Глава 12.
Тайны перестают ими быть.
Запутавшиеся волосы равномерно лежали на подушке. Одеяло находилось где-то в стороне... Так проснулась Елена, у которой создалось ощущение, что она очнулась после глубокого душевного потрясения. Но девушка спала бы еще дольше, если бы не настойчивый стук в дверь. — Елена, впусти! Я хочу тебе кое-что рассказать! – стук в дверь лишь усиливался, и сказавшего эти слова Гилберт узнала. Это был Джереми, ее дядя. Он редко бывал дома, и такая спешка, характеризовавшаяся частым и требовательным стуком, пугала Елену. И не зря. — Хорошо-хорошо, дядя! Сейчас! Елена забегала по комнате, пытаясь по-быстрому накинуть на себя какую-нибудь домашнюю накидку; в ночной сорочке встречать Джереми Гилберта совсем не дело. — Наконец-то! Я сначала думал, что тебя и вовсе в комнате нет, – облегченно выдохнул охотник. — А где ж мне быть? – спросила Елена, предчувствуя что-то нехорошее. — Сегодня... Не стоит куда-либо выходить. Стоит сидеть дома. — Так бабушка мне сказала передать, верно? – и Елена закатила глаза, устало вздохнув. Когда же она окончательно разберется в причинах плохого отношения к себе? — Нет, Елена... Агнес здесь не причем. Дело в другом. Этой ночью я, Джон, твой отец, и Нейтан, твой дедушка, не были дома, и... — Ну почему? Сколько раз я говорила вам, что охота на дичь ночью – ужасная затея? Вы не высыпаетесь из-за этого! – по-детски наивно воскликнула Елена. Да, Гилберт до сих пор не знала, чем именно занимается вся ее семья. Впрочем, девушке предстояло бы самой стать охотником на вампиров, если бы не тот факт, что ее матерью была Изабель. Агнес настояла на том, что Елена не заслуживает знать о семейном деле хоть что-то. — А знаешь... Я просто пришел сказать, что Кэролайн в тяжелом состоянии, – не выдержал Джереми. Он не мог поведать Елене о вампирах. Не при каком условии. Не сейчас. И даже потом не мог. Агнес и Нейтан запретили это делать каждому, кто знает о существовании кровопийцев. К слову, даже покойная Лия Сайленс знала, но почему? Почему Елену воспринимают как дворянскую полукровку? Этот вопрос будет стоять еще долго... — Это... – у Гилберт пропала способность произнести хоть слово. Она оперлась двумя руками на стену, чтобы не упасть от потрясения. В голове возникла тысяча и один вопрос. — Но вчера все было нормально! Это бабушка, верно? Это она подстроила! – закричала Елена, когда вновь обрела дар речи. — Нет, Елена! – громко сказал Джереми, чтобы перебить возмущение племянницы. — Я бы с радостью посвятил тебя в подробности, но не могу! Мне запрещено это делать! Он не мог хранить этот секрет. Тайное знание едва не открылось Елене, Джереми вовремя удержал язык за зубами. Чтобы не наговорить лишнего, старший Гилберт почти что хлопнул дверью и стал стремительно спускаться по лестнице прочь. Но оклик племянницы заставил его остановиться. — Дядя Джер! Я хочу знать! Я хочу навестить Кэролайн и узнать, что с ней произошло! Отношения между Еленой и Джереми были исключительными. Несмотря на всеобщую ненависть Гилбертов к Елене, Джереми любил племянницу, пускай и делал иногда вид, что ему на всех плевать. Кто знает, каковы на это причины? А кого любить Джереми, если не Елену? Быть может, в любви к Лии Сайленс Гилберт находил утешение, а теперь не стало возлюбленной, на которой он хотел жениться и жизнь которой отнял Никлаус. Первородный, кстати, замешан и в истории с Кэролайн. — Что ж... Я не имею права этого делать, но... – вполголоса сказал Гилберт, возвращаясь в комнату племянницы. Елена отчаянно пыталась узнать какие-то подробности. Джереми ходил на границе между честностью и недозволенным. Честным было бы рассказать Елене о вампирах, о том, что один из них напал на Кэролайн, но это не позволено сделать. Нельзя говорить, а иначе что будет тогда? Мир 17-летней девушки перевернется! Хотя сам Джереми узнал о сверхъестественных существах примерно в 15 лет. — Я не могу. Я просто не могу ответить на твои вопросы! – говорил Джереми. — Но... Но что такого в том, что я хочу знать о произошедшем? Что с Кэролайн? — Нападение. На нее напал зверь, – сдался Гилберт. Это вечная отговорка и причина необъяснимого. — В Лондоне зверь? Я не верю! Нисколько не верю! Что могла делать Кэр вне дома ночью, да еще и в плохую погоду?! — Я не знаю! Никто не знает! – опять соврал он. Но на самом деле Гилберт знал все. Однако проблема нападения намного серьезнее, чем если бы то был простой вампир. На Кэролайн напал сам Никлаус. А что послужило этому причиной? Понять очень тяжело. И даже то, как Кэролайн вообще пересеклась с Клаусом, «обитающем» на другой территории Лондона, оставалось невыясненным. Лишь одна существенная вещь могла бы помочь что-либо узнать – вербена. Все знатные семьи, кто «в деле», конечно же, закупаются вербеной и делают с ней все, что угодно. Добавляют в напитки, изготавливают обереги и украшения, используют в парфюмерии. Семьи Форбс и Гилберт не исключение. Кэролайн сама того не ведая принимала вербену, поэтому наверняка вспомнит детали нападения «зверя» Майклсона. Елена смотрела на дядю с недоверием. Девушка понимала, что он что-то скрывает, из-за чего была зла на него. — Дядя, речь идет о жизни Кэролайн! Как я смогу помочь подруге или защититься самой, если я даже не знаю, с чем именно могу столкнуться? — Помяни мое слово, Елена, я хотел защитить тебя! – выпалил Джереми, готовясь открыть племяннице знания о вампирах. — Дядюшка, не тяните! – не выдерживала Елена. — Елена, ты точно хочешь знать? Ты будешь тысячи раз жалеть о том, что была втянута в это. — Я... Я готова ко всему. — Тогда слушай, и очень внимательно. То, что я тебе расскажу... В общем, рассказать тебе все с самого начала запрещала мне моя мать, и отец не поддерживал твое участие в семейной тайне. — «Тайне»? Семейной?! – то и дело перебивала его Елена. — Да. Мы, Гилберты, охотники. — Так ведь это не новость! Каждый уважающий себя дворянин хоть раз охотился на дичь, что в этом тайного? — Никто и никогда тебе не говорил, на кого именно мы охотимся, что именно подразумеваем под словом «дичь». – И Джереми сделал паузу. Он все еще думал, стоит ли продолжать рассказ? Ведь можно еще остановиться, есть еще шанс заставить себя замолчать! Увы, сейчас он упущен. — Дядя, прошу вас, не таите эту тяжкую тайну слишком долго, иначе я лишусь чувств! — Что ж... – вздохнул он. — Вампиры, Елена. Мы охотимся на вампиров. Елена моргнула несколько раз подряд, а потом ее лицо украсила небольшая улыбка. Гилберт была готова рассмеяться. — Но-но! Это же легенды! Дядя Джер, я уже не маленькая девочка, а потому никогда в это не поверю! – Елена всерьез думала, что ее дядя шутит, и сейчас он скажет действительно что-то важное: то, во что можно поверить без труда. — Твое дело. Доказательства хоть и есть, но если я тебе их покажу, вряд ли ты когда-либо забудешь увиденное и сможешь смириться. Знай только... Я открыл тебе правду. Ни твой отец, ни кто-либо другой этого не сделал. На сей раз Джереми ушёл, и ушёл так, что племянница не стала его останавливать. Елена осмысливала только что полученную информацию. — Но ведь этого просто не может быть! – воскликнула девушка, сев на край кровати. — Кэролайн стала жертвой вампира? Надо это срочно выяснить! Я начинаю сомневаться в том, что дядя шутил. Елена надела летний наряд и вышла из комнаты, захватив с собой мешочек денег. Затем она спустилась с лестницы: прямо в холле стояла главная служанка по дому, которая обо всем, что тут происходило, докладывала Агнес и Нейтану. — Госпожа, доброе вам утро! Куда вы направляетесь? – произнесла служанка. — Ну уж нет, этого я тебе точно не скажу. Но знаешь... – Елена повертела в руках звенящий мешочек монет. — Это тебе. Ты была занята уборкой и не увидела, как мисс Елена ушла вон через ту дверь, – протянула Гилберт, указав рукой на парадный вход. Служанка робко кивнула, а заглянув в мешочек, была готова молчать обо всех поступках младшей Гилберт до конца недели: сумма денег, что жаловала ей госпожа, позволяла купить дорогое платье. Елена не стала дожидаться того, что ей сказала бы прислуга. Гилберт накинула на себя плащ, чтобы ее никто не узнал, и направилась к дому Форбс.***
— Миссис Форбс! – настойчиво стучала Елена в дверь. Открылась она не сразу. — Елена Гилберт! Давненько я тебя не видела, – произнесла старшая Форбс. — Я пришла к Кэролайн. Что с ней случилось, расскажите подробнее!? Ей уже лучше? – осыпала её вопросами Гилберт. — Слушай, милая, сейчас не самое время для приема гостей... Мы все встревожены состоянием Кэр, но я сообщу тебе сразу же, как только она захочет тебя видеть, – и миссис Форбс стала закрывать дверь прямо перед носом Елены. — Ну уж нет, так просто я не уйду! – воскликнула девушка, придержав дверь рукой. — Нет, Елена, я настаиваю. Уходи. — Я знаю причину, по которой вы не хотите меня пускать внутрь. Но уже поздно что-либо скрывать. Тайны рано или поздно перестают ими быть. Агнес Гилберт хоть и велела заткнуться всем, кто что-то знает, однако... Я знаю о вампирах! Глаза Форбс округлились. Теперь ей в действительности не зачем было удерживать Елену снаружи. Девушка вошла внутрь и направилась прямиком в комнату подруги. Шея Кэролайн была обмотана белой тканью, но все же кровь просачивалась сквозь нее. Юная Форбс спала, не вращая головы. Елена присела на край кровати, на которой лежала Кэр. Гилберт глубоко вздохнула и запустила руку в распущенные волосы, немного наклонив голову. Девушке тяжело. Сейчас она окончательно осознала тот факт, что Джереми не врал. Кто стал бы кусать шею ее подруги, если не вампиры? Теперь Елена точно знает, что легенда о вампирах возникла не из пустого места. Но ей необходимо узнать больше. Все-таки это «тайное знание» – одно из наследий Гилбертов. Елене придется принять его, даже несмотря на то, что бабушка Агнес будет категорически против. — Не разбуди ее, Елена, – тихо произнесла миссис Форбс, входя в комнату. — Кэрри совсем недавно уснула. Ей было очень больно, она даже кричала... И крови много потеряла. Но ей повезло: вампиру ничего не стоит выпить всю кровь за один раз, тем более через шею. — Миссис Форбс, я... — Я понимаю. Ты хочешь знать больше. Что ж... Ступай за мной, – женщина указала рукой на дверь. — А как же Кэролайн? – спросила Елена, встав с кровати. — Не волнуйся. У нее есть преданная нашей семье няня. К тому же, хуже, чем было, уже быть не может. Старшая Форбс, а за ней и Елена вышли из комнаты. Они спустились на первый этаж, а затем направились в гостевую. Здесь, посредине комнаты, тускло горела свеча, находившаяся на кофейном столике. Около столика стояла пара плетеных кресел, а на них лежали подушки. Камин в этой комнате хоть и имелся, но огня в нем не наблюдалось. Находились здесь и окна, однако они были тщательно закрыты ставнями, так что лишь редкие упрямые лучи солнца проникали внутрь. На улице было утро, такое же спокойное и безмятежное утро, как в тот раз, когда Елена и Кэролайн были у реки до тех пор, пока погода не переменилась. Размышления Гилберт прервались на том моменте, когда Форбс потушила единственную свечу, дававшую свет. — Совсем плохая была свеча... Такую только выбросить и забыть. – про себя пожаловалась мать Кэролайн. — Миссис Форбс, – обратилась к ней Елена, – мы же теперь совсем в темноте. — А нам свет и не нужен. Пока... Просто не люблю рассказывать о вампирах при свете, – отозвалась Форбс и села в кресло, что стояло прямо напротив Гилберт. — Тогда расскажите, как вы обнаружили Кэролайн. Сначала я хочу узнать именно это. — Мы столько пережили в эту ночь. Но это лишь небольшая глава в истории вампиризма. А теперь позволь мне, Елена, рассказать тебе все о вампирах прежде, чем переходить к случаю с Кэролайн. Гилберт замолчала, неглубоко, но с шумом вздохнула и согласно произнесла: «угу». Форбс принялась за рассказ: «Я была против того, что от тебя специально скрывали существование вампиров. Более того, Агнес не собиралась тебе рассказывать даже по достижению тобой определенного возраста. Мне же было сказано строго-настрого молчать, и уж не знаю, кто осмелился пойти против воли Агнес и поведать тебе о вампирах... Впрочем, скрывать это более нет смысла. В далекие времена жила семья, одна... В окружении оборотней – людей, которые по полнолуниям превращались в волков и нападали даже на своих друзей. Однажды, когда в той семье из-за оборотней погиб сын, его мать решила прибегнуть к сильнейшей магии, чтобы превратить своих оставшихся детей в существ, способных противостоять волкам. С помощью особого обряда они были превращены в вампиров. С виду обычные люди, пока жажда крови не глушит все остальное. Первейшие вампиры убили немало человек, прежде чем научились пить кровь, не убивая, или вовсе превращать людей в себе подобных. Так и повелось: оборотни свободно живут в людском обличии днем, а вампиры – хозяева ночи. И сколько времени вампиры есть, столько между этими существами идет война. Оборотни настроены отрывать головы кровопийцам, а те вынуждены защищаться, потому что во всяком вампирском бессмертии можно отыскать лазейку. Человек становится вампиром, умирая с его кровью в теле. Однако чтобы завершить превращение, очнувшийся должен испить человеческой крови в течение дня, иначе он умрет, никем не став. К тому же, вампиры далеко не бессмертны. Если оторвать им голову, они погибнут. Всадишь деревянный кол в сердце – замрут на века. Боятся они и особого растения – вербены. И ты, и Кэролайн пьёте ее каждый день, просто не замечаете этого. Вербена защищает от внушения и делает кровь «невкусной», даже жгучей для вампира. Вампиры горят на солнце. Не знала я ни одного вампира, которому бы не вредили дневные лучи. Именно поэтому днём они мало что могут сделать, не причинят вреда никому. Есть от вампиров и польза. Но она ничтожна мала. Если человек выпьет вампирской крови, то его раны мгновенно залечатся. Твой отец несколько раз пользовался этим, взяв крови у тех вампиров, что заперты у вас в подвале. Правда потом он старался не умереть в ближайший день.» Елена слушала, едва дыша. Но после слов «заперты», «вампиры», «подвал» она сглотнула. Столько лет она жила в доме, который и не был, как оказалось, родным и безопасным местом. Из рассказа старшей Форбс последовало еще несколько вопросов. Например, зачем ее отец пил кровь вампира? Елена хотела знать больше и о том, кто такие «первородные». Еще и оборотни! «Я хотела узнать о вампирах, но теперь мне известно и о существовании оборотней. Где же я живу?» – пронеслось в голове девушки. — Боже мой... Миссис Форбс, простите меня, если я вас прерываю... Я хочу знать еще больше. О первородных, об оборотнях, о той женщине, что превратила детей в «создания ночи». И, конечно же, что случилось с Кэролайн! — Ох, Елена... Впрочем, это было ожидаемо. Но на сегодня хватит. Нашим семьям потребовались десятилетия, чтобы узнать о вампирах и прочих существах то, что мы знаем сейчас. И за один день ты все равно не поведаешь всего, как бы тебе ни хотелось это сделать. Миссис Форбс зажгла свечу. На улице стало темнеть, потому как солнце заходило за привычные лондонские тучи. Елена, несмотря на свой шок от полученных знаний, печально вздохнула. Ей намекали на то, что пора бы ей уходить. А ведь так не хотелось возвращаться в дом, в котором чужие люди и строжайшие тайны, недоступные младшей Гилберт. За окном послышался топот копыт, а затем и скрипение колес кареты. Миссис Форбс распахнула ставни, впустив тусклый, но в то же время пронзающий тьму свет в комнату. — Елена Гилберт, если тебе и вправду интересно узнать что-то прямо сейчас, то держи это, – Форбс торопливо достала с полки книгу и стряхнула с нее многолетнюю пыль, а затем протянула книгу девушке. На переплете был изображен волк. — Куда вы торопитесь? – спросила Елена в след быстро уходящей женщины. — Джеральдина Локвуд приехала. Сиди здесь и помалкивай, прошу. Если она узнает, что дочка Гилберта здесь, то есть ты, то она обрушит на меня весь свой гнев. Ей ведь тоже все известно, и ей таким же образом приказано молчать. Твоя бабка почти что всем заправляет. А ты... Сиди и читай. Я еще приду к тебе, но позже. Мать Кэролайн исчезла из комнаты, прикрыв за собой дверь. И уже через мгновение послышалось: «Привет, Джеральди! Давно не заезжала ко мне!» А Локвуд лишь нервно ответила: «Я приехала проведать Кэр, она мне как дочь. И тебе тоже как дочь, еще помнишь?» Елене ничего не оставалось, кроме как прекратить подслушивать. «Как дочь? – думала она. – Это что получается... У Кэрри другая мать? Боже...» Сегодняшний день не переставал удивлять Гилберт. И чтобы хоть как-то отвлечься, она решила почитать книгу с волком на переплете. Эта книжка расскажет об оборотнях.***
Прошло около трех часов. Книжку Елена перечитала два раза: она была небольшой. Наконец послышались уверенные шаги. Миссис Форбс проводила Локвуд и с облегчением вздохнула, после чего зашла к Гилберт. — Не слишком соскучилась? – спросила она, входя в комнату. — Есть немного, – робко ответила девушка. Ей неудобно было разговаривать с Форбс из-за подслушанного разговора. Но Елена старалась делать вид, что все в порядке. — Полагаю, теперь про оборотней тебе все известно, – женщина кивнула на книгу. Елена одобрительно покачала головой и протянула книгу в руки Форбс. — А что с Кэролайн произошло? – с нетерпением спросила Гилберт. — Давай я тебе завтра расскажу. Поздно уже. К тому же, случай с Кэр затрагивает и первородных. Самые древние вампиры в Лондоне, и мы знаем имя одного из них. — О Боже! – почти что взвизгнула Елена. Ей стало страшно как никогда раньше. — Тебе пора, милая. Ты уже засиделась, честно говоря, – спокойно произнесла Форбс. — Однако с пустыми руками я тебя не пущу. Держи этот флакон. В нем раствор вербены. Вряд ли ты начнешь убивать вампиров сегодня же, поэтому я решила, что ты хотя бы отгонишь их, если вдруг нападут. Распрыскивай в лицо – это самый действенный способ. Ты уж извини... Охрану я тебе не обеспечу: почти все погибли, защищая Кэролайн. Елену охватил еще больший ужас. Все сжалось внутри. А чего еще можно было ожидать? Ждать героического «я убью их всех» от юной 17-летней девчонки, которая всю жизнь провела в неведении, глупо. Гилберт парализовал страх. Елена оказалась за дверью. Форбс, вероятно, чувствовала, что дочь Джона узнала что-то заведомо личное, а потому лишнее, и именно поэтому «мать» Кэролайн поспешила выставить Гилберт за дверь, дав в защиту лишь жалкую вербену, которая должна была спасти от вампира. Девушка шла, то и дело оглядываясь по сторонам. Если какой-то прохожий незнакомец подходил к ней слишком близко, она распыляя жидкость прямо в лицо, как и советовала Форбс. Чаще всего Елена ловила на себе недовольные взгляды, которые словно твердили: «Мисс, вы ненормальны!». Гилберт казалось, что вокруг только вампиры. Прикрывая глаза, она видела клыки (воображая их очень длинными и острыми) и море крови. Улица, на которую Елена вынуждена была свернуть, была малолюдна. Это вселило еще больший страх в девушку. Позади что-то хрустнуло... Гилберт обернулась и продолжая смотреть назад ускорила шаг, она шла бы так еще долго. Долго-долго, возможно, до самого дома, если бы не врезалась в кого-то. — О нет, он слишком близко! – провизжала Елена негромко, и, зажмурившись, применила вербену и к этому господину. На сей раз реакция прохожего была совсем иной. — Ай-ай, дамочка, у меня аллергия на это растение! – с сарказмом протараторил незнакомец, изображая аллергические слезы. Он чихнул. И второй раз. И третий тоже. — Господи, господи! Простите, простите меня! – «беда» этого человека заставила Елену позабыть о своем страхе. Милосердие заглушило сейчас все остальные чувства. Девушка торопливо вынула шелковый платок и дала его темноволосому, чтобы тот протёр лицо. — Вы меня наказали и спасли. И все это с разницей в минуту, – подытожил он. Но как только он получше рассмотрел ту, что обрызгала его вербеной, голос и выражение лица незнакомца переменились. — Извините, прошу вас. Я не хотела, просто на улице темно, и я очень испугалась. – оправдывалась Елена. — Что ж... Раз уж вы так просите... Я прощу вас, но только в том случае, если вы сообщите мне свое имя и соизволите встретиться со мной завтра где-нибудь. Перед Гилберт стоял очаровательный молодой человек, прилично одетый, к тому же. Сначала девушка удивилась – слишком уж неожиданной была просьба. Затем Елена слегка улыбнулась и наивно произнесла: «Елена Гилберт, господин». — Елена... Сказал бы я, что это чарующе красивое имя, но нет! Есть имена и получше, – сухо ответил незнакомец. Елена смутилась. — Быть может, тогда вы представитесь? Хотела бы я знать о том, насколько ваше имя подходит вам, – ответила девушка. Темноволосый ухмыльнулся. — Ответный удар – в самое сердце, – тут незнакомец заглянул в глаза Гилберт. Она ожидала чего угодно, однако... — Шутка! – быстро отвел взгляд он. — Перенимать способы общения у внезапного собеседника всего лишь способ его очаровать, внушить ему доверие... Или это хитрость. Мудро... – протянул собеседник Елены. — Вы уходите от ответа, – требовательно сказала девушка. — Так уж и быть, Елена Гилберт. Считай, что твоя настойчивость сработала. Кхм... Дэймон Сальваторе к вашим услугам, – и он, словно на дворцовом приёме, поклонился и поцеловал руку только что найденной даме. Даме, что так напоминала Кэтрин Пирс... Это сходство было похоже на шутку природы. Или судьбы. Дэймон нашёл её...