Бдителен. Надёжен. Маг

Две минуты страха, и вот мы на земле. Теперь время для другого страха, гораздо более обоснованного. Честно скажем, как по мне, миссия крайне сомнительная. Надеюсь, я не прав. Привычно зафиксировал и отложил подальше в подсознание Спасение и Крепость. Из-за деревьев с высоты ничего видно не было — зато было слышно какую-то безумную, неорганизованную перестрелку. — Не высовывайтесь, — вышел на связь Очевидец. — Аккуратно и без геройства. Действительно. Информативно-то как. — Огонь по готовности, — продолжил гундеть Айзек. — Но поосторожнее. Еще меньше ваших трупов нам нужно, чтобы вы с русскими начали друг друга убивать. — Так дай нам их частоту, — предложил Чеслав, недовольно оглядывающий лес. Вдалеке справа раздался взрыв. — Нет с ними связи, — раздалось в рации. — Обор… Помехи? — Никто не может избежать воли Старейшин, — прохрустела злосчастная связь. — И ты, вор, укравший чужие тайны, больше не сможешь сбежать. Старые знакомые, да? Едва ли могло быть и лучше, и хуже одновременно. Шанс на то, что мы уйдем живыми, возрос, но вместе с ним и количество проблем, которые грядут после. — Приди же! — завопил Избранный. — Познай наконец то, что украл у великих! А затем… — Заткни его, а, — попросила Анджела. — А то я умру быстрее от головной боли, чем от него. — Пусть распинается, — покачал я головой. — Он иногда и по делу говорит. — Выдвигайтесь, — перебил всех Айзек. Сверху пролетел вертолет. Кажется, скоро будет жарко. Выдвинулись. Стрельба нарастала. Через несколько минут раздался еще один взрыв, и стали слышны крики. — Мы помогаем? — Сначала — Избранный, — отрезал Очевидец. — Увидеть, распознать, пристрелить при случае. И используй магию при возможности. — Понял, — недоуменно согласился я и полез за чертовой палочкой. Что мне, залевитировать его? Мы увидели его раньше, чем он нас. Чародей. Все такой же синий, все так же на пару голов длиннее любого человека. И едва ли менее опасный, чем раньше. Все трое тут же чуть ли не прыгнули за деревья. Отличная позиция. Дал отмашку Неману стрелять первым. Тот кивнул и начал примериваться. Мы с Дэниэлс так же припали к прикладам, готовясь стрелять следом. — Это Чародей. В семидесяти метрах, — шепотом отрапортовал я. — Сидим за деревьями, в линию. Стреляем залпом, по готовности. — Принято, продолжайте, — ответил Айзек. Я молча следил за Избранным, а в голову лезли воспоминания о всех тех, кого он убил. Лицо за лицом — Висяк, Грустный Роджер, малышка Моль… А время шло. А Чеслав все целился. А Чародей все стоял, впиваясь взглядом куда-то в сторону перестрелки. Ну же, давай, один выстрел, и мы закончили полвойны… Давай… Давай! Выстрел. Еще не успев понять, что происходит, открыл огонь. Анджела, кажется, тоже. Может, полусекундой позже. Промах. Какого черта! Сука, падла, мразь! Все наши выстрелы ушли в молоко — слишком резво старый сукин сын телепортировался с места. Пора заказывать новый спальный мешок. Березовый. — Тени не скроют вас, — опять ожила рация. Ну и куда спрятался этот пиздобол? — Даже они подчиняются могуществу Старейшин! — Виктор, за дерево! Неман, Дэниэлс, заходите слева! — рявкнула рация. Совершенно идиотским перекатом ушел за другую его сторону — и вовремя. У каждого свой самый страшный звук в мире, и мой прозвучал прямо у меня перед носом. Чародей телепортировался прямо туда, где секунду назад была моя спина. Снова выстрелили, все трое, и снова Избранный телепортировался. Брызнула оранжевая кровь — но совсем мало, слишком мало. — Выдвигайтесь к русским, по одному, Неман — первый. Сейчас! — продолжил командовать Очевидец. Убедился, видимо. Чародей охотился, очевидно, за мной, любимым. Первый раз он промахнулся, второй — я обманул его брошенной по команде дымовой гранатой, но вот в третий раз он угадал. Уже были видны огни от стволов автоматов местных, когда Избранный появился прямо передо мной. Высокий, вдвое больше меня, он вызывал бы страх — если бы не вызывал ненависть. Но это совершенно не помогло, когда винтовка вылетела из рук, а меня по-киношному подняло в воздух, ударив спиной о дерево. Единственное оружие, что у меня оставалось — мой разум. Им я и ударил, Безумием, неизвестно на что надеясь. Как будто головой с разбегу врезался в бронетранспортер. — Как же вы слабы, — позлорадствовал Чародей, пока в глазах плясали оранжевые круги, сквозь которые я видел лишь фиолетовые нечеловеческие радужки. Вокруг засвистели пули, но это заняло лишь одно движение руки у Избранного — и пули стали свистеть в другом месте. Сука… — Как такой слабак мог сбежать? — риторически поинтересовался предатель собственного рода, перед тем как медленно достать винтовку и выстрелить. Пуля пробила бронежилет, меня и дерево насквозь, улетев куда-то в лес. По бронежилету вниз ручьем побежали, почти смешанные, и яркая артериальная, и темная венозная. Через секунду пришла безумная, поглощающая сознание боль. Сердце. — Вы — мусор, не способный ни на что, кроме как красть и прятаться, — собственной потехи ради нес чушь Чародей. Меня удерживала в живых только концентрация на Спасении. Мысли текли тяжело, под болью и безумной жаждой жить. Но я все равно не жилец. С такими ранами не живут. И все же у меня было еще одно оружие. — …микробы, восставшие против богов, — продолжал отповедь Избранный. Очевидно, он ждал, пока я сдамся — преодолеть мое Спасение даже ему было бы непросто. Но по этой же причине не сработает и граната. Достав чертову бесполезную палочку и зажав ее в опущенном кулаке, беспорядочно ею дернул и шепотом выдал первое, что пришло в умирающий разум: — Авада Кедавра! Скорость реакции Чародея поражала. Он просто изогнулся, пропуская ярко-зеленый луч мимо. — Ничтожество, — еще раз повторил ублюдок, вновь поднимая винтовку. Сейчас может и пробить. Вокруг раздались множественные хлопки, штук пятнадцать: — Бросить катализаторы! На землю! Быстро! — завопил кто-то на родном русском. Чародей осклабился и выстрелил. Мой щит выдержал. — Огонь на поражение! — добавил кричавший и заорал какое-то заклинание, и Избранный телепортировался, а надо мной заплясали огни. Лавиной последовали хлопки. Кто-то подбежал ко мне. — Спокойно, парень, — начал он, но, видимо, только сейчас увидел рану. — Ох черт… Целителя, быстро! Как ты жив-то до сих пор? А, нет, друже, заткнись и не отрубайся — можешь не очнуться. Не отрубайся, кому говорю! Парень! Парень! Я успел почувствовать пощечину перед тем, как все померкло.