Жизнь устроена так дьявольски искусно, что, не умея ненавидеть, невозможно искренне любить. М. Горький
Эмиль, сразу после ухода итальянца, пошёл в комнату собирать свои немногочисленные вещи — ему вдруг стало мерзко из-за того что он оказался нахлебником в семье истинных, отношения которых и без его присутствия трещали по швам от каждого неосторожного вздоха. Омега, за недолгое время нахождения в доме Варго, сумел найти небольшую съемную квартирку, за которую теперь мог заплатить благодаря тем деньгам, что оставил ему гамма, хотя пользоваться ими не хотел — они напоминали взятку, но вспомнив искреннее раскаяние в глазах истинного, Лурье сразу отметал эти мысли, как недееспособные. Провожал его Нил, который устало взглянул на Эмиля сверху-вниз, но сказал лишь: — Удачи, — котенок в ответ грустно улыбнулся, всем своим видом показывая, что в хорошем исходе событий не уверен, но обязательно постарается. Хотя бы ради своего еще нарождённого малыша. Кайла дома не оказалось, потому Эмилю не пришлось лишний раз чувствовать себя полным идиотом в глазах альфы, несмотря на то, что тот никогда бы так не подумал. На памяти Лурье, Варго был единственным альфой, который видел в нём не только смазливое личико наивного ребёнка, а взрослого человека, который пусть и совершает глупые необдуманные поступки, но может быть рядом на равных. Поэтому Эмиль завидовал Невиллу — завидовал его истинности, пусть поначалу был весьма удивлён подобному неравному союзу. С первого взгляда на обожжённое лицо омеги, Лурье почувствовал себя не в своей тарелке, ему хотелось как оттолкнуть этого человека, так и оказаться рядом с ним, просто потому что от Касса веяло таким умиротворением, какого Эмилю не доводилось встречать ещё ни у кого. Сдерживая непрошенные слёзы, Эмиль Лурье сел в машину такси. В последний раз бросив взгляд в сторону дома Варго и, заметив стоящую на крыльце высокую фигуру омеги, который махал ему тонкой ладонью, он не выдержал и всё-таки разревелся.***
После ухода котёнка в доме стало тихо. Нил даже удивился тому, сколько шума было от этого беременного омеги, и не мог сдержать грустной улыбки, потому что Эмиль сумел втереться к нему в доверие, а таких людей Касс мог пересчитать по пальцам одной руки. Ходя из комнаты в комнату на втором этаже, переставляя какие-то безделушки на столе в спальне альфы, Невилл внезапно ощутил сначала едва заметное тепло внизу живота, а после медленно разраставшийся по всему телу жар. Течка пришла совершенно внезапно, но на удивление Касса была почти безболезненна, когда как раньше она неизменно несла с собой тонны боли и литры солёных слёз, которые корчившийся на постели омега никак не мог остановить. Он помнил свои мучения и не мог поверить, что-то, что происходило с ним сейчас, носило одно и то же название — жизнь со своим альфой чудесным образом сгладила все неприятные симптомы, несмотря на отсутствие секса между ними. Для Невилла это было открытием, которое, впрочем, ни могло не вызвать чувство облегчения, ведь даже отсутствие Варго никоим образом не портило момент. Жар, охвативший тело, стал несколько настойчивее, и Невилл решил приглушить его прохладной ванной, которая со своей задачей справлялась на «ура». Нил полусидел-полулежал в ванне, положив голову на бортик и, прикрыв глаз, полностью расслабился. Слабые спазмы он успешно игнорировал, лишь пару раз введя в себя самый кончик указательного пальца, чтобы зуд стал менее ощутим.***
Наконец, режиссёр объявил перерыв, и Кайл с тяжким вздохом спрятался в выделенной для него, как для главного героя фильма, гримёрке, где, плюхнувшись на маленький кожаный диванчик, смог немного перевести дух. Уже три дня он торчит на этих съёмках — голова гудела всё сильнее, а в душе зрела тревога, будто он вдруг забыл о чём-то важном, о чём-то, что должно быть важнее сценария, который альфа едва ли помнил. Перебирая в памяти всё, что имело место в его расписании, Кайл никак не мог ухватиться за маячившую где-то на горизонте мысль, впрочем, его размышления прервал вошедший, разумеется, без стука, Джон Боуи, который взял в привычку появляться в самый ненужный момент. Но и выгнать его Варго не мог, просто потому что этот мужчина оказался одним из спонсоров фильма, да и вообще был фигурой опасной, с которым лучше иметь приятельские отношения, которые актёр всегда умудрялся поддерживать. — Так и знал, что ты всё ещё здесь, несносный мальчишка, — в голосе Джона звучали недовольные нотки, которые заставили Кайла напрячься и подскочить на ноги, чтобы быть на равных с этим необъятным альфой во время странного разговора. — А где мне ещё быть? — удивлению Варго не было предела, но, кажется, оно не воспроизвело никакого эффекта на Боуи — У супруга, который сейчас мучается от течки, — произнёс мужчина и, подойдя к Варго в плотную, втянул носом воздух рядом с его плечом. — От тебя же течным омегой несёт, неужели ты ничего не чувствуешь? — Вы о чём? — Кайл внезапно подавился собственным вопросом, втянув в лёгкие побольше воздуха, и действительно ощутил слабую нотку истинного, запах которого обычно не ощущал на себе, ведь они всё ещё не занимались сексом. Его омега всё ещё был его всего лишь на словах, ну и на отпечатанных в контракте буквах. — Но как… — Какой ты несообразительный, Кайл. Не надо разочаровывать меня и свою пару. Невилл достоин трепетного отношения к себе, после всего, что он перенёс, — Боуи сверлил актёра серьёзным взглядом маленьких голубых глаз, сложив пухлые руки на груди, и едва ли не притопывал ногой от негодования, будто маленький капризный ребёнок. — Я хорошо знаком с этим омегой и помню, каким он был до несчастного случая — он был живым. — Знаком? — Кайл зацепился за единственное слово, которое неприятно резануло слух и теперь сверлил спонсора недовольным взглядом, ожидая объяснений. Такое знакомство просто не укладывалось у него в голове. — Именно так, знаком. Знаешь ты или нет, но раньше Касс помогал омегам жертвам насилия и одним из его клиентов стал мой младший брат — Клем. Я не видел ни одного омегу, подобного Невиллу, он будто бы сиял изнутри и этим сиянием помогал оправиться пострадавшим. Но не это сейчас главное… У Касса, по словам Клема, были очень тяжёлые течки, которые тот едва ли переносил, — мужчина замолчал, в ожидании хоть какой-то реакции на свои слова, но актёр будто впал в прострацию и, кажется, даже его не слушал, — Кайл, не время рефлексировать, у твоего омеги течка, так какого хрена ты всё ещё здесь? — Уже нет. Альфа впервые в жизни ехал домой на переделе допустимой скорости, теперь он понял, что не давало ему покоя, что за мысль и странное предчувствие терзали душу каждую секунду, заставляя путать слова и переснимать сцену за сценой — у его омеги началась течка. Кайл совсем забыл о датах, которые чудовище после подписания контракта выписал ему на отдельном листочке — «для осведомлённости» — сказал тогда этот невозможный омега. А где теперь этот листочек с выученными наизусть датами? Теперь актёр сомневался в том, что именно Нил являлся в их паре чудовищем, эта роль больше подходила ему самому, человеку который забыл о тяжёлом для омеги дне. Пусть он и обещал самому себе, что ни за что не будет спать с Кассом, всё решилось за него — просто в один момент Кайл понял, что не сможет оставить Невилла одного, не хочет этого делать, потому что тот уже стал его омегой, несмотря на всё ещё слабо сопротивляющееся нутро. — Какой я после этого альфа? — рычал себе под нос Варго, вдавливая педаль газа в пол.***
Дом встретил альфу неприятной, пугающей тишиной, запах течного омеги, кажется, заполнил весь дом, и Кайл едва ли не стонал в голос от взбунтовавшихся альфа-гормонов, которые требовали омегу, которые хотели его именно сейчас. Варго диким зверем метался по дому, но не мог найти Касса — запах дорогого вина дразнил носовые, но не мог указать на точное местоположение омеги. Варго внезапно испугался, что Невилл мог уйти из дома на улицу, где какой-нибудь альфа воспользуется его слабостью. — Аргх. Ни за что, — актёр, дёргая себя за отросшие пряди волос, внезапно осознал, что не проверил одно единственное место — ванную, о которой даже не подумал сначала. Когда запыхавшийся Кайл ворвался в ванную комнату, Нил лишь лениво приоткрыл глаз, сразу же опуская веко. Конечно, приход альфы его удивил и даже обрадовал, но одновременно он ощутил острую тоску — этот альфа был его и не его одновременно, и это очень сильно бередило больную душу. — С тобой всё в порядке? — А не похоже? — голос омеги был привычно спокоен, даже в какой-то степени холоден, но Кайл этого не заметил. Он впервые видел Нила без одежды и, несмотря на многочисленные ожоги, покрывающие бледное стройное тело, не мог оторвать взгляда, лаская им каждый миллиметр незащищённой кожи, сейчас так странно горячей — Варго и сам не ожидал, что его ладонь настолько по-свойски пройдётся по округлой коленке Нила, который тут же вздрогнул всем телом от неожиданности. Невилл не спешил открывать глаз, не спешил что-либо говорить или делать, потому что именно сейчас он не хотел что-либо делать. Единственным желанием было, чтобы альфа продолжал гладить пусть даже коленку, своей приятно прохладной большой ладонью, которая приносило ещё большее облегчение, чем прохладная вода. — Прости меня, — актёр сам не понял, зачем это произнёс именно в этот момент, зачем портит всё, что только началось зарождаться между ними — это хрупкое ощущение единения, которое раньше казалось ему глупой шуткой. Он просто не верил, что между истинными может быть что-то больше, чем чувства продиктованные природой и инстинктами, что между ними может быть Связь. — Прекрати, — голос Нила оставался всё также холоден, что Кайлу показалось, будто его хлестнули ладонью по щеке. Актёр убрал свою ладонь с колена омеги, позволив тому подняться, а затем вылезти из ванны — на гибкой спине ожоги собирались в причудливый узор, и Кайлу снова захотелось коснуться этой удивительно гладкой кожи, но Нил накинул на плечи серый атласный халат и повернулся к нему лицом. — Я не хочу, чтобы моя течка диктовала какие-то правила. Я знаю, как это бывает, во время течки альфа и омега горят желаниями, а по её окончанию оба жалеют о содеянном, — Нил замолчал, задумчиво покусал нижнюю истерзанную губу, и, наконец, осмелившись встретиться взглядом с расплавленным сейчас золотом, продолжил, — я не хочу сожалеть. И Кайл отступил. Он и сам понимал, что в том состоянии, в котором находится сейчас, даже не способен нормально подготовить Нила, который, несмотря на течку, нуждается в трепетном к себе отношении, можно сказать, что именно в течку омега нуждается во всём этом больше всего, тем более от своей пары, от которого он ждёт лишь нежности, а не грубых, порывистых движений и боли. — Ты хорошо себя чувствуешь? — всё же Кайл не сумел сдержаться и мягко удержал Нила на месте, сомкнув ладонь на его тонком запястье правой руки, не тронутым языками пламени. — Благодаря тебе я чувствую себя отлично, — искренняя светлая улыбка озарившая лицо омеги, заставила альфу отпустить того и улыбнуться в ответ. Кайл вдруг подумал, что Невилл впервые улыбался ему настолько открыто, что на миг его лицо показалось самым чудесным и красивым, которое Варго видел в своей жизни. Теперь Варго был уверен, что из них двоих, чудовищем был он сам.