых, выпьете - нефтяниками станете!- уверенно кивнул Иван Америке, недоверчиво глядящему на свой "коктейль",- А теперь... За праздники!- Россия, как хозяин, пил стоя. Выпили одновременно. Вот только кто-то был привыкший, а кто-то... Италия отбрыкнулся сразу. Просто упал и, казалось, перестал дышать. Америка замер в той позе, в которой его застал глоток. Германия попытался переварить огненную смесь. Япония с Китаем, которые крепче саке ничего в жизни не пили, отбрыкнулись вслед за Италией. Канада закашлялся. Иван сиял лучезарной улыбкой. Англия, в принципе человек не пьющий, хотя в юности и была практика, тоже замер на одном месте. Франция упал в аристократический обморок. - Ч-ч-что т-там?..- выдавил из себя Германия, отходя от столбняка, которым его пригвоздил к стулу "Шило". - Там? Спирт с перцем! Еще?.. Праздник прошел на ура. После десятой ослабленной дозы "Шила" с водкой, вместо спирта, Россия потянуло на творчество, а Германия наконец-то смог пребывать в столбняке не больше минуты. Азиаты и итальянец как откинули копыта после первого, так пока не очнулись. Герой пришел в себя минут через десять после первой порции и шумно потребовал вторую. После пятой свалился спать. Франция все еще пребывал в аристократическом обмороке, изредка выныривая из него чтобы выпить. Англия перетерпел брата на одну порцию и тоже сдулся. Канада отрубился после второй, уже имеющий более насильственный характер. Дальше все напоминало конкурс "Кто сопьется первым?".. Просыпались Франция, азиаты, Канада с братом и Англией, а так же Италия - на полу. Германия лежа на скрещенных руках на столе, то есть в более почетной позе. Он занял серебряное второе место, не вытерпев всего лишь еще одну порцию. Иван, как победитель, спал на кровати, находившейся в непосильном расстоянии для того, кто выпил одиннадцать шил, на три шага от стола. Значит, дошел, за это спал дольше всех. Проснулся первым Италия, отошедший от одной порции пойла. - Дойцу~у... Ой, как голова болит...- оторвав оный предмет от пола на пять сантиметров, Италия выдохся и рухнул обратно. По пути он задел Японию. - Ох... Что было?.. Ничего не помню... - Ару, что произошло?..- очнулся и Китай. Рядом, как чертик из табакерки, появился Америка. Точнее, только часть Америки - палец. - Мы пили шило! - А разве шило это не иголка, ве~е~е... - Россия сказал что то, что мы пили называется "Шило"... - А где Россия-сан?.. - На... На моей кровати спит?! - О... О, май гад... У меня голова взрывается... - Май диа, Арти, что произошло?.. - Не зови меня Арти!.. Ой... Ну вот, теперь у меня еще больше голова болит. Франция, это все из-за тебя! - Ой, смотрите, Дойцу очнулся! Дойцу, Дойцу! - А?..- Германия оторвал голову от стола и рук, мельком глянув на сидящего на полу Италию, который приветливо улыбался. Единственным, кто спал был победитель вчерашнего конкурса, а заодно и его составитель. Через пятнадцать минут все были более менее трезвыми и в более менее вертикальном положении. Стали будить Россию. Он не будился категорически. Япония решил сунуться к нему рискованно близко, чтобы пощекотать нос. Результат превзошел все ожидания. Вместо того, чтобы проснуться Иван схватил в охапку Хонду и сжал, как любимую плюшевую игрушку. Лицо японца стало каким-то фиолетовым, но с большим уклоном в красное. Италия, как художник, определил этот цвет, как цвет ранних слив. Красным оно было от стыда, синело от удушения. Медвежья хватка полупьяного-полутрезвого русского вышибала все мысли напрочь, кроме мысли о выживании. Стали отколупывать Россию от Японии. По масштабности это напоминало Третью Мировую. Италия, Германия и Англия тянули Японию за ноги, Франция, Канада и Китай тянул Россию за те же места. Америка всем как всегда руководил. Все кончилось тем, что с Хонды слетел ботинок, за который тянули, и вся делегация упала. От неожиданности конца сопротивления с кровати свалилась и вторая делегация. Россия зашевелился, что-то пробормотал про мировое единство с собой любимым и снова уснул. Япония уже смирился с такой некрасивой смертью и скорбно позеленел. Цвет его лица не смог описать даже Италия, хотя честно старался, пока Людвиг силился разжать объятия Брагинского. Спас положение Кёркленд, который последние пять минут стоял и о чем-то размышлял. Он быстро сбегал за бутылкой с остатками водки, которые допить не смогли, и провел ей перед носом России. Парень зашевелился и ослабил хватку. Япония вырвался и стал растирать горло, где уже синели отметины. Выманили Брагинского из сна на водку, как моль на свет. Он сел, потирая глаза, и глядя на всех собравшихся невинным и кристально трезвым взглядом! Германия рухнул, где стоял. Франция чуть не утонул в слюне от зависти. - А сколько времени? Вам же на работу пора... - Точно!- начались бешеные поиски вещей, одежды и всего прочего. Франция рыдал из-за отсутствия возможности сменить одежду. Англия чуть не прибил его. Америка оделся самым первым и с Канадой выскочил из комнаты. Италия с Германией убежали следующими. Дождавшись, пока все убегут, Иван перебрался в комнату и стал досыпать. Рабочий день Германии Свисток. Во всем мире свисток значит, что надо наконец успокоится и перестать орать. Во всем, кроме России. Максимум уважения, который дети проявили при входе в спортивный зал учителя - это то, что тут же пнули мяч в сторону с самыми невинными глазами. Все очень сразу напомнили Людвигу Ивана. Эдакий зал, полный Иванов разного пола. Еще раз свистнув, чисто для успокоения совести, он выстроил детей в линейку. Это оказалось не просто. Сначала хотели применить банальную систему - "Кто выше - тот раньше". Но, оказывается, все вставали на цыпочки. Пришлось пересматривать. Наконец, всех построили. Впереди почетно стоял мальчик, ростом едва ли не с самого Германию. В конце не менее почетно стояла девочка, ростом примерно с половину Людвига. - Итак, в этом году я буду вашим преподавателем по физической культуре! - А как вас зовут? - Хм... Можете звать меня герр Людвиг. - Ка-ак?!- дружно спросил весь класс, пренебрежительно-уточняющей формулировкой чуть не сбив учителя с ног. - Герр Людвиг!- он снова свистнул. Появилось чувство дежавю - примерно так же он тренировал Италию. Как выяснилось потом - с тем же результатом. Дети были то ли очень неуклюжими, то ли наоборот очень меткими. Сначала решили кидать волейбольные мячи через сетку. Германия опрометчиво встал за одной из линий. Залп, начавшийся после свистка, напомнил немцу залп русских пушек "Катюша". Попали все. Не в партнеров, конечно, в учителя. Смеялись тоже почти все. Наказав кого надо для острастки, он снял сетку. Ну, точнее попросил особо активных. Ему сразу продемонстрировали, как с помощью человека и пары дыр в стене можно снять сетку и аккуратно её сложить. Убрали почти все мячи, кроме четырех. Дети на пальцах объяснили зачем. - Это игра такая - перестрелки. Надо кидать мячи и в кого попал слету, тот выбыл. - А если в лицо?! - То тоже выбыл!- заявили улыбчивые садисты, быстро распределяясь по командам. Распределение очень удивило даже учителя. В одной команде было пять девчонок, хилый очкарик, мелкий активист и длинный размазня. В другой же семь быстрых и шустрых парней и один древнерусский богатырь, в плечах почти равный Людвигу. - Н-но... Это же получается нечестно!- на него глянули, как на умалишенного, но тактично промолчали. Только девчонки зло поплевали на ладошки и зачем-то осмотрели ногти. Игра закипела. Первые два мяча, которые отдали команде сильных (впрочем у команды слабых было столько же мячей) врезались в стену с такой силой, что казалось побелка посыпется. Но ничего не посыпалось, только враги ехидно похихикали, ловя мячи. Оказывается, девчонки играли очень даже ничего. Особенно очень даже ничего играла одна, с длинными ногтями и мечтой о загранице, которой сломали ноготь. Та быстро превратилась в фурию и четырьмя мячами одновременно забила древнерусского богатыря практически насмерть. Германия сразу понял, почему он проиграл. Потому что если сейчас такие дети водятся в России, то что было тогда, страшно подумать... После того, как выбыла девочка с мечтой о загранице и девятью целыми ногтями, богатырь, которого, чтобы встал, пришлось пинать, занудный очкарик и еще пара из команды сильных, началось самое веселое. Две девчонки, точно копирующие стишок "Мы с Тамарой ходим парой", смогли застрелить из мячей одного шустрого паренька с фигурой, чем-то неуловимо напоминающей Германии хорька. Тот поматерился сквозь зубы, но честно ушел. Потом этих дружных девчонок выбили. По подлому, в животы. Те только пожелали дружной смерти, но тоже честно ушли. Осталось две девчонки, длинный размазня... Нет, размазню тоже уже выбили куда-то в шею. Значит, только две девчонки и мелкий активист. Он был до того мелкий, что в него никто не смог попасть. Германия понял, что рост не главное. Особенно это было видно, когда активист, дико визжа, в каком-то невероятном кульбите японского дзюдо кувыркнулся и исчез под лавкой. Выковырять его от туда никто не смог. Сам он лишь показывал врагу длинный, красный язык и визжал. Пошли за объяснением к судье, он же учитель. Германия пребывал где-то в шестом небе раздумий, размышляя о том, как это - сильная команда проиграла слабой?.. Чем-то это ему напоминало войну, но объяснений он не нашел. Правила вроде бы не запрещали прятаться под лавки, но теперь мелкий активист ни за что не вылазил. Прозвенел звонок, но всем было слишком интересно вытаскивать последнего игрока. Победу присудили команде слабых. Тут началось самое веселое. Оказывается, мелкий активист не вылазил лишь потому, что застрял. Пришлось Германии поднимать лавочку и ждать, пока другие ученики дружно не выковырят из-под батареи дико визжащего и матерящегося от счастья и боли мальчика. Тогда-то Германия начал размышлять о том, почему все в России делается с помощью мата, как в Европе при помощи юристов. Когда наконец извлекли дико довольного этим событием активиста, Людвиг лично вручил ему лавочку. Лично на голову. Сраженный такой ответственностью мальчик упал. На проверку он оказался еще более хилым, чем выглядел сначала. Мальчика дружно понесли на руках в медпункт те две девчонки-иллюстрации к прекрасному детскому стиху. Людвиг почесал затылок и присвистнул. На его родине такого урока никогда бы не произошло.