All The Attention, All These Intentions

– Что вы сегодня будете брать? – спросила у Луи молодая официантка, пытаясь вести себя естественно, а не так, будто вот–вот упадет в обморок от вида. – Просто сосиску и яичный маффин, пожалуйста, – ответил Луи, очаровательно улыбаясь девушке. Она хихикнула, потом спросила, что хочет Гарри. Он заказал буррито с беконом. Девушка в последний раз посмотрела, пробегая глазами между парнями, а потом ушла к стойке официантов. – Кажется, она заинтересовалась тобой, – сказал Гарри, двигая бровями. – Правда? – саркастично спросил Луи. – Я думал, тобой. Гарри ухмыльнулся и посмотрел на Луи. – Ну, знаешь, она достаточно милая. Луи нахмурил брови, глядя на Гарри, расстроенный недостатком хорошего вкуса у него. – Но она даже не выглядит как реальная блондинка. – И все равно милая, – ответил Гарри. – И на ней слишком много макияжа. – Я не заметил. – Что ж, ну и хорошо! Тогда иди и встречайся с ней, – фыркнул Луи. – Я встречаюсь с тобой, – пожал плечами Гарри. Луи ответил на это хитрой улыбкой. – Кроме того, просто потому что я считаю, что она милая, не значит, что я хочу встречаться с ней. – Если бы мы не были сейчас в наших ненастоящих отношениях, ты бы взял ее номер? – спросил Луи, листая что–то в телефоне, как будто его абсолютно не интересовал ответ Гарри. – Возможно. Луи положил телефон на стол. – Так, ты же бисексуал, – начал Луи, произнося последнее слово с небольшой издевкой в голосе, – кто тебе нравится больше: девочки или мальчики? Гарри пожал плечами. – Немножко тех, немножко других. Луи удивленно расширил глаза, проводя рукой по волосам. – Как? В этом же нет смысла! – Что ты имеешь в виду? – спросил Гарри. – Как тебя могут привлекать обе стороны? Это же нечестно по отношению к остальным, – начал жаловаться Луи. – Но я же не первый бисексуал, которого ты встречаешь, верно? – спросил Гарри озадаченно. – Ладно, – начал Луи, играя с прядью своих волос. Его прервали, когда официантка пришла к столику с их едой, и он явно не упустил хитрую маленькую улыбку, которую Гарри подарил ей, когда забирал свою тарелку из рук девушки. Луи смотрел на Гарри, пока тот не заметил, и смотрел, пока официантка не ушла. – Что? – спросил Гарри, откусывая буррито. – Если ты хочешь с ней пофлиртовать, не делай это на моих глазах, – фыркнул Луи, отпивая свой ледяной чай. Гарри рассмеялся, но серьезное выражение лица Луи не поменялось. – Я не флиртовал с ней! Разве я не могу просто быть вежливым? – Ой, как хочешь, – фыркнул Луи, закатывая глаза и откусывая маффин. – Ну же, – тепло сказал Гарри, слегка подталкивая Луи. Лицо Луи осталось таким же суровым и холодным. Гарри стучал пальцами по столу, потому что сейчас его настроение было испорчено. Они не всегда ладили друг с другом, но достаточно хорошо сработались этим утром перед появлением официантки. Гарри взял два ломтика бекона с тарелки и поднес к обеим сторонам от головы, чтобы они стояли, как антенны. – Смотри, я беконный мальчик. Луи сморщил нос, смотря на Гарри, тихо усмехнулся, но успел поймать себя в нужный момент, чтобы не рассмеяться в голос. – Это бессмысленно. – Но тебе нравится, – сказал Гарри, двигая беконом возле ушей. Луи надул губы, смотря на то, как Гарри прикидывается дурачком. – Прекрати. Обычно Гарри бы воспринял эти слова как знак предупреждения, но в этот раз голос Луи не звучал так угрожающе, как обычно. – Ладно. Это ведь ты будешь выглядеть так на фотографиях, которые делают прямо сейчас, поэтому это не моя проблема, – сказал Луи, пожимая плечами. – Куда подевалось твое огромное волнение по поводу того, как я выгляжу, чтобы не опозорить тебя? – спросил Гарри, кладя бекон обратно на тарелку. – Это было до того, как я понял, что если ты прикидываешься дурачком на камеру, то это больше влияет на тебя, чем на меня, – ответил Луи. Некоторое время они сидели, просто глядя друг на друга, и Гарри пытался понять, всерьез ли Луи говорит все это. Он наклонил голову, приподнимая брови и без слов спрашивая, серьезно ли это. Луи кивнул, натянуто улыбаясь. – Знаешь, ты слишком часто натягиваешь улыбку, – сказал Гарри после переглядываний. – Я знаю, и это утомляет, – вздохнул Луи, откусывая маффин снова. – И твою искреннюю улыбку я вижу, только когда ты смеешься надо мной или над твоей шуткой надо мной, – сказал Гарри. – К чему ты ведешь? – Ни к чему, – пожал плечами Гарри. – Просто наблюдение. Луи откинулся на спинку диванчика и надул губы. Он ненавидел, когда люди делали какие–то выводы о нем, потому что считал, что никто не может знать о нем слишком много. Луи прекрасно знал о том, что половина этих улыбок были неискренними. Либо потому, что он хотел прослыть милым, либо потому, что хотел быть дерзким. Это было одной из его любимых вещей. – Это мило, – сказал Гарри. – Не называй меня милым. – Я сказал, что «это» мило. – Но «это» связано со мной, поэтому лучше не надо, – сказал Луи, доедая маффин и складывая руки на груди. – Все равно мило, – ответил Гарри с полным ртом еды. – Разве тебе не нужно подурачиться перед папарацци? – спросил Луи. – О, точно, ты прав, – сказал Гарри. Он прожевал свою еду и повернулся к окну, которое было прямо за ними. Его сразу же ослепили бесчисленные вспышки фотокамер и голоса журналистов, которые пытались задать вопросы через окно. Гарри скрестил глаза и высунул язык на несколько секунд. Количество фотографий сразу же увеличилось в три раза. – Гарри! – крикнул Луи, удивленно смотря на Гарри. Он не был так зол, как должен был быть, а больше шокирован, что Гарри на самом деле сделал это, ведь раньше он был таким скромным и волнующимся перед папарацци. Гарри повернулся к Луи, пожимая плечами. – Я думаю, это весело. Луи хотел сказать что–то грубое, но на столе завибрировал его телефон. Он посмотрел на него и схватил со стола, кладя в карман. – Кто такая Линда? – спросил Гарри, у него всегда был быстрый, меткий взгляд, и в этот раз он тоже успел увидеть имя. – Просто человек, я даже не знаю ее, – пробормотал Луи. – Ты закончил? Потому что я готов идти. Гарри ничего не ответил, доел и встал из–за стола. Гарри придержал дверь для них, когда они выходили. Луи шел перед ним, и Гарри обнял его сзади, зарываясь лицом в шею. – Л… ладно, – сказал Луи, сдерживаясь, чтобы не крикнуть что–нибудь грубое своему парню. Гарри потерся щекой о лицо Луи, широко улыбаясь. Они шли вперед, Гарри все еще обнимал Луи. – Думаю, милостей уже хватит, – тихо сказал Луи, сжимая зубы, будто предупреждая Гарри. – Но ты такой теплый, тебя хочется обнимать… и ты мой парень, – мягко сказал Гарри, потираясь щекой о щеку Луи. Все это ловили папарацци. – Мы можем сделать это позже, – улыбаясь, сказал Луи, осторожно отходя от Гарри. Гарри взъерошил волосы Луи, и тот очень хотел выругаться, потому что он много времени потратил утром на укладку. – Ах ты, – сморщил нос Луи, пытаясь влюбленно смотреть на Гарри. Гарри обнял Луи за плечо, прижимая ближе к себе. Тот не понимал, что нашло на Гарри, и ему это не нравилось. А вот Гарри было очень комфортно. Он повернул лицо, зарываясь носом в кудри Гарри, чтобы прошептать ему на ухо так, чтобы никто не увидел. – Ты можешь немного держать себя в руках? – прошептал он. – Что? Я просто показываю всем, как я обожаю своего парня, – прошептал Гарри в ответ, хитро улыбаясь. – Ты же, конечно, всегда можешь… оттолкнуть меня, если хочешь. Гарри знал, что Луи не мог сделать этого. Не здесь, не перед всеми этими людьми. Он быстро понял, что Гарри делал это потому, что он мог, и внутри Луи это не укладывалось, потому что не он контролировал ситуацию. Луи не мог выругаться на него на публике, и Гарри воспользовался своим шансом. Луи закусил нижнюю губу, прищуриваясь и смотря на лицо Гарри, когда они шли. – Луи! Луи, пожалуйста! – послышалось от людей, следующих за ними. Отчаянность в голосе не звучала, как у папарацци, поэтому это привлекло внимание Луи, и он повернулся, чтобы посмотреть, кто это был. Он увидел девочку–подростка с длинными каштановыми волосами, казалось, что она вот–вот расплачется. – Я ждала вас, парни, здесь три часа! Пожалуйста? – прокричала она, наводя камеру на Луи. Гарри остановился, когда понял, что кто–то привлек внимание Луи, и повернулся, чтобы увидеть девочку. Поначалу Луи непонимающе смотрел на нее, пытаясь не позволить расстроенному лицу подействовать на него. Он хотел сказать «нет», он правда хотел, потому что в противном случае количество людей, которые будут просить у него сфотографироваться, будет невозможным. Однако проблемой было то, что сейчас на него смотрели все, и они знали его как хорошего и искреннего человека, который никогда бы не отказал девочке в фотографии. – Конечно, – сказал он, пытаясь звучать радостно, подошел к девочке, взял ее телефон и дал его Гарри. Луи показал на фотографии два пальца вверх, Гарри сфотографировал их. Девочка взяла телефон у Гарри и посмотрела на фотографию, ее глаза слезились. Она аккуратно вытерла глаза, чтобы не размазать тушь. – Пожалуйста? Можно еще одну фотографию? Меня с Гарри? – сказала она дрожащим голосом. Луи посмотрел на Гарри, который светился от счастья. – Конечно, – ответил Луи, беря ее телефон. Он сфотографировал их, пытаясь не закатить глаза, потому что теперь девочка по–настоящему плакала, и, вероятно, ей уже было не до туши на глазах. – Гарри, я так тебя люблю, я слушала твой мини–альбом, и мне понравилась каждая песня, это очень круто, продолжай делать то, что ты делаешь, – очень быстро проговорила девочка, сфотографировавшись. Казалось, что она пыталась успеть сказать все, что хотела, пока было время. Девочка долго смотрела на фотографии, чтобы убедиться, что они выглядят идеально. – Спасибо большое! Я очень люблю вас! – всхлипнула она. Луи сжал губы и услышал другие «Луи! Гарри! Пожалуйста! Я сделаю что угодно!», но он попросту не мог. Гарри посмотрел на Луи, который абсолютно не выглядел радостно. Гарри надул губы, и Луи все еще не двигался. – Я очень устал, – сказал Луи достаточно громко, чтобы люди его услышали. У него всегда легко получалось заставлять людей жалеть его. – Обещаю, если вы будете здесь, когда я выйду чуть позже, я сфотографируюсь с вами! Люди понимающе кивнули, желая Луи хорошего дня. Гарри снова соединил свою руку с Луи, когда они шли к отелю, который был всего в двух кварталах. – Это было немного неприятно с твоей стороны, – сказал Гарри, идя рядом с Луи. – Как? Я же устал. – Но, понимаешь, еще бы три фотографии никому не навредили, – ответил Гарри. – Луи! Вот здесь! – услышал Луи, и это было странно, потому что обычно его мозг блокировал все, что говорили папарацци. Сейчас же их голоса были громче, чем обычно, врезались в уши и бесили. Луи хотел вернуться в отель прямо сейчас. – Ребята, вы расстаетесь? Мы слышали, что вы поссорились в отеле! Луи удивленно расширил глаза, но продолжал идти, причем так быстро, что Гарри не успевал за ним. Когда они вернулись в отель, Луи молчал всю дорогу до номера. Он закрыл дверь за собой и глубоко вдохнул, успокаивая нервы. Он неуверенно посмотрел на Гарри, который выглядел так, будто не знал, что происходит. – Ты слышал это? – спросил Луи, пытаясь не сорваться. – Что? – Они думают, что мы расстаемся, – сказал Луи очень грубо, но не громко. Он подошел к Гарри и положил ладони на его руки. – Это потому что мы много кричим друг на друга! – А чего ты хотел? – спросил Гарри, кусая ноготь на большом пальце. – Люди живут над нами, под нами, рядом с нами, а у тебя не очень получается держать язык за зубами. Луи отошел назад и провел рукой по своим волосам. – Я не могу так! Мне это все надоело, – Луи не мог справиться со слухами о расставании сейчас. Он знал, что если это дойдет до Чада, то все станет в разы хуже, чем сейчас. И то, что Гарри относился к этому спокойно, бесило Луи. – Я пока прилягу, – сказал Луи, проходя мимо Гарри, но остановился за ним, указывая пальцем. – И больше никогда меня так не обнимай. Гарри ничего не ответил, лишь посмеялся, Луи пошел в свою спальню. – Не забудь, что тебе еще нужно будет вернуться и сфотографироваться с фанатами, – крикнул Гарри, когда Луи был уже у себя. – Если ты решишь поступить иначе, я сам тебя вытащу из кровати. Не прошло и пятнадцати минут, когда Гарри просунул голову в комнату Луи, проверяя, не спит ли он, ведь он утверждал, что очень устал. Он лежал на кровати, переодевшись в черную футболку и спортивные штаны, и что–то листал в телефоне. – Что? – прошипел Луи, смотря на Гарри. – Ничего, я просто подумал, что ты уснул, – сказал Гарри, закрывая дверь за собой и подходя к кровати Луи. – Как видишь, нет, поэтому можешь идти. – Знаешь, – начал Гарри, садясь на край кровати и скрещивая ноги, – иногда я тебя не понимаю. – Тебе и не нужно, – уверенно ответил Луи, фокусируя внимание на картинках маленьких собачек в тамблере. – Почему ты не любишь своих фанатов? – спросил Гарри. Впервые с момента прихода Гарри Луи отвел взгляд от телефона. – Я люблю их. Не надо накручивать себе в голове что–то, потому что ты меня не знаешь. – Я говорю о том, что ты ведешь себя так, будто уделить им чуточку внимания и показать, что они тебя хоть немного волнуют, – какая–то грязная работа, – добавил Гарри. – Я уделил им внимание сегодня, – вздохнул Луи. – Пожалуйста, замолчи. Ты даже не знаешь, о чем говоришь. – Не знаю? – спросил Гарри. – Не знаешь! – крикнул Луи, но, заметив это, решил успокоиться. – И ты меня сейчас очень раздражаешь, хотя, да, ты всегда это делаешь. Ты в целом меня бесишь. – Господи, я просто высказал свое мнение! Не надо так бурно реагировать, – ответил Гарри. – Я не бурно реагирую, просто я раздражен, – сказал Луи. – Ладно, я просто хочу добраться до основы всего этого, – решительно ответил Гарри. – До основы тебя. Луи фыркнул от такого выбора слов. – Тебе больше нечего делать, кроме как быть таким вредным? Ты впиваешься, как клещ! – спросил Луи. – Почему это я клещ? – улыбнулся Гарри. И Луи понимал, к чему клонит Гарри. Он нажимал на все кнопки и пытался заставить его кричать. – Потому что! Ты… – начал Луи, зажмуривая глаза, чтобы не закричать. – О, так ты не знаешь почему. Тебе просто нравится называть меня разными прозвищами, – сказал Гарри, опираясь на локти. – Ладно, – вздохнул Луи, смотря на то, как Гарри на четвереньках полз к нему. Он двигался медленно, до боли медленно, его глаза смотрели в глаза Луи, Гарри полз по пледу все ближе и ближе. Луи думал, неужели Гарри успел выпить чего–то крепкого между завтраком и теперешним моментом. – Ладно что? – спросил Гарри низким голосом, его руки были по обе стороны от головы Луи. Луи медленно выдохнул, его мозг говорил столкнуть Гарри с себя, но тело не слушалось. Луи открыл рот, но слова не выходили, и он снова закрыл его. Он смотрел на грудь Гарри, потому что был слишком ошеломлен его глазами. – Грустно то, что... – начал Гарри, проводя пальцем по участку кожи Луи между штанами и футболкой. Ощущение пальца Гарри на обнаженной коже обжигало, как огнем. Гарри нежно прикоснулся своим лбом ко лбу Луи, и тот чувствовал на кончике языка горячее дыхание. Луи лежал неподвижно, он не хотел давать Гарри ни чувства удовлетворения, ни права на это. – Я бы, наверное, мог заставить тебя кричать, – низким голосом промурчал Гарри. Все еще прикасаясь лбом ко лбу Луи, Гарри провел ладонями по его груди. Он закрыл глаза, потому что ощущение тела Луи под футболкой его заводило. Луи сглотнул, но ничего не сказал, внимательно наблюдая за движениями рук Гарри. Гарри слегка отодвинулся, его руки сжимали бедра Луи, он смотрел на Луи с такого ракурса, что терпеть было просто невозможно. – Нет, я бы точно смог заставить тебя кричать, и я бы хотел, но, – начал Гарри, смотря прямо в душу Луи и потирая его бедра, – ты такая грубияшка, я лучше оставлю тебя выживать с мыслями о том, как хорошо это могло бы быть. Луи снова сглотнул, нервно посмеиваясь, и к этому он не был готов. – Грубияшка? – сказал он, и это должно было прозвучать грубо и обидно, но голос подвел его. – Я думал, что ты поэт. Ты должен уметь и лучше, чем это. А еще я надеюсь, ты понимаешь, что на меня это никак не действует, – хмыкнул Луи, и это уж точно не звучало убедительно. Гарри четко слышал в голосе Луи панику и поднес лицо близко снова, их носы соприкасались, глаза Гарри смотрели на губы Луи. Голос в голове Луи говорил: «Что за хрень Гарри делает?» «Он пьяный?» «Он ненормальный?» «Сними его с себя сейчас же», но сам Луи решил ждать и смотреть, до чего все это дойдет. И, конечно же, Гарри не хватило бы смелости, чтобы сделать что–либо. Гарри начал говорить мягким голосом, каждый слог нежно щекотал губу Луи. Он фокусировался больше на подборе лексики, которая показала бы Гарри со стороны поэта, которым он себя называл. – Ты подлый и ужасно жесткий по отношению ко мне, поэтому я бы лучше смотрел, как ты страдаешь, чем позволил бы тебе ощутить удовольствие, которое я могу доставить тебе. Быстрее, чем Луи мог что–либо подумать, Гарри слез с него, выходя из спальни. Луи закусил нижнюю губу, смотря на него. Луи лежал на кровати точно в такой же позе, как когда Гарри был на нем. Он слышал, как закрывается дверь соседней спальни, и почувствовал, что это был первый раз за последние несколько минут, когда он мог спокойно дышать. * * * Гарри смотрел кулинарное шоу по телевизору однажды утром, когда услышал очень резкий стук в дверь. Это было немного странно, ведь у них не было ни одного гостя с тех пор, как они заселились в отель, а уборщицы обычно не стучали так пугающе и раздражающе. Он встал с дивана, чтобы посмотреть в глазок. За дверью стоял блондинистый парень в солнечных очках, белой футболке и светлых джинсах. Гарри не знал, кто это был, и в целом, его это не волновало. Луи, вероятно, убьет его, если в итоге этот парень окажется каким–нибудь маньяком. Он открыл дверь, и блондин приветственно протянул ему руку, Гарри пожал ее. – Я Найл, если ты вдруг забыл, – сказал парень с явным ирландским акцентом, жуя жвачку. Как Гарри мог помнить, если он никогда не видел Найла? Он закусил нижнюю губу, пытаясь вспомнить голос. – О, я с тобой по телефону разговаривал! Ассистент Луи, верно? – спросил Гарри, мгновенно все вспоминая. Найл не выглядел как ассистент, хотя Гарри и не знал, как он должен выглядеть. Но, наверное, на его взгляд, они должны одеваться более по–деловому, а этот парень был одет совершенно обычно. – Ага, это я! – улыбчиво ответил Найл. Он заглянул в номер, давая понять, что не собирается заходить. – А где Луи? Он мне весь день на телефон не отвечает. – Он еще спит, – сказал Гарри, почесывая голову. Найл выдохнул, и Гарри это показалось, что это был знак облегчения, но не пытался вникать в это. Он смотрел на Найла, который сильно и размеренно жевал жвачку. – Ну, вообще, я зашел, чтобы сказать вам, ребята, что вам скоро придется подтвердить ваши отношения, потому что вы этого еще не сделали, – сказал Найл, улыбаясь. – Пожалуйста. Я не хочу, чтобы на меня еще кто–то кричал. Гарри усмехнулся и кивнул. – Я передам ему. Найл кивнул в ответ, кладя руки в карманы. – Ты не выглядишь, как ассистент, – заметил Гарри, рассматривая Найла. – Технически я им и не являюсь. Луи просто говорил мне все делать, потом начал называть меня ассистентом, так и пошло, – пожал плечами Найл, поправляя очки. – И тебя это устраивает? Найл снова пожал плечами. – Это дает мне хоть какую–то работу. Гарри потер свои плечи, смотря в очки парня. – Слушай… а что ты сегодня делаешь? – Наверное, как обычно, буду смотреть телевизор, – ответил Найл. – Я могу прийти к тебе, если хочешь, – сказал Гарри. – Так тебе не будет скучно, – быстро добавил он. Гарри умирал от желания выйти из номера и не видеть Луи хоть какое–то время, а Найл казался тем человеком, с которым было бы приятно провести время. Лицо парня буквально засветилось, а глаза расширились от радости, хотя на нем были очки. – Было бы круто! – Отлично, тогда я надену что–нибудь более повседневное и приду, – улыбнулся Гарри, а потом пошел к себе в спальню, чтобы переодеться, в надежде, что Луи проснется не скоро. Вскоре Гарри пришел в комнату к Найлу, сразу же падая в кресло и изучая на вид дешевый шар судьбы. Он задавал дурацкие вопросы, просто чтобы узнать, правильно ли он работает, и смеялся, когда ответ был верным. – А где ты его достал? – рассмеялся Гарри. – Он выглядит таким древним. Найл подключил телефон к колонкам, и теперь тихо на фоне играл альбом Arctic Monkeys. Гарри завидовал всей музыке, которую любил Найл. – Он у меня уже несколько лет, – хмыкнул Найл, ложась в кровати на живот. – Вообще его выиграл Луи на фестивале, на котором мы были пару лет назад, а потом он отдал его мне, сказав, что эта штука не работает. И это правда. Гарри прищурился. – В это трудно поверить. – Это правда! – воскликнул Найл, садясь на кровати. – Я хорошо помню тот день. Нам было, наверное, тринадцать, и когда мы покатались на американских горках, которые ехали вниз головой, Луи вырвало, – продолжил он, почти истерически смеясь. Гарри удивленно поднял брови. – Ты так давно знаешь Луи? Найл уверенно кивнул. – Единственный человек, которого я знаю дольше, – это моя мама. Гарри на секунду задумался, крутя шар в руках и стирая с него пыль. – То есть он, получается… – начал он, но потом остановился, слушая, какую песню Найл включит следующей. Когда он услышал, глаза Гарри буквально загорелись. – Это… это моя песня? – медленно спросил Гарри, осознание било по нему. Он услышал знакомые ноты своей песни Dragons из колонок, и в какой–то момент это казалось нереальным. Он знал, что у него есть музыка, что некоторое количество человек приходят на его концерты, чтобы послушать ее, но чувство, когда ты слышишь свои песни в непринужденной обстановке, было чем–то иным. Гарри подумал, что, в принципе, любой человек в мире мог в этот момент слушать его песню: в наушниках, гуляя по улице, на диске в машине, где угодно. Это казалось нереальным. Найл спрятал свою хитрую улыбку в пледе, потому что точно не ожидал, что песня Гарри включится в случайном порядке. – Да, одна из моих любимых. – Охренеть, это так круто, – сказал Гарри. Его глаза блестели, когда он слушал свой собственный голос. Гарри хмыкнул, глядя на напряженного Найла и думая, почему он так засмущался того факта, что Гарри знает об этом. Это сделало Найла на девяносто процентов более привлекательным, чем он думал до этого. – Я сейчас чувствую… что–то вроде вознаграждения, понимаешь? – улыбнулся Гарри, и было похоже, что он разговаривает сам с собой. – Да, приятель, понимаю, – ответил Найл. – Я пытался заставить Луи послушать ее, но ты же знаешь, он такой упрямый. – Да, – откинулся Гарри на спинку кресла. – Мне кажется, ему вообще ничего не нравится. Поэтому интересен тот факт, что вы раньше веселились вместе. – Мы… лучшие друзья, – Найл нагнулся, ища что–то под кроватью. – То есть, я больше всего подхожу под понятие друга. Гарри смотрел, как Найл доставал из–под кровати небольшую книгу, в которой было много кусочков бумаги. Лицо Найла выглядело так, будто он ждал этого всю свою жизнь. Он показал рукой Гарри, чтобы тот присел к нему на кровать, и Гарри так и сделал, беря с собой магический шар. Он сел перед Найлом, скрестив ноги. Когда Найл открыл книгу, стало понятно, что она набита не бумагой, а фотографиями. – Видишь? – спросил Найл, листая их с Луи фотографии (и другими людьми в том числе). Гарри поставил шар рядом и взял книгу в руки, с интересом смотря, каким молодым и нежным был Луи. До этого Гарри видел его лишь семнадцатилетним в фильме, а где он младше – нет. И видеть его в таком юном возрасте было другим. Гарри рассматривал фотографии, замечая искреннюю улыбку Луи, от которой у него появлялись морщинки возле уголков глаз. Он не мог не заметить бандану на голове, которая была почти на каждом кадре. Гарри немного расстроился, что этот аксессуар не остался с ним до сих пор. – Он так мило выглядит в банданах, – хихикнул Гарри, перелистывая страницу. Он увидел фотографию, на которой Луи, наверное, в самом старшем возрасте в этом альбоме. Он и Найл позируют возле здания с вывеской «Студия Экли». Это был смешной снимок, потому что выражения их лиц драматично испуганные, нога Луи поднята, и Найл держит ее в руках. Это было странно. – Тут проходил его первый кастинг, – сказал Найл, показывая пальцем на здание. – Он очень боялся, поэтому я сказал ему, что он должен позировать так, как чувствует внутри. – А почему ты держишь его ногу? – Это он просто дурачился, – усмехнулся Найл. – Он всегда любил вытворять подобные вещи. Гарри помотал головой, листая книгу. – Банданы до боли очаровательные. Мне даже грустно оттого, что он не носит их сейчас. – Я не знаю, почему он перестал. Это было его любимой вещью, – ответил Найл, смотря в потолок, как бы вспоминая старые времена. – Это было его отличительной чертой, потому что когда его волосы были в беспорядке, а укладывать не хотелось, он просто надевал бандану и выглядел отлично. И я знал, что если он без нее, то у него плохое настроение или что–то вроде того. Мы использовали это как способ понять, что ему нужно было поговорить о том, что наболело. Гарри держал рот открытым некоторое время. – Это так… – Мило, я понимаю, – сказал Найл, потирая спину Гарри. – Я просто… я не, – начал Гарри, пытаясь подобрать слова, которые бы четко отражали его чувства. – Я не понимаю. Что изменилось? – его взгляд был прикован к фотографии, где Луи крепко спал, прижавшись к кому–то, но разобрать было сложно, потому что свет там был темным. Найл закусил нижнюю губу, переворачивая страницу до того, как Гарри успел рассмотреть снимок. – Когда он начал быть таким высокомерным и противным по отношению к тебе? – прямо спросил Гарри. – Я бы не сказал, что он противный, – нервно усмехнулся Найл. Гарри приподнял бровь, зная, что сказанное было полной ерундой. – Это останется между нами, Найл, – тихо сказал Гарри. – Я знаю, что все достаточно дерьмово. – Ладно… – начал Найл, отводя глаза от Гарри и чувствуя, что давление становится все сильнее. – Может, мы уже не так близки, как раньше… и он не разговаривает со мной, только если он хочет, чтобы я выслушал его жалобы или сделал какую–нибудь работу… – Да, – сказал Гарри, показывая пальцем на фотографию, где Луи обнимает Найла с огромной улыбкой на лице. – Как вы пришли от этого… к тому, что сейчас? – спросил он, жестикулируя в воздухе. – Я думаю, это из–за фильмов, ну, или индустрии, разницы нет, – неуверенно сказал Найл, играя со своими пальцами. – Это нормально… все хорошо. – Ты уверен? – спросил Гарри, смотря на Найла. – Все нормально.