Когда тают льды: Сердце Иннара

Ящеров так и пришлось оставить там, во дворцовом колодце. Снежок и Огневик, которых не стали даже привязывать, недовольно проурчали вслед хозяевам, но остались в саду, вытаптывать высаженные в идеальном порядке и чередовании клумбы, царапать мраморные дорожки и задевать шипастыми хвостами полупрозрачные кристальные статуи покойных альдских правителей. Дагборн только надеялся, что их не изловят в отсутствие хозяев, потому что Снежка бывший легионер бросать не собирался. Разве только в случае крайней, крайней нужды. - Куда ведёшь? - Я тоже был нетерпеливым, - мельком обернувшись, заметил Фалагар. Они уже поднялись по винтовой лестнице на внешнюю стену дворцового колодца, и Дагборну стало неуютно вдвойне. От Илиана он не отставал ни на шаг, прикрывая спину подопечному, но десятки арбалетчиков на стенах и следовавший за ними на почтительном расстоянии отряд воинов во главе с Галионом спокойствия никак не добавляли. – И не могу сказать, что мне это помогло. Илиан бросил мимолётный взгляд вниз и замер. Дагборн с ним мысленно согласился: под их ногами расстилалась прекрасная, необычная в своей рубленой архитектуре и странно привлекательная столица альдов. Тэйохар Терриум сиял на солнце ослепительной белизной верхнего города, светло-серыми коробками домов среднего и монолитными, поражающими воображение огромными домами-муравейниками нижнего города. Ровные нити дорог перекрывались цветущими деревьями и кристаллами, растущими прямо из земли. Отсюда, с дворцовой стены, они могли видеть лишь спокойных нелюдей верхних уровней, одетых в облегающие одежды из дивной ткани. У некоторых оказались тяжелые серебристые плащи – не то принадлежность к магической гильдии, не то отличительный цвет альдской знати. - Красота, не так ли? – Фалагар Морран держался на некотором расстоянии от гостей, заложив руки на спину. Амулет стихий на его груди сиял на солнце, привлекал взгляд. Сорвать бы сейчас!.. И погибнуть от десятков арбалетных болтов. - Такая красота может быть по всему Миру. Взгляни, - архимаг указал вниз, на средний город. Дагборн пригляделся тоже, напряженный до предела. Никто не пытался зайти со спины, альдские воины оказались восхитительно выдержаны, даже презрительными гримасами не выражая неудовольствия подобными гостями в самом сердце Тэйохара Терриума, но телохранитель кожей чувствовал зудящее напряжение в воздухе. Одной только искры достаточно… - Повозки, - несколько неуверенно проронил Илиан. – Без лошадей. Механизмы древних. - Пока что возможны лишь здесь, в столице, - махнул рукой Фалагар. – Но позже – будут повсюду. После грядущей победы Альдский Доминион получит власть над Объединенной Империей, а вместе с ней – дикие земли оглумов и реттонские острова. Люди помогут построить новый мир, таким, каким видел его я. А ещё – поможет то, чем богата лишь ваша земля. Вы и понятия не имеете, каким богатством обладаете, в то время как здесь, в Доминионе, это большая редкость. Драгоценных камней – сколько угодно, а вот простейшей серой крови – этого нет. Приходится другую энергию задействовать, а это не всегда удобно. - Серой крови? - О да. Илиан, мальчик мой, а ведь ты, пожалуй, мог бы стать мне верным помощником. Тебе ведь уже мало памяти рода Иннар? Тёмные искусства, которые ты познал практически в совершенстве… Прими моё восхищение: не каждый, прошедший обряд повышения круга, сумел бы превзойти навязанные ему рамки. Да что там: не помню ни одного, кроме первых из рода Иннар. Память рода - вещь очень полезная, не так ли? - Навязанные рамки? – Илиан чуть повернул голову, по-прежнему не глядя на собеседника. Верно, и в самом деле трудно глядеть в собственное отражение. - Разумеется. Обряды повышения кругов по большей части созданы для того, чтобы сдерживать, ограничивать и контролировать силу магов, которые иначе бы достигли первоначальных двенадцати кругов. А теперь и магов седьмого круга – единицы. Жалкое зрелище! – Фалагар поморщился. – Не замечал ли ты, мальчик мой, почему именно среди стонгардцев так много самородков? Что ни маг – то гигант магической мысли! Потому как, дорогой Илиан, закон распределения колдовской энергии одинаков для всех. Все народы получают одинаковый входящий поток от своей стихии. И если, скажем, в Бруттской Империи почти каждый способен его принять и тем самым отхватить свою ограниченную часть тёмной силы, то в Стонгарде только единицы к тёмной энергии и восприимчивы. Зато эти единицы обыкновенно хлебают магии вдосталь, накачиваются по горло, как медовухой, так, как ни одному брутту и не снилось – потому как других приемников магии вокруг нет, весь поток на него одного… Благодатнейший материал! Альды это поняли чуть раньше, потому и ненавидят стонгардских самородков до дрожи, а до бруттов едва ли дойдет: лучшие маги Мира вовсе не они. Просто их больше. И по закону счастливой вероятности гениев среди них тоже больше. А ещё – надо отдать должное – прекрасная школа тёмных искусств, отточенная веками. Древнейшие колдовские роды из человеческих – бруттские… Что, нравится? Илиан не ответил, разглядывая коробочные здания среднего города. Строгие, рубленые, и довольно непривлекательные, по мнению Дагборна, они, тем не менее, прекрасно вписывались в круговую многоуровневую цитадель Тэйохар Терриума. - Такие города можно построить по всему Миру, Илиан. Совершенный порядок! Торжество мысли, место, где создаются новые механизмы, познаются тёмные искусства – единение науки и магии, вершина развития, сложнейшие порождения человеческого и нелюдского разума… красота, превосходящая чистоту первозданного Мира. Представь! – Фалагар Морран даже отступил на шаг, широким жестом обводя раскинувшийся под ними город, чистый горизонт и даже край неба, в котором покачивались воздушные корабли, - единый порядок повсюду… больше никаких распрей и войн… хочешь, расскажу, когда он наступит? Илиан оторвался от созерцания жуткого в своём гигантском великолепии города и посмотрел в глаза того, кого назвал предком. - Лучше расскажи, какой ценой, - тихо проговорил он. – Не прельщай меня внешней красотой, Морран. Покажи альдские тюрьмы и лаборатории, где измываются над человеческими пленниками и проводят жуткие опыты. Я… видел. Глазами Дамиана Иннара, Деметры Иннары и всех их предков – я видел, Фалагар Морран, как нелюди вырезают органы и конечности, как создают из людей чудовищных монстров, как живьём… их… как… Ощутимо запахло серой, стремительно сгустилась тьма – вот только возле которого из магов, Дагборн бы точно не сказал. - Покажи мне это, Фалагар, - с силой продолжал Илиан. – Людей, которых альды используют, как рабов, как скот… как материал для опытов. Их кости и кровь, стонущие внутри этих великолепных стен. Отчего не показываешь то, что внутри… дед? Морран нахмурился, а тьма сгустилась ещё стремительнее. Дагборн быстро обернулся на приблизившихся, но пока не вмешивавшихся альдских воинов, на напряжённого Галиона. - Лучше я покажу тебе кое-что другое, дорогой внук, - проронил Морран, и в голосе его не осталось ничего, кроме могильного холода. – Большинство этих зверств – в прошлом. Но и ты должен понимать, что требуется много, много навоза, чтобы взрастить цветник. Таков закон жизни: кому-то предназначено стать этим навозом, а кому-то – наслаждаться цветником, не задумываясь о том, сколько удобрений для него потребовалось. Ступай за мной, Илиан… Иннар. Фалагар развернулся, направился вдоль дворцовой стены на противоположный край. Тьма шла с ним и за ним: оба, и он, и стонгардский Сильнейший, едва сдерживали себя. А у противоположной стены, где на широкой площадке их встретил отряд альдов со знатным нелюдем в сверкающих доспехах, сдерживать себя перестали сразу все. - Со всем уважением, асса Морран, - обратился сияющий к архимагу Доминиона без всякого почтения, - стонгардский… тхаен… не является приглашенным гостем. Ни он, ни его… - пренебрежительный кивок в сторону Дагборна. – Я против. Показывать потомку Иннаров то, над чем мы так упорно работали!.. - Я работал, почтенный генерал Донован, - с улыбкой поправил Фалагар, а у Дагборна перехватило дыхание: легендарный главнокомандующий альдской армией, на расстоянии вытянутой руки!.. Ну хорошо, нескольких вытянутых рук – но такая возможность, Великий Дух!.. – Напоминаю, наследник рода Иннар сделал за нас всю грязную работу. Он имеет право убедиться, какую неоценимую услугу оказал. Генерал Донован перевёл горящий взгляд алых, как пламя, глаз на Илиана. И лицо его, серое, чуть обрюзглое, вытянулось от изумления и ненависти. - Диадема… тэйоханов!.. - Теперь вы понимаете, асса Донован, что присутствие здесь Илиана Иннара нам интересно вдвойне. А также кое-что, что он носит на себе и в себе. Вы позволите? Фалагар Морран протянул руку, словно указывая генералу пойти прочь. На удивление, тот последовал, куда сказано: отступил на дальний край, к самой стене, позволяя стонгардцам ступить на смотровую площадку. - Много их у тебя, дед, - задумчиво проговорил на стонгардском Илиан. – И все слушаются отчего-то. Тебя, стонгардца. Человека. Как так? Архимаг Доминиона задержался на месте, резко обернулся, так, что шагнувший следом Сильнейший невольно подался назад: подходить к сопернику в пределы досягаемости ни один из магов не собирался. - Работать с альдами показалось разумным ходом, - ровно проговорил Фалагар. – Это стоило мне потерянных лет жизни, но я, пожалуй, не жалею. У них есть то, чего нет у людей. Древние знания, родство с самим Тёмным, магические артефакты и полное согласие с моим видением Мира. Я подумал, что смогу создать из них сверхрасу. Им эта идея понравилась тоже, как и мои познания в древних механизмах. Я знаю всё, мой мальчик, что когда-либо создавали люди и нелюди, а также всё, что они только могут создать. Так уж получилось. - Почему же альды? Почему бы не создавать… сверхрасу… из своего народа? Фалагар Морран видимо удивился. Приподнял бровь, оценивающе рассматривая потомка. - Альды – уже готовый материал. Люди слишком привязаны к первозданной энергии Творца. Да и жаль на своих опыты ставить, не находишь? Дагборна едва не передёрнуло: эдакое уродливое переплетение духовного знания, искажённого патриотизма и больных идей о превосходстве. Сильнейший, как оказалось, был полностью согласен с телохранителем. - Да что ты вообще такое, - с отвращением выплюнул Илиан, рассматривая двойника. Моррана брезгливость стонгардского мага явно не задела. - То, чем скоро станешь и ты, мой мальчик. И усмехнулся, рассматривая потомка холодно и отрешённо. - Ведь и ты честолюбив. Не дожидаясь ответа, архимаг Доминиона подошёл к самому краю смотровой площадки. Прикрыл глаза ладонью, словно заслоняясь от нестерпимого солнца. - Смотри. Дагборн подождал, пока Илиан не отойдет к краю отвесной дворцовой стены, внимательно следя, чтобы никто из альдов не воспользовался отличной возможностью. Стал спиной к спине, резанув взглядом по напряжённым нелюдям. Глянул через плечо на застывшего господина Иннара и невольно охватил взором то, что творилось внизу. Эта часть дворцового колодца выходила на огромную площадь, отделённую от среднего города гигантской стеной. На площади уже выстроились ровные ряды облачённых в чёрное воинов, и к ним всё присоединялись новые полчища: даже не нелюдей, но творений странных и жутких, выпрыгивавших из огромной чёрной воронки посреди площади. Уродливый провал в площади утробно рычал, выплёвывая и рождая всё новых тварей, а командующие прибывающими силами альды распределяли их вдоль уже готовых линий. - Верно, стоит уже закрыть, - задумчиво проронил Фалагар. – И завтра открыть поближе к границе, чтобы не перебрасывать войска даром – амулет стихий, даже искажённый, неиссякаем, а вот я – вполне. Эдакую массу засунуть в портал – наружу может вылезти что-то очень запутанное. Но пробный опыт оказался успешен, мой мальчик! Как тебе моя работа? Илиан, смертельно бледный, с почерневшими глазами, разглядывал бездну, откуда всё появлялись новые и новые нелюди: альды и не-альды, человекообразные и невообразимые, жуткие и искажённые, но все, как один, готовые к битве. - Вот откуда, - мёртво проронил он. – А я ведь видел… битва у Живых Ключей… ещё поражался, как вы успели… столько сил подтянуть… наплодить… - О, я успел – благодаря тебе. Врата Тёмного готовы и они – неиссякаемый источник силы для всех альдов, даже не наделенных магией. Право, я горжусь своей работой. - Отчего же… хозяина своего не зовёшь? – проронил Илиан, чуть поворачивая голову. – Тёмный ждёт всего одного слова… и одного тела, чтобы прийти сюда. Отчего не произносишь… этого слова? - Именно потому, что не хочу отдавать ему тело, - невозмутимо откликнулся Фалагар. Илиан наконец оторвался от жуткого зрелища. Посмотрел в глаза врагу. - Ты был прав, мальчик, - медленно проронил Фалагар, - когда-то я считался духовником. И как духовник опытный и, не побоюсь бахвальства, один из лучших, я прекрасно понимал, какой будет моя награда после смерти – в подобном случае. Тёмный, увы, не может пообещать ни вечной жизни, ни вечного блаженства. Первенство в его рядах также вещь сомнительная. И я, как человек, который не боится времени, считаю мудрым оставить положение дел так, как есть. - Ты лжёшь. Дагборн вновь бросил взгляд по сторонам, отметив, как генерал Донован делает знак мастеру Галиону. Снова прислушался к напряженному диалогу за спиной. - Ты боишься. До нервной дрожи, до позорного бегства из разрушенной кристарской крепости, до ужаса. Ты – боишься, Фалагар Морран. Я вижу тебя. Архимаг Доминиона резко подобрался, коснулся амулета стихий. В воздухе ощутимо затрещало, но ни Сильнейший, ни его телохранитель даже не шелохнулись. - Бессмертие не означает того, что ты не поймаешь стрелу, не умрёшь от заразы, не погибнешь в бою, если найдёшь в себе смелость явиться туда, - продолжал Илиан, и от каждого слова, спокойного, рубленого, холодного, Фалагар всё сильнее сжимал искажённый амулет – но не мог нанести никакого вреда стоящему перед ним. – Ты понял секрет времени, но пользоваться им – боишься. Я не знаю, почему, Морран, но сердце твоё полно страха. Ты отчаянно боишься. Теперь ответь мне… почему? Мгновение архимаг Доминиона ещё вглядывался в лицо потомка, затем резко махнул рукой, опуская на них плотный колдовской щит. Оставшиеся по ту сторону что-то предупреждающе закричали, но до них не донеслось ни слова. Верно, и снаружи их слышать не могли. - Ты слишком умён, Илиан, - сбросив прежнюю обходительную маску, без привычной улыбки заговорил Морран. – Я не знаю, откуда тебе это известно. Что, старый Кристофер напел? Мы и встречались-то с ним один раз – жалкое зрелище! Почти постиг секрет времени – а затем отказался от великого знания, предпочёл рабское служение Духу. Я – не побоялся! Постиг тайну времени в молодых летах, научился управлять потоками… моё тело теперь вне времени! Я не состарюсь, мальчик, и умирать не собираюсь тоже. Та битва у Кристара полвека назад, когда альды разрушили старую крепость… Я не перебежал тогда к нелюдям, мой недалёкий потомок! Я решил вернуться во времени, оставив в крепости свиток времени на случай, если запутаюсь во временных потоках и не сумею из них выбраться сам. Так и случилось – позже. Вот только свитка в сундуке уже не оказалось. А я пытался и никак не мог вырваться из временной петли… - Свитком воспользовалась Велена из Оша, тринадцать лет назад, - нахмурился Илиан. - О, я знаю – теперь знаю. Я вернулся во времени, чтобы предотвратить нападение альдов на крепость. У меня не получилось – напротив, сделал лишь хуже, в ловушку попались наши отряды вместо альдских, а меня заметили и сделали неверные выводы. Именно с той неудачной попытки меня и запомнили, как предателя. Но на тот момент – я не предавал. Я вернулся снова. Затем снова и снова, но никак не мог попасть в тот же временной отрывок. Понадобилось несколько попыток, пока я не понял, что не сумею прожить один и тот же миг дважды. - А когда же ты понял, что с Империей тебе не по пути? – жёстко усмехнулся Илиан. – Когда всё-таки предал? - Когда побывал в будущем, и понял, что времена могут меняться сколько угодно, но люди не изменятся никогда. На них забавно смотреть, но построить идеальный порядок из них не получится. Тебе не понять, Илиан. Я видел будущее… то будущее, которое с людьми не построить… - А себя в будущем – ты видел? – снова перебил Сильнейший. – Ну, скажи мне? Видел ли ты себя в будущем, обхитривший время? Морран нахмурился, закусил губу. - Я не искал. Ведь я из будущего вполне мог оказаться и в прошлом – так я тогда думал. - Больше нет? - Больше – нет, - ровно подтвердил Морран. – Я слишком долго выпутывался из временной петли. Меня швыряло из прошлого в будущее против моей воли: я едва наладил альдам воздушные механизмы, как, без предупреждения – меня оттуда вынесло напрочь, как пробку из перебродившей бутылки. Едва внёс изменения в альдские летописи, чтобы моё имя запомнили в веках и признавали верховным архимагом Доминиона – снова вышвырнуло, в дикий древний век. Оттуда – в далёкое будущее, в которое я влюбился всем сердцем… Но когти временной петли вырвали меня и оттуда тоже. Всё законно, мой мальчик: я являлся аномалией для любого временного отрезка и никак не мог выплыть там, где нужно. Если бы только проклятая девчонка не прочла тот свиток! У меня был единственный шанс, я попал именно в тот год, но сундук оказался пуст… - Проклятая девчонка отдала полжизни, чтобы спасти Кристар! То, чего не получилось у тебя, о бессмертный, - презрительно скривился Илиан. - Так она ещё и глупа, - не менее презрительно отозвался Фалагар. – Проклятье свитка можно снять играючи: если по прочтении время замерло, то обойти временной казус можно, ускорив хотя бы одну минуту своей жизни. Баланс восстановится, и её внутренние часы возобновят привычный ход. - Велена мертва, - темнея лицом, перебил Илиан. – А если бы и не так – она не владеет секретом времени, чтобы ускорить эту самую минуту и снять проклятье! Архимаг Доминиона равнодушно дернул плечом, и Илиан не выдержал: - И как же ты выбрался? - Никак, - посерьёзнел Фалагар. – Выбраться из временной петли, если уж угораздило попасть, без вневременного свитка нельзя. И прыгать из одного периода в другой – не следовало тоже. Надо было ограничить путешествие одним прыжком, затем вернуться в своё время. Затем снова – и снова вернуться. А я… увлёкся. Да ты бы и сам не сдержался, внук. Время завораживает… Вечность, как миг, и миг, словно вечность… - То есть ты решил поиграть в Творца, и Великий Дух, полагаю, в какой-то момент просто вышвырнул тебя из петли, куда пришлось, - предположил Илиан. – Перемолол, как здоровое тело – заразу. Фалагар задумчиво глянул на потомка и медленно кивнул. - Хорошее сравнение. Вот только вышвырнул он меня полвека спустя после событий в Кристаре. И я уверен, что смогу войти во временной разрыв вновь. Но не уверен, что смогу оттуда выйти – и не лишиться разума, как уже едва не случилось. Ещё я не уверен, что меня не вытолкнет вновь. То, что я живу в этом периоде уже почти десять лет, вселяет некоторую надежду, но я всё равно не уверен. Знаю только, что увижу будущее, если Мир пойдёт по пути Доминиона. И это прекрасное, невообразимое будущее! Мир не людей, но машин, не веры, но магии, не искусств, но наук… - Кому это всё нужно, если людей нет? – снова вставил Илиан, но на этот раз – Фалагар его будто не услышал. - Знаешь, что самое страшное? – продолжил мысль архимаг. – Оказаться в том же теле, на том же месте, где тебя никто не узнает, убедиться, что ты уже пропустил одно создание амулета Тёмного адептом по имени Люсьен, узнать, что врата закрыли, а силы Тёмного победили стонгардские войска во главе с неким Сибрандом… и обнаружить, что после выхода из временной петли в тебе не осталось ни капли колдовского могущества. Ни единой проклятой капли. Фалагар подался вперёд, Илиан – назад. Дагборн повернулся лицом к архимагу Доминиона, понимая, что опасность сейчас только одна, и это – искаженный амулет стихий на груди у Моррана. - К счастью, альды помнили меня. Я появлялся в их летописях и записях, я работал с ними в прошлом, меня помнили, как асса Моррана – архимага времени, покорителя древних механизмов. В последний раз меня вышвырнуло к ним за год до смерти Дейруина, когда я помог им создать воздушный флот, затем – через три года после. И мастер Галион любезно преподнёс мне этот меч, - Фалагар дёрнул плечом, за которым виднелась рукоять двуручника. – С силой Иннаров внутри. Подарок, на который я, лишённый всяких колдовских сил, не смел и рассчитывать. - Так почему же ты их лишился? – нахмурился Илиан, разглядывая двойника. И едва успел шатнуться назад, подальше от отвесной стены, когда Морран метнулся вперёд. - Я всё думал, временные потоки так сказались, - прошипел бывший духовник в лицо Сильнейшему. – Думал, за время путешествий Дух лишил меня единственного дара, которым способен одарить Тёмный – магии. Но нет! Лишь услышав от Кей Лорриэна, что у стонгардского Сильнейшего моё лицо, я понял. Это большая редкость, но так случается. Вся колдовская сила ушла к потомку. Илиан отступил снова, потому что Фалагар вытянул руку в жадном жесте, так, словно кончиками пальцев чувствовал текущую в жилах внука силу. - Я – не первый твой потомок, Фалагар. - Уже знаю, - хрипло подтвердил Морран. – Ради интереса я посмотрел и на сына тоже. Бездарность, магия в котором родилась лишь по счастливой случайности, благодаря открывшимся подле него вратам воздуха. Не он стал причиной моего бессилия. Клянусь, я был очень, очень силён. И это ты. Это ты… - Меня не случилось бы, если бы ты держал духовные обеты, – процедил Илиан, оглядываясь на окружившие их отряды. Их надежно удерживал магический купол Моррана и серебристая защита Сильнейшего, наброшенная поверх, но на смотровой площадке стало трудно дышать: спереди наступал Фалагар Морран, жаждущий вернуть свою силу, слева – генерал Донован, не сводивший глаз с диадемы альдских тэйоханов, справа заслонял пути к отступлению мастер Галион с отрядом альдов. - Не следует обвинять меня во всех грехах, мальчик, - склонив голову, чуть растянул губы в улыбке бывший духовник. – Катриона была святой. Мимо такой добродетели не прошёл бы никакой исповедник. Молодой – в особенности. Я любил её ещё до того, как произнёс своё первое заклинание. И она, поверь, отвечала взаимностью – ровно до тех пор, пока я не пришёл к ней в дом, чтобы разделить радость на двоих. Она сказала, что ей стыдно даже слушать меня, что не этого она ждала, и что глубоко разочарована. Велела мне принести покаяние, пока не поздно… - Ты взял её силой, - тихо, не сводя глаз с предка, проронил Илиан. - Я проверил теорию, - жёстко усмехнулся Фалагар. – Незадолго до того, как познал тайну времени. И знаешь, что, внук? Небо не упало мне на голову, а Великий Дух не явился из Небесной Обители, чтобы покарать меня. Это Он позволил мне сойти с пути, Он же попустил, чтобы я и дальше шёл по другой дороге. А значит, ничто не истинно, мальчик мой. И всё дозволено… Илиан медленно покачал головой, не сводя глаз с двойника. - Отец… никогда не знал матери, Фалагар. Его вырастил имперский капитан Луций. - Я искал Катриону, когда попадал в её временной отрезок, - кивнул Морран. – Но не находил. Пряталась мастерски… и младенца прятала тоже. Я не знал… - Знаешь, чего ещё ты не знал, Фалагар? – перебил Илиан. – То, что в тот день и час, когда вошёл к женщине, поправ духовные обеты, ты зачал себе смерть! Не этого ли ты сейчас боишься, недожёванный временем? - О нет, - скривившись, проронил Фалагар. – Я боюсь не тебя, мальчик. Единственное, чего не хотелось бы – вновь очутиться в петле. В последний раз время едва не обернулось против меня, а это значит только одно: неминуемая и стремительная смерть. Признаюсь, мне нравится текущее положение дел. Я не хочу стареть – и умирать не хочу тоже. Чего я по-прежнему не понимаю, так это зачем тебе сдался амулет стихий, дорогой внук? Илиан сузил глаза, не сводя глаз с архимага Доминиона, но отвечать, похоже, не собирался. - Зачем же он тебе, дитя? Получить преимущество в войне? Ты мог вспомнить и про диадему. Одного тебя в ней хватило бы, чтобы… А каков риск в противном случае? Впрочем, ты уже убедился в этом. Разумнее, право, было бы не трогать царства стихий и всеми силами препятствовать созданию амулета… Именно то, что и предлагала Деметра Иннара. Именно то, от чего его отговаривал отец, иммун Сибранд. Дагборн не мог даже мысленно ругнуться из опасения, что Сильнейший его услышит. - Отдай амулет, пожалуйста. Дагборн удивлённо глянул на Сильнейшего, но произошло жуткое и невероятное: вместо того, чтобы ухмыльнуться или отказать зарвавшемуся родственнику, Фалагар медленно поднял руку и снял сияющий амулет с груди. Беззвучно закричали за плотной магической стеной десятки альдских глоток; вылетело оружие из ножен; глухо хлопнули о надёжную защиту несколько арбалетных болтов и колдовских зарядов. - Получить безграничную власть? – продолжал гадать Фалагар, не замечая воцарившегося за магической стеной хаоса. – Ты и так силён. Амулет лёг в ладонь Илиана. - Я даже слишком силён, дед. И это иногда мешает. Фалагар сообразил быстрее, чем Дагборн, прекрасно знавший главную причину создания амулета. - Женщина? Неужели?.. Миг, за который амулет очутился на шее у Илиана, а глаза Фалагара Моррана расширились, словно архимаг Доминиона наконец прозрел. - Да ты чист… В следующий миг Фалагара отшвырнуло от Илиана к крепостной стене – но архимаг Доминиона хотя бы удержался на смотровой площадке. Всех прочих снесло со стен будто смерчем – и ни мастер Галион, ни генерал Донован не успели и не смогли бы сделать ничего, чтобы сдержать получившего своё Илиана Иннара. В сверкающей альдской диадеме, с сияющим амулетом на груди, Илиан был прекрасен и страшен одновременно. Дагборн отошёл на шаг, ошеломленно заглядывая в стремительно темнеющие глаза Сильнейшего, потянул из ножен оружие. - Девственно чист… - хрипло повторил Фалагар, опираясь на стену. Страх проступил на его лице явственно, так, что увидел даже Дагборн. – Язык сердца… вот почему ты видел меня… читал, как книгу… и сделал за меня… Как я не догадался… язык сердца… - Вот тебе твоя красота, - жутко проговорил Илиан, вскидывая руку вверх. – Вот тебе твоя сверхраса… Дрогнула твердь под ногами – так, будто всколыхнулось само сердце земли, пошатнув и древний город, и застонавший дворец. Кто-то из воинов, не удержавшись, полетел со стены; снизу, из сада, взревели встревоженные ящеры. - И вот тебе… новый порядок!.. Илиан резко опустил руку ладонью вниз, и на несколько бесконечно долгих мгновений вокруг воцарилась абсолютная, мёртвая, страшная тишина. А в следующий миг потемневшее небо прорвало сотнями ярких вспышек, и вниз, к беззащитной земле, с жутким гулом понеслись стремительно увеличивающиеся в размере пылающие чёрные точки. Фалагар бросился к стене, крикнул что-то, свесившись вниз. Дагборн отпустил рукоять меча, выхватил из-за плеча арбалет, вскинув к плечу. Он не успел всего на миг – Морран, обернувшись, резко махнул рукой перед собой, и вылетевший болт срикошетил в Илиана. Телохранитель глухо вскрикнул, хватаясь за бок – туда, куда угодил Сильнейшему арбалетный заряд. Так выходит, диадема тэйоханов отражала не только колдовские удары… Вспыхнула над головой усиленная защита, накрывая собой весь дворец. Затрещал плотный купол, готовясь принять первый удар с неба. Дагборн пропустил миг, когда на землю упал первый небесный камень, потому что именно тогда Фалагар Морран выхватил из-за плеча двуручник, всадив острие в светлый камень дворцовой стены под ногами. Архимаг Доминиона воспользовался той же хитростью, что и мастер Левент в Оше – не пытаясь дотянуться до могущественного противника, он сделал то единственное, что мог – выбил почву у него из-под ног. Вот только что сработало у сикирийца, не получилось у архимага времени. Отчаянная попытка не остановила огненный дождь, павший на Тэйохар Терриум, и не защитила тех, на кого не хватило колдовской защиты альдских магов. Часть крепостной стены, там, где стоял Илиан, обрушилась, обнажив зияющую пустоту, но Сильнейший не упал. Отпрянув к уцелевшему островку неповрежденного пола, Дагборн смотрел, как тело Илиана отрывается от посыпавшегося камня и зависает в воздухе. - ЗНАЧИТ, НЕ ЗАХОТЕЛ МЕНЯ ВЫПУСТИТЬ… Фалагар с усилием вырвал клинок из треснувших плит, поднял глаза на парящего перед ним Илиана Иннара – или того, кто говорил сейчас его устами. - ЧТО Ж, МНЕ ДОСТАТОЧНО ДАЖЕ ТВОЕГО СТРАХА… ПОКА ТЫ СЛУЖИШЬ… - Господин Иннар! – крикнул Дагборн, запрыгивая на зубец крепостной стены, подальше от посыпавшегося пола. – Довольно, господин Иннар! Остановите… Сильнейший обернулся к нему, и телохранитель едва удержался, чтобы не отшатнуться и не полететь вниз со стены. Вместо лица зиял чёрный провал, а амулет больше не сверкал на солнце – превратился в бездонную воронку, пожиравшую одежду и плоть стонгардского мага. - И… лиан, - выдохнул Дагборн, когда снизу ударил ещё один небесный камень, обдав нестерпимым жаром спину. Кольчуга раскалилась и впилась раскалённым металлом в кожу, но телохранитель даже не заметил. Мельком обернувшись, он застыл: по стенам к ним лезли полчища тварей, выбравшихся из всё растущей воронки на площади, разбитой дымящимися, раскалёнными небесными камнями размером с крытую повозку. Илиан не закрыл врата Тёмного, как предполагал телохранитель – наоборот, распахнул настежь. А это значило… - Он получит твоё тело, мальчик! – крикнул с другой стороны обрушенной стены Фалагар. – Он уже в тебе! Это не амулет стихий, внук! Амулет Тёмного… нужно знать, как!.. только духовник… может, не боясь… Их взгляды – напряженный Дагборна и безумный Фалагара – на миг пересеклись. Вокруг сходил с ума Тэйохар Терриум, ещё падали с небес раскалённые глыбы, разрушая дворцовую площадь и средний город альдской столицы, дрожала твердь, кричали нелюди, защищали и не могли защитить от жутких ударов альдские мастера… Сожжённый дотла лес у врат земли оказался ничем перед воплощённой магией двенадцатого круга. Тогда Илиан пользовался лишь своими силами. В этот раз – призвал небесные. И среди развернувшегося безумия был заключен самый дикий союз двух стонгардцев, соединяла которых лишь тёмная сила двуручника и желание вырвать Сильнейшего из власти амулета. Дагборн – потому что не хотел терять Илиана. Фалагар – потому что нуждался в силе украденного артефакта. - Амулет!.. – только и выкрикнул Морран, раскручивая двуручник над головой. Илиан – или то, что от него осталось – обернулся на атаковавшего мага, и Дагборн воспользовался единственной возможностью: оттолкнувшись от крошащегося камня, телохранитель прыгнул вперёд и вверх, вцепившись в зависшего над пропастью Сильнейшего. Стонгадский маг зарычал, стряхнул с себя телохранителя, ухватив за горло и без видимого труда удерживая его на вытянутой руке. Дагборн засипел, обеими руками вцепившись в крепкое запястье подопечного. - ПУСТОЙ СОСУД… ЗАЧЕМ ОН ПОВСЮДУ БЕРЁТ ТЕБЯ С СОБОЙ?.. - Полагаю, - сипло вытолкнул телохранитель, - за… этим!.. Тьма стремительно отступила, захлебнувшись яростным рёвом, отхлынула от побелевшего лица стонгардского Сильнейшего – уступив тёмной синеве уже знакомых глаз. Дагборн крепко зажал в одной руке сорванный амулет, другой ухватившись за ослабшее предплечье Илиана. Колдовство – или что там удерживало господина Иннара в воздухе – развеялось внезапно, вдруг, так что оба рухнули с высоты обратно в дворцовый колодец. Туда, где ждал их мастер Галион с отрядом альдских воинов, туда, куда снесло генерала Донована с телохранителями. Кувыркнувшись в полёте, Дагборн сунул два пальца в рот и пронзительно свистнул, едва не упустив цепь амулета. И глухо вскрикнул от удара о жёсткую спину метнувшегося к хозяину Снежка. - Гони! Гони, родной! – хрипло выдохнул бывший легионер, пытаясь одновременно нащупать поводья, удержать ослабленного Илиана, который пытался и не мог остановить мутный взгляд на телохранителе, и не упустить цепь амулета стихий, обмотанную вокруг двух пальцев. Снежок тяжело взмахнул крыльями, вырываясь прочь из дворцового колодца, и почти перелетел уцелевшие зубья крепостной стены. Снизу прилетело сразу несколько стрел: две вонзились в ящера, ещё одну поймал Дагборн – в правую ладонь, на которой болтался чёрный, как ночь, амулет Тёмного. Снежок взревел от боли, резко накренился – и оба всадника покатились по спине ящера, едва не рухнув с крыла вниз. Цепь амулета зацепилась о гребень крылатого зверя – и порвалась с приглушенным звоном. В тот же миг Дагборн почувствовал, как выскальзывает из напряжённой руки предплечье Сильнейшего, и как оба – и ещё бесчувственный Илиан, и сверкнувший уже обыкновенным блеском амулет – летят вниз. Телохранитель сделал единственно верный выбор: отпустив гребень Снежка, он рухнул следом за подопечным, свистнув в полёте. Огневик вырвался наконец из окружения альдских воинов, пытавшихся задержать крылатого зверя, дохнул раскалённым паром, мимолётом поразив Дагборна, и успел поймать их в нескольких шагах от земли. И не сумел бы ни оторваться, ни вырваться, если бы не пришедший в себя Илиан. Стонгардский Сильнейший неровно дёрнул рукой, накрывая их дрожащим колдовским щитом, и Огневик со второй попытки оторвался от земли под двойной ношей, стрелой взвившись в небо. Дагборн обернулся, крепко прижимая к себе стонгардского мага, отметил, как наполняется дворцовый колодец воинством и магами, как летят в них колдовские и арбалетные заряды – и как надёжно держит их полупрозрачная защита Илиана Иннара. - Снежок, не отставай! – рявкнул Дагборн, оглядываясь на своего ящера. Тот обиженно заурчал, изо всех сил хлопая кожистыми крыльями. Из бедра ящера стекали длинные тёмные струи, так что времени у них оставалось совсем немного. - Господин Иннар! – кривясь от боли в простреленной руке, позвал Дагборн. – Щит бы нам… покрепче! Господин Иннар!.. Илиан вновь приоткрыл мутные глаза, обвёл невидящим взглядом пылающее небо, в котором горели воздушные корабли альдов и вились столбы чёрного дыма из догоравших и полуразрушенных домов-ульев. Со стоном, трудно, вслух выговорил колдовскую формулу, едва не сбившись на середине. Навалился на телохранителя, окончательно отказываясь принимать участие в разразившемся безумстве. - И так сойдёт, - успокаивающе проговорил Дагборн, стараясь не смотреть на собственную кисть, в которой засела стрела со стальным альдским оперением. – Теперь они нас не только не достают, но и не видят… А надолго ли, господин Иннар? Всё же накрыли вы и ящеров тоже, а это, верно, тяжело? Вы хоть предупредите, когда… Огневик стремительно рванул мимо воздушных кораблей, незамеченным проходя вдоль бортов, стрелой взвился вверх, в клубы низких кучевых облаков, и скрылся как раз вовремя, чтобы находящиеся на земле не увидели, как спадает с крылатого зверя заклинание невидимости. - Снежок, не отставай, - крикнул Дагборн, когда их догнал послушный и тяжело хрипящий ящер. – Сейчас, только до гряды дотянем, подальше от чужих глаз, и – присядем! Верно говорю, господин Иннар? Надо же проверить, дышите ли вы… За спиной догорал разрушенный небесными камнями город, пылали попавшие под раздачу воздушные корабли, разбирались между собой нелюди, упустившие беглецов из самой пасти Тэйохан Терриума. Дагборна это уже не волновало. Он гнал летучих зверей на запад, взывая к Великому Духу о том, чтобы довезти подопечного в здравом уме и здравии. Судя по тому, что случилось там, позади – по крайней мере первого ожидать не приходилось.