All The Attention, All These Intentions

– Хватит, – сказал Луи, смотря на Гарри из–за круглого стола. Они сидели на высоких стульях и пили смузи с разными вкусами. – Хватит что? – спросил Гарри, улыбаясь так сильно, что губы не смыкались вокруг соломинки. Его ямочки были темными и глубокими, и Луи это ненавидел, потому что от этого Гарри выглядел невинным и безобидным, хотя на деле все было ровно наоборот. – Улыбаться, – ответил Луи с серьезным лицом. Гарри усмехнулся и пожал плечами. – Не могу ничего сделать с тем, что я счастливый. Луи закатил глаза, делая еще один глоток своего мангового смузи и болтая ногами под стулом. – В этом ничего такого крутого нет, – пробормотал Луи, пожимая правым плечом и смотря из окна места со смузи, в котором они сидели. – Луи, ты явно даже не знаешь, почему я счастлив, потому что ты никогда меня не слушаешь, – сказал Гарри. В ответ на это Луи драматично вздохнул. – Нет! В этот раз я знаю, почему ты счастливый, веришь? Я правда слушал в этот раз! Гарри удивленно приподнял брови и наклонил голову в сторону Луи, ожидая ответа. – Ты счастливый, потому что… – начал Луи, копаясь в голове с целью найти ответ. Он правда слушал, когда Гарри рассказывал, правда. Луи щелкнул пальцем, когда вспомнил. – У тебя концерт, насколько я помню, – начал он, концентрируясь, – и это в очень большом зале. – И все билеты распроданы! – радостно добавил Гарри, трясясь от взволнованности. – Пока что это мой самый большой концерт! Я так рад! – Да, но ты сказал, что он в субботу, – ответил Луи, и Гарри непонимающе на него посмотрел. – Сегодня суббота, Луи, – сказал Гарри, моргая. Луи нахмурился и посмотрел на свои часы, будто на них была дата. – Сегодня суббота! С каких это пор? – С тех, что она идет после пятницы? – ответил Гарри. – То есть ты снова оставишь меня одного в номере в этот прекрасный день? – спросил Луи, смотря на улицу и игнорируя папарацци. Он положил голову на свой кулак. – Луи, как ты думаешь, почему я так рано проснулся, и мы пошли за смузи? – начал Гарри, делая еще глоток. – И я никогда до этого не слышал, чтобы ты называл что–то «прекрасным». Это освежает. Луи неискренне улыбнулся и вздохнул. – Знаешь, ты всегда можешь прийти и посмотреть мое выступление, – добавил Гарри, постукивая пальцами по пластиковому стакану. – Нет уж, спасибо. Если я захочу послушать музыку, до которой мне нет дела, я включу радио, – ответил Луи. Гарри прищурился и надул губы. – Ты никогда не слушал мою музыку. Ты не знаешь, какая она, – в защиту сказал Гарри. – Слушал. – Назови хоть одну песню. – Эмм, – начал Луи, точно зная, что он не слушал ни миллисекунды музыки Гарри. – Там точно есть песня про любовь. Гарри кивнул. – Да, но это мог угадать любой, – Гарри обвиняюще показал пальцем на Луи. – Ты никогда не слушал. Но это нормально, не каждый морально способен понять мое искусство. Я создаю поэзию через музыку, то есть я фактически поэт, – сказал он, садясь ровнее и заводя руки за голову. Луи непонимающе посмотрел на Гарри. – Писать музыку не так уж и сложно, это не делает тебя таким крутым. – Я никогда этого и не говорил, но похоже, ты так думал, – ответил Гарри, вставая со стула и беря свой смузи. Луи вздохнул, потому что не был готов возвращаться в номер и оставаться там в одиночестве на несколько часов, но тоже встал из–за стола. – Не могу поверить, что ты снова оставишь меня одного, – вздохнул Луи, скрещивая руки на груди. – Луи злой? Луи будет грустить, потому что он будет один и захочет провести время со мной? – спросил Гарри, идя к мусорному баку, чтобы выкинуть стаканчики. – Я не хочу проводить время с тобой, я просто хочу погулять, – сказал Луи, раздражаясь от поведения Гарри. – Погуляй со мной. – Нет. Просто погулять. – Но ты не можешь пойти куда–то, если ты не со мной. То есть, как я понимаю, вместо сидения в номере ты бы выбрал прогулку, а фактически это означает, что ты бы предпочел провести весь день со мной, – сказал Гарри. – О Господи, ты когда–нибудь закрываешь рот? – спросил Луи. – Ты вообще не понимаешь, о чем говоришь. Гарри положил ладонь на спину Луи и подвел его к выходу, потерся лицом о его щеку и прошептал: – А теперь улыбнись. На улице камеры, и я не хочу, чтобы ты нас опозорил. Луи удивленно открыл рот, соединяя руки с Гарри, потому что… Гарри не мог этого сказать. Это фраза Луи. Ему хотелось стереть это хитрое выражение лица с него, когда они шли обратно к машине, но пришлось держать себя в руках. Когда они вернулись в номер, Гарри начал одеваться и готовиться к чудесному дню, в отличие от Луи, который попросту сидел на диване. Гарри надел большую по размеру синюю джинсовую куртку и узкие штаны с дырками на коленях. Если бы Луи не знал, он бы сказал, что Гарри – рок–звезда, но он же, как было сказано, «не пишет рок–музыку». Когда Гарри ушел, Луи начал думать, как ему удалось организовать концерт в таком большом зале. Он знал, что большая заслуга этого – их фиктивные отношения, но неужели люди на самом деле тратили свое время, чтобы узнать Гарри получше и послушать его музыку? Все ли они знали, что Гарри – бисексуал? Луи было смешно от собственных мыслей, потому что люди не могли знать об этом. Любопытство пожирало Луи изнутри. Он достал из кармана свой телефон, чтобы снова найти твиттер Гарри. Он прочитал его описание, где была фраза «Музыкальный Парень и профессиональный тусовщик, который крутится в обе стороны» и информация о том, где можно купить его новую музыку. Глаза Луи расширились от прочитанного, он пытался понять смысл. Прошло достаточно времени, пока он понял, что это значило. Он даже не думал, что Гарри может быть таким умным. На минуту Луи даже задумался, что Гарри мог играть в бейсбол и никогда не говорить ему об этом. Если Луи так долго пытался понять, что фраза в описании твиттера значила, что Гарри – бисексуален, то все остальные думали, наверное, еще дольше, потому что они не знали об этом. Он снова открыл страницу Гарри в Википедии и тщательно прочитал, в отличие от прошлого раза, когда он просто пролистал ее за секунду и закрыл. Но оно было здесь – ясно, как день. «Гарри – открытый бисексуал, музыкант, который пишет музыку в акустическом стиле и стиле альтернативного инди». Луи снова закатил глаза, потому что Гарри был таким отчаянным хипстером. Наверняка он писал свою страницу в Википедии сам. Луи потрясенно смотрел на страницу в Википедии. Если бы он провел такое простое исследование до их встречи, он бы знал это. Луи просто хотелось знать: как? Луи хотел знать, как Гарри удалось стать таким успешным и как ему удалось привлечь внимание такого количества людей, несмотря на свою сексуальную ориентацию. Казалось, что Гарри не прятал от фанатов абсолютно ничего, в отличие от Луи, который и вовсе не контактировал с ними, только если нужно было. Иногда Луи хотелось общаться с фанатами больше, но он вытаскивал себя из этих мыслей, потому что это фактически ничего не значило. Пока он привлекал их внимание, снимаясь в фильмах и очаровывая всех в интервью, люди любили его, потому что они видели лишь обложку, которая выглядела идеально в глазах каждого. Если бы в Луи было что–то, что не воспринималось миром, ему не удалось бы быть таким открытым насчет этого, как Гарри, и это его злило. От одной только мысли, что Гарри может быть в чем–то лучше, чем Луи, ему становилось не очень хорошо. Луи открыл свой твиттер и увидел там твит, о котором он даже не знал, вероятно, от его команды, с напоминанием фанатам посмотреть «Бумажные пистолеты». Он нажал на твит, на нем было около пятидесяти тысяч ретвитов, и это было безумно, ведь даже не он написал это. Обычно первый ответ под его твитами был вульгарным и противным, чтобы привлечь внимание, но в этот раз это был твит с обычным «ЛАРРИ». На нем была тысяча ретвитов. Луи не знал, что это значит. Луи это заинтересовало, потому что то, что он не знал, что это, было странным. Обычно он шел в ногу со временем и знал весь интернет–сленг и даже некоторые мемы, но он ничего не слышал о слове «ларри». Луи открыл строку поиска в твиттере и написал «ларри», чтобы узнать, что это означает. И очень быстро понял. Луи сегодня очень много позорится: во–первых, он не сразу понял, что означает фраза в описании аккаунта Гарри, во–вторых, он не знал, что Ларри – имя их с Гарри пары. Листая твиты, Луи понял, что люди очень сильно чувствуют их отношения, некоторые даже жарко спорят, встречаются ли они, потому что это еще не было подтверждено. Хотя также были и люди, которые говорили другим перестать кричать «ларри», потому что Луи может чувствовать давление, что должен подтвердить. Луи даже нечасто заходил в интернет, поэтому ничьи и никакие слова в интернете не вызывали у него чувства давления, в конце концов, он был взрослым человеком. Луи хотелось перестать копаться в аккаунтах фанатов, в именах которых было «ларри», но он не мог удержаться. Ему пришлось быть очень аккуратным, чтобы случайно не лайкнуть, не ретвитнуть и не начать кого–нибудь читать. Луи нашел несколько теорий, как они с Гарри встретились. Одни говорили, что они познакомились в баре, потому что подруга двоюродной сестры тети этого человека там работала. Луи засмеялся, потому что многие верили в это. Его любимая теория – то, что они познакомились на музыкальном фестивале два года назад, потому что кто–то провел очень дотошное расследование и подтвердил, что они оба были на одном фестивале, и Луи этого даже не знал. Гарри выступал там? Все были поглощены этим, и Луи даже стало грустно оттого, что это нереально – почти. Он зашел на тамблер, где все стало еще хуже. Люди писали параграфы о том, как Луи делает Гарри счастливым, представляли, как Гарри поет серенады для Луи. Луи нашел одного человека, который утверждал, что ларри «не реальны», это фиктивные отношения, но все просто называли этого человека глупым. Луи хотел чувствовать облегчение от этого, но вместо этого чувствовал себя параноиком. Пять из ста человек считали их отношения фиктивными, это не так плохо, но все же такие люди были. Им нужно было посмотреть глубже и увидеть правду, и это пугало Луи, потому что огромное количество людей не купились на игру «идеальной кино–звезды». Луи открыл ноутбук, чтобы успокоить свои нервы, нашел в закладках статьи, в которых было написано, какой он хороший человек, и большое количество восхищения и похвалы. Луи пытался игнорировать учащенное биение сердца при чтении статей, которые должны были согревать сердце. Но они не были правдивыми. Луи не подходил ни под одно написанное определение. Он никогда не давал тысячу бездомному на улице, но кто–то говорил, что такое было, поэтому автор статьи написал об этом. Ведь все верили, что Луи был очень хорошим человеком. Он решил загуглить «луи слухи» и нашел огромное количество статей. Ложь. Ложь, которую он подтверждал. Луи зажмурился. А каким был настоящий Луи? Он быстро закрыл ноутбук, когда понял, что сердце бьется слишком быстро. Это с ним случалось редко, такие внезапные приступы паники. Они были чаще, когда он был младше, но с годами он научился справляться с ними. Луи успокоил дыхание и посмотрел на свои колени. Ему было нужно поспать. Луи так и сделал – уснул на три часа, а потом сразу же заказал в номер еду. Ему не хотелось искать в меню что–то изысканное, блюда, названия которых он не мог произнести, но ему хотелось простой пиццы. Старой доброй пиццы. Поэтому он заказал ее и съел буквально в один присест. Он всегда был благодарен, что не был одной из тех знаменитостей, которые каждый день едят салат–латук и пропагандируют здоровое питание, потому что Луи знал, что мог врать о многих вещах, но не о своем аппетите. В любом случае, он знал, как держать свое тело в форме, и в то же время любил хорошо поесть. Много. Луи чувствовал себя, как женщина среднего возраста, которая справляется со своими чувствами, заедая их фастфудом. Доев все, Луи лег в кровать, желание листать какие–либо социальные сети или смотреть в телефон пропало. Он слышал, как телефон вибрировал, но проигнорировал, потому что это, наверное, был тот же самый человек, который всегда звонил, но Луи никогда не хотел отвечать. Луи позволил своим мыслям поглотить его, он лежал и смотрел в потолок. Он немного рассмеялся оттого, что увидел сегодня в интернете. Люди по–настоящему были вовлечены в их романтические отношения, как бы, очень сильно, и он даже не понимал этого. Это было интересно. Он думал о том, как, наверное, весело сейчас Гарри, и мысленно отругал себя за то, что не пошел на концерт. Он даже не знал, почему он не хотел идти. Гарри пошел на премьеру его фильма, быть может, Луи стоило переступить через свою гордость на несколько часов, чтобы поддержать то, что Гарри так любил. Но Луи убрал эти мысли подальше. Он услышал, как дверь в номер открылась, оповещая о том, что Гарри вернулся. Луи расслаблялся на кровати, положив руки за голову, смотрел в никуда и развлекался собственными мыслями, он никогда не думал, что будет это делать. Луи не знал, почему Гарри вдруг захотелось прийти к нему в комнату, но это все же было лучше, чем если бы он проигнорировал и пошел сразу к себе спать. Когда Гарри вошел в комнату, на его лице красовалась огромная улыбка. Он упал на колени и закрыл глаза, улыбаясь в потолок. Луи сел на кровати, чтобы смотреть на него. Гарри закрыл лицо руками, кудри спадали от его смеха, плечи тряслись. Луи не был уверен, что он сейчас наблюдал, но это было достаточно увлекательно. Гарри широко развел руки в стороны и посмотрел на Луи, ведя себя так, будто только что увидел рай. – Я люблю жизнь! – воскликнул он, удивляя Луи громкостью. – Круто… – неуверенно сказал Луи, его лицо скривилось от непонимания. – Что? Неужели любить жизнь – это преступление? – спросил Гарри, вставая и поднимая руки вверх, как будто только что одержал победу. Луи заметил, что его слова прозвучали немного невнятно. Он помотал головой, потому что у него не было настроения противостоять мнениям Гарри о жизни. – Я просто люблю… – сказал Гарри, и его глаза заблестели, когда он снова посмотрел в потолок. Он покружился, как будто на самом деле разговаривал с небесами. – Выступать. Соединяться с людьми, которым нравлюсь я и мое искусство. – Это круто и все такое, – перебил Луи, – но как много ты сегодня выпил? Гарри повернулся и посмотрел на Луи, показывая на лице обиду. – Я ничего не пил, – сказал он неубедительно. – Я просто люблю свою жизнь, – Гарри снова начал смеяться. – Я чувствую, будто могу покорить весь этот чертов мир. Луи рассмеялся и снова лег на кровать. – Конечно, писать посредственную музыку – значит– – Заткнись, – строго сказал Гарри, подходя к кровати Луи. Почему–то серьезность на лице Гарри заставила Луи моментально закрыть рот. Гарри залез на кровать, его колени были на бедрах Луи. Он даже не знал, дышит ли сейчас. Гарри посмотрел Луи в глаза и начал расстегивать ремень на своих узких джинсах. – Что ты делаешь? – с паникой в голосе спросил Луи. – Расслабься! Просто хочу дать своему члену дышать, – сказал Гарри, расстегивая ширинку, и теперь Луи был виден небольшой фрагмент черного белья Гарри. – Эмм, – начал Луи, слегка задыхаясь. – Да не собираюсь я доставать его полностью, ради Бога! – сказал Гарри, замечая испуг на лице Луи и закатывая глаза. – Оу, – ответил Луи. Он тоже делал так много раз: приходил домой после тяжелого дня и расстегивал ширинку, чтобы член не прижимался так сильно к яйцам. Это расслабляло. Гарри прижал ладонь к промежности, поправляя все так, чтобы было удобно, закусывая нижнюю губу. Луи чувствовал запах алкоголя. – Я хотел сделать это весь день, – пробормотал Гарри, выдыхая и закрывая глаза. – Тебе нужно было прийти, Луи. Это было очень весело. Мозг Луи не мог сформулировать какие–либо остроумные шутки насчет этого, потому что его взгляд был прикован к руке Гарри, которая лежала на передней части джинсов. Он даже не осознавал, что делал это, пока Гарри не сказал. – О, тебе нравится это? – с темными глазами сказал Гарри, двигая бедрами перед Луи. – О Господи, слезь с меня! – воскликнул Луи, двигая ногой, чтобы Гарри сместился. – Ладно, – вздохнул Гарри, слезая с Луи и становясь на пол. – Но я видел, что ты смотрел. – Как я мог не смотреть, когда это было прямо у меня перед лицом? – спросил Луи. – Ну не так уж и близко, – в свою защиту сказал Гарри, выходя из комнаты Луи. – А ты не собираешься спать здесь? – спросил Луи, пока Гарри не ушел. Гарри остановился и повернулся. – С чего бы? – А ты не помнишь… паука? И ты же боялся после этого спать в своей комнате? Гарри рассмеялся, прижимая одну руку к двери, и обычный смех превратился в истерический. Он определенно выпил сегодня. – Там никогда не было паука, – спокойно сказал Гарри, выходя из комнаты Луи.