***
Хотя он и был студентом одного из престижнейших университетов Восточной Европы, Альфред имел небольшой круг общения среди сверстников. Он учился по направлению благотворительного фонда, который оплачивал обучение и даже выделял небольшую стипендию. Юноша снимал в дешевом пансионе комнату с двумя такими же небогатыми молодыми людьми. Первый год обучения так захватил любознательного Альфреда, что он полностью посвятил себя изучению наук, с головой окунувшись в труды средневековых и современных философов, ученых, математиков и химиков, с удовольствием читал произведения античной литературы. И совсем при этом не замечал того, что происходит рядом с ним в повседневной жизни. Закончив первый курс и оставшись на каникулы в пансионе, так как ехать ему было некуда, он не то, чтобы заскучал. Нет, просто появилось свободное время. В период учебы Альфред совмещал занятия с подработкой в университетской лаборатории, а во время каникул оставалась только не слишком обременительная работа. Лишь закончив первый курс, юноша стал обращать внимание на то, как жили его сверстники. Во все времена студенты — это раскрепощенные люди, не отягощенные мыслями об условностях и морали, не обращающие внимание на мнение окружающих. Пока наш герой грыз гранит науки, многие его знакомые предавались далеко не невинным удовольствиям, но Альфред не замечал этого, увлеченный миром знаний. И только когда у него появилось свободное время, юноша с удивлением начал открывать для себя иную сторону студенческой жизни. Оказывается, многие юноши откладывали деньги, и, подкопив немного, ходили в дом терпимости. Выпив вина и частично потеряв над собой контроль, они, не скупясь на выражения, начинали описывать свои похождения в таких смачных подробностях, что наш герой только краснел. Он никогда ни о чем подобном не слышал и не знал об этой стороне жизни. Однажды Альфреда пригласили к себе в компанию студенты, жившие в соседней комнате. Ему все равно нечем было заняться, и он легко согласился. У бедных студентов денег никогда не бывает, поэтому и закуски почти не было, зато дешевое вино стояло на столе в избытке. Скромный Альфред не то, чтобы не пил вино раньше, однако практически не знал его вкуса. Ну нельзя же считать выпивкой рюмку кагора в Пасхальный день или на Рождество? Он очень быстро захмелел и все происходящее с ним позже помнил не очень отчетливо. После принятия изрядного количества горячительных напитков молодежь потянуло на подвиги. Развеселая компания направилась в публичный дом. Альфреда подхватили под руку и повели с собой. То, что произошло позже, юноша помнил, как в тумане, и предпочёл бы вовсе забыть. Осталось только неприятное ощущение собственной слабости и гадливости, а также воспоминание о том, как над ним громко смеялись сокурсники и крупная вульгарная девица с огромной, выпирающей грудью в откровенном корсете, без юбки и в чёрных чулках. Первый сексуальный опыт был неудачным и ничего, кроме разочарования, ему не принес. Напрасно строила ему глазки прехорошенькая дочка хозяйки пансиона. На все ее попытки заигрывания с миловидным студентом тот не откликался, а только опускал глаза. Когда каникулы закончились, вернулись соседи по комнате: Анджей, высокий, светловолосый поляк из Лодзи, и коренастый, крепкий Марк, сын бюргера из Бремена. Вот тут Альфреда ожидало откровение: занятый на первом курсе исключительно учебой и работой, он не видел (вот ведь как!) странного отношения друг к другу своих соседей. Когда у него интересовались, во сколько он вернется, Альфред не придавал этому значения. Он спокойно задерживался в читальном зале, если его просили не торопиться домой, чтобы не мешать готовиться к зачету или к контрольной работе. И только спустя год Альфред стал замечать влюбленные взгляды, которыми обменивались Анджей и Марк, их нежные прикосновения друг к другу. Однако юноши держали себя в рамках приличия, не позволяя при соседе никаких вольностей. Их взаимная привязанность и неподдельная, не показная нежность, которую они старательно скрывали от посторонних глаз, но которая нет-нет, но иногда прорывалась наружу, была искренней и очень трогательной. И теперь уже сам Альфред говорил им, что задержится допоздна в университете: он радовался их счастью и не хотел мешать уединению. Позже он узнал, что на курсе было несколько таких пар. На стыке XIX и XX веков, когда в далеком прошлом осталось дремучее средневековье, отношение в обществе к нетрадиционным связям стало гораздо терпимее. Каким бы скромным ни был Альфред, он имел представление о существовании романтических (и не только) отношений между мужчинами.***
Целью путешествия в Трансильванию было узнать, существуют ли вампиры там на самом деле, или это всего лишь досужие выдумки газетчиков. Профессор Абронсиус, напутствуя Альфреда перед отъездом из Кенигсберга, призывал юношу к осторожности: — Мой мальчик, ты едешь только для сбора информации. Наблюдать и запоминать — в этом заключается твоя задача. Записывай подробно все, что услышишь, но только достоверные факты, а не сказки безграмотных селян. Когда будешь твердо уверен, что действительно нашел следы существования вампиров, пришли мне письмо. Я незамедлительно отправлюсь к тебе. Не забывай, Альфред, это зачтется тебе как курсовая работа. На всякий случай возьми с собой несколько осиновых колышков, деревянный молоток и склянку со святой водой. Везти через границу чеснок не имеет смысла, его сажают в селах повсеместно. Пальцы седого профессора готовились соединиться, чтобы напоследок осенить любимого ассистента крестным знамением, но вместо этого ученый ударил себя по лбу. — Как же я забыл об этом! Вот, возьми! — он протянул Альфреду деревянный крест размером с ладонь. И Альфред отправился со своим нелепым саквояжем на почтовую станцию. Много городков пришлось ему объехать, прежде чем он оказался в глухой, заброшенной деревушке Пэлтиниш у подножия Карпатских гор.***
Придя в замок спасать от злодеев-вампиров дочку трактирщика, Альфред не предполагал даже, как запутается в своих чувствах и ощущениях. Не то, чтобы ему нравилась Сара, хотя она была очень даже симпатичной, эта милая рыжеволосая девушка. Альфред не был влюблен в нее, просто после бегства девушки в замок на Бал сильно переживали ее родители, Йони и Ребекка, особенно убивалась мать девушки. Юноша, потерявший семью в подростковом возрасте, знал, что такое лишиться близких. Он не мог остаться равнодушным к искреннему горю родителей, покинутых единственной дочерью. Схватив саквояж и на скорую руку нацарапав записку для профессора Абронсиуса (не хватило времени написать нормальное письмо, а ведь профессор так просил, всего-то несколько строчек получилось!), Альфред вложил ее в конверт, надписал адрес и оставил на столе. На ходу обматывая шарф вокруг шеи и застегивая куртку, юноша выскочил на улицу в ночную мглу. Дул сильный ветер, поземка быстро переметала следы, оставленные красными сапожками Сары. Надо было поторопиться. Совершенно не запоминая дорогу, Альфред шел, ориентируясь по углублениям в снегу. Он громко звал Сару, но в ответ слышал только волчий вой, раздающийся из-за леса. Сколько времени и куда он шел, Альфред так и не понял. Метель внезапно прекратилась, на небе появилась полная луна. Юноша с удивлением осознал, что он уже не в лесу, а у подножия горы, на которой стремился к небесам величественный готический замок. Молодой человек оглядывался по сторонам, когда ворота замка распахнулись. Взору удивленного Альфреда предстал очень высокий мужчина в длинном черном плаще с алой подкладкой. Он был красив, как изваяние античного бога, и, словно мрамор, было белым его лицо. Зачесанные назад иссиня-черные длинные волосы с легким намеком на седину ниспадали шелковой волной, прямой, классической формы нос, большие глаза необычайно насыщенного синего цвета, резко очерченные брови. Невероятной длины пальцы с нанизанными на них перстнями, с очень длинными черными ногтями беспокойно двигались. Казалось, что гигантские пауки шевелят своими сверкающими лапками. Перед Альфредом стоял Его Сиятельство Граф Эрих фон Кролок. «Ну вот я и попал, — пронеслось в голове юноши, — вампир, точно вампир. Наверное, самый главный…». — Добрый вечер, путник! Что привело Вас во всеми забытое место? Разрешите представиться — Граф фон Кролок, владелец замка, к вашим услугам. С кем имею честь? — произнес мужчина бархатным голосом и выжидательно посмотрел на юношу. — Альфред Вагнер, студент Кенигсбергского университета. Я шел из города и заблудился, — прозвучало крайне неубедительно. — У меня нет собственной визитной карточки, но я готов передать вам визитку своего учителя, профессора Абронсиуса. — Как? Тот самый профессор Абронсиус? — Граф приподнял бровь. — Вы слышали о нем? — удивился Альфред. — Да, не далее, как месяц назад мне прислали его новую работу «Опус о летучей мыши». Очень занимательное исследование, хотя с некоторыми выводами я бы поспорил. Я, хотя и живу в уединении, стараюсь следить за новыми тенденциями в науке. Ваш учитель — биолог, я полагаю, — все это было сказано ровным голосом, лишенным эмоций. — Надеюсь, юноша, Вы не откажетесь от нашего гостеприимства и останетесь на ночь? А если понравится, задержитесь подольше, и, возможно, поможете моему слуге выправить неисправный обод у колеса кареты.* — Благодарю, Ваше Сиятельство. Я действительно очень замерз, и если мне дадут чашку горячего чая и позволят согреться у очага, с удовольствием приму ваше приглашение, — Альфред успокоился: не таким и страшным казался уже ему хозяин замка. — В моей библиотеке Вас ждет много самых разных книг. Кроме классических работ, есть немало трудов по каббале и теософии. Вы интересуетесь этим? — хозяин замка был рад найти нового слушателя. Юноша же неопределенно пожал плечами. — Этот недостаток я восполню! Я объясню вам принципы бесконечной вечности и наслаждения в бессмертии в сравнении со скоротечностью жизни. Мораль не должна угнетать, она вторична, над ней всегда главенствует дух, — Граф воодушевился, чувствовалось, что ему нравится рассуждать на эту тему. Студент заинтересованно слушал Его Сиятельство. И тут… Это мгновение можно назвать одним словом — СУДЬБА. За спиной графа неслышно появилась высокая фигура, закутанная в плащ. Лица не было видно, только макушка цвета белого золота выглядывала сверху. Плащ распахнулся, и студенту предстал во всем своем ослепительном великолепии сказочный принц. Такого красивого существа юный Альфред за свою недолгую жизнь не встречал. Изумрудные глаза с темно-синими крапинками, прямой нос, высокие скулы, придающие несколько худоватому лицу еще большую утонченность, резко очерченные, как у Графа, брови, приветливая улыбка. Густые волосы ниспадали на плечи, передние пряди были забраны на макушке. Молодой человек явно пользовался косметикой: его выдавала губная помада очень темного цвета и подведенные глаза с накрашенными ресницами, но это так было ему к лицу! Лиловый костюм в тон плащу, расшитому сверкающими камнями, кружевное жабо под камзолом — все свидетельствовало о хорошем вкусе и богатстве хозяина этого великолепия. Лицо юноши было аристократически бледным. «Вампир? Еще один вампир?! Как же это неправильно!» — Альфреду не верилось, он растерянно смотрел на улыбчивого, белозубого красавца, не в силах отвести взгляд. Незнакомец остановился в шаге от Его Сиятельства и пристально, беззастенчиво разглядывал Альфреда. Граф продолжал говорить; увлекшись, он не видел подошедшего молодого человека. Спустя пару минут, удовлетворив первое любопытство от рассматривания студента, блондин вежливо, деликатно кашлянул. — Ты тоже решил выйти на свежий воздух? Познакомьтесь, Альфред, это мой сын, Виконт Герберт фон Кролок. Герберт, юношу зовут Альфред Вагнер, студент из Кенигсберга. Он заблудился в лесу, и я предложил ему наше гостеприимство, — Граф представил молодых людей друг другу. — Очень рад знакомству, я думаю, что мы станем друзьями. Жизнь в уединении скучна и однообразна. Мне так не хватает собеседника, — произнес Герберт обволакивающим, медовым голосом. — Мне тоже очень приятно, Ваша Светлость, — первая растерянность у Альфреда прошла, он изо всех сил старался держаться уверенно. Но как же ему было непросто! Блондин улыбался и рассматривал Альфреда с беззастенчивым интересом, его взгляд скользил медленно, неторопливо по лицу, затем по фигуре юноши. Студенту показалось, что Виконт раздевает его пытливым взглядом, видит каждый кусочек тела, видит его всего и…нет! Только НЕ ЭТО! НИ ЗА ЧТО он не должен понять, что происходило у Альфреда ниже пояса! Стыд-то какой!!! Но почему-то юноша понял, что Виконт все видел. Герберт чувственно провел по губам кончиком языка. Граф возобновил рассказ, говорил что-то про таинственный Грааль, про бесконечное наслаждение и бренность земного бытия, но юный студент его слушал и при этом почти не слышал. Его одновременно пугал и манил взгляд изумрудных глаз. — Бу! — раздалось над ухом Альфреда, от неожиданности он вздрогнул и чуть не выронил саквояж. — Да Вы меня, кажется, не слушаете, молодой человек! Это, по меньшей мере, невежливо. Ну да ладно, Вы совсем замерзли, хватит держать Вас на пороге. Герберт подошел к юноше и покровительственно прикрыл его плащом. Вдвоем они прошли в замок, Граф с грохотом закрыл тяжелые ворота. Мышеловка захлопнулась, пути обратно уже не было. Так произошло знакомство Альфреда и Герберта. Что это было? Божественное провидение? Вряд ли. Или же это темные силы Преисподней посмеялись над ними? Не знаю. Точно одно — это была ИХ СУДЬБА.***
В замке Герберт расстался с Альфредом, помахав ему на прощание рукой и пожелав спокойной ночи. Немой слуга-горбун отвел студента на кухню, где покормил гостя какой-то пресной кашей и напоил чаем. Каша, сваренная на воде, без соли и сахара, напоминала замазку, а чай имел странный, горьковатый вкус. Но, по крайней мере, это питье было горячим, и юноша согрелся. Горбун, жестами приглашая Альфреда следовать за собой, долго вел его по коридорам замка, пока они не пришли в комнату, где стояла большая кровать с поднятым черным балдахином. В камине горел огонь, и Альфреда, попавшего с мороза в теплое помещение и выпившего горячего чая, стало клонить ко сну. Он вытащил из саквояжа деревянное распятие и зажал в кулаке. Юноша лег на кровать, стараясь сосредоточиться на том, что же ему делать дальше. «Я пришел за Сарой. Значит, надо ее найти. Но не сейчас, утром. Мне необходимо отдохнуть…» — сквозь сон думал юноша.***
Комната, только что пустая, вдруг наполнилась необычными, страшными существами. Это были какие-то серо-черные, неумытые создания, таких (только в виде кукол) Альфред видел в детстве, когда родители водили его с братом в балаган на представление. «Черти», — подумал он. Тут балдахин опустился, и с него соскользнули два… человека? вампира? в черных плащах. Приглядевшись, Альфред узнал в них своих недавних университетских друзей, с которыми делил комнату — Анджея и Марка. Только они были почему-то черноволосыми, с белыми лицами и торчащими клыками. Альфред встал с кровати, хотел подойти к друзьям, как вдруг из-за спины появился Граф. Он выглядел необычно: был без плаща и рубахи, обнаженным по пояс. Откуда-то материализовалась Сара, в своем скромном платьице и в красных сапожках.Она доверчиво протянула руки навстречу не-мертвому Графу, а тот, подойдя к ней, обняв и резким движением отбросив ее волосы, укусил в шею и начал пить кровь. Вампир оторвался от ее шеи и хищно облизал губы, затем опять наклонился к Саре и присосался к свежей ране. Шея и ключицы девушки покрылись алыми подтёками. Альфред хотел броситься к Саре, но не мог сдвинуться с места, ноги будто приросли к полу. «Анджей» и «Марк», оскалившись, зашипели и стали слизывать капельки крови с пола, а затем, переглянувшись красными, горящими глазами, с двух сторон начали наступать на Альфреда, протягивая к нему свои руки со страшными, длинными ногтями. И тут появился ОН. Герберт. Непонятно как возникнув из темноты, он повелительным жестом отослал вампиров прочь. В черном скромном костюме, сияя белозубой красивой улыбкой, блондин подошел к Альфреду. И клыки у него не торчали. Подняв руку, Герберт легко провел ею по лицу Альфреда, нежно касаясь щек и губ. Юноша потянулся навстречу, пытаясь дотронуться до Виконта, но по-прежнему не мог сдвинуться с места. Герберт отдалялся, словно таял во тьме, и все вокруг растворилось в сером тумане. Страшный сон закончился. Часы в замке пробили восемь раз. Дверь с сильным скрежетом распахнулась, на пороге появился Куколь с завтраком на подносе. Наступило утро. Начался новый день, последний в жизни Альфреда, последний день перед Балом.***
Куколь раскрыл шторы на окне. Всходило солнце, кровавый диск дневного светила только начинал подниматься из-за линии горизонта. Чувствовалось, что за стенами замка очень холодно. Именно сильный мороз придавал солнцу кровавый цвет, но Альфред, только что проснувшийся после ночного кошмара, увидел в этом дурное предзнаменование. Горбун жестами подзывал юношу к себе, предлагая завтрак. Каша была еще более мерзкой, чем накануне: ко всему прочему, она теперь была холодной. Чай пить Альфред тоже не стал: слишком сильно болевшая голова и приснившийся кошмарный сон утвердили его в мысли, что ему вместо чая дали какое-то колдовское зелье, насылавшее жуткие видения. Куколь, осуждающе покачав головой и что-то промычав, оставил завтрак в комнате и ушел. Альфред открыл окно, сгреб снег с выступа стены и быстрыми движениями протер лицо. От холода стало легче, и молодой человек попытался сосредоточиться. Для того, чтобы мысли понемногу обрели четкость, юноша решил применить знакомую детскую хитрость — поиграть в «вопрос — ответ». Зачем он пришел в замок? — Спасти Сару. Как ее спасти? — Ее надо найти и увести домой. Кто им может помешать? — Граф и его сын. Как избежать этого? — Надо убить вампиров. Только и всего-то. Но тут он представил Герберта, изумрудные глаза и улыбку. Нет, НЕ СМОЖЕТ он его убить, даже если тот вампир. Тогда надо просто попытаться спасти Сару и бежать быстрее из этого проклятого места. Для начала следовало выбраться из комнаты. Альфред с сомнением посмотрел на тяжеленную дверь, которая чудовищно скрежетала при открывании и с грохотом захлопывалась. Похоже, этот путь бегства не подходил. Альфред начал методично исследовать комнату. Не было ни потайной двери, ни скрытого лаза под кроватью. Оставалось только окно. Юноша подошел посмотреть, нет ли возможности сбежать этим путем. Открыв задвижку и высунувшись вниз, Альфред понял, что находится в башне, в стороне от основных замковых покоев, высоко над землей, спрыгнуть без риска разбиться было невозможно. «Что же делать?» — лихорадочно думал юноша. Задрав голову вверх, он увидел на сравнительно небольшом расстоянии по высоте амбразуру с открытой заслонкой. Оттуда свисала железная цепь. Альфред прикинул, сможет ли дотянуться до нее, и решил рискнуть. Другого выхода не было все равно. Риск был огромный, а что, если цепь не закреплена? Тогда он сразу же погибнет. А как же Сара? И студент решил попробовать. По счастью, куртка его была в комнате, в кармане лежали рукавицы, значит, ладони не должны были примёрзнуть к цепи. Юноша оделся, забрался на наружный выступ окна и встал на цыпочки. Протянув руки вверх, он схватился руками за конец цепи и потянул за нее. Цепь не двигалась, значит, была закреплена. Спустившись обратно в комнату, Альфред положил в карман несколько осиновых колышков и деревянный молоток. Склянку со святой водой и саквояж ему пришлось оставить. Встав на выступ и в прыжке схватившись повыше за цепь руками, юноша начал медленно подниматься вверх, как по канату. Было очень тяжело, но, когда окно оказалось под ним, Альфред уперся ногами в стену и попытался сделать шаг вверх, крепко держась за цепь. Как сейчас ему пригодились занятия в университетском спортзале и курсы альпинистов, на которые его уговорил записаться Анджей! Всего-то восемь шагов, но с каким трудом он преодолевал их, поднимаясь вверх по вертикальной стене, сколько раз отдыхал! Несмотря на мороз, лицо заливал пот, а он не мог даже смахнуть. Наконец, преодолев нелегкий путь, юноша ухватился руками за проем в стене и перевалился внутрь. Башня наверху была давно заброшена: по крайней мере, сотню лет в ней никто не появлялся. Подождав, пока перестанет бешено колотиться сердце, Альфред продолжил свой путь.***
Теперь, казалось, удача способствовала ему. Спустившись вниз по винтовой лестнице, он оказался в начале галереи, которая вела в основные покои. Был день, и вампиров не стоило опасаться, а Куколь хлопотал с приготовлениями к Балу, значит, не мог ему помешать. Увидев лестницу, ведущую в подземелье, юноша, не раздумывая, спустился по ней и оказался перед тяжелой дверью. (Ох и много же дверей в средневековом замке!) Было темно, Альфред открыл дверь на ощупь и вошел внутрь. На облицованных резными каменными плитами стенах висели масляные светильники, неярко освещающие большое помещение. Потолок не был виден, он терялся в темноте. В центре на постаментах стояли два каменных резных саркофага, накрытых каменными же крышками. «Найти и убить вампиров», — вспомнил юноша свой план действий. Собравшись с духом, Альфред подошел к ближайшему саркофагу и сдвинул аккуратно крышку, она поддалась почти бесшумно, просто сместилась вдоль, а не упала. В саркофаге лежал спящий Виконт фон Кролок. Он был таким спокойным, умиротворенным, рядом с ним благоухали сиреневые лилии. Герберт спал в лиловой шёлковой пижаме и чему-то улыбался во сне. Белокурые волосы рассыпались по атласной подушке, и вновь Альфред не мог не заметить, как волшебно тот красив. Юноша невольно вспомнил сказку о Спящей Красавице. На мгновение показалось, что у Герберта дрогнули ресницы. Осиновый колышек, который Альфред держал наготове, выпал из его рук. Он понял, что не сможет его загнать между шестым и седьмым ребром. Студент стоял и, как зачарованный, любовался совершенным произведением Творца. Это было какое-то наваждение, наш герой потерял счет времени. Он просто стоял и смотрел. Наконец, очнувшись от этого морока, юноша задвинул крышку обратно и вышел из усыпальницы.***
Альфред методично обходил комнату за комнатой и вдруг услышал знакомый голос Сары, напевающий нежную мелодию. Молодой человек подошел к дверям ванной комнаты. Он сразу понял, что это ванная: пол около двери был выложен мраморной плиткой, а изнутри доносился шум воды. Юноша постучался, но поющая девушка его не услышала. Тогда он вошел внутрь, стараясь смотреть себе под ноги. — Альфред! Откуда ты здесь? — удивилась Сара, сидящая в ванне в кружевном облаке ароматной пены. — Я пришел, чтобы спасти тебя! Собирайся скорее, пока светло, мы успеем дойти до деревни. Граф — вампир, он хочет убить тебя! — взволнованно и торопливо заговорил молодой человек. — Какой же ты глупый! Да, Граф и его сын — вампиры, я это знаю. Ну и что? Граф мне подарит вечную жизнь и несметные богатства. Я стану его спутницей, он готов жениться на мне. И это самое хорошее, чего я хотела бы сама себе пожелать. Я счастлива, что смогла уйти из дома, — девушка мечтательно улыбнулась. Альфред смотрел на нее и не верил. Получается, все зря? Для чего он бежал сквозь метель через лес и попал в логово вампиров? — Твои родители очень волнуются за тебя, Ребекка чуть не умерла от горя, — начал говорить Альфред, но Сара его перебила. — Мне надоело жить в нищете среди вечно пьяных крестьян, от запаха чеснока я уже схожу с ума! А Граф так нежен со мной, посмотри, какое красивое платье он мне подарил. Подай мне полотенце, — попросила девушка. Альфред, не глядя на нее, выполнил просьбу. Сара встала и продолжила: — Посмотри на меня, Альфред, как ты думаешь, я понравлюсь Графу такой? — молодой человек машинально поднял глаза. Сара стояла перед ним в обернутом на бедрах полотенце. Сверху на ней ничего не было. — Ну, чего ты молчишь, как истукан? Или я не хороша? — казалось, ее забавлял вид опешившего от неожиданности юноши. — Правда, красиво? Его Сиятельство оценит? — она томно повела плечами, ее небольшие упругие груди шевельнулись при этом движении, родинка на левой груди кокетливо и вызывающе бросалась в глаза. Альфред просто потерял дар речи от такого поведения девушки. — Да, ты красивая, — промямлил он. — И это все? Подай мне платье и отвернись, — приказным тоном сказала Сара. Она надела великолепное красное платье с кринолином, все расшитое рубинами, и снова обратилась к Альфреду. — Помоги мне застегнуть, эти рубиновые пуговицы такие мелкие и неудобные, да вдобавок еще шнуровка на спине, — капризно произнесла девушка. Альфред выполнил просьбу, которая его почему-то не смутила, застегивать действительно было неудобно. — Альфред, ведь ты мой друг? Ты поможешь мне, правда? — Сара повернулась к юноше лицом, они теперь стояли совсем близко. — Знаешь, я никогда не целовалась с мужчиной. Да и с кем мне было целоваться? Я боюсь, что моя неопытность не понравится Графу. Она подалась навстречу Альфреду, слегка приоткрыв рот. Глаза Альфреда округлились от такой неожиданности. Он ведь тоже никогда раньше не целовался с девушкой, тот случай в публичном доме не считался. «А почему бы нет? Чего я теряю? Может быть, я вообще сегодня умру, так и не узнав прелести поцелуя», — подумал Альфред и решил помочь Саре. Исключительно ради интереса и по дружбе. Вспомнив рассказы однокурсников, скромник взял инициативу в свои руки: он обнял девушку за талию, решительно и резко прижал вплотную к себе. Сара прикрыла глаза и стала очень податливой. Альфред ощущал спортивный интерес, голова его была холодна. Ему вдруг захотелось наказать девушку, из-за которой он, скорее всего, простится с жизнью. Все переживания этого дня и предыдущей ночи стремительно пронеслись в его голове. «Целоваться не умеешь? Так поучись!» — мстительно подумал Альфред, прищурив глаза, резко и ненадолго вошел языком в ее рот, затем начал терзать губы, грубо прикусывая и посасывая их, затягивая в свой рот. Он очень бы удивился, узнай о том, что это был «жалящий» вариант французского поцелуя. Сара просто таяла в его объятиях. То, что ей нравилось, немало удивляло Альфреда. Когда она застонала от возбуждения, юноша с удовольствием прокусил ей губу и решительно отстранил от себя. Девушка затуманенными глазами непонимающе смотрела на него. — Знаешь, целоваться ты совсем не умеешь, Графу будет с тобой неинтересно, — сказал он, и, не дождавшись ответа, вышел из ванной комнаты.***
Между тем наступил вечер. Стемнело. Слишком поздно осознал Альфред напрасность своего самопожертвования, уйти из замка было уже невозможно. Смирившись с неизбежным, юноша брел по одному из коридоров и оказался в библиотеке — гордости Графа фон Кролока. Это была сокровищница знаний. Стеллажи с книгами и старинными свитками стояли вдоль стен и рядами пересекали помещение. В этом лабиринте вековой мудрости можно было заблудиться. Все содержалось в идеальном порядке: античные гении — Геродот, Плиний, Пифагор, Аристотель, мыслители эпохи Возрождения, современные авторы. Целый шкаф занимали ноты, рядом на полках стояли толстые кожаные фолианты и монографии. У Альфреда, несмотря на всю трагичность его положения, захватило дух от восхищения. Книги были его главными друзьями; в моменты, когда нужен был совет, он шел в читальный зал и начинал искать ответ на интересующий вопрос. Но куда там университетскому читальному залу до библиотеки графа! Сравнивать даже нечего. С трепетом он снял с полки том латинской грамматики, изданный в первой типографии Гуттенберга, открыл прижизненное издание иллюстраций гравюр Дюрера и подумал, как счастлив должен быть обладатель таких богатств. Около окна стоял шкаф, отделанный светлым шпоном с инкрустациями. Он так отличался от остальных стеллажей, что сразу становилось ясно, чьи книги в нем стоят. Альфреду было любопытно, что же читает Виконт, он открыл стеклянную дверцу шкафа и взял наугад «Сборник советов для влюбленных». — Пустая книжонка! Наивные, глупые стишки! — произнес Альфред, пролистав пару страниц. — Ты не прав, mon Chéri, — произнес вкрадчивый голос прямо над его ухом. — Эта книга — незаменимый советник для тех, кто влюблен по-настоящему. Скажи мне, друг мой, у тебя есть сердечная привязанность? — на Альфреда игриво смотрели изумрудные глаза Герберта фон Кролока. — Простите, Ваша Светлость, я решил осмотреть библиотеку… — Для тебя просто Герберт, — голос звучал почти интимно. — Так чем тебе не понравилась книжка? Я ее недавно получил и, признаюсь, еще почти не читал, только пролистал. Посмотрим вместе? — блондин совсем близко подошел к Альфреду. Он накрыл руку Альфреда, держащего книгу, своей мягкой и прохладной ладонью. — Ах, какой же ты милый, дружок, — продолжал Виконт, — тебе говорили об этом, наверное? — Нет, что Вы. Никто и никогда. — Тогда я буду первым! — слова светлейшего наследника звучали очень двусмысленно, и Альфред смутился. — Как же ты робок и стыдлив! Просто прелесть! А какие у тебя реснички… — Какие? — Как в сказке, малыш. Ты сам не осознаешь, насколько хорош, особенно когда смущаешься, — Герберт взял ладонь юноши в свою руку и нежно прикоснулся губами к его пальцам. «И что это начинается? — подумал Альфред. — Я за тобой ухаживаю, — неожиданно прозвучал в голове голос Герберта. — Признайся, я нравлюсь тебе?» — Прошу Вас, давайте лучше просто разговаривать, — взмолился юноша. — Вы меня смущаете. Издали донеслась мелодия, кто-то играл на рояле. — Рара настраивает инструмент перед Балом. Может, потанцуем? — и Герберт, не дождавшись согласия, отбросил книжку и закружил растерянного юношу. Вел Виконт себя очень вольно: пальцы постоянно скользили по спине студента и даже опускались ниже. — Какая прелестная у тебя попка, малыш! — неожиданно он схватил юношу за эту часть тела; Альфред, который уже начинал чувствовать какое-то напряжение внизу живота, взвизгнул от неожиданности и понял, что сейчас Виконт обо всем догадается! Опять ЭТО! Ему вновь стало стыдно. «Почему такого не было, когда я целовался с Сарой?» — промелькнуло в голове. Альфред вырвался из цепких объятий и выскочил прочь из библиотеки. Он бежал довольно долго, и когда, казалось, был уже далеко, над самым ухом услышал: — Набегался? На него сверху вниз с улыбкой смотрел Герберт. Только он изменился: зубы его удлинились, изо рта выглядывали клыки. Юноша собрался опять дать деру, но блондин сбил его подсечкой и прыгнул на него сверху. Заведя руки Альфреда над головой и удерживая запястья, вампир облизнулся и… — Герберт, сын мой! Ты не забыл, что скоро начнется Бал? Ты так не успеешь привести себя в порядок. Времени на маникюр не останется! — Граф насмешливо смотрел на распластанную на полу парочку. Интересно, долго он так наблюдал? Альфред выскользнул из-под Виконта и пулей вылетел из библиотеки. За его спиной слышался смех Графа (кстати, необычайная редкость). Герберт обиженно встряхнул головой и пошел в свою комнату делать готический маникюр.***
А потом был Бал… Примечание *Wagner (нем.) — каретный мастер, каретник*